"Остаюсь в Тагиле"

    "Силовое поле" первого в мире социалистического государства влекло к себе людей с горячими сердцами, интернационалистов. Организованно и стихийно, группами и поодиночке в начале тридцатых годов прибывали они в нашу страну. Сколько их, откликнувшихся на задористое "Даешь!", самоотверженно трудилось в годы первых пятилеток на новостройках Урала. И как трудились!

    Сооружавшие цеха Уралмаша немцы, к примеру, в начале 1934 года призвали партнеров по революционному соревнованию из Магнитки, Нижнего Тагила, Челябинска наращивать темпы строительства, ратовали за агитационные поводы имени Эрнста Тельмана и XVII съезда ВКП(б). Газета, "Уральский рабочий" не без Гордости отмечала в ту пору: "...каждый важный этап движения вперед стало традицией начинать под лозунгом интернациональной солидарности, и уже семь знамен зарубежных пролетариев реют над заводами Урала".

    Среди этих искренних друзей нашей страны был Карл Грюнберг. Он родился в 1914 году в Праге в семье служащего. Начальное образование получил в реальной гимназии, в той самой, где обучались всемирно известные ныне чешские писатели Алоис Ирасек и Ярослав Гашек. С детских лет у Карла пробудился интерес к истории родины, борьбе ее за национальную независимость.

    О многом знал не понаслышке, а от отца, который активное участие принимал в политической жизни общества. После окончания гимназии юный Грюнберг становится слушателем коммерческой академии. Впрочем, вскоре бросает учебу, поняв, что истинное его призвание совсем в другом. И вот уже он - студент Пражского университета, всецело увлечен изучением филологических дисциплин. Но живо интересуется и вопросами политики, истории, искусства, обретает некоторый опыт в журналистике.

    В семейной библиотеке Грюнбергов среди разнообразной литературы были произведения Канта, Шопенгауэра, Фейербаха, Ницше, Гегеля, Каутского, Маркса, Бакунина. Зачитывался он и сочинениями чешских писателей.

    В воспоминаниях о прошлом, написанных незадолго до своей смерти в апреле 1977 года, Грюнберг отметил, что в двадцатые годы в Чехословакии произошло "политическое повзросление всех слоев населения: жива была память о восставших матросах Киля, советской Венгрии, кровавом путче Каппа... В то же время рассказы товарищей, побывавших в СССР, привлекали внимание широких масс трудящихся. Показы ленты Эйзенштейна "Броненосец Потемкин" кончались бурными демонстрациями за Советскую власть. Публика стоя аплодировала фильму, а журнал "На стройках СССР" расхватывался и передавался из рук в руки... Переведенные на немецкий и чешский языки книги Ф. Гладкова "Цемент", М. Шагинян "Гидроцентраль", А. Серафимовича "Железный поток", Ф. Панферова "Бруски" и др. зачитывались до клочков - таким был интерес к жизни в Советском Союзе... Успехи народов Страны Советов были нашими успехами. Не только серп и молот были общими, общим был и боевой гимн международного пролетариата "Интернационал".

    Именно в ту горячую пору Карл Францевич Грюнберг отвечает на стоявший перед многими вопрос "С кем ты?" Отвечает вступлением в находившийся на полулегальном положении комсомол Чехословакии, именовавшийся тогда как "Молодежь КПЧ".

    Период этот ознаменовался распространением в Европе фашистской идеологии. "Коричневая чума" коснулось и Чехословакии: судетские немцы, подстрекаемые их лидером генералом Генлейном, требовали воссоединения территорий с Германией, бывший колчаковец Р. Гайда собирал под свои знамена единомышленников, готовя яростные атаки против компартии Чехословакии. Еще не окрепшей и недостаточно сплоченной.

    Когда началась травля коммунистов, по предложению К. Готвальда, А. Запотоцкого и О. Сынека Центральным комитетом КПЧ было принято решение о необходимости перехода от территориального принципа распределения первичных парторганизаций к производственному. По мнению Грюнберга, решение это способствовало приближению интеллигенции к рабочим: "пропаганда и агитация стали предметнее, легче и доходчивее, стал более надежным переход партийных кадров на нелегальное положение". Протестуя против начавшегося в Германии террора, КПЧ усилила агитационно-пропагандистскую работу в массах.

    По заданию комсомола Грюнберг вступает в дискуссии с противниками социализма, участвует в редактировании и выпуске подпольных газет "Форзертс" и "Шнодован", предназначавшихся для рабочих горнорудной, и стекольной промышленности. Газеты верстались и печатались в нелегальной типографии, в рабочем поселке Германсгютте, что неподалеку от Пльзеня. Активной комсомольской деятельностью Карл зарабатывает себе право для вступления в ряды КПЧ. В воспоминаниях Грюнберга есть теплые слова в адрес секретаря Пльзейского окружкома партии Отто Сынека, секретаря окружкома комсомола Карела Штекеля, редактора журнала "Творба" Б. Шмераля и "вездесущего" репортера Эгона Киша. С ними он был знаком, у них он учился политической работе.

    Да, Грюнбергу было кем гордиться: Эгон Киш пользовался большой популярностью как талантливый мастер художественной публицистики и политически острых репортажей, а Б. Шмераль и О. Сынек стояли у истоков компартии Чехословакии.

    И все-таки реакционные силы в стране брали верх. В этот момент ЦК КПЧ и ЦК комсомола решают направить в Москву группу активистов для работы в Европейском секретариате Исполкома Коммунистического интернационала молодежи. В числе посланцев был назван и Карл Францевич.

    18 Января 1934 года дата для него особенная - день приезда в столицу Советской России. Успев устроиться в гостинице, сразу же поспешил на Красную площадь, побывал в мавзолее В.И. Ленина. И только тут глубоко осознал, что сбылась мечта работать в Стране Советов. Вскоре с группой политэмигрантов присутствовал в качестве гостя на некоторых заседаниях XVII съезда ВКП(б). Особенно запомнил выступление С.М. Кирова.

    Будучи по натуре человеком увлеченным, Карл Францевич близко к сердцу принял призыв ЦК ВЛКСМ - "Молодежь, на трактор!" Немедленно решил стать трактористом, так как интересовался техникой, хорошо знал устройство двигателя внутреннего сгорания. Пошел на прием к Генеральному секретарю ЦК комсомола А.В. Косареву. Тот согласился с желанием Грюнберга, рекомендовал его на работу в Социалистическую Республику немцев Поволжья.

    Но там о работе на тракторе дипломированного филолога и слышать не хотели, направили в редакцию комсомольской газеты "Роте югенд", затем - в немецкий радиокомитет республики. Карл Францевич увлекся новым делом, он постоянно в разъездах.

    В городе Энгельсе судьба сводит его с актрисой Гертой Ерш. В ней он находит любящую жену, друга. Осенью 1934 года в жизни Грюнберга происходит еще одно знаменательное событие - он принимает советское гражданство.

    Казалось, жизнь твердо поставила его на рельсы революционного созидания, и вдруг статья "Вражеское гнездо в радиокомитете", опубликованная в республиканских газетах "Большевик" и "Нахрихтен". Некий Григорьев бездоказательно выдвигал против Грюнберга обвинение в шпионаже в пользу разведорганов фашистской Германии. Газетная фальшивка послужила поводом для ареста Грюнберга.

    "Тяжело было жить с клеймом шпиона. Жену исключили из комсомола и сняли с работы, - писал в воспоминаниях Грюнберг. - Однако справедливость восторжествовала: промыкавшись два года под следствием, я был оправдан, чем обязан обкому партии, проверявшему мое "дело". А вот Григорьева как клеветника отдали под суд".

    Кстати, то была уже вторая обида, нанесенная Грюнбергу. Являясь членом компартии Чехословакии с подпольным партийным стажем, Карл Францевич, будучи в СССР, поначалу состоял на учете в Коминтерне. Приняв советское гражданство, он просил о переводе в члены ВКП(б). Однако в просьбе ему отказали, предложив вступать в ряды ВКП(б) на общих основаниях, т.е. через кандидатский стаж. "Рекомендация" эта больно ударила по самолюбию Грюнберга, на деле доказавшего свою преданность коммунистическим идеалам. Полученное предложение он не принял, оказавшись, таким образом, вне партии. Хотя в душе и на деле оставался истинным коммунистом.

    И все же после случившегося работа в радиокомитете, думается, была для него уже не в радость. А тут еще одно испытаний: с началом Великой Отечественной войны он и жена его подпали под действие указа о переселении немцев, проживающих в районах Поволжья. Тяжелая моральная травма, не хотелось верить в случившееся. Однако столь жесткую меру правительства в условиях военного времени он оправдывал, считая ее временной.

    Смыслом жизни в годы войны стала для Грюнберга самоотверженная работа во имя победы. Колхоз "Мировой труд" в далеком Казахстане, где обретались Грюнберги, зарплату выдавал в виде трудодней, на которые - голодали.

    В 1942 году получил перевод в Нижний Тагил для работы в стройотряде № 1874.

    Тагильский отряд состоял исключительно из немцев Поволжья. В отличие от остальных рабочих колонн этот отряд приобретал значение специального формирования, юридический статус которого не поддавался никакому логическому объяснению. Дело в том, что немцы-трудармейцы не были судимы. И тем не менее пребывали на положении заключенных. А ведь многие состояли в партии и комсомоле, в отряде действовали партийная и комсомольская организации.

    Немало находилось здесь одаренных и талантливых людей, необычные судьбы которых не могут не привлечь внимания историков - исследователей. Среди них назову участников Октябрьской революции А. Гамбургера и В. Гамана, политэмигранта К. Рингельштейна, который в годы гражданской войны на Урале был уполномоченным особого отдела 3 армии. После войны отличниками просвещения стали преподаватели А. Лир, Ф. Малер, Э. Штейнмец, кандидат философских наук И. Кроневальд. В развитие краеведения на Урале в 50- 60-е годы значительный вклад внес преподаватель Нижнетагильского пединститута П. Риккерт, уроженец города Берлина. Признание заслуг в системе здравоохранения получили врачи: кандидат медицинских наук Т. Грасмик, В. Рунг, фельдшер О. Вейнгард. За разработку теории по управлению ориентацией космических аппаратов видный советский ученый Борис Викторович Раушенбах удостоен звания лауреата Ленинской премии... В годы войны все они трудились на кирпичном заводе, строительстве домны № 3, в карьере "Зайгоре" и других объектах треста "Тагилстрой".

    Карла Францевича направили в торгпит "Тагилстроя". Там он и работал начальником планового отдела вплоть до ухода на пенсию в 1974 году.

    После войны надежды на получение полной свободы не сразу оправдались. Грюнберг, как и большинство его товарищей по отряду № 1874, еще целых десять лет подвергался ограничениям спецпоселенца.

    В середине шестидесятых годов первыми получили право на возвращение в родные места бывшие политэмигранты. Герта Михайловна настаивала поехать в Германскую Демократическую Республику: надеялась еще послужить театральному искусству, ведь была же когда-то примой-балериной.

    Однако Карл Францевич не захотел воспользоваться возможностью выезда на родину. В Европе было неспокойно: угрозы реваншистов из Западной Германии, известные драматические события в Чехословакии настораживали. Глубокие раздумья привели его к твердому решению остаться в Нижнем Тагиле, к которому успел привыкнуть.

    В статье "Мы верили и ждали", опубликованной в "Тагильском рабочем", И. Кроневальд писал, что "вера в справедливость и торжество идеалов социализма помогла трудармейцам дожить до времен, когда советское общество по инициативе ЦК КПСС отметает все, что мешает социализму".

    Карлу Францевичу не довелось дожить до столь желанных перемен. Оттого воспоминания свои он завершил грустной нотой: "Хотелось бы отметить, не по моей вине я смог внести только весьма скромный вклад в дело, которому хотел посвятить всю свою жизнь. Я рад, что был свидетелем больших, героических свершений советских людей. К великому сожалению, только свидетелем, а не участником... Несмотря ни на что, я был и остался убежденным марксистом. Из моей жизни поучительных выводов не сделаешь..."

    Не могу не возразить Карлу Францевичу: жизнь его интересна и поучительна. И конечно же, не напрасно прожита. Не может быть напрасной жизнь борца - интернационалиста.

С. ГАНЬЖА.

    В материале использованы "Воспоминания" К. Грюнберга, хранящиеся в личном фонде автора статьи, в научном архиве Нижнетагильского музея-заповедника горнозаводского деле Среднего Урала.

Литература: Газета "Уральский рабочий" от 01.05.1989.

Главная страница