Музей в Мурзинке
На Ватихе я ее был почти год. Знаменитые мурзинские самоцветы тогда добывали с глубины 90 метров, и каково же было мое удивление, когда знакомый, геолог как бы мимоходом обронил:
- На 150-м метре хорошие экземпляры аметистов нашли, да и добыча возросла...
Самоцветы на Ватихе добывают до всем правилам горного искусства, работают две шахты, оснащенные современным оборудованием, механизацией. И невольно вспоминается очерк Д.Н. Мамина-Сибиряка "Самоцветы", навеянный посещением писателем Мурзинки 95 лет назад. Вот как он описывает старые копи старателей-горщиков.
"Нынешняя копь совсем в лесу и наружный вид имеет самый беспорядочный . Прежде всего вал из мелкого щебня, кварца и гранита, точно земля здесь припухла, как на краях свежей раны. Взобравшись на одну из каменных дуг, мы увидели глубокую яму неправильной формы, выбитую в плотном камне. Получалось что-то вроде каменоломни и то очень плохой, работа шла по наслоению каменных пластов и в глубину подавалась очень "туго".
Куда уж примитивнее! И стоит ли удивляться, что найти самоцветы при такой добыче - дело весьма трудное, и тут уж только самые настойчивые и одержимые камнем добивались успеха. Отсюда и высокая цена мурзинских аметистов в прошлом.
- Да вам на Ватиху и ездить не надо. Побывайте в музее имени Ферсмана в Мурзинке. Там специальный раздел Нейвинской геологической партии посвящен, - предложил мой собеседник. Предложение показалось резонным. Так мы и сделали, поехав в музей. Встретил нас преемник Ивана Ивановича Зверева - такой же энтузиаст пропаганды самоцветных богатств Мурзинки Иван Александрович Чусовитин. Показывает новые витрины, разделы.
- Решили вот собрать экземпляры старой домашней утвари, - показывает он помещение при входе в музей, сплошь заставленное предметами быта, которые уже исчезли или исчезают из обихода: березовые туеса, деревянные ступки, чайники, вальки для белья, старая одежда крестьян и т.д. А вот старый гранильный станок для огранки самоцветов, каким-то чудом сохранившийся еще с тех далеких дней, когда в Мурзинке побывал Д.Н. Мамин-Сибиряк. Это тоже экспонат, появившийся в музее недавно. Трудно поверить, что на таком "механизме" можно было с таким блеском гранить драгоценные камни. Ни в какое сравнение не идет с ним оборудование камнерезного цеха Нейвинской партии геологов. Но так было, историю не зачеркнешь, не спрячешь.
Большой раздел посвящен Нейвинской геологоразведочной партии. Макеты шахт, снимки поселка геологов, а главные экспонаты: аметисты, изделия камнерезного цеха партии. Поистине глаза разбегаются, от красок камня. То видишь строгой огранки иссиня-чернильного цвета аметисты, а вот играют узорами самоцветные камни огранки местного умельца А.Н. Иванцева. От них нельзя оторвать взгляда - настолько они необычны, таинственны и задумчивы, словно тысячелетняя история нашей земли смотрит тебе в глаза. Новинки музея - прекрасные экземпляры яшмы, поражают своей красотой бледно-лиловый селенит, словно прозрачная лазурь неба оргилит, подарок музею И.И. Зверева.
Да разве о красоте камня расскажешь словами, ее надо видеть, смотреть долго, с настроением. И люди идут сюда, любуются сказочной красотой, богатыми дарами мурзинской земли.
С. НЕЙВИН.
На снимках: здание минералогического музея им. А. Е. Ферсмана в Мурзинке; новый экспонат; удивительное творение природы - березовая свиловерть; в одном из залов музея.
Не счесть сокровищ
Ныне минералогический музей имени академика А.Е. Ферсмана в Мурзинке -один из филиалов Нижнетагильского музея-заповедника горнозаводского дела Среднего Урала.
Пещер тут видеть не довелось, зато знаменитых уральских камней-самоцветов - великое множество. Друзы искрящеюся хрусталя и розовато-лиловая прозрачность аметиста, пирит и яшма, аквамарин и топаз… Камни в природном своем состоянии, будто сейчас только добытые горщиком в копях и уже ограненные, а то и превращенные в бусы искусными руками мастеров из кооператива "Мурзинка".
Все они заняли свои места в выставочных витринах, продуманно и со вкусом оформленных научными сотрудниками музея - заповедника и их постоянным спутником в работе художником Александром Шлемовым.
Но экспозиция оказалась бы неполной, будь она ограничена только демонстрацией минералов. За каждым из них - история, следы ее хранят документы, вещи, оставшиеся в наследство от давних времен.
Иные донесли до нас даже имена первопроходцев -таких, например, как Дмитрий Тумашев. Сей рудознатец еще в 1668 году "близ Мурзинской слободы отыскал цветное каменье в горах". Благодаря этому событию мы и имеем теперь очные сведения об открытии мурзинской "кладовой".
Среди подлинных документов можно увидеть в музее скрепленную сургучной печатью подорожную и рапорт "гранильных и шлифовальных дел подмастерья Андрея Колокольникова" о ходе работ от 21 ноября 1777 года. Позднее, в XIX веке, поиски и добычу мурзинских самоцветов вели горщики, объединяясь в артели - "кумпанства". Казенные бумаги горщика Естрата Данилова подтверждают его право на разработку цветных камней на горе Ватиха. И, конечно, пристальный интерес вызывает раздел экспозиции, посвященный пребыванию в Мурзинке академика Ферсмана, его работа здесь.
О технологии добычи и обработки камня, об орудиях производства, которыми пользовались искатели в прошлые столетия, тоже рассказывают экспонаты Бур, клин, кайло, лопата, фонари - нехитрый инструмент старательской артели, нашел в 1970 году на копи "Голодный лог" и поместил в музей И.И. Зверев, многие годы отдавший сбору его уникальной коллекции. Гранильный станок подарил житель соседнею села Южаково Зяблов. Кстати сказать, дарителей немало, и это во многом их стараниями создана каменная летопись Мурзинки, которую мы "читаем" сегодня под сводами древнего храма.
Сретенская церковь была построена в селе еще в 1729 году. Потом достраивалась, расширялась. Ну, а в советское время, естественно, не миновали ее разорение и запустение. Долгие четыре года ушли на реставрацию памятника истории, на восстановление орнаментной росписи, украшавшей когда-то храм внутри. Бригада художников-реставраторов из Москвы сделала почти невероятное. Об этом можно судить, взглянув на черный квадрат высоко на стене, - несколько лет назад такими были все стены и своды. Это мрачное пятно оставлено здесь как напоминание.
Е. ГОРИНА.
Из историиВ 1639 году боярский сын Андрей Буженинов набрал из поселений 40 пашенных крестьян и основал на высоком, крутолобом берегу реки Нейвы Мурзинский острог с церковью. Кто-то донес царю Михаилу Романову о том, что Буженинов нарушил царский указ, запрещавший набирать для новых поселений уже осевших на земле хлебопашцев, разрешавший брать лишь "гулящих" людишек, а также беглых холопов.
Последовал царский указ с угрозами строго наказать Буженинова, если тот еще раз нарушит запрет. Видимо, учел Михаил то обстоятельство, что Мурзинский острог удачно построен, обнесен земляным валом и укреплен деревянной крепостной стеною, усилил державу на востоке.
На том связи Мурзинки с царским двором не закончились. В 1668 году пытливый рудознатец Михайло Тумашев нашел около Мурзинской слободы "узорчатые каменья дивной красоты". Предприимчивый Тумашев объявлять о находке верхотурскому воеводе не стал, он поспешил в Москву, чтобы объявить о самоцветах самому царю Алексею Михайловичу. Открытие драгоценных камней в далекой Мурзинской слободе сулило немалые доходы царской казне, поднимало престиж Российского государства за рубежом. Государь велел наградить отважного открывателя: из казны выдали Тумашеву 164 рубля с полтиною и царскую грамоту, которой разрешалось ему по всей Сибири искать как цветные каменья, таи и всякие руды. А еще позволялось заводить горные заводы на далеком Каменном поясе. Царской милостью Тумашев с сыном своим Дмитрием воспользовались, горные заводы по Нейве-реке построили.
Для уточнения залежей самоцветов и их добычи царь тут же посылает в Мурзинку экспедицию знатоков драгоценных камней итальянцев братьев Тартари. Они открывают два новых богатейших месторождения самоцветов на горе Тальян (названной так обывателями в их честь, а позднее и блеклые, не ходовые аметисты среди горщиков стали называть тальяшками). В Москву итальянцы отбыли скоро, увезли немалую добычу. Теперь слава о драгоценных камнях Мурзинки пошла по всему свету.
А находки одна богаче другой следуют на земле глухой слободки. Брат Тумашева Дмитрий открыл не речке Алабашка в четырех верстах от Мурзинки месторождение топазов, малиновых шерлов и аметистов. Начинается их промышленная добыча, позднее камни пойдут для украшения новой столицы России – Петербурга.
Узнали о богатствах Мурзинки некоронованные властители Урала Демидовы. Разве могли упустить из рук такое богатство и главное - славу так вознесшейся маленькой Мурзинки всего в каких-то 90 верстах от их "горного гнезда" всемогущие заводчики? Они пытаются самочинно присоединить и земли и крестьян к своей вотчине. Демидовские приказчики объявили решение:
- Быть вам под Демидовыми, подзаводские работы исполнять непременно!
Однако крестьяне не только документ порвали, но и приказчиков избили и выпроводили со словами: "Земли нам пожалованы навечно царем Алексеем, а сыном его, Петром I отступа не было!..."
Тогда Демидовы подали бумагу в Сенат, требуя зачислить Мурзинскую слободу, леса и земли вокруг в дачу Нижнетагильских заводов. Крестьяне же послали в Петербург ходоков и подали встречную бумагу, в которой, основываясь на указе царя Михаила, говорилось: "Мы, вольные хлебопашцы, земли нам жалованы царем. Под Демидовыми мы не были, им никогда не повинимся". Так возникло судебное дело "о самоцветном поясе", тянувшееся многие годы. В конце концов царский суд вынужден был признать правоту крестьян и отказал притязаниям Демидовых.
Добычей драгоценных камней крестьяне Мурзинки занимались в свободное от сельских работ время, пользуясь небольшими шурфами-ямами, добытые самоцветы за бесценок продавали екатеринбургским, частью местным скупщикам. а наиболее предприимчивые сами везли камни в Петербург и за границу – в Варшаву, Париж.
В апреле 1889 года, в Мурзинке побывал известный писатель, знаток Урала Д.Н. Мамин-Сибиряк, посвятил этому заповедному уголку очерк "Самоцветы". В нем он пишет: "Я беру именно Мурзинку, как типичный уголок, где добывание самоцветов уже утвердилось прочно и создало "интересного мужичка", который "любопытничает" по части-"камешков" - с одной стороны, а с другой - организовалась кучка торгашей, забиравших исключительно всю торговлю в свои руки". В очерке много интересных наблюдений писателя, живописных картин окрестностей Мурзинки, описаний знаменитых копей Тальяна, Мыльницы, Мокруши, Тысячницы, Кривой. Это в них добывались неповторимые по красоте аметисты, в 1828 году добыт уникальный экземпляр берилла, оцененный в 150 тысяч рублей, найден малиновый топаз - рекордсмен и по величине, и по красоте.
Огромный вклад в изучение геологического строения самоцветного пояса Мурзинки и описание ее богатств принадлежит академику А.Е. Ферсману. Он впервые побывал здесь с экспедицией в 1912 году и с тех пор еще пять раз посещал Мурзинку, подолгу здесь жил, подружился с местными знатоками камня С.X. Южаковым, Д.К. Зверевым. Встречался с Александром Евгеньевичем и местный краевед, знаток камня, будущий основатель минералогического музея имени А.Е. Ферсмана Иван Иванович Зверев.
"Трудно во всем мире назвать другой уголок земного шара, где было бы сосредоточено большее количество ценнейших самоцветов, чем в знаменитой Мурзинке - этом заповедном для минералога районе Урала" - писал А.Е. Ферсман. Он сравнил ее со всемирно знаменитым месторождением самоцветов в Индии – Голкондой. А уж если по праву, то впору название Уральской Голконды дать знаменитой Ватихе.
Ватиха
- Судьба Ватихи и счастливая, и несчастная, - проговорил Иван Иванович Зверев, известный горщик, мурзинский старожил. - То заполощет ее слава не весь мир, то забудут Ватиху на долгие годы.
Мы едем с ним на прииск: я - взглянуть на чудо природы, Иван Иванович - рассказать мне о нем, кое-что показать. Машина резво мчится по указанной песчаной дороге. По сторонам болота, глухая тайга, редкие осиновые перелески.
- Гиблое место! Кабы дороги не проложили, сюда и за сутки не пробраться, - определил Зверев. Да, умело упрятывает природа свои богатства.
Приисковые строения открылись неожиданно: автомобиль взлетел на горку, повернул по дороге влево, и вдруг перед глазами возникло длинное, опрятное здание конторы, шахтные копры, за ними отвалы породы, котельная, подстанция, пилорама. Все обжитое, приветливое, городское. "Прочно и надолго осели здесь геологи!" - подумал я, осматривая строения. Иван Иванович рассказывал, попыхивая неизменной трубочкой с прямым мундштуком!
- После революции, в 1926 году была создана на Ватихе первая артель по добыче аметистов на кооперативных началах под эгидой Уральской горнотехнической конторы. Сперва дела шли хорошо, жители деревень Сизиково, Зырянки, нашей Мурзинки охотно старались в артели. Много ценного камня достали. А потом жила пропала, задолжали кооператоры государству тысяч 70, и контора прикрыла артель...
Солнце ткнулось в зеленые макушки леса. Из шахты появился главный геолог Г.А. Корендясев, высокий, широкоплечий молодой человек, с открытым русским лицом. Иван Иванович познакомил нас.
- Приехали взглянуть на аметисты? - с лукавинкой проговорил Корендясев. - Опоздали. Вчера более 10 килограммов отправили отличного камня.
В кабинете Георгин Александрович вынул из сейфа коробочку. В ней лежали пять удивительных аметистов.
Трудно обрисовать нежный, прозрачно-фиолетовый цвет камня, игру его, точную до сотых миллиметра природную огранку, придающую то форму правильной пирамиды, то иной замысловатой, геометрически точной фигуры.
Мы молча любовались чудом природы. Первым воспрянул Иван Иванович:
– Георгий Александрович, для музея эти экземпляры ох как подходят...
– Помню, Иван Иванович. В управлении добро дали, эти камни или другие, но хуже не дадим...
Разговор тот состоялся осенью 1972 года. Сегодня уже нет в живых Ивана Ивановиче Зверева, нет и действующего прииска Ватиха. Добыты здесь многие сотни килограммов изумительных аметистов, которые с готовностью покупали в ФРГ и Японии. В 1988 году трест "Уралкварцсамоцветы" прекратил работы на Ватихе, затопил шахты, ссылаясь на разные надуманные причины и прежде всего якобы не убыточность добычи камня. О всей пагубности решения треста забросить Ватиху, порушить там огромное хозяйство уже писал в журнале "Урал" в №12 за 1988 год Яков Андреев. Стоит к этому добавишь еще одно: черпая самоцветы, трест перестал вкладывать необходимые деньги в технику безопасности, в шахтах начались несчастные случаи, в том числе и смертельные. Вмешалась инспекция, и трест, чтобы избежать затрат, принял простое решение: Ватиху закрыть. Решение действительно в стиле нашей командно-административной системы. Уверен, умный, расчетливый хозяин у Ватихи появится.
Музей
Открытые минералогического музея имени А.Е. Ферсмана состоялось 30 января 1973 года. Подобного в стране нет. Музей этот - поэтический рассказ о самоцветах, о чудодейственной силе камня. На стендах - аметисты, топазы, мрачноватые марионы, словно из ясного неба и 6елого снега рожденные друзы горного хрусталя, черные турмалины. На особицу единственный экземпляр - синий сапфировый топаз - находка И.И. Зверева. А вот целестин - красивый бледно-розовый камень, похожий на роскошный девичий кокошник. Или желтоватый пегматит, не срезе которого кристаллы редкого горного хрусталя - волосатика. Да разве перечислить все богатство уникального музея!
Создавался он всем миром, потому носит звание народного. Несли сюда лучшее из своих коллекций жители Мурзинки А.Н. Иванцов, Н.В. Киселев, И.М. Климцев, многие другие. Однако главный вклад - Ивана Ивановича Зверева, неутомимого энтузиаста, организатора этого важного научного и просветительского дела.
В 1964 году, когда отмечалось 325-летие Мурзинки, в местной школе открылся геологический музей, вернее сказать школьный "уголок". Экспонаты в нем были в основном из собрания И.И. Зверева. Затем стараниями Ивана Ивановича он обрел пристанище в Доме культуры, что расположен в бывшей церкви. В нем побывали тысячи людей из разных уголков страны. Посмотрите книгу отзывов - вы прочтете полные восхищения душевные слова благодарности за возможность прикоснуться к богатствам родного края, к его истории.
"Нам историей нужно дышать, гордиться, – пишет, приехавший с Сахалина А. Потемкин. – Становишься лучше, чувствуешь гордость за родную землю свою, ответственность за нее!"
И подобных отзывов много.
Скоро экспонатам стало тесно. И.И. Зверев - первый "директор", хранитель сокровищ музея, мечтал о расширении его, но не дожил до этого времени.
Сегодня музей в Мурзинке закрыт. Что же случилось? Страстный краевед, ветеран войны И. Ческидов еще в июне 1987 года с болью писал в газете "За победу!" Пригородного района:
"В 1985 году музей был передан Нижнетагильскому историко-революционному музею. Решили расширить экспозицию за счет второго этажа здания. Инициативу поддержал исполком Мурзинского сельсовета. В 1987 году на ремонт отпущены средства. Имеются сметы. Экспонаты музея сложены в ящики и убраны из здания".
...И до сих пор их никто не видит. Нынче намечено завершить обновление Дома культуры. Энтузиасты-краеведы надеются, что в год 350-летня Мурзинки народный музей имени А.Е. Ферсмана наконец примет посетителей. Сделать это будет непросто: многие экспонаты из личных коллекций взяты их владельцами. Удастся ли возвратить?
Поток же туристов в заповедный уральский уголок растет. Люди группами и в одиночку стремятся к старым шахтам, отвалам, старательским ямам в поисках самоцветов. Конечно, это небезопасно.
Но есть и тут выход. Его предлагал еще в 1973 году И. Зверев: создать туристскую базу с опытными в горном деле инструкторами. Они-то и станут сопровождать туристов, заботиться об их безопасности, помогать в оценке найденных камней. "Дирижировать" этим потоком любителей природы должны областной совет по туризму, областное управление народного образования, руководители свердловского и нижнетагильского музеев. Предложение, думается, и сегодня не потеряло своей актуальности.
А что же завтра?
Нынче Мурзинке исполняется 350 лет. Что и говорить, возраст почтенный. Каков же нынешний ритм жизни села – дальней окраины Пригородного района? От Нижнего Тагила до Мурзинки 80 километров, оттого главный признак процветания для нее – дороги. В 1983 году корреспондент "Уральского рабочего" Т. Курашова, побывав в Мурзинке, писала: "Добраться трудно, даже в наше время, когда, кажется, для всевозможного транспорта не осталось никаких преград". Добавим: в распутицу сюда можно было проехать лишь на вездеходе.
Но перестройка дошагала и до Мурзинки. За последние три года к соседнему населенному пункту Южаково проложено асфальтированное шоссе. Так что теперь раз в сутки от Нижнего Тагила ходит сюда рейсовый автобус. В селе – отделение Южаковского совхоза. Он, по существу, – главный экономический источник будущего Мурзинки. А источник... из-за каждой копейки не столько дел, сколько говорильни в дирекции. Потому в прорехах мурзинское благоустройство, медицинское обслуживание, народное образование, культура. Невелик вклад в поселковый бюджет и местного участка межхозяйственного лесхоза. Селу его жалких финансовых "вливаний" явно не хватает.
Уходят селяне в город. Если на 1 января 1971 года в Мурзинке проживало 750 человек, значилось 249 хозяйств, сегодня местную прописку имеют 404 человека. Особенно поубавилось в здешних краях молодежи.
Основная причина тяги к перемене мест – отсутствие работы. Вот бы и помочь городу: организовать, скажем, сельский кооператив по откорму скота на современной основе. Нет в области охотников взять опеку над Мурзинкой по примеру Орловской области, сделать ее истинным самоцветным заповедником.
И все же, надеюсь, станут пророческими слова Д.Н. Мамина-Сибиряка о Мурзинке: "Можем предсказать без особенного риска... ей предстоит еще блестящее будущее".
С. БЫСТРОВ.
Литература: Газета "Уральский рабочий" от 10.12.1989.