Птенец гнезда Петрова

    26 марта 2001 г. исполнилось 345 лет со дня рождения Никиты Демидова.

    Основатель огромного металлургического комплекса Никита Демидов был из семьи крестьянина Демида Григорьевича Антуфьева. Демид жил в селе Павшино, которое еще в начале XVI века славилось железным и стальным промыслом. Потом он переселился в Тулу, стал кузнецом. Здесь у него и родился 26 марта 1656 года сын Никита.

    Наиболее ранние известия о нем относятся к 1686 году. По свидетельству историка В.В. Ключевского, для потех царевича Петра в Преображенское привозили сотни тульских ружей мастера Демидова. Профессор Б.Б. Кафенгауз сообщает о 1691 годе, когда Никита приезжал в Москву в Оружейную палату вместе с представителями Тульской оружейной слободы для разрешения торговых споров: в Указе от того же года дважды упомянут “Никишка Демидов”.

    Тульские кузнецы имели строгое задание по выпуску оружейных стволов - до 2000 штук ежегодно. Сверх того они могли за положенные цены поставлять в Оружейную палату стволы, замки и даже готовые ружья, кто сколько хотел. Более всего таких поставок делал Никита Демидов. В 1696 году он уже имел небольшую фабрику, был владельцем вододействующего завода, который построил возле Тулы на свои деньги, без казенных ссуд, и силами наемных работников.

    В конце XVII века Никита лично познакомился с Петром I. В свой проезд через Тулу в Воронеж в 1696 году царь пожелал заказать несколько алебард по иностранному образцу и призвал тульских кузнецов. Демидов вызвался сделать оружие еще лучшего образца. Исполнил обещание и через месяц доставил в Воронеж 300 алебард, которыми государь остался весьма доволен и щедро наградил мастера. На обратном пути, будучи в Туле, государь осматривал небольшую фабрику Демидова, был у него дома и заказал несколько ружей по иностранному образцу.

    В начале войны со шведами Никита Демидов приготовил на своем тульском заводе 20 тысяч солдатских ружей, а взял за каждое не более 1 рубля 80 копеек, тогда как казна подобные ружья покупала за 12и 15 рублей. Сверх того он пожертвовал большое количество ядер. Вот тут и сказалась предпринимательская дальновидность Демидова: он вошел в доверие к властям.

    Швеция, начав войну, прекратила поставки в Россию железа, и правительство срочно начало изыскивать собственные возможности. На Урале были найдены крупные залежи железной руды, которая послужила сырьевой базой первых казенных железоделательных заводов: Каменского, Невьянского, Уктусского, Алапаевского. А Демидов привлекался в качестве эксперта первых образцов найденных руд.

    Согласно обширным планам русского правительства по развитию металлургии и военной промышленности Никите Демидову передали Невьянский железоделательный завод. Поскольку сам он был занят в Туле срочным оружейным заказом Петра I, для приема Невьянского завода новый хозяин отправил своего приказчика Ксенофонтова, тот и принял завод “на ходу” 13 мая 1702 года. Работало там всего-то 27 человек. С этого начиналось будущее громадное демидовское производство на Урале.

    Сначала дело двигалось медленно. Сибирский приказ вел неторопливую переписку с Никитой Демидовым о количестве и качестве продукции, о дальнейшем расширении завода. Между тем вскоре после приема завода из-за нехватки угля остановилась домна. В эти неспешные события внезапно врывается, подобно буйному ветру, стремительная воля Петра I. Он заставляет немедленно приступить к делу и отлить пушки значительно раньше намеченного. От Демидова требуют скорейшего выезда на Урал, грозя ему опалой, наказанием и “разорением прожитков без всякой по-щады”.

    В марте-апреле 1702 г. сюда прибыли партии тульских работников. Сначала хозяин отпустил на Урал старшего сына, двадцатилетнего Акинфия. И только в начале августа смог поехать сам. А в январе 1703 года с Невьянского завода уже отправилась первая продукция: за зиму было сделано 50 пушек крупного калибра, много железа.

    Однако трудности не оставляли новых заводовладельцев. Летом вешние воды прорвали земляную плотину, работа встала. К осени плотину починили, но ее прорвало второй раз. А тут еще у Демидова произошел конфликт с верхотурским воеводой, который забирал у него мастеров на строительство Алапаевского завода, увез тысячу пудов железа. Разобиженный Никита Демидов, за-брав семью и часть мастеровых, уехал с Урала в Москву. Здесь он требовал себе больше самостоятельности и привилегий или забрать у него заводы в казну, возместив расходы на новое строительство. Именным указом от 4 апреля 1704 года Демидов получил новые льготы и привилегии.

    Но еще в феврале на Урал с новой партией мастеровых опять отправился Акинфий Демидов для постройки плотины и сооружения новых молотовых. Отныне он становится фактическим руководителем Невьянского завода, хотя вслед за ним, в апреле, на Урал переселяется и Никита со всей большой семьей - женой, двумя другими сыновьями, внуками, с работниками и мастерами.

    Невьянский завод отремонтировали и расширили, поставили еще одну домну. Он вошел в силу и стал наращивать выпуск продукции. В 1705-1709 годах Демидовы ежегодно отправляли 20-25 тысяч пудов железа, снарядов и пушек, качество которых было отменным: они “стрельбой опробованы и в той стрельбе устояли и впредь к стрельбе годны”.

    Петр I смотрел на Никиту не иначе как на арендатора, и тот первоначально везде именовался “уговорщиком”. Демидов на этом основании получал даже царское жалование - тысячу рублей. Как владелец завода он оправдал надежды правительства. Электронная версия historyntagil.ru. Январским указом 1709 года ему “ведено... на Невьянских железных заводах за литье и за поставку к нынешнему воинскому случаю военных припасов быть комиссаром, и ведать ему на тех заводах мастеровых и работных людей и крестьян всякою расправою и управлять всякое заводское дело и воинские припасы готовить”. Чин комиссара, т.е. правительственного уполномоченного по надзору за металлургическими заводами, подтверждал и расширял привилегии Демидова.

    Евгений Федоров, автор известного романа “Каменный пояс”, утверждал, что как только Демидовы получили Невьянский завод, так сразу стали расти новые их предприятия. Но не так скоро шли дела. Демидовым все-таки понадобилось время для разбега: для разведывания полезных ископаемых, а главное - для накопления капитала. Тем более, что казна не всегда аккуратно расплачивалась за поставленное железо. В течение первого десятилетия хозяйственной деятельности на Урале Демидовым не удалось воспользоваться полученными разрешениями на постройку заводов. И только когда во втором десятилетии Невьянский превратился в крупнейшее металлургическое предприятие, давал чугуна и железа намного больше, чем казенные заводы Урала, в полной мере проявляется демидовская хватка по расширению владений.

    Первыми были построены два молотовых предприятия - Шуралинский завод (1716г.) и более крупный Быньговский ( 1718 г.). С их пуском мощность передельных цехов стала значительно превышать возможнос-ти чугуноплавильного производства. В итоге возник Верхнетагильский завод с двумя домнами и четырьмя молотами (1720 г.). Спустя два года Никита Демидов приступил к строительству четвертого завода, Нижнетагильского, при его жизни не пущенного. Пятый, Нижнелайский, был молотовым (1723 г.). Кроме того, Никита построил один медеплавильный завод - Выйский. Это первое медеплавильное предприятие на Урале было пущено 23 ноября 1722 г.

Никита Демидович Антуфьев(Демидов)Каким же он был, основатель династии уральских горнозаводчиков? Старинный портрет Никиты Демидова хранится в Нижнетагильском музее-заповеднике. Не известно ни точного времени, ни имени художника, но видно, что писала рука уверенная, умелая.

    С портрета смотрит на нас худощавый пожилой человек с лицом аскета и пронзительными глазами. Изломанные брови, гордый нос. Уродливо огромный, неправильной формы череп с большой лысиной, обрамленной черными волосами. Жгуче черная борода, слегка тронутая сединой. Одет в строгий и простой кафтан, поверх которого перекинут красный плащ. На столе перед ним - книги и чертежи. Сила и ум чувствуются в этом человеке.

    Известно, что в личной жизни Никита Демидов отличался строгой, даже аскетической простотой, жил в обыкновенной избе, хмельного в рот не брал и пьяных не терпел. Современники свидетельствуют о нем как о сильном и сложном человеке. Они говорят, что Никита имел характер суровый, был деловит, много знал и умел. Сам был кузнец высшего мастерства, о котором складывали легенды. Строгий хозяин, он дотошно вникал во все детали заводских дел, неутомимо работал и другим не прощал никаких слабостей.

    При этом он не упускал случая укреплять свое влияние среди царствующих особ и их приближенных. По случаю рождения царевича Петра Петровича от имени отца Акинфий поднес государю добытые из кургана ценности и 100 тысяч деньгами. Демидовым протежировали любимцы Петра I- Меньшиков и Апраксин, кстати сказать, самые крупные казнокрады в царском окружении.

    Никита Демидович Демидов скончался в Туле 17 ноября 1725 года, в год смерти Петра Великого, как верный его сподвижник.

    До конца жизни он так и не принял от императора ни чинов, ни орденов, ни дворянства, хотя в дворянское звание был введен в 1720 году. Приближенным царя было известно его отношением Демидову. “Хорошо, -сказал однажды граф Апраксин Петру, - если бы у тебя человек два десятка таких, каков Демидов”. “Я счастлив бы почел, - отвечал Петр, -если бы имел несколько таких отличных людей”. Император так высоко ценил заслуги первого Демидова, что хотел поставить в Петербурге медную статую Никиты в память потомству. Смерть российского самодержца не позволила отметить таким образом заслуги заводчика.

    Потомки Никиты продолжали славу знаменитой династии русских горнозаводчиков. Их труды на благо России чтимы сегодня. Действуют Демидовский фонд и Демидовский народный банк, присуждаются именные Демидовские стипендии и премии. В Тагиле планируется создание “Демидов-парка” с заводом-музеем в центре его. Интерес к Демидовым, сынам России, растет.

Николай МЕЗЕНИН.

Птенец гнезда Петрова

    Нижнетагильский завод строился одновременно с екатеринбургским и строился теми же методами - страшными и кровавыми. Оба эти завода возводились демидовскими специалистами. В архивах Уктусского завода сохранились документы, говорящие о том, что в апреле 1723 года комиссар этого завода принял большую группу мастеров во главе с приказчиком, отпущенных Н. Демидовым на строительство нового Исетского завода.

    "Железный завод" на Тагил - реке строился очень медленно. Начатый раньше Выйского медеплавильного, Нижнетагильский завод поднимался не спеша, но зато очень основательно, по последнему слову тогдашней металлургической техники. Лишь в 1725 году спустя пять лет после закладки, была закончена самая мощная по тому времени первая домна высотой 13 аршин (в переводе на современные мерки - чуть больше 10 метров).

    Еще через год были закончены вторая и третья домны, и лишь в 1727 году Нижнетагильский завод наконец был пущен в действие полностью. Лишь несколько месяцев не дожил "туленин" Никита Демидов до пуска первой домны Нижнетагильского завода - главного детища своей уральской горнозаводской вотчины. К этому времени единоличным владельцем всех демидовских заводов становится старший сын Никиты Демидова - Акинфий.

    Акинфий Демидов был в то время -самым крупным из уральских заводчиков и наиболее ярким представителем семейства Демидовых. Это был уже, в отличие от отца, настоящий вельможа, одевался по-придворному и даже внешне очень походил на Петра Первого.

    Но дело даже не во внешнем, чисто случайном, сходстве Петра и Демидова, а в том размахе, в том точном знании горнозаводского дела, в той неукротимой неутомимости, с которой Акинфий Демидов вникал в любую мелочь. В этом отношении, при всей своей жестокости и тиранстве, Демидов был одним из самых ярких и крупных представителей петровской школы хозяйствования.

    Став единовластным хозяином демидовской вотчины на Урале, он сосредоточил все свои усилия на завершении строительства Нижнетагильского завода, в котором видел основу процветания своего дела, и строил он этот завод с присущими ему размахом и основательностью. А размах давала гора Высокая с ее несметными сокровищами, на которые не претендовала даже казна. Да кроме Высокой, на Лебяжке и на Гальянке были открыты железные руды, а если к этому добавить еще медную руду и асбестовую гору на Тагил-реке, то было совершено ясно, что именно в тагильские, а не в невьянские заводы имеет смысл вкладывать и средства, и силы. Однако, несмотря на это, нижнетагильский завод не сразу занял свое видное место, еще долгое время после его основания он уступал первенство невьянскому заводу.

    Высокое качество тагильского чугуна и железа держалось на двух "китах" горной металлургии того времени: на исключительно чистых от вредных примесей рудах Высокогорского рудника и таком же чистом древесном угле.

    Руду брали прямо с поверхности, выбирая лишь самые богатые куски с содержанием железа не менее 60 процентов, от чего рудник на Высокой приобрел причудливый вид: уступы, соединенные пологими съездами, создавали впечатление необыкновенного хаоса, а в сочетании с сотнями людей, копошившихся в уступах - гигантский муравьиной кучи.

    В то время единственным способом получения железа асе еще оставался кричный процесс. Чугун нагревали и обезуглероживали в горне, а потом обрабатывали так называемыми кричными боевыми молотами. Эти 20-пудовые "молотки" со скоростью 76 ударов в минуту плющили крицу выдавливая из нее шлаки. На профессиональном жаргоне этот процесс назывался "отжать крицу". После этого крица вновь подогревалась и проковывалась под молотом в полосовое и связное железо. Первое шло на продажу - именно на нем ставили клеймо с изображением соболя.

    В начале тридцатых годов XVIII века, имея четыре домны (объем самой крупной был около 28 кубометров), нижнетагильский завод быстро выдвинулся в число крупнейших на Урале. Если невьянский завод выплавлял в год 86-87 тысяч пудов чугуна, то нижнетагильский - 240 тысяч.

    Но не только это выдвигало нижнетагильский завод. С самого начала он выпускал самый дешевый металл, что объяснялось, прежде всего, отличным качеством высокогорской руды и близостью ее добычи от завода. Важным обстоятельством было и то, что Нижнетагильский завод, в отличие от других, никогда не знал забот и с флюсом, в качестве которого в домну шел известняк все с той же горы Высокой. Это позволяло Акинфию Демидову на обслуживании доменной печи держать не более 15 человек - цифра, для других заводов практически недостижимая.

    В конце 30-х годов XVIII столетия на демидовских заводах работало около 10 тысяч человек. Из них лишь треть составляли купленные у помещиков крепостные, а остальные попали в демидовскую кабалу "по принуждению".

    Нижнетагильск, как со временем стали называть поселок у нижнетагильского и выйского заводов, представлял собой в то время очень пестрое, разноязыкое племя – из каких только краев и губерний России не было здесь людей!

    Как и большинство других горнозаводских, поселков, Нижнетагильск строился "концами" - на Вые селились состоятельные поселенцы, у самого завода, поближе к конторе - конторщики и мастера, а уж на Гальянке - самая что ни на есть беднота.

    В те далекие времена главной заботой Акинфия Демидова оставался именно Нижний Тагил. Точнее, даже Нижнетагильский горный округ ибо вокруг него начали вырастать новые заводы и поселки. Теперь всесильный уральский заводчик уже мало считался с претензиями екатеринбургского горного начальства. А чтобы вообще отвадить жалобщиков из Екатеринбурга, Демидов добился от императрицы Елизаветы именного указа, гласившего: "Ежели где до Акинфия Демидова будут касаться какие дела или от кого будет в чем на него челобитье, о том наперед доносить нам, понеже мы, за его верныя нам службы, в собственной протекции и защищении содержать имеем".

    Такая "высокая защита", конечно, способствовала тому, что Акинфий Демидов строил заводы, не считаясь особенно ни с законами, ни даже с теми, кому принадлежали захватываемые земли. Где покупая за бесценок, где бесцеремонно выживая коренных жителей с принадлежавших им земель, уральский заводчик положил начало верхнетагильскому, шуралинскому и шайтанскому, суксунскому, уткинскому и шаквинскому, бымовскому и ревдинскому заводам. И это не считая Колывано-Воскресенского на Алтае, трех нижегородских и тульского заводов! Неудивительно, что только на Урале Акинфий Демидов выплавлял чугуна столько, сколько давала половина всех металлургических заводов Англии.

    Давая оценку тридцатых-сороковых годов XVIII века в жизни Нижнетагильских заводов, когда они под управлением Акинфия Демидова так быстро выросли и окрепли, Д.Н. Мамин-Сибиряк писал: "Акинфий Демидов был истинным птенцом гнезда Петрова, и на нем точно отпечатался образ гениального царя. Акинфию Демидову как и Петру не сиделось на месте, основывая один завод за другим, он зорким взглядом смотрел уже в далекую Сибирь, где, кроме железной руды, находились богатые залежи серебра и золота...

    Но этот человек у себя дома, на заводах, являлся истинным сыном своего века: под его железной рукой стонали не только приписанные к заводам крестьяне, но и приставники, приказчики и прочий служилый люд. Кнут, плети, батоги, застенки - все шло в ход...".

Сергей КУРЕНКОВ.

Главная страница