Ново-Тагильский металлургический (окончание)

    Известный специалист в области истории уральской индустрии Сергей Викторович Устьянцев так оценивал итоги "большого индустриального рывка" 30-х годов на Урале:

    "Страна фактически не имела сил для одновременного возведения нескольких металлургических гигантов. Достройка Магнитогорского и Кузнецкого заводов потребовала гораздо больших средств и ресурсов, чем планировалось. В этих условиях тагильские новостройки, за исключением "Уралвагонстроя", стали обеспечиваться по остаточному принципу. И уже в середине 1932 года сокращение квартальных лимитов вынудило приостановить возведение доменного цеха, а к концу года — законсервировать его. То же самое произошло и со строительством ТЭЦ. [...] Развёртывать строительство крупного металлургического завода, оставляя в стороне вопрос рудной базы, — огромная ошибка. Кроме того, в Тагиле в полной мере проявилась ведомственная разобщённость: добычей руды заведовал трест "Главруда", выплавкой металлов — "Главупрметстрой" (Главное управление металлургической промышленности. — Прим. авт.), коксом — "Главкокс", огнеупорами — "Главогнеупор" и так далее. У каждого из главков и трестов были свои собственные интересы, свои приоритеты в направлении капиталовложений, никоим образом не согласуемые с другими главками". 

    Между тем Ново-Тагильский металлургический завод пусть медленно, но продолжал строиться.

    В начале 1941 года были окончательно определены сроки ввода в строй оставшихся мощностей завода, а также решены вопросы с сырьевой базой: с рудой выход был найден в агломерации и в обогащении руд Тагило-Кувшинского района, а уголь было решено поставлять из Сибири. Но тут на первый план вышла ещё одна серьёзная проблема — высокая аварийность производства. В самом начале эксплуатации заводского оборудования выяснилось, что оно не всегда выдерживает высокий темп производства, взятый тагильскими металлургами. Недостатки пришлось устранять уже в процессе работы. На начало июня 1941 года в составе Ново-Тагильского металлургического завода имелись две действующие доменные печи общей мощностью около 800 тысяч тонн чугуна в год, два стотонных мартена, ТЭЦ, механический цех, бандажепрокатный стан и две коксовые батареи. Строилась третья мартеновская печь. Общая мощность сталеплавильного производства составляла порядка 150–170 тысяч тонн металла в год.

Ново-Тагильский металлургический завод (фото 1940 г.)

Ново-Тагильский металлургический завод (фото 1940 г.)

    Начавшаяся 22 июня 1941 года Великая Отечественная война внесла существенные коррективы в судьбу тагильского долгостроя. Уже на следующий день, 23 июня 1941 года, Наркомчермет издал приказ о реорганизации производства на предприятиях отрасли: все заводы, находящиеся вблизи театра боевых действий, подлежали эвакуации на восток страны, оборудование ряда предприятий перераспределялось на действующие заводы Урала и Сибири. Магнитогорский металлургический комбинат и производства Кузнецкого комбината переводились на выпуск броневой стали. Такое же распоряжение было отправлено и в Нижний Тагил.

Прибытие на железнодорожную станцию эвакуируемого оборудования (фото 1941 г.)

Прибытие на железнодорожную станцию эвакуируемого оборудования (фото 1941 г.)

    Кроме этого, на площадях Ново-Тагильского завода было решено разместить ряд эвакуируемых производств: стан "3500" по производству толстого листа Ижорского завода, блюминг "1150" Криворожского металлургического завода, доменное, мартеновское и прокатное оборудование Макеевского и Новотульского металлургических заводов. Однако разместить такое количество оборудования на площадках НТМЗ было негде, а быстро построить новые цеховые корпуса было не из чего. Тогда 16 июля 1941 года Государственный комитет обороны принял решение о начале строительства в Нижнем Тагиле завода металлоконструкций. Первая очередь Нижнетагильского завода металлоконструкций была запущена в августе 1942-го, что позволило начать строительство новых цеховых и производственных помещений как для эвакуированного оборудования, так и для объектов, заложенных в проект завода.

Здание Нижнетагильского завода металлоконструкций "ЗМК-1" (фото 1942 г.)

Здание Нижнетагильского завода металлоконструкций "ЗМК-1" (фото 1942 г.)

    В августе 1941-го на НТМЗ прибыл эвакуированный из Ижоры толстолистовой стан. Места для его размещения не было, поэтому пришлось в авральном порядке разобрать бандажный цех. Вместе со станом на комбинат прибыли листовые изложницы, и металлурги приступили к разливке в них броневой стали. Уже 1 октября на предприятии был официально запущен листопрокатный стан, и до конца года на нем было прокатано около 14 тысяч тонн проката, что, правда, составляло всего около 10% производственных мощностей стана. Причинами столь неуверенной работы были нехватка квалифицированных кадров, неразвитость инфраструктуры нового места и объективные трудности, связанные с освоением технологического процесса. Тем не менее даже такой результат можно было считать успехом. Дело в том, что, согласно планам Наркомчермета, до конца 1941-го на советских предприятиях необходимо было смонтировать и ввести в строй 15 мартенов, 5 домн, 7 прокатных станов и 7 коксовых батарей. Но в реальности к концу первого года войны удалось полностью запустить лишь два эвакуированных прокатных стана, один из которых заработал как раз на НТМЗ.

    Непросто складывалось на Ново-Тагильском заводе и с выпуском брони.

    Броневую сталь в нормальных условиях тогда варили в малотоннажных мартенах со специальным "кислым" подом. Такого оборудования на НТМЗ не было, но выход из ситуации был найден в так называемом "дуплекс-процессе". Для этого в мартеновском цехе перестроили два мартена таким образом, чтобы один мартен варил кислую шихту для броневой плавки, максимально удаляя серу и фосфор, а сама плавка с последующей доводкой и использованием полученной шихты шла во второй печи. Несмотря на то что выход был найден, сам "дуплекс-процесс" был очень затратным и долгим, приводящим по факту к снижению совокупных мощностей оборудования. Если обычная плавка в мартене шла около 4–6 часов, что позволяло с каждого мартена ежедневно получать 400–600 тонн металла со стотонной печи, то при "дуплекс-процессе" плавка растягивалась до 20 часов. Хуже всего было то, что такие плавки разрушающе воздействовали на футеровку мартенов.

    Другая проблема, которая встала перед НТМЗ в первые месяцы войны, была вызвана дефицитом кадров: в армию призывались не только квалифицированные рабочие и строители, но и ИТР, а так называемую бронь от мобилизации получали далеко не все специалисты. Наркомчермет принял решение направить в Нижний Тагил специалистов-металлургов с Ижорского и Серовского заводов, а также с Уралмаша. Нехватку неквалифицированных кадров было решено восполнить за счёт спецпереселенцев и "лиц, содержащихся в исправительных учреждениях НКВД". И в ноябре 1941 года на станцию Нижний Тагил прибыл первый эшелон с осуждёнными. А через два месяца приказом Наркома внутренних дел Лаврентия Берии в Нижний Тагил было переведено большое число заключённых, работавших ранее на объектах Главгидростроя НКВД. 27 января 1942 года в нашем городе появился Нижнетагильский исправительно-трудовой лагерь, более известный как Тагиллаг. Лагерь создавался именно для обеспечения рабочей силой стройплощадок НТМЗ и был подчинён ГУЛПС (Главному управлению лагерей промышленного строительства). Первым начальником Тагиллага был назначен Яков Давыдович Раппопорт.

Я. Д. Раппопорт, начальник Тагиллага в 1942-1943 гг.

Я. Д. Раппопорт, начальник Тагиллага в 1942-1943 гг.

    После этого в ЦК ВКП(б), Совнаркоме и Государственном комитете обороны решили, что вопрос с кадрами на НТМЗ решён, и стали требовать от строителей в течение года ввести в строй объекты НТМЗ, предусмотренные в довоенном проекте: домну № 3, мартеновские печи № 5 и 6, а также вспомогательные цеха. Но уже к началу осени 1942 года стало ясно, что закончить строительство не удастся. Расчёт на то, что все объёмы трудоёмких работ будут выполнены спецпереселенцами и заключёнными Тагиллага, не оправдался: контингент ИТК был измождён скудным питанием и отвратительными условиями содержания, в лагпунктах свирепствовали эпидемии, отсутствовала элементарная медицинская помощь.

    Руководство НТМЗ и Нижнетагильский горком партии были вынуждены доложить в Москву, что планы 1942 года не будут выполнены. Тогда в ноябре — декабре 1942-го на Ново-Тагильский завод одна за другой выехали две комиссии обкома ВКП(б), после чего Москва предприняла ряд шагов к исправлению ситуации с рабочей силой. Яков Раппопорт был снят с должности и срочно вызван для доклада к Берии. На его место Лаврентий Павлович рекомендовал Михаила Царевского.

    "Лаврентий Павлович по своему обыкновению, не стесняясь в выражениях, объяснил ситуацию, которая сложилась в Тагиле. Он во всём винил Колышева* и Раппопорта, грозился расстрелять их как врагов народа, много ругался матом. Пересказывать разговор дословно не стану, но положение в Н. Тагиле стало для меня более-менее понятно: оно было критическим, — вспоминал позднее Михаил Михайлович. — Мне предстояло возглавить не только близкий мне трест "Тагилстрой", но и находившуюся в катастрофическом положении систему местных лагерей".

М. М. Царевский, генерал-майор инженерно-технической службы, начальник Тагиллага и треста "Тагилстрой" в 1943–1946 гг.

М. М. Царевский, генерал-майор инженерно-технической службы, начальник Тагиллага и треста "Тагилстрой" в 1943–1946 гг.

    По прибытии в Нижний Тагил Михаил Михайлович сразу взялся за дело. Прежде всего он вывел Тагиллаг из подчинения ГУЛПС и сделал его структурным подразделением треста. Это давало возможность перенаправить часть финансов, выделяемых "Тагилстрою", для улучшения условий содержания заключённых ИТК. В результате в течение всего двух-трёх месяцев практически во всех подразделениях Тагиллага открылись фельдшерские пункты, были отремонтированы и утеплены бараки. Заключённым увеличили пайки, улучшили рацион питания. Медосмотры стали регулярными и обязательными, больных стали госпитализировать, были организованы карантины и фильтрационные пункты. В результате этих мероприятий количество заключённых, умерших от эпидемий, сократилось в семь раз, от пневмонии — в десять раз. Если за период с 1941 по 1942 год в Тагиллаге умерло от болезней около 18 тысяч человек, то за три года правления Царевского это число составило немногим более полутора тысяч. Была проведена ротация среднего и младшего командного состава ИТК. В лагпунктах были строжайше запрещены телесные наказания, закрыты штрафные изоляторы, пересмотрены в сторону уменьшения нормативы выработки. На следующий год по инициативе Михаила Михайловича в лагпунктах заработали библиотеки, открылись курсы профессиональной подготовки, где заключённые получали строительные специальности.

Управляющий трестом "Тагилстрой" М. М. Царевский (сидит, второй слева) на открытии объекта соцкультбыта в посёлке строителей НТМЗ

Управляющий трестом "Тагилстрой" М. М. Царевский (сидит, второй слева) на открытии объекта соцкультбыта в посёлке строителей НТМЗ

    Впрочем, Царевский проявлял заботу не только о спецконтингенте. Многое было сделано им для улучшения условий труда и быта вольнонаёмных рабочих. Были организованы выездные пункты горячего питания на стройплощадках, передвижные прачечные, парикмахерские. Были созданы художественная самодеятельность, агитбригада, выпускались стенгазеты. В рабочих посёлках по мере возможности велось благоустройство улиц, открывались магазины, читальни, мастерские по ремонту обуви и одежды. Была организована работа детских дошкольных учреждений, школ. По предложению М. М. Царевского для подростков, работающих на строительстве НТМЗ, открылась школа рабочей молодёжи. Для взрослых работников, не имеющих специальности, были созданы учебные курсы, где всех желающих получить строительную специальность обучали без отрыва от производства. В тресте появились спортивные и спортивно-досуговые секции.

    Результаты нового подхода в руководстве строительством НТМЗ стали видны практически сразу. Уже в первой половине 1943 года были сданы государственной комиссии мартеновская печь № 5, испытательный полигон, начато строительство двух коксовых батарей и доменной печи № 3, а также продолжались строительство и ввод в строй вспомогательных объектов НТМЗ. В том же году коллектив треста "Тагилстрой" был назван лучшим в отрасли, а ряд руководителей и ИТР треста были представлены к высоким государственным наградам. А в октябре 1943-го предприятие было награждено Орденом Трудового Красного Знамени за успешное выполнение заданий СНК и ГКО по увеличению выпуска коксохимической продукции.

М. М. Царевский (четвёртый слева в первом ряду) с ИТР треста "Тагилстрой" и представителями администрации Тагиллага (фото 1946 г.)

М. М. Царевский (четвёртый слева в первом ряду) с ИТР треста "Тагилстрой" и представителями администрации Тагиллага (фото 1946 г.)

    В сентябре 1944-го в подчинение Тагиллагу был передан лагерь № 153 для военнопленных, где, кроме немцев, содержались ещё и венгры, и японцы. Царевский распорядился использовать их на самых тяжёлых работах.

    Вообще, о Тагиллаге ходит немало легенд. Во времена гласности, во второй половине 80-х и начале 90-х, либеральные журналисты и активисты общества "Мемориал" насочиняли их немалое количество. Так, например, утверждалось, что основной контингент тагильской ИТК составляли "политические", то есть осуждённые за так называемые "контрреволюционные преступления" по статье 58 УК РСФСР. На самом же деле доля таких заключённых составляла не более 18%.

     

    Между тем строительство НТМЗ набирало обороты. В 1944 году была построена третья домна. В начале 1945-го заработала мартеновская печь № 6, а ещё две были подготовлены к вводу в строй (в эксплуатацию их ввели в 1948 и 1949 годах). 

Ново-Тагильский металлургический завод

Ново-Тагильский металлургический завод

    Таким образом, к началу 1945 года строительные организации Нижнего Тагила, прежде всего трест "Тагилстрой", сдали Наркомату чёрной металлургии стабильно работающее предприятие с годовой мощностью почти 1 миллион тонн чугуна и около 450 тысяч тонн стали. Всего же за годы войны НТМЗ произвёл более 4 300 000 тонн чугуна, почти миллион тонн стали и 530 тысяч тонн проката. Тагильский долгострой, обошедшийся стране более чем в полмиллиарда рублей, наконец вышел на плановую мощность и стал настоящей гордостью отечественного тяжпрома.

    В первые послевоенные годы Ново-Тагильский металлургический несколько лет подряд занимал первые места среди предприятий своего ведомства. Затем были реорганизация, ввод в строй новых промышленных объектов, новые рекорды и высокие правительственные награды.

Ново-Тагильский металлургический завод

    А человека, который за счёт своего организаторского таланта дважды вытащил завод из застоя и кому НТМЗ во многом обязан своим существованием, в Нижнем Тагиле позабыли удивительно быстро. В городе нет ни памятника ему, ни улицы, ни переулка имени Царевского. Никто начиная с 1963 года ни разу не предложил хоть как-нибудь увековечить память об этом человеке.

     В 1946 году Михаила Михайловича Царевского перевели на строительство атомных объектов в "Челябинск-40" (ныне — город Озёрск Челябинской области). Затем были стройки в городах Нарва и Силламяэ, Волгограде и Железногорске, Северске и Дубне, Протвино и Красноярске. Он умер в 1963 году на рабочем месте во время служебной поездки в Подольск.

    ---------------------

    * Колышев Евгений Фёдорович в годы Великой Отечественной войны был первым секретарём Нижнетагильского горкома ВКП(б). За достижения в организации военного производства на расположенных в Нижнем Тагиле предприятиях трижды награждался орденами. В апреле 1945 года был переведён в Москву, в резерв Управления кадрами ЦК ВКП(б). Впоследствии работал на разных руководящих должностях (прим. авт.).

    29.06.2019


Читать оригинал статьи на сайте

Главная страница