Туринский острог – форпост России в Западной Сибири
Первыми путями, по которым шло освоение Урала и Сибири, были реки. В наиболее удобных их местах дружинники Ермака сооружали крепости. Первой из них, контролирующей среднее течение реки Тагил, был Тагильский острог. Второй крепостью, контролирующей среднее течение реки Тура, стал Туринский острог (1600 г.). Не потеряло свое значение это укрепление и эпоху Петровых преобразований, ибо железные караваны из Нижнетагильского завода шли не только по Чусовой в центральную Россию, но и по Тагилу и Туре – в Сибирь.
Местности, лежащие по Туре, были известны русским задолго до покорения Сибири: строгановский летописец указывает на реке становища вогулов, зависевших от татар. На высоком берегу Туры находилось крупнейшее тогда мансийское поселение, получившее название Епанчин-Юрт по имени старейшины рода – мурзы Епанчи. (Поэтому тагильчане, носящие фамилию Епанчинцевы, восходят к этому древнему татарскому роду). Владения Епанчи простирались по речной долине – от устья реки Тагил до устья Ницы. Породнившись с Кучумом, он вместе с его племянником Маметкулом ходил на Пермь Великую. Высокий частокол, обмазанный на высоту человеческого роста глиной, окружал Епанчин-юрт. Внутри располагались помещения для воинов, седельников, лучников. Посредине стояла деревянная изба под шатровой крышей – жилище самого Епанчи, его жен, наложниц, детей и слуг. Ближе к речке Елымке жались земляные лачуги простых смертных и невольников.
Легенда говорит о каком-то глубоком "Татарском обрыве", где хранил Епанча награбленные во время набегов сокровища. Старожилы утверждали, что еще в начале нашего века здесь можно было видеть остатки полузавалившегося свода, уходящего глубоко вниз. В 1582 году Ермак, пройдя Чусовой и Тагилом, вошел в Туру. Здесь произошла первая серьезная стычка казаков с татарами; летописец повествует: "... догребли до деревни Епанчины (ныне с. Усениновское. – Авт.), и тут у Ермака с татары с кучумовыми бой был". Расположенный ниже по течению Епанчин-Юрт Ермак приказал за учиненное сопротивление сжечь. Он был уничтожен и оставался в виде развалин до 1600 года, когда на его месте возникло русское поселение Туринск.
Однако это только одна версия… По другой, Епанчинский городок остался в целости и сохранности. Но Епанча со своим войском покинул Юрт и долго еще крутился по округе, опасаясь новых встреч с казаками. После взятия ермаковцами Искера страсти среди вогуличей поутихли, большая часть племен, приведенная к "шерсти", исправно платила ясак. Епанча, обласканный царской милостью, вместе с сыновьями и всеми своими сородичами стал верно служить России. Умер он в преклонном возрасте и был похоронен по вогульским обычаям на туринском инородческом кладбище.
В 1584 году мимо Епанчина прошла дружина Болховского. Как и на Тагиле, на берегу Туры близ Епанчина была оставлена застава. К концу лета построили укрепление, в центре которого срубили просторную избу для служилых людей и несколько домиков для крестьян, начавших распахивать землю вокруг поселения. Остался здесь и священник Иван Лапин. В 1592 году на берегу Туры поднялась куполом первая деревянная церковка, в которой несколько вогульских семей окрестились в веру православную.
К 1594 году в Епанчин-юрте обитало 114 мужчин и 62 женщины. Дальнейшая судьба городка была связана с прокладыванием новой дороги из европейской России в Азию. Первоначальный путь завоевателей Сибири, а вслед за ними русских насельников, служилых людей и купцов проходил через северный Урал, по течению судоходных рек, при этом делался огромный крюк. Чтобы попасть из Соликамска в Тюмень, приходилось подниматься Камой до Чердыни, далее путь шел по рекам Вишере и Велсу, затем волоком через Камень на реку Лозьву, где заставою стоял Лозьвинский городок, а потом по сибирским рекам Тавде, Тоболу и Туре: "Тою дорогою хаживала денежная и соболиная казна и хлебные припасы".
В 1595 году верхусольский крестьянин Артемий Бабинов "проведал" прямую дорогу от Соликамска, минуя Чердынь, прямо на восток, к верховьям Туры. В 1597 году эта дорога, названная Бабиновскою, была приспособлена для езды. В месте ее выхода к Туре в 1598 году возникло Верхотурье. Но от Верхотурья до Тюмени перегон длинен – четыреста верст. Преодолеть его без основательного отдыха и смены лошадей непросто. К тому же дорога тяжелая – то лесная, то болотистая, зимой со снежными заносами. Как раз посередине пути находился Епанчин-юрт, но укрепление там слабое, сторожевой гарнизон мал, обозам с товарами останавливаться опасно. Ямщики жаловались, что "та дорога крива, летом водяна и грязна, и в осени лошади с воды и грязи прозябают... и разбойного люда на ней много..."
Русское военное поселение на Урале и в Сибири 17 века.
Государь внял жалобе. На середине пути от Верхотурья до Тюмени, при впадении речки Елымки в Туру, на месте бывшего Епанчин-Юрта в 1600 году по указу Бориса Годунова тюменским головой Федором Яновым был основан русский город-острог Туринск. Янову были даны 30 казаков из Тобольска и Тюмени, 20 плотников из Верхотурья; 35 семей пашенных крестьян перевели из Лаишева. В 1601 году в Туринске была поставлена первая церковь во имя Бориса и Глеба. С того времени главный тракт из европейской России в Сибирь шел через Москву, Переславль-Залесский, Ростов, Ярославль, Шуйский Ям, Тотьму, Великий Устюг, Лальский посад, Кайгород, Соликамск, Верхотурье, Туринск, Тюмень и Тобольск. После образования в конце XVIII века Пермского наместничества, к которому отошло Верхотурье, Туринск стал первым сибирским городом на пути из европейской России в Азию.
Он выступал форпостом России в Западной Сибири. Сохранилась копия из чертежа земли сибирской: "Епанчинъ-юртъ, 1601–1603 гг.". Она доносит до нас первоначальный облик Туринского острога: крепость прочна и просторна, стены рублены в паз из смоляных сосновых бревен. Поверх стен местами устроен деревянный помост (облом), покрытый тесовой крышей. У острога семь башен, из которых три считались проезжими – имели ворота. Остальные были без проходов – глухими. В центре острога, кроме церкви, размещались приказная и гостиные избы, дом воеводы с канцелярией, амбары для хлебных запасов и казны, пороховой и винный погреба, караульная изба с помещением для неплательщиков ясака (аманатов). Через три года в распоряжение туринского воеводы Ивана Лихарева отправили еще 25 крестьян из Тары, где пашня в виду морозов не возделывалась. Из-за тесноты внутри острога ямщики начали строить свои дома за его западными стенами. Возникла Ямская слобода, сохранившая свое название до наших дней. Первым посельником здесь был "Андрюшка Мокеев сын Зырянов".
Служилые же люди ставили свои усадьбы за южной стороной острога. Это место получило название Посад. К 1624 году острог принял внушительный вид, располагаясь на площади 3600 квадратных сажен. Воевода управлял не только городом, но и уездом, не имевшим тогда определенных границ. Особая забота государя была о том, чтобы Туринский острог стал крепкой опорой на Великом Сибирском пути. "И как пашенные люди начнут землю пахати, и ты бы жил с великим береженьем и сторожа у тебя были крепкие, и про ногайских людей и про зырянцев ты бы проведывал, чтобы они пришли безвестно какова дурка не учинили..."
Дальнейшие события оправдали царские опасения. Откочевав в степь, многочисленные сыновья и внуки Кучума не утратили надежды вернуть свои владения. В 1607 году в Туринский уезд со стороны реки Ница вторглись татары и погромили Кынырский городок. Против них из Тюмени был послан атаман Дружина Юрьев с войском и отряд стрельцов из Туринска. Неспокойно было и в самом остроге. Из верхотурской "отписки" в Пелым мы узнаем о готовящемся в Туринске восстании татар: "Байгара с сыном хотят Государю изменить... с тюменскими татарами коней готовят, а приходить им де на русских людей и под сибирские города войной..." Волнений избежали, только выслав из острога большую группу татар. Но вскоре они совершили нападение на Благовещенскую слободу.
Поводом для раздоров часто служили непомерные натуральные подати, собиравшиеся, как правило, пушниной. Туринские вогулы, например, отдавали ежегодно по 6 соболей - с холостого и по 10 – с женатого. Кроме подати, ясачные люди несли государевы и воеводские "поминки" (подарки), а также "поклонных соболей". Налоговые строгости можно понять. Ведь пушнина Сибири давала царской казне третью часть всех доходов. Летом 1662 года толпы конных татар и вогул снова подступили к Туринску, призывая к восстанию и местных инородцев. Лазутчики туринского воеводы Трегубова, подкравшись ночью к становищу бунтовщиков, захватили в плен одного из главных зачинщиков – татарина Етурбая. Тогда толпы двинулись в сторону Ирбитской слободы. По дороге сожгли станицу Белослуцкую, опустошили встречающиеся на пути села. Возникла угроза захвата Ирбита. Но прибывшим из Туринска отрядом стрельцов и эскадроном рейтар из Тюмени татар разогнали.
Постоянное общение инородцев с русскими сглаживало былые противоречия. Приняв веру православную, жили в Туринском остроге сыновья Епанчи. Старший – Агиш – настолько обрусел, что вовсе перенял русский образ жизни. Имея княжеский титул, он ведал досмотром с пелымской стороны. Имел в своем подворье много скота, большой дом, русских слуг. Другой сын – Сатыка – был приписан к дворянскому роду. Внук Епанчи, Атика, женился на русской мещанке. Постепенно их фамилии трансформировались и звучали уже как Епанчины, Панчины, Агишевы. В 1838 году учитель Туринского реального училища для мальчиков Сатыгин как потомок Епанчи претендовал на княжеский титул и получил его. Тогда же туринский исправник сообщал по начальству: "Инородцы вогульского племени, живущего сопредельно, по образу своей жизни и быту мало различествуют... Они живут совместными семьями, и дети их становятся русскими..."
В 1701 году в городе числилось 742 двора и 1,7 тысячи жителей обоего пола. Это были в основном ямщики, ремесленники, служилые люди и купцы. Они делились на регулярных (состоятельных) и подлых, добывающих себе пропитание случайными заработками. Купцам, в зависимости от размера торгового капитала, стали присваивать гильдии. Посадские люди платили в казну денежные оброки с дворов, промыслов и лавок. Они, кроме того, несли ряд натуральных повинностей: строили укрепления и казенные здания, держали караулы. Но больше всего обитало в остроге служилых людей – стрельцов и казаков. Лучшие пахотные места отводили ямщикам, освобождая их от налогов. Крестьяне составляли свою особую общину. Жили в остроге и люди духовного звания – попы, дьяки, пономари. Было даже несколько семей купцов польских и бухарских. Особую группу составляли гулящие люди. Они бродили по государевой дороге от города к городу, работая по найму у состоятельных горожан.
В последующем, с упрочением русской власти в Зауралье и смещением главного пути в Сибирь на юг, Туринск снизошел до степени заурядного уездного города Тобольской губернии.
С постройкой Туринска на среднем течении Туры путь в Сибирь по рекам Кама, Тура, Иртыш был окончательно закреплен. Это же событие ознаменовало переход от чисто военной фазы колонизации к народной. При этом в то время, когда на восточных склонах Уральского хребта уже вовсю шло образование крестьянских и ямских слобод, на севере и западе Сибири все еще возводились форты-крепости с гарнизоном исключительно из служивых людей. Оборонительные сооружения и даже целые линии укреплений продолжали строиться еще на протяжении века и в Зауралье параллельно со строительством крестьянских поселений, а в последующем – и заводских.
Сергей ПУДОВКИН.
Литература: Газета "Тагильский вариант" №3(142) от 30.01.2014.