Горняки Высокой
1. Рудник на пороге войны
В конце 1940 года на гору Высокую по распоряжению Наркомата тяжелой промышленности в качестве управляющего прибыл из Кривого Рога Андрей Павлович Жмайло. На этом посту он пробыл пять лет, и это были наиболее тяжелые годы существования Высокогорского железного рудника за послереволюционный период.
До войны оставались считанные месяцы, а рудник находился в плачевном состоянии. Сказался разгром руководства в 1937 году, когда в разряд "врагов народа" попали директор Андрей Александрович Давыдов и главный инженер Сергей Александрович Соловьев. Те, кто не подвергся репрессиям, не дожидаясь их участи, ушли с Высокой сами.
Успешно начавшаяся в начале 1930-х годов реконструкция рудника сошла на нет перед войной.
Однако, потребность в руде резко возрастала. Возникла диспропорция в развитии металлургии Нижнего Тагила по отношению к ее сырьевой базе. Уже задута первая домна на строящемся Ново-Тагильском металлургическом заводе. На повестку дня вставали обширные вопросы возобновления реконструкции рудника и… грянула война.
Жмайло принял на вооружение в общении с подчиненными принуждение, спутниками которого являются обязательная грубость и пренебрежение к человеческому достоинству. Но нельзя забывать, что шла жестокая, тяжелая война и это многое оправдывало в поведении управляющего того времени…
Жмайло без малейшего стеснения, используя право наложения и снятия брони, в непродолжительном времени, вскоре после начала войны, произвел замену руководящих кадров рудника на всех уровнях, отправив в действующую армию большинство уральцев, заменяя их прибывшими по эвакуации криворожанами", - вспоминал главный энергетик Ефим Александрович Кандель. [1]
Но это касалось руководства. Однако, за рычаги экскаватора главного механика не посадишь, пусть даже прибывшего из Кривого Рога. Тут приходилось руководствоваться соображениями иного рода. Во внимание принимались квалификация, опыт, производительность труда каждого работника. Молодые машинисты и их помощники уходили на фронт. На оставшихся по брони нагрузка возрастала многократно.
По этому же принципу управляющий оставлял по брони на руднике горняков других специальностей. Среди тех, кто приближал Победу на трудовом фронте, есть и мои близкие родственники, потомственные горняки.
2. Николай Васильевич Бессольников (1898—1978)
Николай Васильевич Бессольников, мой дядя, старший брат отца, Никиты Васильевича Мулыгина, в 1920-е годы работал на Высокогорском руднике коннозабойщиком, а с 1932 года, когда началась реконструкция, машинистом одного из первых на руднике экскаваторов немецкого производства "Оренштейн-Коппель". Кроме того, Николай Васильевич один из авторов книги "Были горы Высокой", изданной в 1935 году под редакцией М. Горького.[2]
В предвоенные годы работал на более мощных немецком и американском экскаваторах "Менк" и "Марион". За рычагами последнего он и встретил войну.
К тому времени Николаю Васильевичу было ужу за сорок, и он приобрел большой опыт и знание особенностей каждой марки машин. Его производительность труда была одной из самых высоких среди машинистов рудника.
Так Николай Васильевич был оставлен по брони. Наступило время труда без отдыха, зачастую и без сна. В трескучие морозы, достигавшие порой сорока и более градусов, руки его примерзали к рычагам (кабины тогда не отапливались). Даже на еду времени почти не оставалось - таким напряженным был ритм работы. Каждый день обед ему прямо в кабину экскаватора приносила жена, Фекла Васильевна Бессольникова (Крючкова).
Производственные задания по добыче руды возрастали день ото дня, но вместе с тем возрастала и аварийность. Причин было много. Убыстряющийся темп производственных процессов всех звеньев зачастую не оставлял времени ни горному надзору, ни геологам, ни ремонтным службам оперативно анализировать и воздействовать на складывающиеся аварийные ситуации. Случалось так, что экскаваторы вязли по самую поворотную платформу, заваливались на бок в плохо несущих грунтах. Такие машины приходилось отрывать другими экскаваторами. Иногда они разрушались неудачно произведенными вблизи взрывами, попадали под завалы горных пород.
Экскаватор Николая Васильевича срабатывал высокий борт забоя на одном из уступов карьера. Нередко горные породы "плыли" под гусеницами его экскаватора, и тогда машина сползала с уступа. Но в ту зиму, в середине войны, в одну из дневных смен, случилась другая беда: пошло вертикальное отслаивание отдельных массивов, образование, как говорят горняки, "породных столбов", грозящих саморазрушением и опрокидыванием в сторону, противоположную разрабатываемому массиву, то есть в сторону экскаватора. Горный надзор не успел принять необходимых мер для предотвращения нависшей над человеком и машиной опасности.
Экскаватор был завален обрушившейся из забоя породой, кабина управления смята и разрушена. Николай Васильевич не успел покинуть рабочее место.
Дом семьи Николая Васильевича находился недалеко от южного борта карьера (сохранился по настоящее время) по улице Штурмовая, 7. Что пережила тогда Фекла Васильевна? Когда она, не помня себя, прибежала на место аварии, экскаваторный цех уже организовал спасательные работы. Николай Васильевич был жив, но спасательные работы осложнялись тем, что он был не просто завален землей, но и упакован в металл, который приходилось резать по мере откапывания.
Горняки цеха, не выпуская из рук лопат, в течение всего времени, потребовавшегося для спасения, ни на секунду не прекращали работу.
Николай Васильевич получил серьезные травмы и тяжелом состоянии был доставлен в больницу. Лечение было длительным. Но врачи тоже трудились самоотверженно. Они выходили и поставили его на ноги. Он снова сел за рычаги своего экскаватора, продолжая, несмотря на последствия травмы, перевыполнять нормы выработки.
После окончания войны Николай Васильевич Бессольников за долго- летнюю добросовестную работу и вклад в Победу над врагом на трудовом фронте был награжден орденом Ленина и медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945гг."
3. Никита Васильевич Мулыгин (1912—1986) [3]
Мой отец, Никита Васильевич Мулыгин, начал свою трудовую биографию на Высокогорском железном руднике 17 августа 1927 года 15-летним пареньком. Работал стрелочником в Большой выработке, воздухопроводчиком, слесарем по ремонту горного оборудования: экскаваторов, бурильных станков, компрессоров, перфораторов (отбойных молотков).
Был он человек талантливый, любознательный, много читавший, постоянно занимавшийся самообразованием, так как образования в свое время он не получил. В 1921 голодном году, когда не было ни одежды, ни обуви, чтобы выйти из дома, ему пришлось оставить школу. А вскоре, после смерти отца, моего деда, Василия Ефимовича Мулыгина-Бессольникова, оставшись старшим в семье, принять на себя весь груз забот о матери и младших братьях.
Несмотря на очень трудную жизнь, росла тяга к техническому творчеству. Не случайно в начале 1930-х годов он занялся рационализаторской деятельностью на руднике.
"Светлая голова", - потом не раз при встрече со мной называли его горняки.
Бывало, что только за один год он подавал до восьми рационализаторских предложений по усовершенствованию оборудования и инструмента, направленных на улучшение условий нелегкого горняцкого труда и увеличение его производительности. [4]
С периодом рационализаторской работы совпадает его рабкоровская деятельность. Он помещает статьи в газетах "Тагильский рабочий" и "Высокогорский горняк", на страницах которых делится новаторским опытом в производстве, рассказывает о своих рационализаторских предложениях, пропагандируя их. А ведь было все: и "зажимали" его предложения, и ходу не давали.
25 июня 1941 года отец ушел на войну. Был сапером в составе 22-го инженерно-саперного батальона, ходил в разведку боем.
Первые месяцы войны… Постоянные налеты авиации, на земле - ад. При отступлении приходилось взрывать мосты и другие объекты, чтобы ими не смог воспользоваться враг. И все это не вносило воодушевления среди бойцов, поэтому вспоминать то время отец не любил.
В конце 1941 года отец был тяжело контужен в боях на Северо-Западном фронте под городом Великие Луки. Случалось на войне и такое: ни одной царапины на теле, а жизнь из него уходит.
...Первая группа инвалидности. За полтора года, проведенных в госпиталях Калинина, Зарайска, Свердловска, Нижнего Тагила (последний госпиталь №2550, в здании школы № 23), жизнь к отцу постепенно возвращалась. Врачи тогда, по его словам, делали почти невозможное. Да и сам он, собрав все силы, боролся за свое здоровье: никогда не пил, не курил, много работал физически. И вот уже установлена вторая группа инвалидности. Льгот и привилегий инвалидам войны тогда не существовало. Электронная версия historyntagil.ru. Была только одна задача - как можно быстрее выздороветь - и на фронт. Но второй раз отца на фронт не взяли.
Несмотря на инвалидность, он снова работает на Высокогорском руднике и, как и прежде, включается в рационализаторскую деятельность. В 1944 году его фотография появляется на Доске Почета экскаваторного цеха. В том же году от рудоуправления он получает официальный документ, свидетельствующий, что он является рационализатором.
Вот только одно из его многочисленных рацпредложений, внедренных в производство в годы Великой Отечественной войны. В 1944 году он переконструировал перфоратор "ПБ" на быстрый поворот бура. И все это - из деталей бросовых, непригодных к применению, валявшихся где-то на свалке. Таким образом, согласно хронометражным наблюдениям, за чистое время бурения производительность труда бурщиков выросла на 58%, а экономический эффект для производства составил 14. 818,8 рублей.
Победно завершилась война. Отец продолжал трудиться на руднике. В течение пяти лет, перед уходом на пенсию в 1967 году, руководил бригадой слесарей по ремонту горного оборудования. Высокогорскому руднику он отдал более 40 лет. Но и, уйдя на пенсию, еще 10 лет каждый год по два месяца работал в Главном карьере. Последнее крупное рацпредложение он подал в 1964 году.
В 1946 году награжден медалью "За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." и медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.". Пятого ноября 1954 года Указом Президиума Верховного Совета СССР награжден орденом Трудового Красного Знамени. Так был отмечен его труд в мирное и военное время.
И как не вспомнить слова А. Твардовского:
"Из одного металла льют
Медаль за бой, медаль за труд".
Подлинные документы и фотографии моего отца, Никиты Васильевича Мулыгина, хранятся в музеях Высокогорского горно-обогатительного комбината и Нижнетагильского строительного техникума.
4. "Я скоро вернусь..."
Судьбы других моих родственников- горняков, дяди Георгия Васильевича Мулыгина (1905 года рождения) и его сына, моего двоюродного брата- Николая Георгиевича Мулыгина (1924 года рождения), оборвались на войне. Место их гибели неизвестно. Николаю исполнилось 17 лет, когда он, не дожидаясь призыва, ушел добровольцем на фронт вместе с отцом в июне 1941 года.
Собираясь на войну, Коля пришел к тете Ефросинье Васильевне Семячковой (Мулыгиной), принес садок для птиц, удочку, шляпу, в которой рыбачил и попросил: "Тетя Рося, я скоро вернусь, а ты пока похрани все это у себя…."
Их имена в книге Памяти тагильчан, не вернувшихся с самой жестокой и страшной войны.
Май 2005 года
Использованные источники:
1. НТГИА. Ф. 557. Оп. 1. Д. 17.
2. Были горы Высокой[Текст]:рассказы рабочих Высокогорского железного рудника. О старой и новой жизни/ под ред. М.Горького, Д. Мирского.- М. 1935.
3. Семейный архив автора.
4. Новые были горы Высокой [Текст] /коллектив авторов.-М.,1963.
Е. Н. Епанчинцева