1938 год

    Год этот был одним из тяжелых. Летом я, Катя и ребята ездили по рекам Ярославского края и по Волге, осматривали некрасовские места, и из головы не выходили строки из произведений Некрасова. Некоторым отвлечением от современности были для меня занятия творчеством Мамина-Сибиряка. В конце декабря 1937 года я выступал на вечере памяти писателя в Доме Советских писателей. Основной доклад о значении Мамина сделал наш земляк Николай Васильевич Здобнов (известный библиограф), историк библиографии. Украсила вечер своим выступлением О. Л. Книппер-Чехова, хорошо знавшая Дмитрия Наркисовича лично. Она прочла отрывок из прекрасных воспоминаний о нем Сергея Яковлевича Елпатьевского. Вечер этот, безусловно, удался, и мне было приятно, что в год двадцатипятилетия со дня смерти дяди о нем вспомнила писательская общественность. Я сохранил стенограмму выступлений на этом вечере. В Президиуме заседания находились В. Д. Бонч-Бруевич и Н. Д. Телешев. После этого вечера, я вновь усиленно занимался изучением материалов Мамина-Сибиряка, и это явилось содержанием моих работ в 1938 году.

    О воспоминаниях о 1938 годе рассказывают корреспонденты. Алексей Никифорович Батманов – наш постоянный корреспондент из старого Екатеринбурга. Часть его писем сохранилась. Он рассказывает о своей семье, вспоминает о Д. Н. Мамине, его окружении. Он вспоминает скромное торжество, которое бывало в день именин Елизаветы Наркисовны 24 апреля на Пушкинской, 27: "Как это далеко и как близко! (прошло 13 лет со дня смерти). Около Елизаветы Наркисовны обычно сидела Анна Семеновна, а красные девицы шмыгали взад-вперед. Вспомните в этот день и тех Екатеринбуржцев, которые бывали обычно за праздничным столом!" Алексей Никифорович вспоминает о наших планах летних поездок, не без иронии добавляя: "Хорошо, если добровольно" (письмо от 21. 04.) В письме от второго июля он приветствует мои работы по сбору материалов о Мамине…

    В письме от 29. 11. Алексей Никифорович отвечает на мои запросы относительно лиц, встречавшихся с Маминым-Сибиряком в Екатеринбурге в 80-е годы. Они могут быть полезны для биографов Мамина:

    – Дмитрий Михайлович Веселов, по-видимому, казанец. Его давно не вижу;

    – Г. Г. Казанцев. "В истории екатеринбургской общественности личность его, конечно, должна быть отмечена. Казанцевский театр у Царского моста с липовым садом играл видную роль в местной жизни. Любительские спектакли ставились по инициативе супруги Вялого Веры Яковлевны. За разрешением проведения какого-нибудь благотворительного спектакля приходилось обращаться к ней. Там проходили также чтения научного характера, главным образом, по естествознанию, где первенство принадлежало Г. Г. Казанцеву (Мамин постоянно бывал в этом театре). На мой вопрос о старшем сыне Батманова Глебе, А. Н. Батманов сообщает, что умер он 29 ноября 1896 г. Это был мой первый приятель. Александра Владимировна скончалась 24 июня 192?. В письме от 6 декабря Алексей Никифорович продолжает рассказывать о родственниках и знакомых.

    1. Буслова хорошо знала Елизавету Наркисовну, т. к. она была подписчицей библиотеки, которая в 70-х – начале 80-х годов помещалась по Офицерской улице.

    2. Ковшевич-Матусевич – он одного выпуска со мной, Владимиром Маминым и Волянским. Приблизительно одних лет с нами. Владимир Мамин и Ковшевич-Матусевич жили вместе в Москве, когда учились в университете. Я у них останавливался при высылке из Петербурга в 1884 году. У отца Ковшевича-Матусевича было небольшое имение около Куяша (Мамин-Сибиряк упоминает о нем в одном из своих путевых очерков, кажется "По Зауралью".

    3. Волянский был одного выпуска с Владимиром Наркисовичем, первый получил золотую медаль, а второй – серебряную. Волянский был сыном врача Кыштымского завода и сам был в том же заводе врачом, где и умер.

    4. Семья Андреевых была культурная. Старший сын в 70-х годах привлекался к ответственности за революционную деятельность.

    5. В. И. Знаменский был сын священника отца Ионна Денисовича Знаменского, законоучителя мужской гимназии, приобретшего известность по Абреймовской истории в начале 70-х г. Был настоятелем Златоустовской церкви с богатым приходом из купцов (Злоказовых и других) Похоронен около престола Максимилиановского собора. Батманов вспоминает, что в доме Знаменских он довольно аккуратно читал лавровский журнал "Вперед". Читали они его тайком в мезонине дома Знаменских. Отношения с отцом у Васи были не из дружеских. Тайком из отцовской библиотеки он приносил такие сочинения как Брайса об английской конституции. После того как Вася вышел из 6-го класса гимназии, я с ним не встречался.

    6. Мещерский (хороший знакомый Мамина-Сибиряка). Он жил рядом с нами в доме Деханова. Мещерский отличался странностями, разговаривал сам с собой.

    7. Алексеевы, дети Марии Якимовны. Я знал Владимира Николаевича по писчебумажному магазину Ершова, и Галина А. Н. Он был, кажется, пайщиком. После революции он уехал в Сибирь, где и умер…

    Я продолжал запрашивать представителей старшего поколения о современниках Мамина-Сибиряка. Всеволод Аристорхович Удинцев в письме от 23 ноября дает мне несколько обстоятельных справок об уральцах, которых хорошо знал Мамин-Сибиряк.

    1. Иконниковы. Иван Алекс. – учитель истории Екатеринбургской женской гимназии. У него училась Елизавета Наркисовна. Вспоминаю его: молоденький, благодушный, любимец учениц. Его отец Алекс. Иванович был преподавателем отца Аристарха Удинцева в семинарии – либерал. Другой его сын служил секретарем Ирбитской городской управы. Братья Алекс. Иванович, Василий Иванович. Последний был председателем земской управы в Ирбите.

    2. Владимир Николаевич Алексеев, сын Марии Якимовны, мой соученик по гимназии. В Московском университете он учился на естественном, а может быть, на медицинском факультете (помню, заходил к нему в Анатомический театр). Мария Якимовна относилась несколько критически к своему первенцу. Более нежно относилась к младшему сыну Александру, который был на военной службе. Дочь Марии Якимовны Ольга Николаевна училась в московской гимназии и рано умерла от туберкулеза. Сложность семейной жизни действовала на нее сильнее, чем на Владимира, человека некоторой грубоватостью, но вполне благовоспитанного. Он женился и был не то владельцем, не то управляющим типографии в Екатеринбурге. В Москве в студенческое время мы жили в доме Ланского на Тверском бульваре все вместе. Внизу была отдельная комната у Ольги Николаевны, у Дмитрия Наркисовича отгороженный ширмами угол в общей комнате, рядом с которой была небольшая столовая. Мы с Владимиром Николаевичем жили на антресолях, у каждого была своя комната. Владимир Наркисович часто бывал у Дмитрия Наркисовича и в общей комнате, где помещалась Мария Якимовна. Происходили дебаты между Дмитрием Наркисовичем и Владимиром Наркисовичем о научной карьере Владимира Наркисовича. Он тянулся к юриспруденции, а Дмитрий Наркисович тянул его к словесности, к литературе. Владимир Николаевич и Ольга Николаевна не присутствовали, а я иногда был свидетелем волнующих разговоров. Отца детей Марии Якимовны я видел один раз. Мы с Владимиром Николаевичем ездили к нему на Пасхальные каникулы. У него как управляющего Нижнесалдинским заводом была хорошая квартира, в одной из комнат помещалась оранжерея. Его хозяйство вела красивая женщина с гитарой, перешедшая к нему работать от какого-то другого заводского служащего. Не помню, навещали ли его Ольга Николаевна и Александр Николаевич. Мы с Владимиром Николаевичем ездили к нему с соизволения Марии Якимовны. Это было, вероятно, когда мы учились в последних классах гимназии…

 

 

Главная страница