От болота до последней избушки. Как из-за парка "Народный" в Нижнем Тагиле исчезает старинная улица
Улица, о которой пойдёт речь на этот раз, уникальна тем, что процесс её исчезновения происходит в наши дни, буквально у нас на глазах, и даже широко освещается в средствах массовой информации. Улицу Ветеринарную уже удалили со всех карт, хотя на ней всё ещё стоит один дом, в котором живут люди…
Историю улицы Ветеринарной следовало бы начать с додемидовских времён, хотя первые упоминания о ней в документах появляются только в начале XIX века, когда между превращающейся в болото старицей реки Тагил под Маральским шиханом и новым её руслом поселились несколько посессионных крестьян со своими семьями. Место это было не самым лучшим: с одной стороны находилось болото, с другой — река, которая во время половодья подступала к самым избам, а дождливые лето или осень превращали огороды поселенцев в подобие рисовых заливных полей. По мнению историков дореволюционного периода, в такие места, как правило, крестьянские общины отселяли "худых" людей — пьяниц, отбывших наказание преступников или старообрядческих проповедников, изгнанных из деревень согласно законам тех времён.
Тем не менее уже в 40-х годах XIX столетия здесь образовалась улица, на которой насчитывалось полтора десятка дворов. Статус улицы был уже вполне официальным, так как на плане Нижнетагильского посёлка, составленном в 1846 году служащими заводского правления, она нанесена в деталях. Примерно тогда же, в середине XIX века, улица обретает своё первое имя — Береговая.
Улица Береговая (указана стрелками) на плане Нижнетагильского посёлка 1846 г.
Примерно в те же годы в Нижнетагильском заводе начинают работать французские картографы Эдуард А. Бержье и Август Аллори, которых Анатолий Николаевич Демидов пригласил для составления карт заводов и лесных дач, входящих в демидовскую "железную империю". Долгое время тагильские краеведы считали, что "выдающиеся картографы" Бержье и Аллори являются авторами едва ли не всех карт Нижнетагильских заводов, составленных в позапрошлом столетии. Некоторые до сих пор уверены, что Анатоль Демидов, как и подобает одному из богатейших заводчиков Российской империи, пригласил действительно специалистов с мировым именем. Однако, как выяснилось, в самой Франции о них никто не то что не знает, но даже и не слышал. Ни в архивах Nationale Societe de geographie, ни в архивах Академии наук Пятой Республики каких-либо сведений о Бержье и Аллори и их работах так и не нашлось. Куда больше сведений о них краеведам и историкам удалось получить в... российских исторических архивах Перми, Екатеринбурга и Симферополя. Впрочем, к истории Бержье и Аллори у нас ещё будет повод вернуться...
Участок улицы Береговой на карте французов Эдуарда А. Бержье и Августа Аллори (1850 г.)
Согласно данным второй половины XIX века, население улицы Береговой состояло из рабочих рудника и кустарей-коновалов. По воспоминаниям тагильских старожилов, охолащивать коней, баранов и быков сюда водили не только крестьяне Выйской волости, но даже Ключей и Гальянки. Дело это было прибыльное, но в силу специфических особенностей заниматься им мог далеко не каждый — ведь чтобы повалить на землю коня или быка перед столь пикантной операцией, надо было обладать ловкостью и недюжинной силой. Как правило, коновалы ходили по окрестным деревням, предлагая свои услуги, вели замкнутый образ жизни и пришлых в профессию не пускали, передавая секреты ремесла только своим детям и внукам. Сейчас трудно сказать, как долго гремела слава коновалов с улицы Береговой. Скорее всего, она угасла в голодные послереволюционные годы и период Гражданской войны, когда поголовье домашнего скота в Тагиле резко сократилось.
В самом начале ХХ века здесь, на Береговой, пытались организовать свою "моленную" старообрядцы. На протяжении десяти лет они безуспешно пытались получить у губернских властей разрешение на открытие моленного дома, но каждый раз из Перми приходил отрицательный ответ. Попытки проводить моления без разрешения привели к тому, что проповедники были арестованы полицией и, в соответствии с законами тех лет, высланы за черту заводского посёлка, в Горбуново.
Главной достопримечательностью улицы Береговой было болото, отделявшее её от более "благополучной" улицы Малой Фокинской, впоследствии переименованной в улицу Горную, где селились крупные кустари и "средней руки" безгильдийное купечество. В начале 30-х годов прошлого века археологи из Свердловска, занимавшиеся раскопками на территории нашего города, заинтересовались болотом, предположив, что оно возникло на месте старого русла реки Тагил. Причиной такого интереса стал костяной наконечник гарпуна, найденный на болоте кем-то из местных жителей. Учёные предположили, что неподалёку от места находки могло находиться поселение манси, промышлявших охотой и добычей рыбы. Свердловчане обратились за помощью в Высокогорское рудоуправление. Гидрогеологи ВРУ обследовали местность и вынесли вердикт: болото действительно могло образоваться на месте русла реки в результате обрушения части Маральского шихана, произошедшего около 250–300 лет назад. Впрочем, больше на болоте археологи ничего не нашли и вскоре свернули поисковые работы. Но болото так и продолжало оставаться в центре внимания — теперь уже городских властей, которые прилагали немалые усилия для его осушения.
Борьба с болотом между улицами Береговой и Малой Фокинской началась в 1923 году, с назначением на пост заведующего санитарно-эпидемическим подотделом Нижнетагильского уездного отдела здравоохранения молодого коммуниста Ивана Алексеевича Комшилова, больше известного в Нижнем Тагиле как выдающийся организатор архивного дела и заведующий архитектурно-проектным бюро Нижнетагильского горисполкома. Но начинал Иван Алексеевич свою деятельность в нашем городе именно с организации здравоохранения.
Иван Алексеевич Комшилов
Иван Комшилов родился в 1883 году в Кушве в семье железнодорожного рабочего. Окончив Кушвинское городское училище, уехал в Нижний Тагил, где устроился чертёжником на Полевской завод. В 1903 году получил место чертёжника при окружном инженере золотоплатиновых приисков Верхотурского горного округа. В 1910 году стал курсантом Первых Петербургских политехнических курсов и через два с половиной года заступил на должность чертёжника-конструктора Главного артиллерийского управления в Петрограде. После Октябрьской революции Иван Алексеевич вернулся в родную Кушву, где был избран в президиум Гороблагодатского райисполкома и председателем волостного комитета ВКП(б). В декабре 1922 года решением губкома партии был направлен в Нижний Тагил поднимать местную медицину.
В первом обращении Комшилова в Нижнетагильский горисполком говорилось о необходимости осушения болота, находящегося среди жилых домов, так как насекомые, плодящиеся в нём в несметных количествах, могут стать разносчиками опасных заболеваний — дизентерии, тифа, холеры, чахотки. К служебной записке прилагались план работ и чертежи водоотводящей системы. Осушить болото сразу не удалось — в Нижнем Тагиле практически не было землеройной техники, мешали подземные воды, дождливая погода... Борьба с болотом в итоге растянулась на долгие годы и закончилась только после Великой Отечественной войны.
После революции и Гражданской войны по городу прокатилось несколько кампаний по переименованию улиц. Сначала "буржуйские" названия меняли на "революционные", затем "революционные" стали менять на "пролетарские", а позже, в связи с корректировкой курса партии, были преданы забвению и некоторые "пролетарские" названия. Улице Береговой в какой-то степени повезло: она была переименована единожды и навсегда, став Ветеринарной.
Улица Ветеринарная на карте города 1960 г.
Название своё улица получила по местонахождению ветеринарной лечебницы, которая открылась на углу с улицей Колхозной. С новым названием улицы за ней закрепили и границы: она начиналась у Маральского моста и заканчивалась у моста имени Красной Армии, прозванного в народе Новым.
Ветеринарная лечебница на улице Ветеринарной (фото 1962 г.)
Улица Ветеринарная. Съёмка от Нового моста в сторону горы Высокой (фото 1962 г.)
С этой улицей связана биография, пожалуй, самого известного в советский период редактора "Тагильского рабочего" Серафима Павловича Мелентьева, о котором нынешнее молодое поколение журналистов уже не помнит. Участник Великой Отечественной войны и талантливый организатор, он буквально реанимировал послевоенную "Тагилку", вернув газете интерес читателей.
Серафим Мелентьев родился в 1903 году в городе Кыштыме Челябинской области. Его детство и отрочество прошло в сложное и драматичное для страны время: экономический кризис и Первая мировая война, революции 1917 года и Гражданская война, голод и разруха, тяжелейший послевоенный период. Он рано начал работать, учился в вечерней школе ФЗО и активно занимался общественной работой. Вступил в комсомол, затем в партию. В 20-х годах организовал в Кыштыме первую рабкоровскую сеть и осенью 1930 года был назначен редактором новой городской газеты "Социалистический штурм" (впоследствии — газета "Кыштымский рабочий". — Прим. авт.), которая за два года стала самым популярным печатным изданием в Кыштыме. Молодого редактора заметили в обкоме партии и предложили возглавить одну из многотиражек в Нижнем Тагиле, где в это время шло строительство сразу двух заводов — Уральского вагоностроительного и Ново-Тагильского металлургического. Серафим Павлович соглашается и переезжает с семьёй в Нижний Тагил. В первые месяцы Мелентьевы жили в бараке, но затем семья получила "квартиру" — две комнаты на втором этаже бревенчатого дома на улице Ветеринарной. Жили более чем скромно, держали хозяйство — огород, корову, домашнюю птицу. Управляться по хозяйству помогали дети.
Серафим Павлович Мелентьев (фото 1970-х гг.)
Поначалу Мелентьев был назначен редактором многотиражной газеты ВЖР (Высокогорского железного рудника) "Руду — гиганту!". Год спустя газета была признана лучшей в городе среди многотиражек. Тогда молодым главредом заинтересовался трест "Тагилстрой" и лично куратор строительства Ново-Тагильского металлургического завода Михаил Царевский.
Мелентьева вызвали в горком партии и сказали, что есть мнение назначить его редактором многотиражной газеты треста "Тагилстрой" "За металл!". А когда за год Серафим Павлович "поднял" и эту газету, горком "забрал" его в "Тагильский рабочий". Новое место работы сразу понравилось Мелентьеву: новый уровень, большая ответственность. Начал Серафим Павлович с заведующего отделом, но в горкоме не скрывали: его взяли "на вырост". Но "вырасти" сразу до главного редактора помешала война.
В августе 1941 года Серафим Мелентьев уходит добровольцем на фронт. Его отправляют в Камышлов, где формируется 365-я Уральская добровольческая стрелковая дивизия. Два месяца ускоренной подготовки — и дивизия оказывается под Кинешмой, в составе 28-й резервной армии, а Мелентьева направляют в редакцию дивизионной газеты.
Свой боевой путь 365-я стрелковая дивизия начала в ноябре 1941-го участием в Клинско-Солнечногорской наступательной операции. После освобождения города Клина дивизию передали 30-й армии, которая вошла в состав Калининского фронта. Затем уральцев передали 29-й армии, брошенной в прорыв западнее Ржева, где дивизия оказалась в окружении.
Редактор дивизионной газеты майор С. П. Мелентьев (фото 1945 г.)
Три боевых ордена получил за годы войны Серафим Мелентьев. Победу он встретил в немецком городке Казеков, что в земле Бранденбург. Демобилизовался в 1946 году и сразу поехал в Нижний Тагил, к семье. Но отдохнуть после четырёх военных лет не удалось — сразу пригласили на работу в райком партии. Но в послевоенном Тагиле не хватает опытных руководителей, и Мелентьева вскоре забирают в горком, на должность инструктора. А затем ему предлагают возглавить "Тагильский рабочий". Газета в те годы находилась в глубоком затяжном кризисе: тираж упал до 17 тысяч экземпляров, в штате не хватало людей. Читатели жаловались на содержание газеты: материалы подаются сухо, скучно, зачастую с большим опозданием. "Тагилка" давно уже убыточна. И Серафим Павлович соглашается.
Возрождение городской газеты Мелентьев начал с решения кадрового вопроса. Он едет в Свердловск, где встречается с ректором УрГУ и договаривается о том, чтобы при распределении выпускникам журфака в первую очередь предлагали поехать в Нижний Тагил. В подборе будущих кадров для "Тагилки" помогает старший сын Юрий (будущий министр культуры РСФСР).
Вслед за решением кадровой проблемы последовали создание рабкоровской сети, техническое оснащение газеты современным (по тем временам) оборудованием, регулярные встречи с читателями. Когда редакции понадобилось регулярно выезжать на предприятия города и в пригород, Серафим Павлович "раздобыл" для газеты... легковой автомобиль. С машинами в те годы было трудно не только в Тагиле, но и в Свердловске. Получив отказ в горисполкоме и в обкоме партии, Мелентьев надел свой военный китель и отправился на приём к командующему Уральским военным округом, депутату Верховного Совета СССР от Свердловской области Г. К. Жукову. Легендарный маршал, выслушав главного редактора "Тагильского рабочего", решил проблему в свойственной ему манере: снял трубку и распорядился выделить автомобиль из резерва штаба округа.
Серафим Павлович был единственным редактором "Тагилки", при котором ни одно письмо в редакцию не оставалось без ответа. Наиболее острые, злободневные вопросы, поднимаемые читателями, в обязательном порядке становились темой газетных статей. На остальные отвечали сотрудники отдела писем.
Встреча с читателями и общественными корреспондентами в редакции газеты (С. П. Мелентьев второй слева)
Очень скоро усилия главного редактора и коллектива газеты дали желаемый результат.
За короткий срок "Тагилка" увеличила тираж с 25 до 90 тысяч экземпляров. Но спрос на газету продолжал расти. Её выписывали не только в Нижнем Тагиле и пригородных населённых пунктах. Среди подписчиков "Тагильского рабочего" были жители Невьянска, Кушвы, Нижней Туры, Асбеста и других городов. Дошло до того, что "Союзпечать" ввела лимиты на подписку "Тагильского рабочего". Газета стала интересна для широкого круга читателей и начала приносить прибыль.
Авторитет Мелентьева в городских кулуарах власти был очень большим. О принципиальности и честности главреда "Тагилки" знали не только в городе, но и в области. Не раз и не два он отстаивал материалы своих сотрудников перед высокими инстанциями в области. Не раз и не два его грозили снять с должности, но ни уговоры, ни угрозы не могли повлиять на его позицию по спорному вопросу. Те, кому довелось поработать с Серафимом Павловичем Мелентьевым, вспоминают, что внешне сдержанный главный редактор на самом деле был чутким и внимательным человеком. Он знал всё о своих сотрудниках, был в курсе их проблем и всегда помогал, часто не дожидаясь, когда к нему обратятся за помощью напрямую.
Но вернёмся на улицу Ветеринарную.
В 50-х и 60-х годах на ней насчитывалось уже более 30 дворов, большинство из которых утопали в зелени садов. Буквально в каждом палисаднике перед домами росли сирень, черёмуха, а в садах — вишни и яблони, в том числе и взятые в питомниках усадьбы Кузьмы Осиповича Рудого.
Несмотря на частые подтопления во время весенних паводков, вопрос о расселении улицы Ветеринарной в повестке дня горисполкома не поднимался с 1927 года. Но после наводнения, случившегося летом 1964-го, об этом заговорили на официальном уровне.
Улица Ветеринарная. Наводнение 1964 года
Правда, поначалу дальше разговоров дело не двигалось. Только когда в 70-х городские власти объявили о сносе домов по улице Горной для того, чтобы расчистить место под парк, вспомнили и о расселении улицы Ветеринарной. Правда, её жители смотрели на перспективу переселения довольно скептически: далеко не всем хотелось менять свои дом и хозяйство на тесные "хрущёвки". Надо сказать, что и сами "отцы города" показали себя не теми людьми, которым можно безоговорочно верить: на месте снесённой улицы Горной обещанный парк так и не появился. Высокогорское рудоуправление только успело построить городошную площадку, а всю оставшуюся территорию горисполком отдал под гаражные кооперативы.
Улица Ветеринарная (фото конца 1970-х гг.)
Процесс расселения улицы затянулся ещё на два десятка лет.
Сейчас трудно сказать, когда и кто из жителей улицы Ветеринарной покинул родные места. Известно, что несколько семей переехали в новые квартиры в районе ДК "Юбилейный" ещё в начале 70-х годов. Других сведений о переселенцах найти не удалось. Известно лишь, что к 2015 году, когда администрация Нижнего Тагила впервые озвучила планы по созданию на этом месте парка "Народный", на улице Ветеринарной всё ещё оставались два жилых дома — № 3 (дом на каменном полуэтаже вблизи Маральского моста) и № 23, в котором проживает семья Пименовых (тот самый дом, обитый железным листом, по сей день находящийся в центре парка). Год спустя дом № 3 неожиданно сгорел, а вскоре начались подготовительные работы на месте будущего парка "Народный". Оставшийся дом № 23 по сей день находится на своём месте. По словам представителей администрации города, вопрос о переселении его жильцов находится на стадии решения. Сами жители дома утверждают, что консенсус до сих пор не достигнут.
Парк "Народный" в августе 2017 г.
"Последний из могикан" улицы Ветеринарной — дом № 23 (фото 2017 г.)
P. S. Авторы полагают, что ресурсы для достижения компромисса с хозяевами последнего дома улицы Ветеринарной ещё не исчерпаны. Почему бы, к примеру, не предложить жильцам дома должности смотрителей (сторожей) будущего парка, как это делается в некоторых странах Европы? Да и сам дом можно отремонтировать и вписать в проект "Народного". И он впишется...
----------------------------------------
При подготовке материала использованы фото из архива краеведа А. Ф. Кожевникова, находящиеся в свободном доступе, фото А.В. Горькова, фоторепродукции из открытых источников и фото авторов.
Сергей Волков и Дмитрий Кужильный для АН "Между строк"
14.07.2018