Cтатья о бывшем 1-м секретаре Кемеровского обкома ВКП(б) Е.Ф. Колышеве, который в годы войны руководил Нижним Тагилом.
Младореформатор Евгений Колышев
В апреле 1946 года на пленуме Кемеровского обкома ВКП(б) был избран новый первый секретарь. Поначалу молодой и улыбчивый партиец Евгений Федорович Колышев был принят в Кузбассе настороженно. Местный актив привык к сильной руке Семена Задионченко, который к тому же был хорошо известен в стране. Его преемник, 36 лет от роду, на многих не производил должного сановного впечатления. Однако с течением времени в Кузбассе Колышев не только был оценен как талантливый руководитель, но и остался у многих в памяти дальновидным и проницательным политиком. Стремление второго первого к новаторству в сочетании с молодостью дают основание называть его младореформатором . В хорошем смысле этого модного ныне ругательного словосочетания.
Пастушье детство Евгений Колышев родился 10 декабря 1909 года в селе Верхняя Санарка Троицкого уезда Оренбургской губернии. Его отец Федор Федорович потомственный пролетарий, трудился рабочим на золотых приисках, был мастером на маслодельном заводе в городе Троицке. После революции Федор Колышев вступил в коммунистическую партию, однако с приходом в город белогвардейских войск в 1919 году был расстрелян (по другим данным зарублен). Это обстоятельство, несомненно, повлияло на выбор Евгением пути профессионального партийного работника.
Рано осиротев (в 1919 году у
него умерла и мать), Евгений воспитывался с дедом,
Федором Егоровичем. Само воспитание сводилось к
тяжелому физическому труду, который Колышев
освоил от а до я . Уже с семилетнего возраста он
работал бороноволоком, пастухом, учился
столярному ремеслу. Понятно, что в таких условиях
об учебе думать не приходилось. Науки, которые
Евгению довелось в то время постичь, были
ограничены курсом начальной школы. Однако при
выдвижении на руководящую работу такого
образовательного уровня было достаточно. Для
карьеры определяющее значение имели социальное
происхождение и ярая приверженность идеям
большевизма. С момента
вступления в 12-летнем возрасте в комсомол и до
самой смерти Евгений Колышев почти непрерывно
находился на ответственных постах.
Счастье из Магнитки
Свою биографию руководителя Колышев вел с 1924 года, когда он становится секретарем комсомольской ячейки. Вслед за этим, в возрасте 14 лет он был избран в состав бюро райкома комсомола. Не имея какой-либо специальности, юный Евгений поступает на курсы трактористов, которые заканчивает в 1925 году. Но потрудиться на уральских полях ему пришлось недолго. Уже в начале 1927 года Троицкий окружной комитет ВЛКСМ выдвигает его на освобожденную комсомольскую работу. В этом же году Колышев вступает в ряды ВКП(б).
Особое место в его биографии занимают годы строительства Магнитогорского металлургического комбината. Там он был избран секретарем комсомольской организации. Там же встретил и свою первую любовь. В память о грандиозной стройке эпохи индустриализации Колышев назвал свою старшую дочь Магнитой. С таким именем она прожила всю жизнь и умерла в Москве, будучи доцентом Московского энергетического института.
Мы пойдем за Сталиным, как табун за жеребцом
Весьма важный этап работы Колышева связан со Свердловском. Несмотря на то, что в столице Урала он пробыл только 10 лет, за этот период сумел достичь важного номенклатурного положения. На его карьеру влияли те же обстоятельства, что и на биографии других выдвиженцев 30-х годов. Рабочее происхождение, подкрепленное убийством отца белогвардейцами, опыт комсомольской работы, огромное количество аппаратных вакансий вследствие репрессий, помогли Евгению очень быстро пройти все ступени номенклатурной лестницы.
Начало его восхождения связано с работой в Уральском обкоме ВЛКСМ. Он уже приобрел опыт журналистской работы и был оценен в областном штабе свердловских комсомольцев. Год службы заместителем заведующего отделом культурно-пропагандистской работы Уральского обкома ВЛКСМ подготовили Колышева к штурму высот теории марксизма. С сентября 1933 по сентябрь 1937 года Евгений учился в Уральском (Свердловском) институте марксизма-ленинизма. Время учебы сопряжено с усилением политических репрессий. Здесь в биографии Колышева имеются неоднозначные эпизоды, которые свидетельствуют о его колебаниях вместе с генеральной линией партии . Так, в 1936 году партком института, членом которого был Колышев оставил в партии бывшего директора Новика, который в 1937 году был разоблачен как враг народа . Однако апогей сталинского террора Колышев встретил во всеоружии. В том же институте он провел широкомасштабную работу по разоблачению врагов народа, выступал с резкой критикой бывшего вражеского руководства Свердловского обкома и редакции газеты Уральский рабочий . Эти действия были возведены в заслугу первым секретарем Свердловского обкома ВКП(б) В.М. Андриановым, который в 1939 году подписал Колышеву характеристику.
Предвоенные годы завершили аппаратную социализацию Евгения Федоровича. Он плавно переходит с должности на должность: второй и первый секретарь Ленинского райкома ВКП(б) в Свердловске, третий секретарь Свердловского горкома ВКП(б), секретарь Свердловского обкома по пропаганде. Вершиной карьеры Колышева в Свердловском обкоме стал пост третьего секретаря.
Приблизительно в это время с Колышевым произошел анекдотичный случай, который, впрочем, тогда мог стоить ему карьеры. На одном из совещаний партийных пропагандистов он произнес сакраментальную фразу: Мы пойдем за Сталиным, как табун за жеребцом . Видимо, сказалось его пастушье детство. Доброхоты тут же дали знать соответствующим органам : секретарь обкома назвал Сталина жеребцом. Однако санкций в отношении Колышева не последовало.Во главе Танкограда
С 1942-го по 1945 год Колышев работает первым секретарем Нижнетагильского горкома ВКП(б). Этот период для Евгения Федоровича стал временем приобретения навыков руководства крупным промышленным центром. Нижний Тагил стал едва ли не главным городом страны, где в громадных количествах выпускались танки. Поэтому не случайно прозвище военного Нижнего Тагила Танкоград.
Две главные задачи стояли перед первым секретарем: обеспечить форсированный выпуск танков и разместить многочисленные эвакуированные предприятия. И Колышев демонстрирует образцовые качества хозяйственного руководителя. Уже за 1942 год ему удалось по сравнению с 1941 годом увеличить выпуск танков в 5 раз, разместить эвакуированные предприятия таким образом, что они сразу увеличили объем продукции в 3-6 раз. Одновременно идет и развертывание новых отраслей промышленности. Самолетостроение, производство пластмасс, собственное производство цемента, стекла, кирпича, заготовка леса далеко не полный перечень отраслей, которые возникли в Нижнем Тагиле в годы войны.
О его вкладе в индустриальный потенциал Танкограда свидетельствуют полученные ордена. Скупые на раздачу наград тыловым партийным работникам местного уровня, аппаратчики из ЦК за годы работы в Нижнем Тагиле представили Колышева к орденам Ленина, Трудового Красного Знамени, Красной звезды, Отечественной войны II степени. Молодой области молодой лидер.
Сумев в чрезвычайных условиях наладить производство, Колышев мог всерьез рассчитывать на благосклонность со стороны высшей партийной элиты. Вскоре после окончания войны он был выдвинут на работу в святая святых партийного аппарата Центральный комитет ВКП(б). Внутри этой наипрестижнейшей властной структуры существовала своя негласная иерархия отделов и должностей. Колышев попал в одно из самых важных подразделений Управление кадров ЦК, на должность ответственного организатора. Его непосредственным начальником стал всесильный Г.М. Маленков, кандидат в члены Политбюро и секретарь ЦК партии. Имея столь влиятельного босса , Е.Ф. Колышев мог чувствовать себя спокойно, дожидаясь дальнейшего продвижения по службе.
В традициях кадровой политики компартии такой должностной рост обеспечивался путем перевода работников из центра в регионы на посты первых секретарей обкомов. Не стал исключением и Колышев. В апреле 1946 года он был рекомендован для избрания первым секретарем Кемеровского обкома партии и проработал на этом посту без малого 5 лет. Стоит сказать о его образе жизни. Несмотря на максимальное обеспечение условий быта, он не стремился к комфорту. Однако имел много мужских хобби, отказываться от которых не собирался. Любое свободное время посвящал рыбалке и охоте, был заядлым автомобилистом, страстно любил оружие. Зная о коллекции Колышева, из Нижнего Тагила ему неоднократно присылали образцы пистолетов и ружей. К концу его пребывания в Кемерове собралась внушительная коллекция от дамских браунингов до полуавтоматов 16 калибра.
Колышев любил спорт. В деревне Журавли, где находились дачи обкома и облисполкома, организовал волейбольную площадку, и сам часто появлялся на ней. Очень хорошо играл в шахматы, в домашней обстановке уделяя этой игре не один час.
К деятельности молодого первого секретаря аппаратчики из ЦК ВКП(б) стали присматриваться спустя год после вступления его в должность. В недрах аппарата Кемеровского обкома поговаривали о сложных отношениях Колышева с председателем облисполкома В.А. Москвиным, который представлял в Кемерове южнокузбасское лобби . Сам Москвин долгие годы был связан с городом Сталинском, в годы войны возглавлял там городской комитет партии. Скорее всего, он разделял нездоровые настроения по поводу необоснованности наделения Кемерова статусом областного центра.
В ЦК ВКП(б) решили устроить проверку работы Кемеровского обкома ВКП(б). В конце марта 1947 года в Кемерово выехал ответственный организатор управления кадров ЦК ВКП(б) С.М. Пилипец. Тщательно изучив обстановку, он дал весьма неутешительное заключение о деятельности Колышева. В частности, Пилипец написал, что новый первый секретарь не сумел сплотить вокруг себя основное ядро руководящего областного актива. Основной метод руководства коллегиальность т. Колышев нарушает, с секретарями обкома ВКП(б), председателем облисполкома и членами бюро обкома по вопросам работы советуется мало, стремится решить вопросы единолично [+] В оценке кадров т. Колышев не всегда объективный, часто делает вывод о работнике по первому впечатлению, допускает охаивание прошлой работы, чем вызывает недовольство и стремление основных руководящих работников уйти из области.
Такая характеристика, безусловно, могла крайне негативно сказаться на будущем первого секретаря. Однако и в этот раз Колышева простили. А Степану Пилипцу, который по иронии судьбы в 1955 году станет первым секретарем Кемеровского обкома, впоследствии будут предъявлены подобные обвинения.
Его новации
Теперь трудно судить о тех возможностях, которыми располагал Колышев на посту первого секретаря обкома, убеждая центральные органы в необходимости принятия тех или иных решений. Понятно, что первый секретарь обкома, имевший неограниченную власть в регионе, находился в роли униженного просителя по отношению к московскому чиновничеству. Именно по причине высочайшего недозволения множество полезных и стратегически важных проектов для Кузбасса так и осталось на бумаге.
Так, Е.Ф. Колышеву принадлежит идея организации академической науки в Кузбассе. За период с 1947 по 1951 год он подписал десятки обращений к различным руководителям, в том числе и лично И.В. Сталину с просьбой организовать в Кемеровской области комплексный институт Академии наук СССР со штатом научных сотрудников в 150 человек. Если бы эта идея была тогда реализована, то научно-образовательный комплекс Кузбасса теперь мог быть вполне конкурентоспособным в сравнении с Новосибирской и Томской областями.
Второй первый выступал за усиление научного обслуживания промышленности Кузбасса. По его непосредственной инициативе и при активнейшем участии в 1948 году была проведена конференция по изучению производительных сил Кузбасса. В Кемерово приехали светила советской науки академики А.А. Скочинский, И.П. Бардин, А.В. Винтер, В.И. Яворский. Тогда были определены перспективы развития экономики Кузбасса на период до 1965 года. Сам Колышев выступил на конференции с большим вступительным словом. Кроме традиционных фраз о роли Кузбасса в индустриальном потенциале страны, первый секретарь обкома наметил перспективы развития региона.
Не умаляя значения угольной, металлургической и химической промышленности, Колышев заявил на конференции о развитии в Кузбассе машиностроения, легкой, текстильной и пищевой индустрии. По его мнению, всемерное развитие должно получить горное и химическое машиностроение, вагоностроение и электромашиностроение . Кроме того, речь велась и о создании пищевых и вкусовых предприятий и текстильных фабрик в Мариинске, Тайге, Кемерове, Ленинске-Кузнецком, Прокопьевске и Сталинске. Как это ни удивительно, но и спустя 50 лет предложения Колышева не потеряли актуальности.
Он настойчиво добивался создания в Кузбассе сети высших учебных заведений. К моменту приезда Колышева в Кузбасс функционировали только два вуза, и оба в городе Сталинске (Новокузнецке) металлургический и педагогический. Новый первый секретарь обкома стал обращаться с просьбами в ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР об открытии высших учебных заведений в областном центре Кемерове. С 1946 года он предлагал открыть в Кемерове индустриальный институт, и только в 1950 году получил на это согласие министерств и ведомств (к сожалению, был открыт не индустриальный, а горный институт, который имел более узкий спектр специальностей).
Колышев очень много внимания уделял развитию кузбасской литературы и искусства. В частности, в 1949 году, в письме на имя генерального секретаря Союза Советских писателей А.А. Фадеева он предлагал создать в Кемеровской области отделение Союза с направлением в Кузбасс 2-3-х профессиональных литераторов. Это была первая просьба подобного рода. (Само отделение было открыто лишь в июне 1962 года). По его же инициативе были начаты подготовительные работы к строительству здания областного драматического театра.
К заслуге первого секретаря можно отнести и просьбу о снятии ограничений с бывших кулаков, проживавших в Кузбассе. В записке на имя Сталина с грифом совершенно секретно он предлагал восстановить в правах 61 000 человек, которые были расселены в Кемеровской области в период 1930-32 годов. На эту новацию следует акцентировать особое внимание. Обращение снизу по такому политическому вопросу в 1949 году являло собой факт возмутительной дерзости. И хотя режим в отношении спецпоселенцев был уже смягчен, первый секретарь обкома по правилам должен был дожидаться соответствующих указаний, а не предлагать собственного решения проблемы. О смелости Колышева говорит и то обстоятельство, что подобную записку, но уже в 1953 году после смерти Сталина, подписал новый первый секретарь обкома М.И. Гусев.
Кипучая энергия Колышева вызывала явную настороженность в аппарате ЦК ВКП(б). Проявление кузбасским руководителем независимости в действиях, оригинальность суждений и предложений должны были быть ограничены. Подготовка к освобождению Колышева от должности велась долго. В ЦК ВКП(б) скрупулезно анализировался материал, поступавший из региона. Несколько раз в Кемерово приезжали высокие комиссии по проверке деятельности обкома партии. При желании всегда можно найти факты, компрометирующие того или иного руководителя. И они были найдены.
Насаждение небольшевистских нравовподхалимства и угодничества В период проведения в 1950 году кампании по выдвижению кандидатов в депутаты Верховного Совета СССР на предприятиях в Кемерове проходили собрания рабочих коллективов. По странному стечению обстоятельств первым, кого должны были выдвинуть, стал председатель облисполкома М.И. Гусев. Проявляя служебное рвение, второй секретарь Кемеровского горкома партии К.В. Ряшенцев распорядился отменить собрание. В своих действиях он руководствовался железной номенклатурной логикой: пока кандидатом в депутаты не выдвинут первый секретарь обкома, никто не имеет права выдвигать руководителей более низкого ранга. Этот факт Колышеву стал известен позднее, однако для проверяющей комиссии стал серьезным основанием в обвинении первого секретаря в насаждении небольшевистских нравов подхалимства и угодничества . Образ Колышева- вождя в сознании московских начальников стал еще четче, когда стало известно о том, как проходил пленум Сталинского горкома партии. Приехавший в Сталинск секретарь обкома по промышленности Л.И. Грачев вместо собственного выступления решил озвучить одну из речей Колышева. Этот факт был расценен как попытка представить первого секретаря обкома непогрешимым авторитетом.
Стоит добавить, что Евгений Федорович допустил и несколько политических ошибок, которые также сыграли свою роль в его освобождении от работы. В городе Сталинске органами госбезопасности была разоблачена тайная синагога. Группа лиц, не заслуживающих политического доверия (читай евреев), занимавших руководящие посты на КМК оказывала материальную помощь религиозной еврейской общине, которая действовала нелегально. В адрес Колышева посыпались упреки: почему обком партии вовремя не вскрыл этот сионистский нарыв, не провел кадровой чистки на комбинате? Первый секретарь не сумел правильно сориентироваться в оценках деятельности своего окружения, которое неоднократно допускало финансовые злоупотребления. Такие злоупотребления наблюдались в декабре 1947 года при проведении конфискационной денежной реформы, когда многие номенклатурные работники пытались спасти свои сбережения. Крупный скандал разразился в редакции газеты Кузбасс , где редактор А.А. Бабаянц занимался незаконным распределением гонораров между мертвыми душами , которые на самом деле являлись людьми из окружения первого секретаря обкома.
Неразборчивость Колышева в кадрах и политические просчеты стали серьезным предлогом для выхода постановления ЦК партии О работе Кемеровского обкома ВКП(б) в марте 1951 года. Работа обкома была признана неудовлетворительной, а судьба первого секретаря обкома предрешена. Жесткая, если не сказать жестокая критика Колышева звучала из уст и местных руководителей, не состоявших с ним в дружеских отношениях, и от самого близкого окружения. Итогом двухдневных разбирательств стало освобождение Колышева от всех постов с формулировкой как не обеспечивший руководства.
Несмотря на то, что опальный лидер продолжал жить в Кемерове, с ним старались не поддерживать отношений. Лишь некоторые из близких к нему людей остались верны партийному товариществу. Несправедливость нового положения Колышева усиливали всевозможные тычки от официальных властей. Его преемник Василий Мокрушин, приехавший в Кемерово с большим московским скарбом, потребовал немедленного освобождения квартиры на улице Орджоникидзе. Бывший первый в срочном порядке эвакуировался в небольшую квартирку на улице Советской (дом магазина Лакомка).
В мае 1951 года судьба Колышева определилась. По неписанным законам номенклатурной политики опальный партийный лидер понижался в должности. Понижение имело строго дозированные рамки: на порядок ниже становились должность, статус региона и ведомственная система руководящей работы. В соответствии с данным порядком Колышев рекомендовался заместителем председателя Кировского облисполкома.
Обреченный на смерть
В июле 1951 года Колышев, наконец, прибыл в Киров. В письме от 17 июля своей сестре, которая так и осталась в Кемерове, Колышев сообщает: Киров встретил нас ясно, что по чужому. Я имею в виду домашнюю обстановку. За это время кое-что приобрели. Купили буфет, стол, тумбочку, стулья. Нет только кроватей. Попробовал отправиться на дачу. Но там нас встретили очень враждебно. Заявили Пане (жена Колышева Прасковья Степановна А.К.), что мы все огорчены Вашим приездом . Имеется в виду то, что и Таня и Тома (дочери Колышева А.К.) сильно болеют коклюшем. Бытовые сложности, с которыми столкнулся Колышев по приезду в Киров, усугублялись ухудшением здоровья. В конце лета у него нарушилось мозговое кровообращение, отказала правая рука. Несмотря на очевидные проблемы с самочувствием, он продолжает напряженно трудиться. Весь сентябрь провел в полях на хлебозаготовках. В письме от 21 сентября 1951 года Колышев писал в Кемерово, что за короткий срок он узнал новые районы и новых людей. Постепенно возвратилась способность работать правой рукой.
Однако уже в ноябре появились симптомы неведомой тяжелой болезни. 10 декабря кемеровские родственники поздравили Евгения Федоровича с 42-м днем рождения. Через два дня Колышев пишет письмо с искренней благодарностью, ведь присланная телеграмма оказалась единственным поздравлением. В письме он жалуется на плохое самочувствие: Был в районе и застудил свое тело. Болел воспалением легких, радикулитом, и воспалением корешков межреберных нервов. Работать работаю, но вся грудная клетка и поясница сильно болят и мешают сидеть, ходить и лежать. Продолжаю лечиться, но завтра придется ехать в командировку.
Состояние здоровья Евгения Федоровича ухудшалось, он был переведен в Кремлевскую больницу. Диагноз, который был установлен окончательно, стал смертным приговором: саркома позвоночника. Уже после кончины Колышева, которая произошла в ночь на 28 апреля 1952 года, его дочь Магнита написала в Кемерово о последних днях жизни бывшего кузбасского лидера. Папа был очень сильным, мужественным, умным, до последнего часа он не сдавался и боролся с болезнью, даже когда ему было очень плохо, он старался не стонать. Умирал папа в сознании, очень тяжело умирал. Организацию похорон взял на себя Кировский обком ВКП(б). Участливо к семье покойного отнесся первый секретарь Кировского обкома А.П. Пчеляков. Он не только добился, чтобы Колышева похоронили в Москве на Ваганьковском кладбище, но и походатайствовал об установлении персональной пенсии семье покойного. В Кировской правде был опубликован некролог, который, впрочем, не соответствовал рангу покойного. (Советский некролог много говорил об отношении властей к умершему. Семантика проявлялась буквально во всем: месторасположении на газетной полосе, толщине траурной рамки, размере портрета, наличии подписей высших и областных руководителей). Равнодушным к участи Колышева и его семьи остался Кемеровский обком ВКП(б). О кончине бывшего первого, но действовавшего депутата Верховного Совета СССР в газетах решили не сообщать. Семье покойного не было оказано материальной помощи, не выражалось соболезнований. Опала Колышева продолжалась и после смерти.
Александр Борисович КОНОВАЛОВ, канд. ист. наук, ст. научный сотрудник Государственного архива Кемеровской области.