Отдельный учебный полк
В феврале 1943 года приказом Государственного комитета обороны (ГКО) в Нижнем Тагиле была сформирована 2-я учебная танковая бригада, в которую входили 19-й учебный танковый полк, 2-й запасной, а также 15-й - в городе Кургане.
19-й отдельный запасной танковый полк перед началом Великой Отечественной войны дислоцировался недалеко от Харькова, где местный паровозостроительный завод с каждым месяцем наращивал выпуск танков нового типа - Т-34. Для целей подготовки экипажей на эти машины недалеко от завода и был развернут учебный полк.
В начале войны немецкие части очень быстро оказались на подступах к Харькову. И уже 10 июля 1941года учебный полк вошел в состав действующей армии, приняв первый бой. Однако боевая карьера полка продолжалась не долго. 7 августа в лесах под городом Котовский он прошел переформирование, был выведен из состава боевых частей Юго-Западного фронта и двинулся через Харьков вслед за заводом вглубь страны - на Урал, в Нижний Тагил. По приказу маршала Тимошенко ХПЗ (Харьковский завод) эвакуировали вместе с кадровыми танкистами.
«Мы отправились на Харьков, двигались пешим порядком по 50 км в день, по дороге задержали двух диверсантов, - вспоминает наш земляк, а тогда - помощник командира взвода Михаил Дмитриевич Сарнавин. - Ближе к Кривому Рогу удалось сесть на поезд, проехали Вознесенск, Кривой Рог, Пятихатку. Эшелоны неотступно преследовали немецкие самолеты, не раз приходилось отбиваться от вражеского десанта. Эвакуировались и шли, шли на восток эшелоны с оборудованием заводов, с рабочими и специалистами. В Нижнем Тагиле нам предстояло готовить танкистов. Учебные классы были на Вые, а батальон стоял «на бугорке» в Северном поселке, так его в то время называли. Мне пpиcвoили звание старшины и квалификацию - мастер вождения танков. Первый танк для учебных целей с завода получил украинец со смешной фамилией Копайгора. А уж второй достался мне. Это были самые первые танки, собранные заводом в декабре 1941 года.
Уралвагонзавод в конце 1941- начале 1942 гг. все наращивал выпуск танков. Но вот с испытателями была проблема. Поэтому руководство завода обратилось в наш полк, и мы по очереди в течение двух-трех месяцев проводили пробег сошедших с конвейера Т-34. Машины сходили еще не оборудованные. Вместо кресла устанавливали ящик с телогрейкой, натягивали гусеницы, ставили аккумулятор и потом на полной скорости гнали по лесной дороге до Верхней Салды и обратно. Все замечания заносили для военпреда в дефектный журнал, и сборщики устраняли течь топлива, масла, поломки...
Казалось бы, Урал - глубокий тыл, но все-таки приходилось трудно: недосыпали, переносили колоссальную нагрузку при скудном пайке - 600 г хлеба. Рвался я на фронт, писал, как и многие, рапорт, но командир 19-го учебного полка майор Котляров твердил одно: «Если потребует Родина - тогда и я пойду, и вы пойдете на фронт. Раз приказала Родина здесь служить, готовить танкистов, будем исполнять!»
За время войны мной подготовлены более 300 механиков-водителей, и среди них знаменитая женщина-танкистка Мария Ивановна Логунова. Героическая девушка! После гибели брата-танкиста она добилась через «Всесоюзного старосту» М. И. Калинина, чтобы ее взяли в танкисты. Никаких поблажек с моей стороны ей не было - на фронте это не пройдет. Боевое крещение получила Мария в 1943 году на Курской дуге. А роковой для нее оказалась 13-я атака: прямое попадание вражеского снаряда в танк, потом госпиталь и ампутация обеих ног. Однако она встала на протезы и вернулась в свою часть телеграфистом, повторив тем самым подвиг А. Маресьева.
После войны Мария Ивановна продолжила трудиться на родной фабрике «Уралобувь». Приезжала к нам в Тагил с двумя замечательными сыновьями и мужем. Сама управляла машиной.
Родной полк радушно встретил боевую дочку: командир подарил ей золотые часы. Я сопровождал тогда Марию Ивановну в поездке по Тагилу и при расставании вручил ее сыновьям - 6 и 8 лет - танковые шлемы. На память о встрече сфотографировались с ней (фото и сейчас хранится в музее УВЗ). Знаю, что семья Марии Ивановны переехала вскоре на Украину - врачи ей порекомендовали сменить климат».
Другой подопечный Михаила Дмитриевича Сарнавина - Семен Львович Ария - вспоминал об этом периоде своей жизни так:
«Я учился в Новосибирском институте военных инженеров транспорта. Когда началась война, весь наш курс мобилизовали и повезли под Москву. Но до фронта мы не доехали, поскольку наш эшелон разбомбили, я был контужен и попал в госпиталь. После госпиталя меня направили в 19-й учебный танковый полк, располагавшийся в Нижнем Тагиле. Полк состоял из батальонов, каждый из которых готовил танкистов определенной специальности: в одном - командиров танка, в другом - башнеров и т.д. Я попал в батальон, готовивший механиков-водителей.
Обучение производилось на натуре: стояли танки, нас обучали вождению, связи с командиром, устройству и обслуживанию двигателя. Надо сказать, что в зимних условиях завести двигатель танка было очень тяжело. Для этого нужно было часа за два до выезда его прогреть, то есть подсунуть под танк противень величиной чуть меньше танка, в этот противень налить дизельное топливо и поджечь. Часа через полтора танк, который, как и мы, был весь в копоти, начинали заводить. От экипажа требовалась взаимозаменяемость. На самом деле никакой взаимозаменяемости не было - очень уж краткое получилось обучение, но несколько раз я все же выстрелил из орудия. Также нас отводили на полигон, сажали в танк, заставляли преодолевать препятствия, менять трак (это была очень тяжелая операция - ремонт гусеницы). В эти два или три месяца, что длилось обучение, мы участвовали и в сборке танков на главном конвейере завода».
В 1943 году Красной Армии предстояли большие сражения. Танковых экипажей требовалось все больше и больше. И 3 января 1943 года вышел Приказ Народного Комиссара Обороны СССР о формировании учебных танковых и броневых бригад. Вот выписка из него:
«В целях повышения качества боевой подготовки бронетанковых экипажей и полного обеспечения высококвалифицированными кадрами всей материальной части танков и бронемашин, поступающих на вооружение Красной Армии, ПРИКАЗЫВАЮ: К 15 января 1943 г. сформировать: ... 2-ю учебную танковую бригаду Т-34 в составе: управления бригады по штату, 25-й и 19-й учебные танковые полки Т-34 по штату и 2-й запасный танковый полк. На формирование 2-й учебной танковой бригады обратить 2-й и 19-й учебные танковые полки и 2-й запасный танковый полк. Дислокация: управление 2-й учебной танковой бригады - г. Н. Тагил, 25-го учебного танкового полка - г. Курган, 19-го учебного танкового полка - г. Н. Тагил, и 2-го запасного танкового полка - г. Н. Тагил. Заместитель народного комиссара обороны генерал-полковник Е. Щаденко».
Судьба еще одного жителя Нижнего Тагила была тесно связана с этим танковым полком. Настоящим сыном 19-го запасного полка стал Н. А. Самойлов (Орлов). 14-летний уроженец поселка Черноисточинска в конце 1943 года приехал в Тагил, но устроится в городе так и не смог. Мать его к тому времени умерла, а отец воевал на фронте.
Добрые люди посоветовали обратиться к танкистам. Николай долго с завистью смотрел на жизнерадостных музыкантов через решетчатые ворота воинской части на Вые. Здесь был расположен 19-й учебный танковый полк, в котором проходили подготовку молодые офицеры-танкисты. Позвонил в дверь. Открыл военный и, выслушав просьбу, пригласил зайти...
Коле повезло. Как раз в 1943 году вышел приказ о том, что бездомных детей можно принимать в полк. Очевидно, подросток сразу приглянулся военному, потому что он спросил у Николая, хочет ли тот стать сыном полка.
- Кормить будете? - деловито поинтересовался мальчик.
- Будем.
- Одевать будете?
- Будем.
- Так почему бы не стать?
И приказом по 19-му танковому полку № 44 от 20 февраля 1944 года Николай был зачислен на все виды довольствия в музвзвод полка.
- До сих пор я благодарен командиру полка полковнику Котлярову и командиру бригады полковнику Скубе. Если бы не их забота, внимание ко мне, тогдашнему пацану, не знаю, кем бы я вырос, - говорит Николай Александрович.
Кстати, на то время в полку было только два «сына», а к концу войны их оказалось уже 14! Со своим полком Николай принимал участие в учениях, был на стрельбищах. В музыкальной бригаде, созданной из «сынов», играл на кларнете.
20 мая 1946 года согласно приказу Колю исключили из списков полка как убывшего к родным. Его усыновил дядя, бывший черноморский моряк, а тогда начальник депо Высокогоского рудника (ВЖР) Александр Михайлович Самойлов. Вот так юный Коля Орлов стал Самойловым...
Кузница танкистских кадров
17 января 1943 года в краевой газете «Красное знамя» было опубликовано обращение комсомольцев Дальневосточного пароходства к молодежи Приморского края с призывом собрать средства на строительство танковой колонны «Приморский комсомолец». «Комсомольцы и молодежь края горячо откликнулись на этот призыв. За два месяца было собрано 7 миллионов рублей, после чего Приморский крайком ВЛКСМ обратился к Верховному Главнокомандующему с просьбой разрешить подготовить 20 экипажей для этой танковой колонны. Такое решение было получено, и 22 апреля бюро крайкома комсомола приняло постановление о комплектовании экипажей... Этот день и принято считать днем рождения колонны», - так описал в своих мемуарах начало истории «Приморского комсомольца» бывший заместитель командира танковой роты по технической части Петр ПЕТРЕНКО.
Из 350 добровольцев на учебу в Нижний Тагил, в 19-й учебный танковый полк Уральского военного округа, отобрали 63 человека. Ветеран Великой Отечественной Михаил Нехаенко попал в их число. «Родом я из деревни Шмаковка Кировского района. В 1934 году моя семья перебралась во Владивосток, где я до декабря 1941 года, то есть до 7-го класса, проучился в школе № 2. А потом ввиду тяжелого положения на фронте два класса мальчишек и девчонок отправили в ФЗО. Отучившись 4 месяца, я вернулся во Владивосток на судоремонтный завод № 2. Днем работал токарем, а вечером инструктор из военкомата по 3-4 часа обучал нас военному делу, - вспоминает Михаил Филимонович. - Токарил до мая 1943 года, пока не узнал о наборе добровольцев в танковую колонну. Как и мои товарищи, написал заявление с просьбой отправить на фронт, и чтобы непременно в составе «Приморского комсомольца». Очень боялся, что на войну не возьмут, лет-то мне было всего 17. Но Крайком ВЛКСМ просьбу удовлетворил, и 5 мая в числе 63-х счастливчиков я отправился на Урал. В Нижнем Тагиле нас учили стрелять из пушки и пулемета, учили водить танк и работать на радиостанции. А в первых числах сентября послали на завод, где мы помогали комплектовать уже свои танки и где были сформированы экипажи. На лобовой броне каждого танка была укреплена хромированная табличка с надписью «Танковая колонная «Приморский комсомолец».
Обучение молодых танкистов ратному делу длилось 4 месяца. После чего были сформированы две танковые роты, в каждой по 10 танков Т-34. И 12 октября 1943 года колонна отправился на фронт. Боевое крещение приморцы приняли на Лютежском плацдарме под Киевом, когда танковая колонна уже воевала в составе 56-й гвардейской танковой бригады 7-го гвардейского танкового корпуса 3-й гвардейской танковой армии под командованием генерала Павла Рыбалко...
После войны воинская часть на Вые значительно укрепила свою материальную базу. Кроме танков Т-34/85, появились новые образцы: Т-44, Т-54, Т-55, ПТ-76 и даже американский танк «Шерман». На плавающих танках ПТ-76 курсантов обучали на Выйском пруду на Пырловке. Воинскую часть тогда возглавлял подполковник Михаил Филиппович Болсуновский.
Полковник запаса, Герой Советского Союза Л. С. Падуков вспоминает о визите Г. К. Жукова в 19-й отдельный запасной танковый полк, где он тогда служил: «В 1947 году проходили выборы в Верховный Совет СССР, и Георгий Константинович встречался со своими избирателями-тагильчанами. Надо заметить, встречи эти проходили на самом высоком уровне. Жукова переполняла какая-то внутренняя энергия, он просто ею светился, и она передавалась окружающим. Народ его очень уважал. И с таким подъемом прошли все эти мероприятия - невозможно передать словами. Перед своим отъездом, когда предвыборная кампания закончилась, Георгий Константинович назначил нам с начальником политотдела встречу в своем вагоне, который уже подцепили к основному поезду в Нижнем Тагиле. Встретил нас у входа в свой вагон, предложил раздеться. Я раздеваюсь, шинель вешаю, полковник Ненашев - то же самое. А надо сказать, там же висела шинель Жукова. Забегая вперед, расскажу забавный эпизод.
Танкист Сарнавин
Когда мы, побеседовав, уже стали уходить, я надел свою шинель, а Ненашев, по недосмотру, маршальскую. Обнаружил ошибку и стушевался. А Жуков подошел сзади, похлопал его по плечу и говорит с улыбкой: «Надевай, надевай, полковник, подойдет».
Мы потом долго об этом вспоминали. Ну, а перед этим между нами и Георгием Константиновичем произошел деловой разговор. «Вы в чем-то нуждаетесь?» - спросил он. «Так точно, - отвечаем. - У нас учебный полк, готовим командиров танков, механиков-водителей, наводчиков орудий, а техники - кот наплакал. Только те машины, что вы видели, когда мы вас сопровождали». Порученец Жукова наши слова записал. А через 10 дней после убытия Георгия Константиновича в полк приходит шифровка: «Выслать представителей для получения транспорта. Так мы получили две новенькие легковые машины «ГАЗ-69» и шесть грузовых машин для полка».
Как лучшего механика-водителя Михаила Дмитриевича Сарнавина направили в составе экипажа танка из Нижнего Тагила в 1946 году участвовать в единственном параде в честь Дня танкиста в Москве на Красной площади. Позже он принимал участие в танковом параде в Свердловске, когда командовал УрВО легендарный маршал Г. К. Жуков. В 1948 году в часть прибыло несколько «тридцатьчетверок» с Брянского танкоремонтного завода. «По мосту через реку Тагил не проехать - нашего веса не выдержит,- продолжает рассказ М. Д. Сарнавин. - А сама река разлилась после обильных дождей. Решили рискнуть перегнать технику через брод около сада Рудого, что напротив Краснокаменского шихана. Я сел за рычаги и как самый опытный механик-водитель перегнал все танки. Промок, конечно, изрядно. Пригоняем танки в часть, а Михаил Филиппович доволен - Молодцы, ребята! Достает из шкафчика дорогой коньяк и наливает нам по граненому стакану. Золотой командир был!»
Когда проходила первая выставка вооружения на Старателе, старая книжка танкиста-инструктора стала Сарнавину пропуском на VIP-трибуну. Смотрел на современные плавающие и летающие танки с удовольствием. Это ведь свое, родное: и ему когда-то приходилось показывать мастерство вождения, брать трехметровые кручи под углом 45 градусов и двойные рвы глубиной более трех метров преодолевать, и плавающий танк водить. Одна мечта не исполнилась у старого танкиста: когда по Театральной площади планировался проход Т-34, хотел быть в нем в качестве механика-водителя (все- таки за плечами 7 тыс. часов пробега), а в качестве командира чтобы был М.Ф. Болсуновский. Но по понятным причинам (возраст) ветеранам отказали.
Последним напоминанием об этой воинской части является танк Т-34/76, выпущенный на УВЗ в 1942 году, ныне находящийся на постаменте около Краеведческого музея. Памятник был воздвигнут в 1975 году. До этого «тридцатьчетверка» долгое время находилась во дворе Горсовета. А попала она туда из УПИ, который располагался до конца 1940-х годов по улице Уральская, 2. Именно на ней студенты тагильского политеха проходили курс вождения танка. Этот Т-34 был выделен студентам из состава 19 полка при получении им новой техники. После танк передали музею.
2-й запасной танковый полк, входивший в ту же 2-ю учебную бригаду, что и 19-й, располагался на Вагонке, в районе нынешней площади Славы. Был там тогда «городок танкистов». Командиром полка был майор Варивода. Этот учебный полк благодаря литературному таланту Виктора Александровича Курочкина, ветерана-танкиста, написавшего знаменитую повесть "На войне, как на войне", вошел в историю фронтовых баек диалогом во время известного «случая с гранатой":
"Басов уставился на Саню:
- Малешкин, почему Вы не доложили комбату?
Саня опустил голову и так сжал зубы, что никакая сила не смогла бы их разомкнуть. Что будет, то пусть и будет. Все смотрели на Малешкина, а он, опустив голову, упорно молчал. И вдруг Пашка Теленков громко сказал:
- Он боится комбата, товарищ полковник. Комбат Сергачев все грозится снять его с машины.
- Как это снять? - недоумевая, переспросил Басов и с интересом посмотрел на Сергачева.
Теперь все смотрели на капитана. Сергачев вскинул подбородок и заговорил твердо, не спуская глаз с полковника:
- Снимать с машины командира у меня нет прав. Я имею в виду, товарищ полковник, подать вам рапорт, чтоб убрали с батареи младшего лейтенанта Малешкина. Я его подам после боевых действий.
- Почему?
Сергачев удивленно вскинул брови, как бы давая этим понять, что вопрос крайне странен.
- Вы сами видите, товарищ полковник, какой Малешкин командир. Шут гороховый. - Капитан усмехнулся одними губами.
Командир полка побагровел:
- Я Вас, капитан, спрашиваю не о причинах. Я спрашиваю: почему Вы хотите его снять не перед боем, а после? Вы считаете его плохим командиром?
Сергачев четко щелкнул каблуками:
- Так точно.
- Тогда почему же Вы с плохим командиром решились идти в бой?
Стало так тихо, что было слышно, как в головной самоходке работает радиостанция.
- Странная логика у капитана Сергачева, - задумчиво промолвил замполит Овсянников.
- Вы недавно на фронте? А до этого где служили? - Как бы между прочим спросил полковник Басов.
Сергачев побледнел и растерялся.
- В Нижнем Тагиле. В учебном полку...».
Тагильский ветеран, проживающий ныне на Старателе, Лошкарев Михаил Иванович вспоминает: "Призвали меня в 1943 году. И свое 18-летие отметил я уже в Свердловске в танковом полку, где вместе с 30-ю тагильчанами проходил 6-месячные курсы. Потом нас, уже подготовленных танкистов, вернули домой во 2-й запасной танковый полк. Здесь мы получили боевые машины и прямым ходом направились на фронт".
Тагильские экипажи сражались в составе 5-й гвардейской бригады 1-го Украинского фронта. Освобождали Львов, Винницу, двигались в направлении Кракова. В Карпатах машину Михаила Лошкарева сожгли, а сам он был тяжело ранен.
О взаимопомощи танкистов и рабочих Уральского танкового завода вспоминает ветеран 86-й танковой бригады Евгений Подчивалов, рассказывая о комиссаре бригады Василии Степановиче Рыльском:
«Он приехал в Свердловск в февральскую вьюжную ночь сорок второго года и, пройдя санобработку в бане возле железнодорожного вокзала, сразу же отправился в Нижний Тагил, где ему предстояло формировать 86-ю танковую бригаду, что создавалась по приказу Верховного главнокомандования как ударная сила для предстоящих летних сражений. Несмотря на свою молодость (ему было всего 32 года), Рыльский прошел большую жизненную школу: рабочий Донбасса, комсорг завода, секретарь райкома комсомола. Прошел службу на Дальнем Востоке, финскую войну, кровопролитные бои в Подмосковье... В хлопоты окунулся с первых часов пребывания в Нижнем Тагиле. В горкоме партии, куда Рыльский заявился раным-рано, пришлась по душе его мысль направить на Уралвагонзавод, переключившийся на выпуск «тридцатьчетверок», часть будущих танкистов, знакомых с работой на станках. С этим планом Василий Степанович познакомил комбрига подполковника В.Засеева, прибывшего в Тагил спустя полмесяца. И, конечно же, получил полное одобрение. Вместе съездили к директору УВЗ генерал-майору Ю. Максареву. Было достигнуто полное взаимопонимание...
В первых числах мая бригада срочно выехала на фронт». («Областная газета», 06.06.2007 г.).
86-я танковая бригада была сформирована 1 февраля 1942 года. В дальнейшем она доблестно сражалась на Курской дуге. Ее командир подполковник Виктор Георгиевич Засеев геройски погиб в боях за Харьков в марте 1943 года. Электронная версия historyntagil.ru. В августе того же года бригада из танковой была переформирована в 12-ю легкую самоходно-артеллерийскую. В сражениях она заслужила награды и почетные наименования, став 12-й легкой самоходно-артиллерийской Радомской Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова бригадой.
Сергей ПУДОВКИН.
Литература: Газета "Тагилка" от 22.04.2010. №8(92); 06.05.2010. №9(93).