Я технарь. И этим все сказано

    Как часто мы слышим выражение – "человек-легенда". И намного реже везет повстречаться с таким, познакомиться. А уж если подружиться, поработать вместе, рядом прошагать какой-то отрезок жизненного пути доведется, это – счастливый случай, подарок судьбы, шанс, который со временем все больше и больше ценишь

    Родина Евгения Дунюшкина – деревня Черново-Шеянки на Рязанщине. Парень рано остался без отца, погибшего на фронте. Воспоминаний из детства много. Кое-что из рассказов мамы. До войны у старшего Дунюшкина была балалайка, иногда бренчал на ней. Мечтал хорошо освоить музыкальный инструмент, но времени у отца на учебу не было: то уходил на заработки, то строил свой дом. Степан надеялся, что сын исполнит его мечту.

    Купил маленькому Жене детскую балалаечку, отдал и пошел в дом. Через некоторое время вышел к колодцу и увидел картину: сын стоит около бочек и новенькой балалайкой черпает воду из одной емкости и выливает в другую. Женя так был поглощен своей работой, что его не стали ругать за использование подарка не по назначению. Уже тогда мальчишку тянуло к технике, и его любимыми игрушками были болты да гайки.

Главный инженер Евгений Дунюшкин

    Последний раз Дунюшкин видел отца осенью 1943 года, когда тот приехал в краткосрочный отпуск. Вспоминает:

    – Речка. Мы с мамой на берегу, а отец на плоту уплывает от нас и кричит: "Шура, сбереги Женьку!" Сберегли наши матери и Женек, и Ванек, и Танек, и Верок, за что им низкий поклон... В 44-м пришла похоронка. Помню, мама тогда работала в поле, прибежала, прочла. Упала на кровать и сутки не вставала, вся почернела.

    Только спустя 60 лет удалось найти место захоронения отца. В 2005 году Евгений Степанович с сыном Игорем, преодолев все бюрократические и межгосударственные препоны, побывали на братской могиле в латвийском поселке Эргли, где похоронен ефрейтор Степан Дунюшкин.

    А Евгения воспитывал отчим Валентин Васильевич, заменивший парню отца. Сын священника, очень грамотный человек, культурный, эрудированный, до войны учился на художника, всю жизнь был творческим человеком, исключительной доброты и порядочности.

    Дунюшкин. Фамилия ассоциируется с чем-то теплым, мягким, ласковым, уютным. Как гласит семейная легенда, в роду была то ли прапрапрабабушка Дуня, то ли еще старше, так вот, про нее и ее ребятишек говорили – дунюшкины дети. Оттуда и пошла фамилия.

Неласковый Тагил

    Евгений Дунюшкин окончил химико-механический техникум во Владимире. 18-летним по распределению приехал вместе с другими выпускниками в Нижний Тагил на завод пластмасс. Август 1954 года. Первое впечатление о городе – не очень:

На могиле отца

    – Началось с того, что сели не в тот трамвай – вместо Вагонки он довез нас до театра кукол. Все-таки добрались до остановки "Подсобный", а там показали, в какую сторону идти. Тогда Северного шоссе еще не было – только дорога между бараками. Идем по грязи, с трудом башмаки поднимаем. Прямо на улице возле бараков стоят печурки, на них кастрюли – женщины кашеварят.

    Поселили молодых специалистов на территории завода – в здании, где сейчас находится заводской музей. Тогда там было общежитие. Устроился в прессовый цех. Города толком не видел: жил там, где работал. Да и развлекаться особо желания не было – ведь во Владимире осталась невеста. С Лидией они учились в одном техникуме, но в Тагил Евгений поехал один, а девушка осталась доучиваться.

    Отработав на заводе полтора года, Дунюшкин ушел в армию. Попал в морскую авиацию. Два года из трех служил на юге: Очаков, Николаев, Херсон. Обслуживал самолеты ИЛ-28, ТУ-16 (реактивный бомбардировщик с ядерным зарядом), а именно – заправлял их кислородом.

    В армии, признается, было тяжело:

    – И, главное, опасно – ведь имеешь дело с кислородом, глицерином. Полеты начинаются в шесть утра, а до этого времени я должен заправить все самолеты полка. Так что в четыре уже на аэродроме. Летчик с курсантом час налетали – считай, кислород весь "съели": значит, снова заправлять. И так целый день, пообедать некогда. Огромное количество баллонов приходилось перетаскивать. Приходишь полуживой в кубрик – стакан чая, два сахара, кусок хлеба. И все. При росте 176 см весил 70 кг.

    Жидкий кислород. В реальной жизни мало кто знает, что это за вещество. Как-то раз заправил самолеты, смотрю, мимо идут летуны в комбинезонах, видно, что офицеры. И ко мне: "Матрос, налей кислорода". Куда, спрашиваю. Один снимает летный шлем, кладет на бетон: "Сюда налей". Ладно, я надел свои краги, открыл на баллоне краник, охладил площадку вокруг головного убора, а затем налил в шлем, который после испарения вещества ярко заблестел. Говорю: "Берите, готово". Когда офицер взялся за шлем, он рассыпался у него в руках на куски, сослуживцы хохочут. На следующий день во время разбора полетов командир полка говорит: "Тут некоторые хотели узнать, что такое жидкий кислород. Один матрос им объяснил и показал".

    Пожалуй, одним из самых приятных моментов армейской жизни стал приезд в Николаев, где тогда служил Дунюшкин, его невесты Лиды. Там в 1958 году молодые и расписались. Свидетельство о браке на украинском языке занимает достойное место в семейном архиве.

    После армии Евгений Степанович вернулся на завод, в Нижний Тагил приехала и молодая жена. Поселилась семья в том же общежитии в комнате №13 площадью 13 кв. метров. Цифра стала для молодоженов счастливой. Вскоре родилась дочь Ирина. Младший – сын Игорь.

    В 1968 году наш герой окончил вечернее отделение УПИ по специальности "Химическая технология пластических масс". Он навсегда остался преданным своему предприятию – возглавлял самые ответственные участки производства, где раскрылся его незаурядный талант инженера и организатора. В разные периоды руководил цехами, с 1971 года по 1993-й Евгений Дунюшкин работал главным инженером завода. Затем возглавил центральную лабораторию УХП.

    Евгений Степанович награжден орденом "Знак Почета", медалями. Он "Заслуженный химик РСФСР" и "Почетный химик". В 1986 году Дунюшкину была присуждена премия Совета Министров СССР.

Вся семья вместе

    – Евгений Степанович, любимая работа, блестящая карьера. Но, согласитесь, не всегда все гладко было? Вспомните моменты, когда хотелось по-волчьи выть?

    – Только я стал главным инженером, на заводе случилась трагедия. Закупили технологию для новой смолы у британской фирмы, людей послали в Англию учиться. Стали производить эту смолу. Но поменялся начальник цеха. Он сделал одну ошибку: не изучив инструкцию, в журнале распоряжений написал совсем не то, что надо было выполнить. И сделали именно так, как он написал. В результате произошел взрыв. Аппарат небольшой, размером с современный холодильник, а взрыв такой силы, что двух рабочих сразу разорвало на куски. До сих пор перед глазами картина, как в "скорую" грузят части тел. Казню себя за ту трагедию.

    Еще один пример. Цех мойки тары. Обеденный перерыв. За столом сидят мужики, в "козла" дуются. А сварщик залез в одну из бочек и стал проводить сварочные работы. Бочка взорвалась, сварщику снесло полчерепа. Потом ЧП разбирали: откуда он эту бочку взял, ведь все мытые стояли рядком? С тех пор каждая тара проверяется на взрывоопасность.

    – Увольнение людей. Как давались такие решения?

    – Тяжело. Вот, к примеру, работала женщина, хорошо работала. А цех закрыли. Куда ее? Она уже пожилая, в смену не пошлешь. В какой-то цех все равно пытаешься устроить. Во время работы начальником лаборатории производством заниматься приходилось реже, чем обустройством подчиненных, их семейными и бытовыми проблемами. Время такое было.

    – Когда-нибудь хотели уехать из Нижнего Тагила, например, на родину во Владимир, в Рязань?

    – Нет. Ни разу. Супругу тянуло переехать в центральную часть, поближе к родине. А меня тянуло только к работе. Работа для меня – самое главное, а место, где живу, – второстепенно.

    К Тагилу привык сразу и навсегда. Тут много памятных для меня мест, много друзей и сослуживцев, здесь родились мои дети, внуки, правнуки. Очень люблю окрестности Тагильского пруда – хоть набережную, хоть старую Гальянку, хоть Корабельный мыс. Еще одно место, которое вспоминаю с теплотой, – Дворец культуры НТМК. Впервые попал туда в 1955 году. Рядом парк культуры металлургов, танцплощадка. На стадион ходили болеть за "Уралец".

Несколько штрихов к портрету из области "люблю – не люблю"

    – Не люблю публичности. Стихи, песни, пляски, самодеятельность, два прихлопа, три притопа – это не мое. Не лежит душа. Я технарь. И этим все сказано. (Сразу вспоминается история с детской балалайкой. – Прим. автора).

    – Из книг нравится русская классика – Чехов, Толстой, Новиков-Прибой. Близка военная тема. Вот недавно перечитал Симонова "Живые и мертвые". Сейчас в основном листаю периодику – "АиФ", "Комсомолку", "Тагильский рабочий".

    – Всегда восхищали исторические личности. Например, Александр Невский. Много читал о нем. Во Владимире несколько веков хранились его мощи. Он в 18 лет стал полководцем, умным политиком.

Лидия Дмитриевна и Евгений Степанович

    – Не люблю современное телевидение с его "грязным бельем", тестами ДНК. Обидно за нашу культуру. Нравятся передачи про животных. Да и всех животных тоже люблю, особенно собак, хотя у самого никогда домашних животных не было – работа... Как-то несколько лет назад прикормил собаку у своего гаража. Каждый день приходила поесть, а потом убегала. В гараж стала заходить. И так года три-четыре. Назвал ее Шельма. Очень умная. Щенят мне несколько раз приносила, а я их раздавал.

    – Не гурман, всеядный. Готовить не люблю, да и не умею. Могу классно приготовить яйца всмятку и вкрутую – получается шедевр. Могу помочь нарезать овощи. Но только нарезать. А жена уже приготовит.

    – При слове "медицина" сразу портится настроение. Сравниваю себя с вышедшим в море дырявым кораблем – там течь, там крен.

    Не знаю, где у Дунюшкина "крен": выглядит он бодро, память великолепная, рассказчик замечательный, всегда желанный гость на заводе, коллеги не забывают. Ну а самое главное, Евгений Степанович – счастливый глава большой и дружной семьи. Пять внуков, семь правнуков. Это ли не богатство! Так что про него можно смело говорить: 85 лет, полет нормальный.

    Нина Огибенина, ветеран УХП:

    – О профессионализме, организаторском таланте Дунюшкина знали все заводчане. Да, он был строг, требователен к коллегам, как и к себе. Но никогда не повышал голос при общении с людьми, не унижал. Он умел убеждать и словом, и делом. Вот пример. Когда завод столкнулся с проблемой резкого увеличения химически грязных отходов в накопительных прудках, Евгений Степанович не стал убеждать всех, что природу надо беречь. Все это и так понимали. Умом, но не сердцем. Он собрал нас, молодых специалистов, и повез на "экскурсию" к тем самым прудкам. Подъехав, мы увидели большое озеро с глянцевой поверхностью. А на ней – мертвые утки. И даже при нас несколько уток, полетав над озером, присели отдохнуть, да так и остались в нашей химии. Вот тут-то мы все поняли сердцем. Всю обратную дорогу молчали. Птички ошиблись, а нам ошибаться нельзя.

    – УХП сегодня работает во многом благодаря организаторским способностям, грамотности, эрудированности, высочайшему профессионализму Евгения Степановича. Его требовательность позволила собрать высокопрофессиональную команду. Люди приходили на завод по распределению, и здесь из них делали классных специалистов. При этом никто и никогда не видел Дунюшкина стучащим кулаком по столу. Его метод – собственный пример, открытый контроль, видение перспективы предприятия, вера в эту перспективу.

    Владимир Антонов, директор центра профилактической медицины УХП, депутат Нижнетагильской думы:

    – Я сформировался как инженер и как руководитель именно благодаря его влиянию. Начиная с мелочей и до больших жизненных рекомендаций.

    Например, когда нужно было делать выбор – уйти с предприятия или остаться. Это Дунюшкин однажды мне сказал: "Держись заводской трубы!" Я эту фразу своей путеводной считаю, и многим впоследствии ее говорил. Я всего лишь год отработал в 15-м цехе под его прямым руководством. И этого на всю жизнь хватило, чтобы проникнуться его неравнодушием к производству, к людям.

    Идет оперативка. Традиционные диалоги – механик не согласен с энергетиком, КИПовец с ними со всеми. Евгений Степанович слушает, вдруг берет листок бумаги и на нем рисует круги. Вот, говорит, пока вы все, как эти круги, будете порознь, толку не будет. А когда пересекаться начнете, найдется решение.

    Его человечность известна многим. В моем присутствии к нему как-то обратился слесарь, которому нужно помочь с машиной для вывозки дров – дом отапливать. Дунюшкин снимает трубку, договаривается, отправляет человека туда, где его проблему решат. Я спрашиваю: "Оно вам зачем, Евгений Степанович? Ведь частная, совсем не относящаяся к производству, ситуация-то". Он отвечает: "Слесарь пойдет по кабинетам, ничего у него не получится, он и работать будет с плохим настроением, а надо, чтоб с хорошим". Никакая проблема "маленького" человека не была для него пустяковой.

    Олег Шишлов, директор по науке ПАО "Уралхимпласт", доктор технических наук:

    – Человек Евгений Степанович исключительно скромный и порядочный. Но при этом твердый и ответственный. Простой в общении. И конкретный очень – никогда никакой "воды". Я учился у него выделять суть, видеть цель. Это – просто искусство. И Евгений Степанович владеет им в совершенстве. Любое дело доводит до конца, а во главе угла – отношение к людям. Внутренний стержень, самодостаточность, спокойная мудрость – это наш Евгений Степанович. Настоящее явление!

    Аркадий Добродеев, председатель совета ветеранов УХП:

    – Кто-то сказал про Евгения Степановича, что он построил наш завод. Это именно так: он и его команда. Вспоминаю август 1983 года. Я после института на завод устраивался. Хожу по путевому листу, а мимо то и дело проезжают пожарные машины с мигалками. Позднее мне рассказали о ЧП. Во время проведения ремонтных работ на складе метанола произошло воспламенение в двух 1000-кубовых емкостях. А метанол – это спирт, тушить его водой практически невозможно. И принимается решение – скачиваем метанол из горящих емкостей понизу в железнодорожные цистерны. Такую высочайшую ответственность взял на себя именно Дунюшкин. Все обошлось. Ни единой жертвы. Никакого вреда окружающей среде. Правда, те, кто знал Евгения Степановича близко, потом говорили, что поседел наш главный инженер.

    ФОТО ИЗ СЕМЕЙНОГО АРХИВА.

    Литература: Газета "Тагильский рабочий" от 25.02.2021.

Главная страница