Братья Треуховы и рудник Сан-Донато: документы и вымыслы
На северо-восточной окраине Нижнего Тагила, возле станции Сан-Донато, есть большой рабочий поселок и медный рудник им. III Интернационала Хотя история рудника и не уходит в глубь веков, она таит в себе много неясного, а некоторые ее страницы заполнены сведениями, далекими от истины. -Особенно много "легенд" вокруг бывшего здесь до революции небольшого железного рудника.
В 1936 году в 11 номере журнала "Наши достижения" была напечатана "Повесть о медной руде" молодого писателя А.Г. Письменного (переиздана в 1972 и 1980 гг.). В первой главе "Повести" писатель дал свой вариант дореволюционного прошлого рудника им. III Интернационала.
Мастер металлургического завода Лазарь Александрович Коровин вместе с учителем Рудым и врачом Псковского полка Федорченко после охоты выпивали у шалаша на покосе Коровина Коровин, сковырнув нечаянно каблуком землю у пенька, увидел необычную желтую глину. Он "собрал немного глины и положил в ягдташ.
- Ничего -, сказал он, - полы покрашу.
- Ты корове рога покрась. Так египтяне делали, - сказал доктор.
- Зачем корове, это вообще вещь хозяйственная." Желтой краской Коровин потом выкрасил все в доме.
О желтой краске узнал тагильский богач Треухов. Он понимал, что это железная руда, и купил у Коровина "глину".
А.Г. Письменный умело использовал подлинные имена и факты, это придало рассказанной им истории правдоподобие и убедительность. Читатели восприняли рассказ как историческое свидетельство. Это и не удивительно, ведь о дореволюционном прошлом рудника мало что было известно. Водоворот революции и гражданской войны разметал и смыл остатки прошлого. Новым людям было не до старины, а постоянных жителей на руднике до революции не было.
У А.Г. Письменного было мало сведений о предыстории рудника, и, создавая свою "Повесть о медной руде", он воспользовался правом художника на вымысел. Этого нельзя не принимать в расчет. Правда, что касается событий советского времени, описанных в повести, Письменный довольно точен. Москвич, он бывал в Тагиле неоднократно в 1932-1935 гг., (а возможно, и позднее). Хорошо знал медный Урал этих лет. И писал, можно сказать, с натуры.
"Повесть о медной руде" вызвала у меня желание узнать истину о прошлом рудника, заставила рыться в архивах, собирать крупицы воспоминаний, словом, - сопоставлять легенды и документы.
Что же в конце концов открылось?
В 1945 году вышел из печати сборник "Нижний Тагил". В нем руднику им. III Интернационала посвящено два очерка Б.А. Дижур. В очерке "Жемчужина Урала" приведен рассказ Ольги Феоктистовны Серебряковой. Ее отец, Феоктист Яковлевич Силуянов, с 1925 г. был сторожем на месторождении им. Ш Интернационала, а до революции имел здесь покос. Перед войной 1914 года при копке канавы нашел "рудину". На этом покосе, по словам Серебряковой, и был шурф Треухова, который купил "елашечку" Силуянова, А рядом с покосом Силуянова, как рассказывает его дочь, был покос Коровина. Коровин с учителем и врачом приехали на покос, выпили. Пьяный Коровин разрыл землю у пня и достал красную краску. "Выкрасил дугу и с пьяных глаз давай лошади хвост мазать". Учитель, увидя это, сказал: "В Египте такой краской священным быкам рога красили". И добавил, что здесь надо искать руду.
Рассказы о Коровине в "Жемчужине Урала" и в "Повести о медной руде" во многом совпадают. - Почему ?
Можно допустить, что Письменный слышал этот рассказ от жителей рудника, может быть, от тех же Силуяновых, дополнил его подробностями. Был или нет среди первооткрывателей Коровин - вопрос спорный. Скорее всего, это образ собирательный.
Фамилия Коровиных, выбранная Письменным для своего героя, была довольно распространенной среди тагильских жителей начала века. И среди тех, кто был связан с Треуховыми, было несколько Коровиных. У бухгалтера общей больничной кассы Николая Коровина на Мало-Рудянской улице и у Мануйлы Коровина Треуховы арендовали усадьбы для добычи руды. Маркел Артамонович Коровин служил у них сторожем. В "Былях горы Высокой" упоминается Маркелка Коровин, который "робил" у Треуховых кочегаром. В 1927 году был Коровин и среди владельцев покосов, которые отошли руднику им. III Интернационала,
А.Г. Письменный рассказывает о трех братьях Треуховых.
Один держался мужиком, ходил в армяке, носил бороду и водил знакомство с мелким людом. Был честен и никогда не обвешивал сдатчиков золота Он непосредственно вел все дела.
Второй был барином, "на клубные вечера он являлся в смокинге, ни на рудниках, ни на приисках никогда не бывал" и "хвастал тем, что не знает даже, как выглядят вашгерд или забой в шахте". Он ворочал делами фирмы.
А третий брат жил в Париже и "служил фирме в качестве представителя".
"Занимались они всяческими делами, но главным образом скупали золото, платину, серебро и добывали малахит для производства красок и ювелирных работ".
Что же о Треуховых рассказали архивы?
В "Ведомости о действительной стоимости недвижимых имуществ, принадлежащих Нижне-Тагильскому торговому сословию, 1873 г." записан житель 3-ей части верхотурский купец Треухов Иван Трофимов. "Купец" - это распространенная ошибка Сами Треуховы во всех официальных документах именовали себя верхотурскими мещанами и числились вольнопроживающими, т.е. не приписанными к сельскому обществу (Тагил ведь стал городом только после революции).
И.Т. Треухов был золотопромышленником и владел несколькими приисками, самый старый из них, Покровский по реке Салде, был открыт в 1865 году. В 1895 году Треухов умер, и прииски перешли к его жене Ольге Федоровне. У нее были прииски и при жизни мужа, ей же принадлежал и красивый двухэтажный каменный дом на Болыне-Рудянской улице (ныне - ул. Кирова), в котором жило многочисленное семейство Треуховых.
В 1895 году О.Ф. Треуховой было добыто 11 пудов 37 фунтов 5 золотников золота и платины. В 1896 - 12 пудов, 17 фунтов, 22 золотника (Для сравнения: наследниками П.П. Демидова намыто 10 п. 30 ф. 37 з. в 1895 г. и 8 п. 11 ф. 14 з. в 1896 г.). В 1900-е годы добыча падает: в 1903 г. - 3 п. 18 ф. 43 з. платины и 3 ф. 10 зол. золота, в 1904 - 1 пуд 31 ф. 85 з. платины и 2 фунта 15 зол. золота
С 1905 года работы на приисках Треуховых замирают. И хотя прииски числились за ними вплоть до 1918 года, работы на них почти не велись. В "Адрес - календарях Пермской губерни" можно прочесть:
"Золото и платина (скупка).
Завод Н. Тагил. Бр. Треуховы."
Братьев Треуховых, сыновей Ивана Трофимовича, было пятеро: Иван, Андрей, Кир, Петр и Ефим. Скупка золота была их общим предприятием, но каждый вел и свои дела. Двое последних из братьев не были очень активны в деловой жизни, поэтому для большинства понятие "братья Треуховы" связывается с тремя старшими.
Характеристика "мужика" с большой натяжкой могла подойти Ивану Ивановичу, а "барина" – Андрею Ивановичу, как наиболее европеизированному из братьев. Он имел определенный общественный вес, был почетным попечителем реального училища. Но и Иван Иванович не сторонился просвещения. Сыновья обоих братьев учились в реальном училище, дочери – в гимназии. Все Треуховы бывали и на разведках, и на рудниках, постоянно жили в Тагиле, и никто из них не жил никогда не только в Париже, но и в Петербурге. Дела их носили иной масштаб. Иван Иванович перед революцией жил в собственном доме (ул. Тагильская, 18), а Андрею Ивановичу принадлежал дом в стиле модерн по ул. Шамина, сейчас К. Маркса В нем помещался Стройбанк, а теперь – радиоузел. На бывшей даче Треуховых в Фотеево в 1925 году был организован первый пионерлагерь Н. Тагила позднее была база отдыха монтажников.
С 1912 года Кир Иванович, Андрей Иванович и Алексей Иванович (кто он – шестой брат или сын Иван Иваныча пока не ясно) становятся горнопромышленниками. Они арендуют усадьбы на Мало-Рудянской, Больше-Рудянской и Старобазарной улицах и добывают руду. Кир и Алексей-железную, Андрей-железную, медную и малахит. К 1915 году сначала Кир, а потом Алексей отходят от этого дела. Добычу железной руды на арендованных мелких рудниках продолжает один Андрей Иванович. А в 1916 году недалеко от разъезда Сан-Донато организует свой собственный железный рудник.
В начале января 1917 года в канцелярию окружного инженера Южно-Верхотурского горного округа поступил отчет:
"Добыча железной руды за 1916 год
на руднике Сан-Донато в Нижне-Тагильской даче
по урочищу речки Грязнушки
Андрея Ивановича Треухова.
Число действующих рудников 1.
Число шахт - открытые работы.
Рабочих на поверхности - мужчин 26.
Добыто руды - производилась вскрыша торфов"
И размашистая подпись: "Горнопромышленник А.Треухов".
Треухов арендовал покосы по речке Грязнушке, где был выход на поверхность бурого железняка У разъезда Сан-Донато им была устроена площадка для погрузки руды. На руднике были поставлены возовые весы для взвешивания руды, построены необходимые здания временного типа, создана небольшая мастерская.
В 1917 году отчеты на типографских именных бланках Андрея Ивановича Треухова поступали регулярно каждый месяц. В январе и феврале на руднике Сан-Донато продолжалась вскрыша, постепенно увеличивалось количество рабочих: в феврале было 50 мужчин, в марте - 60 мужчин и 10 женщин. В летние месяцы число работающих в разрезе доходило до 80.
До руды дошли в марте и взяли 8073 пуда. В следующем месяце добыча поднялась до 98462 пудов, на этом уровне она и держалась с небольшими колебаниями. Высший пик был в июне - 199659 пудов. Всего за год, с марта по октябрь, было добыто 710833 пуда бурого железняка В ноябре шла вскрыша, в декабре "работы не производились".
"Приступив к эксплуатации, - читаем в "Повести о медной руде", - Треуховы обнаружили, что эти охристые железняки содержали исключительное количество золота". А в романе "Приговор", созданном писателем на сюжетной основе повести в 1952 г., добавлено, что руду перевозили в мешках через Сибирь во Францию, там из нее и извлекали золото.
Так ли это? Не художественный ли это вымысел?
В тагильском городском архиве есть письмо к А.И. Треухову Главного управления Камского акционерного общества железо - и сталеделательных заводов от 27 января 1918 года В нем подтверждается согласие на покупку "500000 пудов Н.-Тагильской руды с содержанием 50% железа по цене 40 коп. за пуд франко-вагон ст. Н. Тагил" и "500000 пудов руды Сан-Донатской, согласно взятой пробы, с минимальным содержанием железа в 40% по цене 35 коп. за пуд франко-вагон ст. Сан-Донато" (франко-вагон - вид сделки, когда покупатель несет расходы по перевозке с момента погрузки товара в вагон).
Как видим, сандонатская руда шла на металлургические заводы и оценивалась даже ниже тагильской, поскольку меньше содержала железа
В "Горном журнале" (1926 г. № 10, стр. 685) приведен состав руды из Треуховского разреза: "Fe 35%, содержание благородных металлов низкое - 4 гр золота и 60 гр. серебра на тонну в охрах, в плотных металлах ниже".
В 1926-27 годах велась разведка и разработка золотоносных железных шляп месторождения им. III Интернационала. В Томске, в Сибирском технологическом институте, профессором Мостовичем было проведено исследование этих руд, но руда из Треуховского разреза даже не посылалась, и работы на Треуховском руднике не возобновлялись. А золотоносную железную руду действительно отправляли на экспорт, только это было в 1932-33 годах.
По сей день можно услышать рассказы о щедрости и честности Андрея Ивановича Но какими бы положительными личными качествами не обладал Треухов, он был прежде всего предпринимателем, цель которого – прибыль, нажива.
Вот что рассказывал в 1937 году в многотиражке "За колчедан" знатный горняк Николай Васильевич Бородин, мальчишкой начинавший у Треухова на Сан-Донато: "Невыносимо тяжело жилось рабочим треуховского рудника. За 30 копеек в день работали с раннего утра до позднего вечера Жили летом под открытым небом, зимой – в землянках. Кончишь работу, темно уже, наколешь лучины, зажжешь, ну и ужинаешь, а в землянке копоть – не продохнуть. Уезжая на работу, везешь с собою котомку хлеба, чтобы хватило на неделю... Хозяев и начальства боялись, как огня. Выгоняли с работы за малейший проступок".
События 1917 года не могли не коснуться рудника. Свержение самодержавия, установление власти буржуазии отвечало коренным интересам предпринимателей. Но Октябрьская революция, Советы рабочих и крестьянских депутатов не могли прийтись им по душе. Видимо, одним из проявлений экономического саботажа к которому прибегали в конце 1917 - начале 1918 года горнопромышленники Урала был конфликт, описанный в "Былях горы Высокой" (2-е изд.) Александром Ивановичем Каписко.
Треуховы в течение 4-х месяцев, с ноября по февраль, не платили рабочим, ссылаясь на то, что им не переводят деньги за руду из Чусовой и Лысьвы. Иван Александрович Каписко был командирован Советом в управление Чусовских и Лысьвенских заводов, с ним для получения денег поехал Иван Иванович Треухов. Шесть тысяч было привезено. Но хозяева вновь отказались выдавать зарплату, потому что эти деньги нужны были им для уплаты налога. Каписко говорил, что на налог у хозяев должны быть другие деньги. Андрей Треухов угрожал закрытием предприятия, ему удалось настроить рабочих против Каписко. Но и налога Треуховы не внесли, их арестовали, и через сутки они уплатили 30 тысяч. А когда их выпустили, выдали и зарплату. Каписко оказался прав: деньги у хозяев были. Этот конфликт произошел в феврале 1918 г. В это время демидовские заводы и рудники были уже национализированы. Ими управлял Окружной Деловой Совет.
В конце марта 1918 г. постановлением Исполнительного Комитета Н. Тагильского Совета рабочих и солдатских депутатов были национализированы предприятия братьев Треуховых. К округу были присоединены как усадьбы, так и покосы, арендованные Треуховыми.
В апреле 1918 года в контору Высокогорского рудника и в геологический отдел поступило письмо, подписанное председателем Делового Совета Романовым и его членом Князевым. В нем предлагалось
"а) Высокогорскому руднику принять в свое ведение железо-рудные при селении Нижний Тагил работы бывшие братьев Треуховых на полном объеме работ (включительно до надзора за отправкою руды до ст. Нижний Тагил Пермской ж.д.), т.е. всю техническую, учетную, хозяйственную часть и имущество.
Всем расходам по бывшему Треуховскому предприятию должен вестись особый счет.
б) Геологоразведочному отделу принять в свое ведение разведку, ведущуюся в данное время на бывшем Треуховском руднике в районе ст. Сан-Донато и имеющееся здесь хозяйство".
Для управления бывшими Треуховскими рудниками был создан Деловой совет. Электронная версия historyntagil.ru. Его возглавлял В. Бушарин, потом Н. Телепнев. Членом совета был Ф. Лезов. Он вел финансовую часть.
А вот еще один интересный документ. Написан он рукой малограмотного человека, без знаков препинания, с ошибками.
"Деловому Совету Н.Тагильского округа от рабочего комитета железного рудника бывшего братьев Треуховых. Заявление.
Доводим до сведения Деловой Совет Н.Тагильского округа. У нас на руднике Сан-Донато пробивается шахта с водоотливом, но топлива осталось немного, не более как на одну неделю. О чем и просим Деловой Совет принять меры.
Кроме того, у нас остановили 9 апреля шахту, из которой освободились рабочие как конные, так и пешие. Но у нас есть другая шахта, новая, но не добитая до руды, для которой требуется водоотлив. Но у нас только один котел, другой требует ремонт. О чем и просим Деловой Совет также принять меры.
1918 года апреля месяца 10 дня.
Члены рабочего комитета:
В. Федоров
Н. Филипов
И.Каписко."[1]
Это заявление – единственное свидетельство о действии на руднике Сан-Донато рабочего комитета и его составе.
Заявление рабочего комитета интересно и в другом отношении. До сих пор считалось, что рудник Треухова – это разрез. Так оно – и по отчетам 1917 года. А здесь речь идет о двух шахтах. Одна "остановилась", значит работала. Видимо, это разведочные шахты, но и разведка не исключает добычи. Должно быть, это та самая разведка, которая письмом от 20 апреля 1918 года была передана геологическому отделу.
В той же папке, где подшито заявление рабочего комитета, есть сообщение. "В воскресенье 19 мая на разведке Сан-Донато, участок бывший Треухова, был сожжен паровой котел". Предполагался злой умысел.
В "Повести о медной руде" читаем: "Треуховых удалось оттеснить, и демидовское управление завладело месторождением. Место было названо Сан-Донато в честь итальянской резиденции Демидова". Треуховых, как и Демидовых, "оттеснила" революция. Но работы Треуховых привлекли к этим местам внимание геологического отдела. Были поставлены разведки на медь, и в одной версте от участка Треухова обнаружено крупное месторождение медного колчедана. В 1918 году тут уже шли работы по подготовке к открытию медного рудника. Национализация ликвидировала владельческую чресполосицу, которая мешала разведкам.
Работы на рудниках и на разведке шли до июля 1918 года, но объем их постепенно сокращался, судя по уменьшению сумм, облагаемых отчислениями в пользу больничной кассы и безработных. За июль значительно уменьшилось количество руды на бывших треуховских рудниках, а на 1 августа и на 1 сентября цифры были абсолютно одинаковыми. Видимо, из-за военных действий остановилась не только добыча, но и отправка руды.
После освобождения Тагила от Колчака в конце сентября 1919 года были составлены списки имущества, оставшегося на бывших треуховских рудниках: руда, несколько насосов, паровой котел, пожарная машина на Сан-Донато и малоценные инструменты. Постройки в опись включены не были.
Прошло более полувека с того времени. Забыты и Треуховы, и их рудник. Только самая старая часть поселка рудника им. III Интернационала, расположенная близ бывшего треуховского разреза, называется Треуховкой.
1982 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Иван Александрович Каписко – один из авторов книги "Были горы Высокой" (3-е изд., 1960 г.). В этой книге о нем написано так: "Меднорудянец. Работал в органах госбезопасности, затем на руднике заместителем директора. Участник гражданской войны. Умер". А о В. Федорове и Н. Филиппове сведений не обнаружено.
Т.М. Сырова.