Внучка Худояровых
Со второй половины XIX столетия в жизни практически каждой тагильской семьи происходило это важное и волнующее событие - она фотографировалась. В Нижнем Тагиле в указанный период работало несколько талантливых мастеров фотодела.
Ателье Василия Александровича Вишнякова размещалось по улице Арзамасской (Красноармейской) в комнатах второго этажа арендуемого им деревянного дома (рядом с "горелой гостиницей" напротив кинотеатра "Горн"), принадлежавшего купцу Уткину. Получив основательное и добротное образование в Москве по специальности фотограф-портретист, он приехал с семьей в Тагил и многие годы успешно и добросовестно, с тонким подходом и вкусом, фиксировал неповторимые и своеобразные черты внешнего облика местных жителей.
В 1911 году ателье Вишнякова на Арзамасской посетила семья Андрея Исааковича Худоярова (1859-1919). Благодаря черно-белому, наклеенному на плотное паспарту, листочку фотобумаги для нас сохранился этот момент их жизни. Торжественно и в то же время естественно и непринужденно на стульях из модного гнутого бамбука сидит Андрей Исаакович и его супруга Екатерина Никитична. Между ними на низком стульчике младшая дочь Ольга (1899-1987). За ними стоят две старшие сестры - Вера (1895-?) и Ангелина (1890-1986). Особую теплоту и очарование придает снимку фоновая декорация, создающая иллюзию большого светлого окна с прозрачной, пронизанной солнечным светом занавеской и букетом цветов на подоконнике. Слева на стене картина в широкой раме и пухлая папка с рисунками. Умело поставленный свет, каждая деталь фигуры, одежды, поза и положение рук, поворот головы свидетельствуют о довольно длительной, порядка 20-40 минут, подготовительной работе, которая выразительно раскрывала индивидуальные особенности каждой личности.
Семья Худояровых. Ольга Александровна в центре с книгой. 1911 год.
Двенадцатилетняя девочка в центре семейного фото, героиня нашего рассказа, обращает на себя особое внимание. Ольга Худоярова, как ученица училища, одета в темное платье с фартуком, на ногах кожаные черные поблескивающие лакировкой туфельки с бантиками и светлыми бляшками. В руках девочки книга, переплет которой намеренно обращен фотографом так, чтобы название проступало на снимке. Чудесные возможности современного сканера позволяют восстановить заголовок - "Книга о здоровом и больном человеке". Ее автором был известный немецкий врач профессор Карл Эрнест Бок, прекрасный популяризатор знаний по медицине и гигиене школьников. Возможно, таким образом Вишняков сохранил для нас мечту девочки - посвятить свою жизнь медицине. Хотя не исключено, что книга могла быть подарком за отличную учебу и примерное поведение. По распоряжению Демидовых подобное вознаграждение практиковалось во всех тагильских школах.
Пластика рук девочки знакомит с ее характером. Нижняя крепко и уверенно сжимает корешок, верхняя - с легким изяществом тонкими пальчиками касается книжного уголка. Судя по этим маленьким деталям Ольга будет сильной и твердой. Эти качества ее натуры органично сольются с чутко-благородной и возвышенно-мечтательной душой. Эта хрупкая девочка много читала, с удовольствием училась и выбрала довольно редкую и необычную для уральской женщины профессию скульптора.
Мы знаем о ней очень мало. Ее судьбу формировало время, в которое она жила. Восемнадцатилетие Ольга встретила в год Октябрьской социалистической революции. Юность прошла в лишениях, голоде, болезнях гражданской войны. В 1941 году Ольга Андреевна навсегда уезжает из Нижнего Тагила и поселяется в поселке Левиха, где с 1938 года жила ее старшая сестра Ангелина. Сначала работала скульптором, затем учителем рисования и библиотекарем в местной школе. В 1985 году сестры Худояровы переселились в Свердловск, в дом ветеранов "Уктус", где и провели последние годы своей жизни.
В биографических данных Ольги Худояровой есть одна особенность. Она - внучка знаменитого крепостного художника Исаака Худоярова (1807-1879), правнучка Федора Худоярова, племянница выпускника Императорской Академии художеств Вонифатия Худоярова. Ее родными дядями были Степан Федорович Худояров (1810-1865), ученик великого Карла Брюллова, и знаменитый тагильский лакировщик, иконописец и живописец Павел Федорович Худояров (1802-1873). Так случилось, что из всех Худояровых советского поколения именно она оказалась посредником, который сохранил и донес до нашего времени уникальную информацию о своих легендарных предках.
Отец Ольги, Андрей Исаакович, был младшим из 13
детей Исаака Федоровича Худоярова, творца
великолепного "Гулянья на Лисьей горе",
автора живописных композиций на лакированных
шкатулках и подносах. Девочка родилась через 20
лет после смерти своего деда, поэтому никогда его
не видела. Но через рассказы отца полюбила,
искренне восхищалась его природным дарованием
художника и мастера-лакировщика. Каждую деталь
своего восторженного детского впечатления,
факты жизни дедушки Ольга Андреевна бережно
хранила в памяти и в своих творческих работах
старалась не нарушать родовых традиций
живописного искусства.
В 1970-х годах в экспозицию краеведческого музея вводится целый раздел, посвященный жизни и творчеству художников Худояровых. Это событие помогло найти ближайших потомков живописцев, среди них оказалась Ольга Худоярова, которая с особой теплотой и вдохновением отнеслась к работе сотрудников музея. В 1974 году в обычную школьную тетрадь она записала свои воспоминания о дедушке Исааке. Кроме того, Ольга Андреевна подарила музею два уникальных снимка, которые достались ей по наследству. Эти две маленькие, выцветшие и пожелтевшие от времени фотографии обладают огромной исторической ценностью.
На одной из них изображен Исаак Худояров с женой Василисой. На другой - их сын Вонифатий, студент Императорской Академии художеств. О судьбе своего дяди Вонифатия Ольга Андреевна сообщила достоверную информацию, позднее подтвержденную архивными документами. Еще студентом Академии он женился на англичанке. Затем, чтобы прокормить семью, устроился работать учителем рисования в мужское училище г. Олонца. Умер молодым от чахотки. Если облик Вонифатия Исааковича сохранился еще и на автопортрете (1861 г.), то внешность одного из самых знаменитых и искусных живописцев и иконописцев Нижнего Тагила Исаака Федоровича известна только по этому единственному фотоснимку. Он был высоким и очень худощавым. С возрастом его густые вьющиеся волосы и длинная пышная борода полностью побелели от седины. На фотографии поражают руки художника. Красивые тонкие кисти с длинными чуткими пальцами очень выразительны в своей пластике и достоверно информируют как о профессиональных занятиях, так и о чертах характера. Без сомнения, это был человек твердый, строгий, немногословный. Идеально прямая для его солидных лет осанка, гордо поднятая голова, пронзительный, немного напряженный взгляд свидетельствуют о независимом и непреклонном нраве бывшего потомственного старообрядца-поморца, компромиссно принявшего единоверие.
Свои записи о дедушке Исааке Ольга Андреевна делала в пожилом возрасте, когда ей было 63 года. Она целиком опиралась на воспоминания детства, поэтому определенная идеализация образа неизбежно присутствует в ее повествовании, а впечатлительная память сохранила самые яркие, поразившие воображение детали и события жизни предка.
По просьбе сотрудников музея, Ольга Худоярова подробно описала родовой дом и сад. Худояровская усадьба под №25 располагалась на одной из самых старинных улиц Тагила Береговой "у вогульских кузниц" напротив острова (ул. М. Горького). Близость реки Тагил, которая в ту пору была широкой и глубокой, а также склада дров на острове создавала определенную напряженность в жизни дома и его обитателей. Вода беспокоила случающимися наводнениями, а штабеля поленниц - пожарами. Во время одного особо сильного пожара остров был полностью охвачен пламенем, "среди треска, гула и воя горящие поленья перелетали через реку и падали на крышу дома".
О времени и обстоятельствах постройки худояровского дома документальных сведений не сохранилось, возможно, что они просто еще не выявлены. Ольга Андреевна ссылается на семейные предания, по которым "дом был построен своими руками из кондового леса". Проверить эту информацию пока не удалось, но косвенные сведения вполне подтверждают эту родовую версию.
По всей вероятности, дом строился во второй половине конце XVIII столетия Федором Андреевичем Худояровым (1747-1828). Это был период расцвета творчества и славы мастеров-лакировщиков. Благодаря изобретенному в 1760-70-х годах Вавилой (1753-1793) и Федором Худояровыми прекрасному лаку братья и их отец Андрей Степанович (1722-1804) были активно задействованы Н.А. Демидовым в выполнении лакированных изделий для Слободского дома-дворца, в Москве. По заказам заводовладельца они постоянно расписывали и лакировали многочисленные подносы, столики, шкатулки, шкафы, комоды и даже детские сервизы для игры и забавы. С 1783 года мастера занимались изготовлением 280 железных живописных "дощечек" с изображением птичек, бабочек, насекомых и цветов. Только за эту работу, за вычетом расходов на материалы, они, по словам самого Никиты Акинфиевича, смогли заработать не менее 1000 рублей. Кроме того, способности выполнять художественные заказы и проекты господ ставили эту семью живописцев-лакировщиков в определенное привилегированное положение: многие их просьбы выполнялись, и они не встречали препятствий для осуществления своих планов.
Сохранились сведения, что благодаря чистоте работы, изяществу росписи и декора, великолепному лаковому покрытию работы Худояровых были в моде, а сами мастера имели множество выгодных заказов от богатых и знатных людей Урала. Именно в благополучный в материальном отношении период Федор Худояров вполне мог собрать немалую сумму денег и приступить к постройке родового гнезда. Возможно, к этому важному событию Федора Андреевича подвигали и значительные изменения в личной жизни. После смерти супруги Домны Андреевны он, перешагнув 50-летний рубеж, женился во второй раз на молодой и очаровательной 20-летней Марфе Алексеевне. Вместе с отцом продолжали жить три сына от первого брака, так что улучшение жилищных условий было для него одной из самых актуальных проблем.
Фактически единственным архивным документом, который немного проясняет историю дома, является запись о его наследовании детьми Федора Андреевича, датированная 1843 годом. Дом действительно принадлежал Федору Худоярову. После его смерти усадьба и покос делятся на четыре части между его женой и тремя сыновьями. После 1843 года хозяином дома становится Исаак Худояров. Кроме своей доли к нему отходила доля матери, "старость которой он должен был хранить и покоить". Временно он брал контроль и над наследством родного брата Степана до его возвращения из Италии. Старший брат Павел получал свою долю деньгами. Кроме того, ему разрешалось перенести на новое место находившуюся на родительской земле, но выстроенную на его средства "фабрику" (живописную мастерскую). По всей вероятности, он перенес ее на усадьбу своего дома, который у 40-летнего Павла уже был и располагался во второй части трастовой Береговой улицы. Последние сведения очень интересны, так как позволяют предполагать - у Федора Худоярова, а следовательно, и у Исаака тоже могла быть своя "фабрика", то есть специальное, вынесенное за пределы жилого дома, помещение. На картине "Гулянье на Лисьей горе" "на задах" усадьбы действительно изображены два миниатюрных домика, которые в размерах и высоте значительно уступают жилому сектору Береговой улицы.
В тот момент, когда сотрудники музея занялись изучением худояровской усадьбы и деревянного особняка, он уже в течение многих лет принадлежал совершенно посторонним людям и был значительно перестроен в интересах коммунального многосемейного проживания. По этой причине воспоминания Ольги Андреевны, которая родилась и проживала в доме, где родился и вырос ее отец Андрей Исаакович хотя и очень краткие, представляют огромный интерес.
В дом вело парадное крыльцо "с окном над дверью". "Парадная лестница" поднималась на второй этаж. Здесь по фасаду располагалось шесть окон, из них два относились к "прихожей"", а четыре - к "залу". Еще одно окно на узкой стороне дома выходило "в огородик". На "противоположной длинной стене находилось четыре окна: два в спальной, одно в узкой комнате и одно в кухне. Этаж согревали две печи - русская и голландка. Внизу расположение помещений было схожее. Только место "голландки" занимала своеобразная печь, очень похожая на "русскую". Она имела низкую и широкую конструкцию, устьем выходила на улицу, а внутри были устроены выступы, необходимые для сушки подносов. За домом находился огород, где при Исааке Худоярове размещалась теплица. Однако при отце Ольги Андреевны она уже не существовала, поэтому сведения о ней сохранились только по рассказам Андрея Исааковича. Теплица "зимой отапливалась дровами" и использовалась для выращивания роз в горшочках, а также лука, огурцов, ананасных дынь. За огородом был сад, который отец Ольги Андреевны старался сохранять в полном соответствии с замыслом дедушки Исаака.
Справа от сада, в конце огорода, существовало совершенно нежелательное болото, которое после посадки 6-8 тополей удалось полностью осушить. В худояровском саду было множество мелких птиц: воробьи, зеленушки-синички, чечетки, снегири (по-тагильски - "жуланы"), скворцы и любимцы дедушки - пара малиновок, "которые вили гнездышко в густом вишняке близко от земли". Из них пела почему-то только одна, и Исаак Федорович после работы, несмотря на усталость, в короткие июньские сумерки очень любил ее слушать. Пернатые жильцы сада считались неприкосновенными. В благодарность они очищали сад от вредителей, чем помогали сохранять урожай, который полностью использовался для питания большой многодетной семьи Худояровых.
Дом Худояровых на улице Береговой
На картине И.Ф. Худоярова "Гулянье на Лисьей горе", несмотря на миниатюрное письмо, "улица Береговая по реке Тагилу" воспроизведена достаточно подробно и точно. На ней без труда определяется месторасположение дома Худояровых. Однако, кроме довольно просторного огорода, следов сада отыскать не удается. Только на значительном удалении хорошо просматривается массивный островок зелени, который вполне может быть дикой рощицей. Поэтому можно достаточно уверенно говорить о том, что великолепный сад при худояровском доме появляется при Исааке Худоярове, после того как он стал его хозяином, то есть не ранее 1840-50-х годов.
В 1980-90-х годах сотрудниками музея осуществляется проект создания Музея истории подносного промысла в доме художников Худояровых. Кроме реконструкции, изменения планировки, здание поменяло свой адрес, "переселившись" на улицу Тагильскую. Так в городе появился мемориальный худояровский пустырь. Это святое родовое место обходят стороной сорняки. Теснимое каменными холодными стенами гаражей, укрываемое облаками дорожной пыли от проносящихся в расположенный "на острове" автопарк машин, оно упрямо продолжает сохранять миражный облик усадьбы, ностальгическое очарование родного гнезда Худояровых.
В облике современной скромно провинциальной Береговой (сейчас улица Максима Горького) глаза стараются отыскать вечные черты и детали, которые, не меняясь, проходят сквозь века и вызывают те же ощущения и эмоции. И видится, как, прикрывая рукой глаза, щурится от яркого солнца Федор Худояров, прислонившись к стене своего только что построенного дома. Голубое небо отражается в глазах Исаака Федоровича, с улыбкой внимающего пению звонкоголосых птиц. Изумрудное убранство утопающей в зелени трав улицы, медовая прелесть аромата цветущих лип становятся последними впечатлениями о родном уголке Тагила для восемнадцатилетнего Вонифатия Худоярова, уезжающего учиться в Петербург, в Академию художеств.
Цветы. Работа Худояровой. 1976 год.
Для Ольги Андреевны дедушка Исаак был исключительно добрым и гуманным человеком. Он много трудился - работал в саду, огороде, на покосе. Очень любил лес, который воспринимал как святое место - веток не ломал, цветов не рвал, ходил осторожно, стараясь ничем не повредить природную красоту, не нарушить гармонию красок и формы.
Несмотря на хрупкость внешнего облика, по воспоминаниям Ольги Андреевны, Исаак Худояров отличался огромной физической силой, выносливостью и ловкостью. Знание приемов бокса позволяли ему выходить победителем в ежегодных кулачных боях, которые устраивались в Тагиле в Николин день - 9 мая.
Записи Ольги Худояровой сообщают и о последних мгновениях жизни Исаака Федоровича. В 1879 году, отгоняя коров от окон дома, он упал и через несколько минут умер от сердечного приступа.
Кроме воспоминаний о знаменитом дедушке Ольга Андреевна передала краеведческому музею свои живописные и акварельные работы. Несмотря на преклонные лета, она продолжала с увлечением рисовать. В коллекции музея-заповедника находится ее по-детски мечтательные и немного наивные акварели, в точности воспроизводящие текст воспоминаний. Здесь дедушка Исаак изображен в мастерской, теплице, в саду за работой и сбором ягод, с парой "ужиков", с поющей малиновкой, ананасной дыней, на кулачном бое. Второй комплект работ Ольги Худояровой является эскизными композициями для росписи подносов. В черные овалы фона она вписала изящные раскидистые букеты и орнаментальные цветочные гирлянды, состоящие из тонко стилизованных маков, васильков, гвоздик, роз, ромашек. Каждая миниатюра имеет дату (1975-1976 годы) и авторскую подпись. Уже находясь в доме ветеранов, она старалась не терять связей с родными и близкими и к каждому празднику посылала собственноручно нарисованные открытки с теплыми словами поздравлений и пожеланий.
Все ее творческое наследие невелико. Но каждая работа этой женщины создавалась с легким сердцем, что неизменно наполняло ее цветовую палитру особым жизнерадостным оптимизмом. Рисуя, она вспоминала любимого дедушку Исаака, а вдохновение доброты и искреннего обожания придавало ее стареющей руке легкость и уверенность.
Художники Худояровы никогда не были зажиточными и состоятельными, но каждое поколение рода находило смысл и цель своей жизни в творческом труде, совершенство и искусство которого восхищало и дарило людям радость. Таким же содержательным богатством наполнила свою судьбу и их прекрасная внучка Ольга Андреевна Худоярова, ушедшая из жизни в 1987 году в возрасте 88 лет.
Ольга СИЛОНОВА.
Литература: Газета "Тагильский рабочий" от 29.09.04.; 03.11.04.