Летопись автопрома

    Конону Евстафьевичу Семенову 88 лет, из них ровно половину он проработал шофером на Высокогорском механическом заводе. Его полный водительский стаж – 62 года. До последнего времени Семенов ездил на семейном автомобиле марки "Жигули". И только когда стало подводить зрение, расстался со своей "ласточкой".

    По рассказам Конона Евстафьевича можно составить летопись отечественного автопрома.

    ...В начале войны Семенов, окончив семь классов школы, пошел работать токарем на ВМЗ. В 1944 году всех шоферов с завода забрали на фронт. На предприятии по приказу директора организовали водительские курсы. Конон Евстафьевич, пройдя обучение, получил права 3-го класса.

    Первая его машина была газогенераторной. Она работала не на бензине, а на древесных чурках. У грузовика модели ГАЗ-42 между кабиной и кузовом стояли бункера, в которых чурки сгорали, выделялся газ. Под кузовом находились фильтры. Их часто приходилось доставать и прочищать, чтобы смола от чурок не попала в систему.

    Поскольку в войну трудно было найти бензин, его выдавали в очень малых количествах – три литра на смену. И только для того, чтобы завести машину.

 

     

ГАЗ-42

ГАЗ-42

    На заводе размещался участок по заготовке дров. Древесное топливо водители возили с собой в кузове. На дорогу до Свердловска требовалось 300 кг чурок. Путь отнимал полдня. Если нужно было приехать в город к утру, из Тагила выезжали накануне вечером. И в войну, и в послевоенные годы дороги не чистили от снега. Шла одна колея – не разминуться. Водители, завидев друг друга, останавливались и решали, кто кого должен пропустить. В расчет, в первую очередь, брали грузоподъемность.

    – Допустим, у другого водителя трехтонная машина, а у меня полуторка. Он едет груженый, а я пустой. Значит у него грузовик и сильнее, и надежнее. Я сдаю назад, разгоняюсь и заскакиваю в сугроб. Шофер проезжает, берет мою машину на прицеп и вытаскивает в колею. Вот так и разъезжались, – объясняет Конон Евстафьевич.

    Грузовики использовались только как "рабочие лошадки". О каком-либо комфорте и безопасности речь не велась. Фары изготавливались из простого оконного стекла. Кабины не отапливались, видимость из-за застывших стекол была плохая. Водители соскабливали наледь деревянными лопатками (которые сами же изготовляли), затем протирали стекла солью. После такой обработки они дольше не замерзали.

    Поворотники отсутствовали. Шоферы понимали друг друга с помощью жестов. Если нужно было повернуть налево – опускали стекло и протягивали руку, направо – сгибали в локте. При остановке несколько раз поднимали руку вверх-вниз.

    Беда была и с запчастями. Сломавшийся, к примеру, замок, заменить было нечем. Приспосабливались как могли: кто задвижку сделает или крючок, кто просто на проволоку дверь привяжет. А вместо лопнувших боковых стекол в годы войны вставляли фанерки.

    Ремонтировались в холоде, поскольку гараж не отапливался. Зажигали факел, грели руки, инструмент. Вместо умывальников стоял бак с топливом и контейнер с опилом. Отработал – руки помыл в керосине, в опиле "вышоркал".

    В конце 40-х годов Семенов пересел на свою первую бензиновую машину – 2,5-тонный ГАЗ-51. А еще через несколько лет в качестве поощрения за добросовестный труд получил новенький ЗИЛ-130. Машина оказалась быстроходной, с мощным двигателем в 150 лошадиных сил и гидроусилителем руля.

    – Она мне здорово понравилась. На этом грузовике я выезжал в дальние рейсы: в Куйбышев и Москву, в Кременчуг на Украину... Для перевозки грузов пользовались автомобильным, а не железнодорожным транспортом. Так выходило быстрее. Раньше все как будто бы "горело", – рассказывает Конон Евстафьевич. – Был такой случай: снаряды готовы, надо купорить, но дощечек для ящиков нет. А до конца месяца осталось три дня. После смены заместитель директора по хозяйственной части Михаил Григорьевич Зимин вызывает меня к себе. Поезжай, говорит, за ними в Тавду (а это больше 600 километров), выполнение плана зависит только от тебя. Несмотря на усталость, я туда доехал за ночь, днем загрузился, а к утру доставил груз на завод. Ящики закупорили, партию сдали. Мне выписали 10 рублей премии. Большие по тем временам деньги.

Конон Семенов, апрель 1941 года.

Конон Семенов, апрель 1941 года.

    Водители, по словам Конона Евстафьевича, никогда не оставляли товарищей по цеху в беде, нужна помощь – всегда останавливались. Иначе же как? Связаться по телефону с "большой землей" можно было только в сельсоветах и на почтовых отделениях. А с трассы до населенного пункта добираться очень далеко. Зимой потерпевших аварию было видать издалека – по кострам, которые они жгли, чтобы согреться. Таких водителей в шутку называли "партизанами".

    Семенов ушел на пенсию шофером первого, высшего, класса. В последние годы работы на ВМЗ он водил 16-тонный МАЗ.

Анастасия ВАСИЛЬЕВА.

    Литература: Газета "Тагильский рабочий" от 26.10.2013.

 

 

Главная страница