Дом Худояровых. Начало

    В конце мая 2016 года музей истории подносного промысла "Дом Худояровых" отметил 25-летний юбилей. Это первый из музейных объектов, который был пущен в рамках программы создания в Нижнем Тагиле музейного комплекса на базе реставрации и музеефикации памятников архитектуры и истории.

    21 мая 1985 года началась моя деятельность научным сотрудником в Нижнетагильском краеведческом музее. Так как мой диплом в Уральском университете был написан на фольклорно-этнографических материалах, я попала в этнографический отдел. Кроме того, именно в этот момент самым актуальным объектом в планах краеведческого музея был новый филиал – музей истории подносного промысла.

    Мне доверили тему "История подносного промысла", а после и "Крепостные художники Худояровы", а также такие важные направления работы, как коллекция подносов и её комплектование.

    В те годы краеведческий музей активно приобретал новые подносы в цехе росписи на заводе эмалированной посуды ("Эмальпосуда"). Работа с этим предприятием позволила лично познакомиться со всеми ведущими художниками промысла, техникой и технологией изготовления современных расписных лакированных изделий.

    Со всеми тонкостями лакового дела, проблемами массового художественного производства, активно и доброжелательно помогал разбираться главный художник предприятия Г. П. Бабин. Высочайший уровень тагильского лакового дела 1970-80-годов во многом его заслуга. По инициативе и при непосредственном участии Геннадия Петровича в цехе росписи подносов была создана творческая экспериментальная группа, выполнявшая ответственные заказы, эксклюзивные работы, выставочные образцы. Там были собраны лучшие творческие силы, которые, бережно сохраняя традиции, вносили в развитие древнего искусства свежие импульсы современности. Г. П. Бабин предоставлял нам возможность еще в момент работы над подносами отбирать лучшие произведения для приобретения в коллекцию музея. Таким образом удалось сохранить действительно лучшие образцы творчества художников цеха росписи завода "Эмальпосуда".

    1980-е годы – удивительное время. Директор краеведческого музея И. Г. Семенов одним из важнейших направлений деятельности считал научную работу. Каждый научный сотрудник имел свою тему исследований, проходил стажировки в лучших музеях страны и ежегодно выезжал в архивы разных городов.

    Одним из самых сложных видов деятельности была экспозиционная работа. Создание экспозиции музея истории подносного промысла – процесс длительный и очень сложный. Я пришла в этнографический сектор в тот момент, когда первый вариант экспозиции был подготовлен Т. Н. Петрухиной. Изучение литературы, архивных источников, музейных предметов, комплектование позволили внести в него много изменений и уточнений. Сколько же споров, эмоций было при обсуждении!

    Родовой дом семьи Исаака Федоровича Худоярова (1807–1879) был построен на улице Береговой, как принято уточнять, "у Вогульских кузниц". По всей вероятности, здание возводил отец художника Федор Андреевич Худояров (1747-1828) в конце XVIII – начале XIX веков. Это была просторная двухэтажная деревянная постройка с крылечком. За домом находились огород и сад с отапливаемой теплицей, где выращивались редкие цветы, в том числе и розы в горшочках.

    В 1927 году родовой дом был продан потомками И.Ф. Худоярова и в дальнейшем превратился в коммунальную квартиру, где проживало восемь семей. Однако сотрудники краеведческого музея старались контролировать бытование этого уникального мемориального объекта, имеющего огромное культурное и историческое значение. В 1970 году на стене дома И.Ф. Худоярова устанавили памятную доску с текстом: "В XIX веке здесь жили художники Худояровы".

    В 1980-е годы улица Береговая, давно уже носившая имя пролетарского писателя М. Горького, превратилась в тихий, спокойный уголок старого Тагила. Деревянный частный сектор постепенно сокращался, оставляя после себя заросшие травой пустыри. Позади худояровского дома построили гаражный кооператив. Признаки запустения стали вызывать тревогу.

    В тот момент, когда я появилась в этнографическом секторе, вопрос о переносе дома Исаака Худоярова с улицы Береговой на Тагильскую был уже решен. К сожалению, демонтаж старинного здания отрицательно сказался на состоянии этого уникального объекта. Старые бревна не выдержали резкого изменения температурно-влажностного режима и стали стремительно разрушаться. Поэтому восстановление объекта стало возможным только благодаря замене погибших частей новыми. Сложность заключалась в том, что необходимо было найти деревья, совпадающие по размеру с подлинниками. Отбор строительного материала проходил под личным контролем директора музея И.Г. Семенова, который постоянно бывал на лесопилках и следил за тем, как идет процесс сушки необходимого строительного материала.

    Реконструкцией объекта занималась бригада А.А. Боярского. Это было тяжелейшее и сложнейшее испытание для фирмы "Исток", сотрудников строительного участка музея Т.М. Любиной, Р.Э. Фахретденова и многих других. Приходилось искать специалистов, владевших тайнами древнего ремесла рубки и кладки деревянного дома, русских печей. Проблемы возникали постоянно и в большом количестве.

    Многие годы, повторюсь, Худояровский дом был коммунальным жилым зданием со множеством внутренних перегородок. Как выглядели помещения в XVIII - середине XIX веков, когда здесь жили и создавали свои замечательные художественные произведения Худояровы, сведений не имелось. Единственным источником, содержащим хоть какую-то информацию о доме, были воспоминания внучки Исаака Худоярова Ольги Андреевны Худояровой (1899–1987), написанные в 1974 году на листочках синей ученической тетради. Маленькой девочкой Ольга часто бывала в доме дедушки.

    Благодаря детским впечатлениям дочери младшего из 13 детей Исаака, мы знаем, что дом строился "своими руками из кондового леса на берегу реки Тагил, напротив острова. На первом этаже стояли две русских печи, одна из которых – низкая и широкая с выступами внутри, в ней сушили подносы. На втором этаже – "зало", где располагались спальни и две печки – русская и "голландка". Из дома дверь вела в "огородик", в котором находилась теплица. "Из огорода позади сарая дверь вела в сад, где росли вишня казанская (кислая) для варенья, владимирская (бурая) десертная, малина, смородина, сирень разных видов, акация, крушина, орех".

    Восстановление дома и приспособление его под музей – были очень сложными задачами. Каждый шаг перед осуществлением серьезно обсуждался, обдумывался, согласовывался. Постоянно возникали какие-то проблемы. То не было средств, то техники, то специалистов, то материалов. Поэтому, если что-то и получалось, то только благодаря помощи и содействию администрации города, Ленинского района, предприятий Нижнего Тагила.

    Стены дома Худояровых ставили все новые и новые задачи. Одна из важнейших заключалась в сохранении красивого естественного золотисто-медового цвета на срезе бревен внутри помещений, так как с течением времени он мог значительно измениться от загрязнений и запыленности. По инициативе художников-оформителей, возглавляемых М.М. Ивановым, было принято решение пропитать стены специальной морилкой. Причем уникальность этого метода заключалась в том, что она была собственного приготовления. Художник Е.И. Повстоногов лично заготавливал кору дуба, а потом несколько часов вываривал ее в ведре на костре.

    Подготовка любой экспозиции, особенно большой стационарной музейной, требует основательной подготовительной работы. Изучается тематический материал, подбираются экспонаты, проводится комплектование и реставрация. Материалы по истории лакового дела, династии Худояровых собирались и изучались не одним поколением музейных сотрудников. В 1968 году в краеведческом музее был создан небольшой экспозиционный раздел, посвященный художникам Худояровым. Впервые единым комплексом были представлены архивные материалы, воспоминания потомков, мемориальные вещи, произведения живописи и декоративно-прикладного искусства, собранные научными сотрудниками музея Э. Шориной, Е.П. Боташевой, Л.П. Лепо.

    Важнейшей частью исследовательской работы было изучение архивных материалов фонда Демидовых. Этот уникальный ценнейший источник хранится в Государственном архиве Свердловской области в Екатеринбурге. На руки выдавалось по 15 дел в день. Этот объем задавал напряженный темп просмотра. Приходилось беречь каждую минуту, отказываться от обедов, терпеть боль на сгибе локтей и онемение в кисти руки, которые появлялись от быстрого и объемного конспектирования документов. И, конечно, очень уставали глаза. Ведь тогда не было компьютеров и быстрых методов копирования! Выписки из документов делались только вручную!

    Несмотря на всю утомительность, работа в архиве доставляла огромное удовольствие и радость. Благодаря архивным изысканиям, удалось выявить немало новых интересных сведений, которые положили начало исследованию проблем и спорных вопросов, растянувшемуся на десятилетия и определившему мою профессиональную судьбу.

    Если коснуться самого главного в той поре, то, конечно же, большой удачей было выявление информации о женской школе живописи и о живописном заведении, открытом при Н.Н. Демидове в 1806 году. Эти сведения внесли серьезные изменения в наше представление о нижнетагильском лаковом деле. Впервые было доказано активное участие женского населения Нижнетагильского заводского поселка в росписи лакированных изделий уже в самом начале XIX столетия. Именно на этих сенсационных материалах был подготовлен мой первый серьезный доклад для научной конференции "Художественный металл Урала XVIII-XIX вв.", которая прошла в Свердловске в 1990 году.

Открытие "Дома Худояровых"

    Кроме Свердловского архива с его богатейшими фондами заводовладельцев Демидовых № 643 и 102, мне удалось поработать в Петрозаводске, в Государственном архиве Карелии. Там поиск имел конкретную цель: выявление документов о тагильчанине Вонифатии Исааковиче Худоярове, который после окончания Петербургской Императорской Академии художеств работал учителем черчения, чистописания и рисования в Олонецком уездном училище. Семейные предания полностью подтвердились документально: Вонифатий Худояров действительно приехал в город Олонецк в декабре 1869 года. Однако в училище он проработал недолго: в мае 1870 года молодой учитель умер от чахотки, схоронив в феврале своего единственного сына, трехлетнего Евгения.

    Тагильские подносы в XVIII-XIX вв. активно продавались на всех крупнейших российских ярмарках: Макарьевской, Нижегородской и Ирбитской. Мне удалось побывать в этих уникальных местах, способствовавших широкому распространению изделий тагильского лакового промысла.

    В город Горький (теперь Нижний Новгород) я приехала осенью 1988 года для работы в архиве. И хотя вопрос о моей научной командировке был согласован, однако фонд с интересующими меня документами по истории Нижегородской ярмарки оказался недоступен. Накануне моего приезда документы обработали с профилактической целью формалином. И только после личной встречи с директором архива удалось получить разрешение на работу с документами. Архивисты с риском для здоровья входили в опасное помещение и приносили мне дела. Ну, а я об ядовитых страничках не думала, как всегда, было некогда, и материал оказался очень интересный. Кроме архива, я побывала в местном музее-заповеднике, где мне показали тагильские подносы и шкатулки XIX столетия.

    Совершенно справедливо я могу гордиться еще одним своим важным достижением тех лет – исследованием знаменитого лака художников Худояровых.

    Удивительный тагильский лак был изобретен лакировщиками Вавилой и Федором Худояровыми в XVIII веке. Однако достоверная информация о рецептуре, составе и технологии его приготовлении отсутствовала. Упорно жили легенды о чудесной прочности, прозрачности, зеркальном блеске этой диковинки. От XVIII столетия сохранился только один памятник декоративно-прикладного искусства, расписанный Худояровыми. Это столик "с гербами", изготовленный в 1785 году. Важность назначения предмета – хранение царской привилегии на потомственное дворянство в стенах слободского дома-дворца Демидовых в Москве, определил этот заказ лучшим мастерам лакового дела Худояровым. Поэтому живопись столика должна была быть покрыта знаменитым лаком.

    В 1990-х годах столик Худояровых, а также часы работы Е.Г. Кузнецова-Жепинского были отправлены на реставрацию в Москву. Этим обстоятельством можно было воспользоваться для проведения серьезных лабораторных изучений лакового покрытия. Прочитав книги Ю.И. Гренберга по технологии и реставрации станковой живописи, я поняла, что лаборатория, возглавляемая этим крупнейшим специалистом, может нам помочь. Нужно упомянуть, что до этого мною уже делалась попытка договориться с анализами лакового покрытия часов Кузнецова, которые, как и столик, были приобретены Н.А. Демидовым для слободского дома-дворца, с научно-исследовательским институтом лака и красок города Ярославля (полное название Ярославское научно-производственное объединение "Спектр" Государственного научно-исследовательского института лакокрасочной промышленности). Реставратор Нижнетагильского музея изобразительных искусств А.А. Наседкина скальпелем сняла соскобы с поверхностного лакового слоя. Однако сотрудники института так и не смогли осуществить данное исследование, так как присланные образцы оказались слишком малы, и они посоветовали искать неразрушающие методы изучения. Таким образом, отправка столика "с гербами" и часов Кузнецова в Москву на реставрацию давала шанс завершить этот важный проект.

    Результаты исследований лакокрасочных материалов, проведенные специалистами лаборатории Ю.Т. Гренберга, позволили восстановить состав художественных материалов, а также технику и технологию выполнения живописных работ, практиковавшихся мастерами нижнетагильского лакового дела XVIII столетия. Эти сведения уникальны и значимы, так как подобные исследования ранее не проводились. В отношении тагильского худояровского лака специалисты авторитетно подтвердили своеобразие и оригинальность его состава, а также свойств и качеств, которыми он обладал. И самое главное, они смогли определить, что худояровский лак, которым покрыт столик, был не масляный, как утверждали все легенды, а спиртовой. Это была большая победа!

    Незадолго до построения экспозиции на выставке в музее изобразительных искусств я увидела небольшую скульптуру И.Я. Боголюбова "Художник Худояров". Сначала именно ее мы хотели приобрести для нашей выставки подносов. Но Иван Яковлевич предложил сделать вариант большего размера из бронзы. Времени было немного, но к открытию он успел. Привез свое произведение на такси и установил в центре экспозиции. Впоследствии бронзовый Худояров занял свое место на втором этаже постоянной экспозиции Музея истории подносного промысла.

    Хочется сказать и об искусствоведе В.А. Барадулине. Этот удивительный человек в течение многих лет курировал восстановление и развитие нижнетагильского подносного промысла. Совместно с краеведом И.А. Орловым он собирал материалы о старых мастерах, приемах декора на дереве, бересте, металле. Василий Алексеевич постоянно оказывал методическую помощь художникам цеха росписи завода "Эмальпосуда". Им написаны замечательные книги о народном творчестве, мастерах декоративно-прикладного искусства. Я благодарна этому человеку за добрые слова в поддержку моих первых научных публикаций. Именно он высоко оценил выявленные мною сведения по истории женской школы живописи и предложил подготовить статью для очередного сборника трудов НИИХП. До сих пор мне жаль, что не удалось воспользоваться этим предложением. Но причина была веская: в 1988 году я поступила на заочное отделение филологического факультета УрГУ по специальности "история искусств" и была страшно перегружена учебной работой. Стимулом к учебе стало огромное желание в совершенстве знать и понимать язык живописного творчества. Это было необходимо еще и потому, что история подносного промысла – тема чрезвычайно сложная, в равной степени требующая, как исторических, так и искусствоведческих знаний. Поэтому совершенно осознанно было принято решение о втором высшем образовании

    В 1989 году здание дома Худояровых было восстановлено. Можно было строить экспозицию. Судьба у этого проекта оказалась очень тяжелой. Это было время начала Перестройки. Становление демократии сопровождалось коренной ломкой всей хозяйственной системы, экономики, производства. Тяжесть этого процесса ощутили все. Чудовищный дефицит буквально всех товаров и материалов обременял на каждом шагу. Творческо-созидательный процесс развивался крайне медленно. Но, несмотря на все трудности, мы все-таки шли вперед, и помогал нам в этом весь город.

    Директор музея-заповедника И.Г. Семенов использовал все свои связи и авторитет, чтобы найти необходимые материалы, специалистов, деньги. Упомяну лишь отдельные моменты. Когда для обтяжки скамеек-банкеток потребовался дерматин, были написаны письма администрации ВМЗ, тогда еще работающего крупного предприятия нашего города. Помощь была оказана, и я лично ходила и выбирала цвет и фактуру рисунка. До этого нам предлагались исключительно яркие синие и малиновые тона, которые совершенно не подходили для музейного пространства. И только на ВМЗ удалось разыскать прекрасный темно-коричневый дерматин.

    Для вертикальных витрин и прозрачных защитных колпаков нужно было оргстекло. Его удалось найти только в Екатеринбурге. Мы ездили за большеформатными листами на какой-то огромный склад в пригороде столицы Среднего Урала. Листы стекла были упакованы в непрозрачную обертку. Когда уже в Тагиле ее сняли, то увидели – на самых центральных местах были глубокие царапины и потертости. Художники пытались сделать эти дефекты менее заметными с помощью шлифовки бормашинами. Но все равно избавиться от них полностью не удалось.

    Проблемы возникали в течение всего периода построения экспозиции. Сейчас нам, современникам тех событий, самим уже трудно представить, что в Нижнем Тагиле невозможно было найти даже замки для дверей, шпингалеты для окон и прочую фурнитуру, которую я лично привезла из Ленинграда.

    Музейное оборудование – витрины, лампы освещения проектировалось творческой группой во главе с художниками М.М. Ивановым и Е.И. Повстоноговым, которым и поручили все оформительские работы. Изготовлением этих важнейших и неотъемлемых частей музея занимался кооператив "ЭДДИ" (руководители Ю.Т. Дьячков, Э.К. Веккер). Специфика этнографического объекта, сохранение элементов бытового интерьера жилого дома, которые нужно было сочетать с современными элементами декора и требованиями экскурсионного маршрута, создавали для художников немалые трудности и проблемы.

    В здании музея лично я появилась весной 1989 года. Радость была огромная. Хотя все только начиналось, и дом встретил полной пустотой, горками свежих стружек, в которых прятались мышки, свисающими гирляндами проводов и танцем добродушно-приветливой собаки Ласки, хозяином которой был сторож. С каждым днем что-то менялось: завершалась отделка залов, устанавливались решетки на окнах, привозились будущие экспонаты, приносились книги.

    В работе над экспозицией музея нам постоянно везло на встречу с людьми талантливыми, отзывчивыми и очень доброжелательными. Проблем с изготовлением черно-белых фотографий у нас не было. Почти все подготовил профессиональный фотограф и краевед И.Т. Коверда. Иван Трофимович сумел восстановить многие старые снимки, сделал качественные фотокопии и репродукции.

В процессе монтажа экспозиции дома Худояровых

    Изготовление цветных фотографий большого формата в начале 1990-х годов в Нижнем Тагиле было большой проблемой. Техническая сторона работ оказалась трудоемкой и очень сложной. И мы были очень благодарны сотрудникам кооператива "Кадр", которые в условиях дефицита пленки и химикатов сумели выполнить заказ музея.

    Каждая новая музейная экспозиция сопровождается реставрацией. Особенно сложно этот процесс проходит в отношении произведений искусства. Прежде всего, в Нижнем Тагиле не было реставраторов, за исключением А. А. Наседкиной из музея изобразительных искусств. Поэтому этих уникальных специалистов нужно было найти и пригласить в Тагил. Всем, что связано с реставрацией музейных предметов для Дома Худояровых, занималась хранитель художественной коллекции, искусствовед О.А. Толстоброва. Ольга Анатольевна лично встречала реставраторов из Ленинграда С.Н. Гриву и Л.Б. Караваева в аэропорту Кольцово.

    Она же самыми разными способами организовывала приобретение всех необходимых материалов. А за рыбьим клеем сотрудники отдела фондов специально ездили в Астрахань.

    Но вернемся к рассказу о реставрационных работах для Дома Худояровых. Реставратор высшей категории научно-исследовательского музея Академии художеств Сергей Николаевич Грива и Леонид Борисович Караваев (г. Павловск) отреставрировали картины Худояровых: "Лето", "Зима", "Листокатальный цех", автопортрет Василия Павловича Худоярова. Кроме того, я лично возила в Ленинград к С.Н. Гриве "Садовника" Степана Худоярова, и в течение недели он выполнил все необходимые и очень сложные работы.

    Из металлических изделий в Москве реставратором высшей категории Н.Ю. Шарковым были отреставрированы уникальный поднос из мастерской тагильского мастера Евстафия Голованова "Отъезд детей Типпо-Саида и Зенаны", "Женская головка" Вонифатия Худоярова и уже упоминавшийся столик с гербами.

    В трудах и заботах время летело незаметно. Я очень старалась. Во многом к этому обязывало и повышение – должность заведующей музеем (или зав. филиалом).

    Наступила весна 1991 года. 29 мая определили как день открытия музея. А накануне утром мы с директором музея-заповедника И.Г. Семеновым занимались поиском рабочих для изготовления временной сцены, где по сценарию должны были происходить самые торжественные моменты. Проблему помогла решить администрация ВГОКа, деловая встреча с которой произошла рано утром. А потом поехали на рудник имени III Интернационала, где сотрудники одной организации в срочном порядке делали колпаки из оргстекла (их привезли в день открытия музея, за час до торжества). А вечером того же дня до почти летней темноты мы с техническим сотрудником музея Ниной Алексеевной Чаплюн устраняли недоделки, мыли, скребли, протирали, крыли паркетным лаком перила и балясины лестницы, обшивку стен коридора.

    О паркетном лаке нужно сказать особо. Художники-оформители М.М. Иванов и Е.И. Повстоногов предложили использовать паркетный лак для покрытия досок пола первого этажа. Получилось действительно красиво и эффектно, так как лак углубил, сделал более четкими рисунок и цвет натурального дерева. При выполнении этой работ для защиты от едких удушливых испарений художники надевали противогазы. В дальнейшем для подновления пола со смотрителем первого зала музея истории подносного промысла Розой Николаевной Ершовой мы не раз повторяли эту процедуру, защищая лицо мокрыми полотенцами. Сейчас, когда со времени тех событий прошло уже 25 лет, с особой признательностью вспоминаю каждого человека, с кем пришлось работать в первые годы истории нового музея – смотрителей, сторожей, техничек.

    Утро 29 мая началось с тяжкого физического труда. Под стук молотков плотников ВГОКа, сколачивавших сцену, мы приводили в порядок территорию готовящегося к открытию музея: уносили палки, камни, разбирали груды строительного мусора и мели, мели, мели... За два часа до торжества, еле живая от усталости, я смогла отправиться домой, чтобы привести себя в порядок.

    К трем часам дня собрались многочисленные гости, к которым, кажется, присоединились все жители улицы Тагильской. День был чудесный, по-летнему ликующий зеленью, солнечный, теплый, ясный. Под ветвями старых тополей звучали поздравления, рассказы о ходе восстановления дома Худояровых, о тагильских подносах и знаменитых мастерах. А потом состоялся небольшой концерт. Народные песни исполняли солисты хора ветеранов труда и ансамбля "Белая черемушка" из ДК "Юбилейный", а танец девушек в ярких нарядных костюмах с расписными подносами в руках завершился бурными аплодисментами.

    После торжественной части гостей пригласили посмотреть новый музей, но перед этим мне дали в руки живого белого петуха с алым гребешком – по традиции, именно он должен был первым перескочить порог дома. Честно говоря, я совершенно не помню, осуществил ли он эту ответственную миссию. В памяти остался только страх от мысли, как бы этот пернатый красавец меня не клюнул, а петушок, кажется, тоже был напуган вниманием гостей и мечтал побыстрее вернуться на зеленую травку родного двора.

    Гости осматривали музей, дарили цветы, говорили много добрых слов. Музей понравился, а в том, что его открытие стало ярким и радостным праздником, была заслуга заведующей оргмассовым отделов В. М. Яшиной и ее коллег. Конечно, невозможно описать в газетной статье все подробности создания музея... Но, несмотря на все трудности, это было счастливейшее время!

    Фото из коллекции музея-заповедника.

    Литература: Газета "Тагильский вариант" №22(252) от 09.06.2016.

Главная страница