Один из тысяч
18 января 1943 года произошел прорыв блокады Ленинграда. Это был переломный момент в битве за город на Неве, героическая оборона которого навсегда вошла в анналы истории как уникальный пример человеческого мужества и стойкости.
В эту летопись коллективного подвига вписано более миллиона имен павших на полях сражений и умерших от голода в осажденной фашистами культурной столице. В их числе десятки тысяч моряков Краснознаменного Балтийского флота. Одним из них был старшина Александр Калистратович Грачиков, дед известного тагильского художника Николая Грачикова.
- О своем деде до недавнего времени я почти ничего не знал,- рассказывает Николай Владимирович. - Только то, что он был моряком и пропал без вести где-то под Ленинградом. Бабушке даже похоронку на него не прислали, поэтому она не получала, как другие вдовы погибших, пенсию. Представляю, каково ей было одной воспитывать и ставить на ноги двоих сыновей. У бабушки сохранилось несколько довоенных фотокарточек деда, где он снят в морской форме во время прохождения флотской службы.
Карточка потерь
Старшина Александр Калистратович Грачиков
Эти фото в 2005 году Н. В. Грачиков передал в экспозицию проекта "Солдаты….", который осуществил Нижнетагильский музей изобразительных искусств. Можно сказать, что с того времени и начались его активные поиски без вести пропавшего деда. Главным образом, через Интернет, где на сайте Министерства обороны РФ есть специальные поисковые разделы, созданные на основе военных архивов и других документов.
Первым открытием для Николая стало то, что Александр Калистратович Грачиков служил в составе… 1-го отдельного лыжного полка моряков. Да-да, не удивляйтесь, был специально создан такой во время войны, и первым его командиром 21 ноября 1941 года назначили Василия Филипповича Маргелова, впоследствии создателя и первого командующего ВДВ, которого справедливо называют легендой отечественного спецназа.
"Здорово, клёшники!"
О славной боевой биографии Василия Маргелова сегодня много можно узнать из того же Интернета. "На советско-финляндской войне 1940 года майор Маргелов – командир отдельного разведывательного лыжного батальона 596-го стрелкового полка 122-й дивизии. Его батальон совершал дерзкие рейды по вражеским тылам, устраивал засады, нанося противнику большой урон. В одном из рейдов удалось даже взять в плен группу офицеров шведского генерального штаба, что дало основания Советскому правительству выступить с дипломатическим демаршем по поводу фактического участия якобы нейтрального скандинавского государства в боевых действиях на стороне финнов. Этот шаг подействовал на шведского короля и его кабинет отрезвляюще – Стокгольм так и не решился послать в снега Карелии своих солдат…
Опыт лыжных рейдов по вражеским тылам вспомнили в конце осени 1941 года в осажденном Ленинграде. Майору Маргелову поручили возглавить сформированный из добровольцев Первый особый лыжный полк моряков Краснознаменного Балтийского флота.
Ветеран этой части Н. Шувалов вспоминал: "Как известно, моряки – народ своеобразный. Влюбленные в морскую стихию, они не особенно жалуют сухопутных собратьев. Когда Маргелова назначили командиром морских пехотинцев, некоторые поговаривали, что он там не приживется, "братишки" его не примут. Однако это пророчество не сбылось. Полк моряков построили для представления новому командиру, и Маргелов после команды "Смирно!", увидев много хмурых лиц, смотревших на него не особенно дружелюбно, вместо обычных положенных в таких случаях слов приветствия "Здравствуйте, товарищи!" крикнул: "Здорово, клёшники!" Мгновение – и в строю ни одного хмурого лица…"
Много славных подвигов совершили моряки-лыжники под началом майора Маргелова. Задачи им ставил лично командующий КБФ адмирал Трибуц. Глубокие дерзкие рейды лыжников по немецким тылам зимой 1941/42 года были неутихающей головной болью для командования гитлеровской группы армий "Север". Чего стоил хотя бы десант на побережье Ладоги в направлении Липки – Шлиссельбург, встревоживший генерал-фельдмаршала фон Лееба настолько, что он начал снимать для его ликвидации стягивавшие петлю блокады войска из-под Пулково…"
Описание этой героической, но незаслуженно замалчивающейся, по мнению ветеранов 1-го особого лыжного полка моряков, операции можно найти в дополненном и исправленном издании книги о Василии Маргелове "Через ураганы пяти войн", написанной его сыном Александром Маргеловым, Героем России: "Возможно, некоторой справкой к замыслу лыжного десанта послужит рассказ в книге Г.А. Митрофанова "Легендами овеянная" (Лениздат, 1975) о морской пехоте в боях за Ленинград, где он пишет: "Уже 28 ноября бригаду перебрасывают на Войбокаловское направление, где советские войска вели тяжелые бои с наступавшей группой врага, которую возглавлял генерал Томашек. Эта группа стремилась выйти к Ладоге, к ледовой Дороге Жизни, перерезать ее".
А Н. Шувалов в своей книге продолжает так: "3-го декабря части нашей, а также 311-й стрелковой дивизии и 6-я морская бригада начали теснить врага в южном направлении". Напрашивается вывод, что 1-й особый лыжный полк моряков КБФ наносил фланговый удар и тем самым угрожал отрезать наступающую группировку немцев, отвлекая на себя основные силы врага и помогая этим Войбокаловскому удару. А, может быть, уже тогда ставилась задача прорыва блокады?
Надеемся, военные историки со временем разберутся в роли героического лыжного десанта КБФ в ноябре 1941 года, но уже сейчас очевидно одно: если бы первоначальный план командования был выполнен, то полк, несомненно, достиг бы гораздо более значительных успехов и со значительно меньшими жертвами. Пехотные подразделения преступно опоздали, артполк не поддержал огнем наступающих моряков. Выступая на заседании военного трибунала в качестве свидетеля, командир полка, израненный, на костылях, прибывший туда прямо из госпиталя по приглашению А.А. Жданова, привел именно эти факты, подтвердив отчаянный героизм и готовность к самопожертвованию моряков-десантников. Как рассказывал отец, после вынесения командиру и комиссару дивизии смертного приговора они подошли к нему, попросили у него прощения и напоследок его поцеловали".
В.Ф. Маргелов командовал полком недолго, после сражений на Ладожском озере он попал в госпиталь, а в конце января 1942 года получил назначение на должность командира 218 стрелкового полка 80-й стрелковой дивизии 54-й армии Ленинградского фронта. Но память о том героическом десанте моряков он сохранил на всю жизнь.
"…Спустя двадцать лет генерал армии Василий Филиппович Маргелов добился того, чтобы десантники получили право носить тельняшки.
– Удаль братишек запала мне в сердце! – объяснял он. – Мне хочется, чтобы десантники переняли славные традиции старшего брата – морской пехоты, и с честью их продолжали. Для этого я и одел десантников в тельняшки. Только полоски на них под цвет неба – голубые…"
На счету морских пехотинцев, участвовавших в обороне Ленинграда, немало героических подвигов. Так, 11 февраля 1942 года взвод первого батальона 1-го отдельного особого лыжного полка под командованием старшего лейтенанта Петра Семеновича Зубкова, возвращаясь из разведки, нарвался на фашистскую засаду недалеко от деревни Порожки. На моряков обрушился пулеметный огонь из замаскированного дзота. Петр Зубков, ближе всех находившийся к пулеметному гнезду, не раздумывая, бросился на амбразуру, спасая бойцов. Краснофлотцы благодаря этому смогли прорваться. Кстати, Александр Матросов, чье имя прославлено в истории Великой Отечественной войны, аналогичный подвиг совершил через год, 23 февраля 1943 года.
Сосновый Бор
В каких боях и операциях Краснознаменного Балтийского флота участвовал старшина Александр Грачиков, был ли награжден медалями или орденами… На эти вопросы у его внука Николая пока нет ответов, поэтому поиск продолжается. Но главное ему все же удалось узнать – дед не пропал без вести, а погиб. Документы, подтверждающие это, Грачиков-младший нашел на том же сайте Минобороны.
Скупые строчки в донесениях о потерях сообщают: старшина (воинское звание сержант) Александр Калистратович Грачиков, 1917 г. р., член КСМ, уроженец г. Москвы, призванный в армию Михайловским райвоенкоматом, погиб 8 апреля 1942 года и оставлен на поле боя. В графе "родственники" указана мать, Грачикова М. Д., проживающая в Чапаевском районе Рязанской области, п/о Голубино.
- В этой записи и была допущена роковая ошибка, - говорит Николай Грачиков. - На самом деле, этот населённый пункт называется Голдино, а Грачикова Мария Дмитриевна не мать, а жена. Возможно и была похоронка, но не нашла адресата. Бабушка получила письмо от однополчанина деда, в котором было скупо написано: "Вашего Сашу убили".
- Знаю, что у деда было хорошее образование – чуть ли не десять классов, по тем временам, считай, высшее, - рассказывает Николай Владимирович. – Наверняка, он приезжал домой на побывку, но бабушка об этом при мне особо не вспоминала. Два сына – Владимир и Виктор, росли, практически не зная отца.
Труднее было найти место захоронения Александра Калистратовича Грачикова – согласитесь, что формулировка "где-то под Ленинградом" звучит весьма расплывчато. Но и это, в конце концов, получилось выяснить.
Город Сосновый Бор расположен в двух часах езды от Санкт-Петербурга, как теперь называется Ленинград. Именно здесь расположен большой мемориальный комплекс "Защитникам Отечества". Как следует из его описания, он складывался постепенно. Еще во время Отечественной погибших и умерших от ран начали хоронить в братской могиле времен Гражданской войны в деревне Устье (сейчас это часть города). В 1952 году сюда перезахоронили останки советских воинов с кладбищ из 19 близлежащих деревень, а также прах военных моряков, погибших в боях за Ленинград в 1941-1945 годах на островах Финского залива: Гогланд, Соммерс, Нерва, Большой и Малый Тютерс. Сегодня здесь установлен памятный знак, а также гранитные доски, на которых высечены фамилии павших. Есть среди них и фамилия Грачикова А.К.
Среди имен героев на одной из гранитных плит высечена фамилия Грачикова А.К. На снимке внук героя Николай Грачиков.
В братском захоронении лежат вместе герои Гражданской и Великой Отечественной войн.
– Я приехал в Сосновый Бор в ноябре 2012 года и нашел ее на одной из плит, – рассказывает Николай Грачиков. – Здесь же обнаружил и фамилии его сослуживцев, указанные в донесениях о потерях 1-го особого лыжного полка моряков. Это действительно большое захоронение, очень ухоженное, много цветов – спасибо за это администрации города, ребятам из поискового отряда "Сосновый Бор" и воспитанникам военно-патриотического клуба "Балтийский редут", руководит которым Александр Александров. Директор музея Зоя Петровна Манько встретила меня очень сердечно, напоила чаем, показала собранные материалы и экспонаты, которых, к сожалению, не так уж много. Посетовала, что у музея нет связи с родственниками захороненных здесь краснофлотцев – кроме меня, на мемориале побывала только еще одна женщина из Беларуси. Зато в музее удалось найти документ, где сказано, что тело А.К. Грачикова было вынесено с поля боя с острова Большой Тютерс.
"Остров смерти"
Большой Тютерс – несмотря на свое название, небольшой (площадью 8,3 кв. км) каменистый остров – имел важное стратегическое значение, поскольку находится на судоходном фарватере. В разное время он переходил от Швеции к России, от России – к Финляндии. После советско-финской войны 1939-1940 гг. был передан Советскому Союзу. К тому времени на острове существовала рыбацкая деревня с населением свыше 400 жителей, которые сразу были эвакуированы; располагались деревянная церковь, финское кладбище, школа, метеостанция, маяк с проложенной к нему летней узкоколейной железной дорогой.
В начале Великой Отечественной войны наши военные начали устанавливать на Большом Тютерсе береговые батареи, но уже в конце октября 1941 года при отступлении всю материальную часть пришлось эвакуировать в Кронштадт. 30 декабря 1941 года советские войска снова заняли остров, а в конце марта 1942-го оставили его противнику без боя.
Очередная попытка захватить эту часть архипелага была предпринята в апреле 1942 года. Вот как описывает те события публицист Л.В. Власов в журнале "Звезда" за 1999 г. ("Многострадальный остров в Финском заливе"):
"Военный совет Ленинградского флота приказывает командующему флотом организовать захват островов Большой Тютерс и Гогланд. 2 апреля 1942 года рота разведчиков вошла на Большой Тютерс, но из-за неорганизованности и бездеятельности ее командира потерпела неудачу. Воинские части на острове Лавенсаари располагались так неприкрыто, что финны сразу раскрыли все планы командования флота. Они оперативно укрепили оборону островов, усилили гарнизоны, подтянули артиллерию. Военный Совет флота приказал командиру оперативной группы в ночь на 8 апреля 1942 года захватить остров Большой Тютерс, сосредоточить на нем силы и в ночь на 12 апреля овладеть островом Гогланд. Стрелковый полк, преодолев за 16 часов 50 км по колено в воде, в шесть утра 8 апреля подошёл к Большому Тютерсу и в полукилометре от него встал на привал. Через три часа был отдан приказ о фронтальной атаке острова. Однако бойцы не реагировали ни на приказы командиров, ни на огонь финнов: они засыпали на ходу в ледяной воде, покрывшей лёд. В полдень, прикрываясь дымовой завесой, к противнику с Гогланда подошло подкрепление.
Финны усилили огонь и перешли в атаку. Первый батальон стрелкового полка начал отступать. Бой был проигран. Командир полка решил отвести бойцов от острова, дать им отдохнуть, а с наступлением темноты атаку повторить. Однако скоро пошёл сильный дождь, который продолжался восемь часов. Бойцы промокли до нитки. Они вторые сутки были без пищи и сна. Учитывая всё это, командир полка принял решение вернуться на Лавенсаари. Отход был более трудный, чем марш на Большой Тютерс. Усталые люди падали в воду и засыпали. Требовались усилия, чтобы поднять почти 40% бойцов полка и тащить их за собой. Около 20 часов длился этот страшный "ледовый переход". Получив подробное донесение и отчёт об этой страшной "операции", Военный Совет флота выводов не делает и вновь принимает решение о захвате острова Большой Тютерс".
Очевидно, что старшина Александр Грачиков погиб во время этого неудачного штурма.
– 7 апреля 1942 года дед был ещё жив. Что он чувствовал, о чём думал в ожидании предстоящей атаки? Вероятно, о семье, о детях. Наверное, ему хотелось жить, но на другой день всё оборвалось, – взволнованно говорит Николай Грачиков.
После еще одной неудачной попытки, предпринятой 13 апреля, остров заняли немцы, укрепив его мощной береговой артиллерией и сосредоточив здесь большой запас боеприпасов. Уходя с Большого Тютерса в сентябре 1944 года, они заминировали его. После войны предпринималось несколько попыток разминирования, во время которых погибло много наших саперов, неслучайно это место называют "островом смерти". В 2005 году совместными усилиями российских и шведских саперов здесь было обезврежено около 32 тысяч взрывоопасных предметов и обнаружено шесть фортификационных сооружений.
Живи и помни
– Когда я сказал своему отцу, что нашел документы о гибели деда, то услышал от него такие слова: "Ну вот! Теперь я знаю, что он – не предатель". Могу представить, что творилось в его душе все эти годы неизвестности, – рассказывает Николай Грачиков. – А бабушка! Ведь в 1975-м году, когда открывался мемориал в Сосновом Бору, она еще была жива и обязательно съездила бы на братскую могилу, в которой захоронен ее "без вести пропавший" муж. Теперь у нашей семьи есть ещё одно родное место на земле.
По признанию самого Николая Владимировича, вся эта поисковая история очень о многом заставила его задуматься. О том, например, что такое героизм. Не тот, о котором мы имеем представление по книгам и фильмам о войне. А вот такой, "незнаменитый", про который широко не писали и не снимали картин, но благодаря которому мы и победили в той страшной бойне. "По сути, все, кто тогда погиб, были героями", – уверен Николай Грачиков.
Перед поездкой в Сосновый Бор он бродил по питерским улицам и проспектам, смотрел на великолепные памятники культуры и думал: "Мой дед погиб, защищая всю эту красоту". И есть что-то очень символичное в том, что одна из картин художника Н.В. Грачикова находится в коллекции Государственного Русского музея в Санкт-Петербурге.
Да, Александру Калистратовичу Грачикову не довелось видеть, как растут его сыновья, нянчить внуков и правнуков. Он погиб молодым. Но очень важно, что теперь его потомки знают о нем и гордятся им.
- Все мои поиски – это восстановление родственной нити, прерванной той страшной войной. Ведь если мы не будем помнить о своих родных, то и про нас тоже никто не будет помнить,- размышляет внук героя. – Да, из той поездки в Сосновый Бор я привёз сыну тельняшку. Наверное, такую же носил дед.
…Эта история еще не окончена. Нужно попробовать отыскать в архивах документы, более подробно отражающие боевой путь старшины Балтийского флота А.К. Грачикова, фамилия которого занесена в две Книги Памяти – Ленинградской области и Москвы. Было бы, наверное, правильным, если бы его родственники получили официальное подтверждение того, что он не пропал без вести, а героически погиб, защищая от фашистов город на Неве. И, как многие его защитники, достоин того, чтобы быть награжденным посмертно медалью "За оборону Ленинграда".
Один из 178
Моряк Краснознаменного Балтийского флота Александр Калистратович Грачиков погиб в апреле 1942 года, спустя десятилетия его прах был захоронен в братской могиле в деревне Устье, ныне являющейся частью мемориального комплекса "Защитникам Отечества" в городе Сосновый Бор Ленинградской области. 6 апреля 2014 года в местной газете "Маяк" г. Сосновый бор был опубликован материал научного сотрудника городского музея Натальи Созиновой "Художник из Нижнего Тагила нашел имя деда на Устьинском мемориале". Вот что написано в газете:
"…4 мая 1975 года вышло распоряжение исполкома депутатов трудящихся Ленинградской области об увековечении на воинском мемориале в Устье памяти моряков Балтийского флота, погибших в годы Великой Отечественной войны. Работа была проделана огромная. С островов Финского залива перевезли останки воинов. Тогда же были составлены и уточнены списки погибших моряков, чьи имена будут выбиты на мемориальных плитах. В списках погибших у острова Большой Тютерс, представленных Центральным Военно-Морским архивом, под № 65 значился А. К. Грачиков. Много лет спустя информация ЦВМА была использована при составлении Книги Памяти.
Воссоздать события апреля 1942 года помогла книга нашего земляка Игоря Григорьевича Алепко "Таллинский переход. Либава. Хроника 1942 года". В ней автор прослеживает боевые будни Балтийского флота день за днем. 8 апреля, в день, когда погиб сержант А.К. Грачиков, морские пехотинцы штурмовали остров Большой Тютерс…
…К апрелю 1942 года острова Большой Тютерс и Гогланд оказались в руках финнов. Остров Сескар удерживали бойцы 260 стрелкового полка морской пехоты, на о. Лавенсари базировались морские пехотинцы 1 Особого лыжного полка КБФ, в котором и служил А. К. Грачиков. Именно они должны были выбить противника с захваченных островов. "Первые две попытки, предпринятые 2 и 3 апреля,– пишет Игорь Алепко,– оказались неудачными: финны были готовы к возможной атаке и отлично вооружены. Потеряв в общей сложности 80 человек убитыми, морские пехотинцы вернулись на базу". Однако Военный совет Балтийского флота предписал начальнику Ижорского укрепрайона генералу Г. Т. Григорьеву во что бы то ни стало к 8 апреля овладеть о. Большой Тютерс. Уже 6 апреля 750 бойцов 260 стрелкового полка вышли с о. Сескар к о. Лавенсаари на соединение с морскими пехотинцами 1 Особого лыжного полка. Переход прикрывали самолеты ВВС КБФ. Они же 7 апреля прикрывали объединенный отряд при его переходе к о. Большой Тютерс. Моряки шли ускоренным маршем с полной боевой выкладкой, местами по колено в талой воде.
Алепко так описывает события 8 апреля 1942 года: "Отряд, вышедший накануне из Лавенсаари, утром атаковал Б. Тютерс, но сильный артиллерийский и минометный огонь с острова вынудил бойцов залечь на льду. Бойцы, не получив отдыха после перехода (...), предельно устали и залегли в 150–200 метрах от берега острова прямо в талую воду. Когда финны с острова перешли в атаку, (...) командир решил отвести отряд от острова и дать бойцам передышку, чтобы атаковать остров повторно, но начавшийся вскоре дождь шел до вечера, все насквозь промокли, и командир полка, рискуя попасть под военный трибунал, принял решение возвратить обессилевших бойцов на Лавенсари".
Попытка овладеть островом вновь закончилась неудачей, на льду Финского залива после атаки финнов остались навечно 178 моряков. Среди убитых – сержант Александр Калистратович Грачиков".
Вероника ЧЕРНЯВСКАЯ.
Фото из архива Николая Грачикова.
Литература: Газета "Тагильский вариант" №5(100) от 14.02.2013; №14(109) от 18.04.2013.