Страницы истории завода
КОЛЛЕКТИВНОЕ ТВОРЧЕСТВО
В то время, когда на далекую окраину Нижнего Тагила пришли геодезисты, чтобы исследовать грунт стройплощадки, в Мосгипромаше на чертежах эскизного проекта появились очертания будущего завода мощностью 54 тысячи большегрузных вагонов в год. Первоначально в промышленном задании, полученном проектировщиками, были всевозможные типы товарных вагонов - от крытых до изотермических и цистерн. Однако даже такой гигант, как Уралвагонзавод, не мог позволить сразу решить многочисленные проблемы подвижного состава НКПС. Поэтому в ходе проектирования промышленное задание изменяли до тех пор, пока в номенклатуре не остались гондолы, платформы и крытые вагоны.
Проектировали завод три тысячи советских инженеров под руководством А.В. Иванькова, который изучал вагонное производство в Америке. За основу был взят принцип прямоточности: по законам конвейера расположены корпуса, в каждом из них - по несколько цехов, объединенных технологическим процессом. В отличие от американских вагоносборочных заводов Уральский вагоностроительный - мощный комбинат, состоящий из двадцати крупных подразделений. В первой технологической линии находятся цехи металлургические; во второй - вспомогательные и заготовительные; третья линия - сборочный корпус. Большинство заготовительных цехов, из которых узлы и детали пойдут прямо в сборку, с трех сторон получают заготовки, а с четвертой - имеют выход на главный конвейер. Для транспортировки материалов и деталей предусмотрены десятки подземных тоннелей, что позволяет сократить внутризаводские перевозки. Планировка производственных помещений оказалась самой удачной частью проекта Уралвагонзавода. И через полвека, не утратив своего значения, она считается прогрессивной. Между тем это был один из первых проектов крупного машиностроительного предприятия с поточным производством, выполненный советскими инженерами без участия иностранных специалистов. Начинали проектирование завода с расчетом на импортное оборудование. Но первая пятилетка тогда была на исходе, индустриализация уже давала отдачу, и появилась возможность оборудовать вагонзавод машинами и станками отечественного производства. Их изготовили на Уралмаше, Краматорском заводе и других советских предприятиях. Импортного оборудования потребовалось, как сообщал журнал "СССР на стройке", не больше полутора процентов.
Проект рождался одновременно с заводом. Нередко случалось, что тот или иной цех вовсю строился, а рабочие чертежи для него еще не были готовы. В таких условиях инженерам площадки приходилось принимать смелые самостоятельные решения, чтобы не задерживать работы. Организованная в мае 1931 года дирекция Вагонстроя прежде всего занялась изучением проекта и сразу обнаружила в нем серьезную ошибку – клепаную конструкцию вагона. Уже тогда не только на заграничных, но и на советских вагонзаводах использовали сварку. Оставить на крупнейшем вагонном предприятии клепку значило бы обречь его на долгое сдерживание технического прогресса. Об этом с тревогой говорилось в докладной записке о недостатках проекта, составленной дирекцией стройки, в которую входили три инженера - В.А. Вторыгин. В.П. Курчавый и Д.Н. Лоренцо. К их мнению прислушались - в технологию ввели электросварку. В сборочном корпусе запроектировали две тысячи сварочных точек. Так дирекция Вагонстроя положила начало большой и славной истории сварки на Уралвагонзаводе. Это был третий и окончательный вариант проекта.
КОММУНАРЫ
Они искали работу по всей Европе - в Германии, Чехословакии, Финляндии. Так и не найдя ее, пускались за океан. Но и в Америке рабочих мест было гораздо меньше, чем рабочих рук. Их семьи почти бедствовали, когда до эмигрантов донесся слух: "Квалифицированные рабочие и специалисты требуются в Советском Союзе". И вот в 1930 году в Нью-Йорке около ста рабочих, инженеров и техников объединились в трудовую коммуну "Цемент". К финнам, немцам, чехам, полякам присоединились и безработные американцы. На последние средства купили инструмент, билеты на пароход и вместе с семьями отправились в далекую, неведомую Россию. В Нижнем Новгороде на ударной стройке автозавода коммунары, истосковавшиеся за несколько лет по работе, с жадностью взялись за дело. Они руководили бригадами кровельщиков, штукатуров, обучали строителей прогрессивным методам труда.
"Нам нужны не только квалифицированные иностранные пролетарии, - говорилось в статье секретаря ЦК ВКП (б) П.П. Постышева, напечатанной 26 октября 1930 года в "Правде", - но наряду с этим нам нужны в их лице борцы за дело строительства социализма, которые нога в ногу с пролетариями Советского Союза сумели бы преодолеть все неизбежные трудности роста..." Члены "Цемента" доказали, что соответствуют этому требованию. В январе 1932 года по решению Наркомтяж-прома коммуну перевели в Нижний Тагил. Большинство коллектива уже имели билеты членов ВКП (б). На строительстве Уралвагон-завода иностранцы участвовали в социалистическом соревновании, завоевывали звание ударников. Они делили с советскими людьми трудности неустроенного, полуголодного быта. Такая награда, как ботинки и пара калош, вызвала бы усмешку у иностранных специалистов, работа которых в СССР оплачивалась валютой, а коммунары получали ее с радостью. С одним только не хотели мириться члены "Цемента" - с бестолковой организацией труда. Возмущались, если доски,, щебенку и другие материалы сваливали в кучу, где попало, а не выгружали в единственно удобном месте. Они первыми на площадке заговорили о культуре производства, и их поняли и поддержали. Самым главным богатством коммуны был технический опыт. Его не держали в секрете. Американский метод штукатурки, высокопроизводительный и экономичный, широко распространился на стройках Тагила. Коммунист чех Котен сам ставил всесоюзные рекорды кладки и обучил профессии каменщика многих разнорабочих. Сложное дело - заготовку ферм для перекрытий - освоила под руководством американца Эккерта бригада плотников. За обучение рабочих и курсантов скоростным приемам строительства "Цементу" не раз объявляли благодарность. Ярким доказательством политической зрелости коммунаров было их обращение, опубликованное в газете "Тагильский рабочий". "Мы, иностранные рабочие и специалисты, - писали они, - протестуем против готовящегося нападения на СССР и призываем всех иностранцев объявить свою солидарность и оказать поддержку рабочим и трудящимся СССР. Мы за защиту СССР - отечества и неприступной крепости трудящихся всего мира. Долой империалистические военные провокации и наглое лицемерие Лиги наций! Да здравствует Красная Армия - военный страж Страны Советов!" Председателем коммуны в Нижнем Новгороде был финн Сукайнен, а в Нижнем Тагиле "Цемент" возглавлял американский инженер Леон Элис Сважиан. Он же исполнял обязанности главного инженера Уралвагонстроя. В мае 1932 года ЦИК СССР наградил Сважиана орденом Ленина.
Вдали от родины, на Урале, иностранцы не чувствовали себя чужаками. Их не выделяли, но и без заботы никогда не оставляли. Для тех, кто еще не успел выучить русский язык, межрайонная база "Союз-кино" демонстрировала советские фильмы с титрами на немецком и английском языках. Городская газета специально для коммунаров выпускала страницы на английском языке. Активным рабкором "Тагильского рабочего" стал американский инженер Александр Маклеод.
Переезд из Америки в СССР избавил их от мучительных поисков работы. А вместе с ней они нашли вторую родину - большинство коммунаров приняло советское гражданство. Интернациональный "Цемент" закрепился на Советской земле.
"РОСКОШНОЕ БЕССОННОЕ ВРЕМЯ"
3 марта 1932 года вышел в свет первый номер многотиражной газеты "Уралвагонстрой". Его подготовила к печати выездная редакция, в которую назначали молодых сотрудников "Тагильского рабочего" Л. Вилкомира, И. Смирнова, А. Филипчука и С. Чистякова. Год тому назад по комсомольским путевкам они приехали из Москвы, где занимались в литературной группе "Штурм" Дома комсомола на Красной Пресне. Теперь осуществилось их заветное желание - поработать на ударной стройке первой пятилетки. "То было роскошное бессонное время, - писал И. Смирнов через сорок лет. - Производственные совещания нередко начинались в три часа ночи. В газете своей над заметками прорабов и бригадиров мы крупным шрифтом набирали самый популярный тогда лозунг-призыв "В лобовую атаку на прорыв!". "Штурмовщина!" - может, кто-то скажет сегодня. Нет! Это время было такое, когда сама жизнь торопила, требовала строить в невозможно, казалось, короткие сроки. Об этом времени и строительстве вагонного гиганта стихи Л. Вил-комира:
Красноармейцы пятилетки.
Грядущего живые предки.
Мы шли в леса, вели разведки,
Завода расставляли метки
От деревушки в ста верстах.
В глухих, заброшенных местах...
В тайге взрывали тишину,
Громили глушь еще одну.
Вели гражданскую войну
За будущее, за страну.
На стройке уважали молодых газетчиков. которые каждый день по нескольку раз бывали на участках и все видели, все замечали. Они подолгу задерживались около передовиков, торопливыми строчками исписывая страницы своих блокнотов. А потом в многотиражке появлялись целые полосы, посвященны? лучшим людям площадки. Тираж газеты постоянно увеличивался. По ней многие строители учились читать. "Она была другом и советчиком, - рассказывает П.М. Новожилов. - Крепко доставалось тем, кто нарушал темп бурного строительства. Ни один материал не оставался без ответа. Поэтому в газету охотно писали - верили, что она поможет". Больше года газету "Уралвагонстрой" печатали в городской типографии, и редактор С. Хайкин., его заместитель Л. Вилкомир, ответственный секретарь И. Смирнов, подготовив материалы для очередного номера, ходили туда пешком. Ночью с оттиснутыми гранками шли назад. Затем, после сверки, - опять в путь. И так - дважды в неделю. Как-то поздней осенью в проливной дождь к Ш.С. Окуджаве в два часа ночи зашли Семен Хайкин и Леонид Вилкомир. Оба уставшие, промокшие, перепачканные грязью. Можно было подумать, что им уже не под силу снова идти в типографию. Однако они пошли, и на следующий день строители вовремя получили газету.
Сотрудники многотиражки менее всего были кабинетными работниками. Да и кабинетов-то у них не было - точно так же, как и квартир. Редакция находилась в недостроенном, продуваемом всеми ветрами бараке. Днем носились по площадке и писали свои страстные
Ночью, если не надо было идти в типографию, спали на столах, положив под голову кипу газет. "Только энтузиасты, до фанатизма преданные делу, могут работать в таких условиях", - говорил о газетчиках стройки секретарь парткома Ш.С. Окуджава.
ЗАВОДСКИЕ ХОЗЯЙКИ
Движение жен командиров производства зародилось на Урале. Летом 1933 года в Красноуральске на захламленном, грязном дворе медеплавильного комбината около здания электроподстанции Серго Орджоникидзе увидел цветочные клумбы. Узнав, что цветы посадила жена начальника подстанции, он предложил журналистам написать о ней. Так в центральных газетах появились статьи о Клавдии Суровцевой. Вскоре после этого примеру уральской активистки последовали тысячи домохозяек и работающих женщин, начавших борьбу за чистоту и порядок, за культуру быта. На Уралвагонстрое партком провел собрание жен инженерно-технических работников, на котором выбрали женсовет во главе с Р. Я. Марьясиной. "Первые наши шаги были робкими, - вспоминает В.В. Глаголева. - Мы думали, вдруг нас не поймут и скажут, чтобы не вмешивались в чужую жизнь. Но люди были рады нам и приняли очень доброжелательно". Варвара Васильевна Глаголева с 1932 года работала ответственным секретарем постройкома треста. Ее подопечными были башкиры, татары, удмурты, чуваши, не знавшие русского языка. Чтобы понять их вопросы и просьбы, приходилось прибегать к помощи переводчиков. Повседневное общение со строителями-нацменами заставляло задуматься о том, как много еще надо сделать для людей. Поэтому, когда создали женсовет, Варвара Васильевна вместе с другими женщинами активно включилась в его работу.
Они активно учили неграмотных читать и писать, молодых женщин - шить и красиво одеваться, прачек - хорошо стирать и гладить белье. А главной заботой женсовета были дети. Активистки следили за порядком и питанием в детских садах, яслях и школах, приходили в семьи. Случалось, ругали отцов и матерей, однако родители всегда были благодарны им за добрый совет. Растить и воспитывать детей помогали и словом и делом. Женсовет взял шефство над строительством детской поликлиники, пионерского клуба и детского санатория. Женщины проводили в центральном клубе платные вечера, а деньги перечисляли на счет в районе для сооружения детских площадок и организации пионерских лагерей. "Как мы тогда работали, как горели! Как старались своим материнским теплом согреть, облегчить жизнь детей строителей, - писала Р.Я. Марьясина. - Помню, как горячо хлопотали о пионерском клубе, следили за качеством и быстротой работ по его возведению, как помогали денежными средствами районе. Организовали мы и университет для родителей, на занятиях которого читали лекции на различные темы..." Работой женсовета Уралвагонзавода не раз интересовался Серго Орджоникидзе. "Что еще нужно сделать, чтобы детям у вас жилось хорошо?" - спрашивал он Р.Я. Марьясину, когда в 1934 году вторично посетил строительство. В тот же день жены инженерно-технических работников обследовали детские учреждения и подготовили обстоятельный ответ на вопрос наркома.
"Домашняя хозяйка стала заводской хозяйкой", - отмечал С. Орджоникидзе. Наркомтяжпром поддерживал все начинания женсоветов завода и строек и поощрял активисток. В июне 1936 года в Москве состоялось Всесоюзное совещание жен командиров производства. На нем женсовет Уралвагонстроя присутствовал в полном составе. Всем участникам совещания Серго Орджоникидзе прислал подарки - дамские велосипеды. Председатель женсовета стройки Рита Яковлевна Марьясина за большую общественную работу была награждена орденом "Знак Почета".
ПЕРВЫЕ ВЫПУСКНИКИ
На совещании партактива строительства 21 августа 1934 года в числе неотложных задач коллектива Г. К. Орджоникидзе назвал подготовку кадров для эксплуатации завода. Тогда же, в августе, Свердловский обком партии и облисполком приняли решение о создании на Уралвагонстрое школы фабрично-заводского ученичества. Начальником школы назначили П.П. Пахаря, его заместителем - Г.Д. Лузина, завучем - М. Г. Азанова, помполитом - А.И. Смердова. Они приняли на свои плечи большое и беспокойное дело. За считанные дни требовалось решить множество организационных вопросов, чтобы начать занятия. Школа, кроме нескольких бараков, пока ничего не имела. Однако уже в сентябре 250 будущих слесарей, токарей, формовщиков, электриков приступили к учебе. Учебными комбинатами стали бытовые помещения лесосушки, которые они переоборудовали своими руками. Производственные мастерские разместились в бытовых помещениях кузницы. Учащиеся вместе с инструкторами построили котельную для отопления мастерских. По всей стройплощадке можно было увидеть "фабзайцев" - они учились, работали, строили. Школе ФЗУ Уралвагонстроя с самого начала везло на руководителей. За четыре месяца немало успел сделать П.П. Пахарь. В декабре, когда его призвали в армию, начальником назначили Н.И. Николаева, бывшего политработника Красной Армии. При нем школа продолжала быстро расти. В январе 1935 года объявили новый набор, еще 400 человек пришли учиться рабочим профессиям.
В первом действующем цехе Уралвагонзавода - чугунолитейном - с нетерпением ждали выпускников школы. Группа формовщиков проходила практику на Челябинском тракторном заводе, а в апреле ее в полном составе направили в цех колес Гриффина. На Уралмаше, Крюковском вагонзаводе и других предприятиях практиковались группы токарей и слесарей-сборщиков. Так через год после создания школа ФЗУ подготовила квалифицированных рабочих. Среди первых выпускников были кавалеры ордена Ленина Сергей Иванович Пшонин, Григорий Иванович Гусак, Аркадий Александрович Галкин, Иван Степанович Осенин и другие кадровые вагоностроители, удостоенные высоких правительственных наград. Вскоре после учебы большинство из них стало бригадирами, мастерами, начальниками участков и смен. Михаил Петрович Марценюк много лет работал начальником цеха. Он - кавалер орденов Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени и "Знак Почета", с отличием закончил не только школу ФЗУ, но и машиностроительный техникум и политехнический институт.
- После пуска завода, бывало, в какой бы цех ни зайдешь - всюду встретишь своих воспитанников, - вспоминает Г.Д. Лузин, - их отличала дисциплинированность и исполнительность.
"РАСТЕТ НАШЕ СЧАСТЬЕ"
Под таким девизом вышла газета "Вагоногигант" 1 января 1938 года. Вообще в конце 30-х годов слово "счастье" часто появлялось на страницах заводской многотиражки. Вот подпись под снимком семилетней Веры Кочуровой из детского сада № 2: "Дети наши веселы и счастливы. Они не знают темных дней в жизни, они знают только величайшую заботу о них партии и правительства. Впереди у них дорога к еще большему счастью". Участница гражданской войны домохозяйка Мария Ивановна Ширинкина писала в заметке "Настоящая жизнь": "Настоящая жизнь у меня началась в 1917 году, когда муж после тюремного заключения за участие в революционном движении вернулся домой... Сейчас у нас 9 детей. Все здоровы и счастливы, все учатся или работают. На девятого ребенка - дочь Нину - ежегодно получаем от советского правительства 2000 рублей". Когда стахановка цеха электросетей и подстанций Ася Халенкова тяжело заболела, товарищи по работе не оставили ее в беде. Приходили к ней в. больницу, приносили гостинцы. Руководители цеха, цехком профсоюза и заводской комитет комсомола помогли девушке приобрести путевку на курорт. "Я не чувствовала себя одинокой, - писала Ася в газету "Вагоногигант". - Это письмо я пишу с курорта. Чувствую себя хорошо. Только в нашей стране возможна такая забота о человеке, об его здоровье, такое любовное отношение к женщине-работнице". Почти каждый вечер вагоностроители и члены их семей проводили в центральном или заводском клубах. На Вагонке в то время был свой заводской самодеятельный драматический театр, где вполне профессионально ставились спектакли "Слуга двух господ" но пьесе Карло Гольдони, "Падь серебряная" по пьеса Николая Погодина и другие. В феврале 1938 года начал действовать договор между завкомом профсоюза Уралвагонзавода и Свердловской филармонией, целью которого была популяризация музыки в рабочих массах. В клубах рабочего поселка выступали .заслуженный артист республики А.А. Шидловский, артистка Московской филармонии Е.М. Петровская. Эти концерты всегда проходили при переполненных залах.
С первых лет работы завода завком профсоюза и комитет ВЛКСМ много внимания уделяли физкультуре и спорту. На счету заводских спортсменов было немало побед на городских и областных соревнованиях. В феврале 1938 года на Вагонке проводились Всесоюзные соревнования лыжников крупных машиностроительных предприятий Москвы, Ленинграда, Калинина, Ярославля и других городов.
"Я ВЫПОЛНЯЛ ДОЛГ ПЕРЕД РОДИНОЙ"
24 декабря 1941 года в газете "Вагоногигант" было напечатано письмо Героя Советского Союза младшего лейтенанта
Александра Дивочкина, который участвовал в строительстве и пуске Уралвагонзавода. Осенью 1936 года он ушел служить в Красную Армию. "Начавшаяся война застала меня подготовленным, - писал А. Дивочкин, - а вероломное нападение фашистских бандитов придало мне злость, дерзость и ненависть к врагу. В жестоких боях я выполнял долг перед Родиной, которая вырастила и воспитала меня, я выполнял священный долг воина РККА.
Дело было у озера М. Несколько батарей противника интенсивно обстреливали нашу батарею. Вдруг загорелся склад снарядов. Огонь грозил взорвать боеприпасы, погубить людей. Нужно выло действовать молниеносно, и я принял на себя командование батареей. Часть бойцов я
бросил на тушение пожара, а другие продолжали отражать наступление врага. Несколько бойцов выбыли из строя, и отстреливаться стало труднее. Тогда я сам повел огонь по врагу попеременно из двух орудий. В итоге боя наша батарея уничтожила полтора взвода вражеской пехоты, орудие и несколько пулеметов..."
Пятеро уралвагонзаводцев во время Великой Отечественной войны стали Героями Советского Союза. Александр Дивочкин был первым среди них, Высокое звание отважному младшему лейтенанту присвоили осенью 1941 года.
ПОДВИГ СЕРГЕЯ КОРОВИНА
1 марта 1945 года погиб в бою, повторив подвиг Александра Матросова, разведчик 216-го гвардейского полка комсомолец Сергей Коровин, который до войны работал слесарем на Уралвагонзаводе. "Комсомолец Сережа Коровин гордился тем, что он уралец, - писала о нем красноармейская газета. - Любили бойцы своего товарища. Сколько раз Коровин со своими друзьями-разведчиками пробирался в стан врага, приводил "языка", добывал ценные сведения! Сколько раз попадал он в сложные условия, дрался один против нескольких гитлеровцев и каждый раз выходил победителем. Победил он и на этот раз в неравной схватке с гитлеровцами. Немцы пробирались на высоту, имеющую важное значение. Группа гвардейцев во главе с Сережей Коровиным вызвалась уничтожить пробравшихся на высоту немцев. Сергей пополз в направлении не прекращавшего строчить вражеского пулемета. Он полз, не обращая внимания на шквальный огонь. Вперед, только вперед!
Вот уже виден пулемет врага. Коровин поднялся во весь рост и бросил гранату. Но в тот самый миг, когда граната, только что выпущенная из руки, полетела, фашист выстрелил. Смертельно раненный Сергей Коровин покачнулся, собрал последние свои силы и бросился вперед, прямо на вражеский пулемет, закрыв его своим телом. Только лишь умолкла огневая точка врага, поднялись товарищи Сергея и решительным ударом очистили высоту от врага. Мало кому из гитлеровцев удалось уйти живыми. Почти все они были истреблены". На Вагонке, где родился и вырос, учился и работал Сергей Коровин, свято хранят память о Герое. Его именем названы улица и пионерская дружина школы № 38.
ВЕЧНЫЙ КОРАБЛЬ
Каждый год 25 августа во Владивостоке и в Феодосии отмечают День памяти героев подводной лодки Л-19. Их было шестьдесят четыре. Среди них один тагильчанин, старшина II статьи телеграфист комсомолец Иван Белоглазов. В 1940 году он закончил школу ФЗО Уралвагонзавода и работал токарем в механосборочном цехе. В 1945 году подводная лодка Л-19, на которой служил И. Белоглазов, потопила много японских кораблей. Ее экипаж славился на Тихоокеанском флоте. 22 августа эта подводная лодка потопила японский транспорт, на следующий день - еще один, а 25-го Л-19 героически погибла при форсировании пролива Лаперуза. Об этом дне, о героях-подводниках с лодки Л-19 ленинградский поэт Вячеслав Кузнецов написал стихи:
Они ушли в такие дали,
Нелегкий проложив маршрут.
Что день их ждали,
Месяц ждали;
Их на земле
Поныне ждут.
В их честь
Матросы-одногодки,
Не забывая о былом,
Воздвигли монумент, а лодку
Назвали вечным кораблем.
Корабль тот мертв,
Он в землю врезан,
Но полночь вызвездит - взгляни:
На двух бортах его железных
Вдруг зажигаются огни.
Не раз смотрел я, пораженный.
Как до утра огни горят,
Как к кораблю приходят жены,
Как с ним безмолвно говорят...
Их тот поймет, кто был любимым.
И как-то веришь в этот час,
Что все ушедшие в глубины
Живут незримо среди нас.
ДЕТИ ЗАВОДА
Традиция родилась вместе с заводом. В 1936 году, накануне пуска Уральского вагоностроительного в эксплуатацию, по решению Свердловского облисполкома в заводскую школу ФЗУ направили 450 выпускников детских домов области. Всем было по 16 лет, и завод для каждого из них стал родным домом. Здесь они получили профессии и проработали по многу лет. Известными на заводе людьми стали бывшие детдомовцы Семен Александрович Харченко, Василий Федорович Левченко, Ирина Ивановна Хохлова, Галина Николаевна Кокрякова и многие другие. Василий Михайлович Воложанин, которого в 1936 году направили на Уралвагонзавод из Шадринского детдома, во время войны возглавлял гвардейскую комсомольско-молодежную бригаду, затем работал директором профессионально-технического училища, много лет был начальником отдела кадров завода...
Через десять лет, в 1947 году, на Уральском вагоностроительном появилось новое поколение детдомовцев. В шести коттеджах, расположенных на Пихтовых горах, завод открыл детский дом для 150 детей, оставшихся после войны без родителей. Их так и называли - "дети завода" и окружали родительской заботой и теплом. Воспитанники детдома на всю жизнь запомнили, с какой нежностью относились к ним секретарь парткома Виталий Иванович Довгопол и его жена Маргарита Алексеевна, директор завода Иван Васильевич Окунев, его бессменный помощник в течение многих лет Иван Ефимович Назаров, комсорги цехов Борис Мальцев и Людмила Кузнецова. У директора детского дома Елизаветы Николаевны Анчуговой настольной книгой была "Педагогическая поэма". Опытный педагог Е.Н. Анчугова успешно использовала в своей работе методы Антона Семеновича Макаренко. Как и в коммунах А.С. Макаренко, в заводском детском доме существовала система отрядов, действовал совет командиров, широко применялось самоуправление. Трудовое воспитание Е.Н. Анчугова считала основой основ. Поэтому она прежде всего позаботилась о том, чтобы детский дом имел обширное подсобное хозяйство с садом и огородом, со свинарниками. Благодаря этому подсобному хозяйству у воспитанников детского дома всегда было хорошее питание. Каждый год на зиму заготовляли по 30 - 35 тонн картофеля, много варенья и грибов, соленого сала.
Отношения с окрестным населением у детдомовцев сложились такие же, как у героев "Педагогической поэмы". Жители домов, расположенных на Пихтовых горах, приходили в клуб детского дома посмотреть кино или концерт художественной самодеятельности. Они также занимали очередь за бесплатными поросятами, которых раздавали им из детдомовского свинарника. Работали не только в саду, в огороде или на свинарнике, но и в мастерских - столярной, швейной. Делали мебель для своего детского дома, шили для себя одежду и белье. Кроме того, все воспитанники детского дома перед окончанием десятого класса получали профессию токаря-универсала.
- Нас готовили к жизни, но не лишали и радостей детства, - вспоминает бывший воспитанник детского дома И. Кацман. - Мы не только учились и работали. Много занимались спортом и техническим творчеством, все были туристами, детский дом организовывал для нас поездки в Москву, Ленинград, Сочи, Адлер и другие города. Около тридцати наших ребят ездили в Артек. Такое детство, какое было у нас, нельзя назвать несчастливым.
7 ноября 1974 года в заводском профилактории - в одном из тех зданий, где когда-то находился детский дом, - отмечали 70-летие Е.Н. Анчуговой. Поздравить Елизавету Николаевну пришли, приехали, слетелись из разных уголков страны почти все ее воспитанники - сто тридцать бывших детдомовцев, ставших инженерами, рабочими, учителями, врачами, учеными. Сто тридцать "детей завода" - ее детей. Наверно, только в жизни педагогов - настоящих педагогов - бывают такие замечательные юбилеи.
УРАЛЬСКАЯ ЦЕЛИНА
В середине 50-х годов, когда началось освоение целинных и залежных земель, коллектив Уралвагонзавода не остался в стороне от этого всенародного дела. Вагоностроители многое сделали для того, чтобы в сельском хозяйстве Пригородного района выросли урожаи и более продуктивным стало животноводство. На землях, которые в годы войны были отведены под огороды рабочим и служащим завода, теперь организовывались крупные колхозы и совхозы. Шефство над молодыми хозяйствами Петрокаменского района поручили Уральскому вагоностроительному. И руководители завода, и рядовые рабочие с большой ответственностью отнеслись к этому поручению. Прежде всего следовало решить кадровые вопросы. В совхозах и колхозах не хватало квалифицированных специалистов, и коммунисты - инженеры и техники - добровольно переходили на работу в сельское хозяйство. Добровольцев-руководителей, уезжавших осваивать целину, называли тридцатитысячниками. "Независимо от того, что у них получилось в селе, поступали-то они с полной самоотверженностью! - писал о тридцатитысячниках Георгий Радов. - Бросали удобные городские должности, обжитые квартиры, привычную обстановку и, порой вконец рассорившись с женами, ехали бог весть куда - в нищие деревни (в богатые-то не посылали), на незнакомую землю".
Одним из первых тридцатитысячников на Уралвагонзаводе был коммунист инженер Константин Васильевич Окунев. По рекомендации парткома завода его назначили директором Южаковского совхоза. Отсталое хозяйство под руководством К.В. Окунева превратилось в одно из самых передовых. В то время много внимания сельскому хозяйству уделяли директор завода И.В. Окунев и секретарь парткома В.И. Довгопол. У всех цехов были подшефные отделения совхозов. К примеру, цех мелкого стального литья шефствовал над центральным отделением Краснопольского совхоза, цехи полускатно-тележечный и ремоктно-механический - над Петрокаменским отделением Петрокаменского совхоза, цех рам и ферм - над Решевским отделением Краснопольского совхоза. Главной своей заботой шефы-производственники считали обеспечение совхозов необходимым оборудованием. За несколько лет Уралвагонзавод передал хозяйствам Петрокаменского района 15 токарно-винторезных и столько же вертикально-сверлильных станков, 5 зубофрезерных и 2 радиально-сверлильных станка, 15 сварочных трансформаторов и многое другое. Шефы изготовляли для совхозных мастерских и ферм различное нестандартное оборудование - подвесные дорожки, баки кормозаправников, кормосмесители, корнерезки, приспособления для транспортировки навоза.
Заводчане помогали сельским труженикам шире внедрять механизированное доение коров. Для этого они оборудовали десятки площадок типа "елочка". Особенно интересное новшество внедрили тогда на ферме Южаковского совхоза - автоматический доильный конвейер на базе полупроводниковых приборов. Спроектировали его конструкторы заводского бюро электроавтоматизации под руководством М. М. Ермакова. Производительность этого конвейера была в 10 раз выше, чем при ручном доении, и в четыре раза выше в сравнении. с механическим - 200 коров в час. С пуском в эксплуатацию доильного конвейера высвободилось 18 доярок. Значительно повысилась культура производства: молоко находилось в замкнутой системе, к нему не прикасались руки человека. Успешно решая вопросы механизации труда рабочих совхозов, шефы не забывали и об организации досуга сельских жителей. Коллектив каждого цеха подарил своим подшефным целую библиотеку - сотни экземпляров книг. Художественная самодеятельность цехов часто выступала с концертами в сельских клубах. Заводские инструкторы физкультуры и тренеры-общественники стали организаторами спортивно-массовой работы в селах Петрокаменского района. Учителя школ и воспитатели детских садов Дзержинского района словом и делом помогали своим сельским коллегам. Во Дворце культуры Уралвагонзавода нередко проводились праздники для сельских тружеников Петрокаменского района. Приглашались на них лучшие из лучших, своим ударным трудом завоевавшие право принять участие в этих праздниках. За заботу о них колхозники и колхозницы платили шефам-вагоностроителям глубоким уважением.
НАРОДНЫЙ ТЕАТР БАЛЕТА
Два спектакля показал в Москве, в Кремлевском театре, народный театр балета Дворца культуры Уральского иагоностроитгльного завода. "Эсмеральда" и три одноактных балета явились творческим отчетом коллектива, завоевавшего звание лауреата на Всесоюзном смотре художественной самодеятельности. Поездка в столицу явилась своеобразной премией людям, которые, не считаясь со многими трудностями, создают балетные спектакли в крупнейшем рабочем центре индустриального Урала. Давно прошло время умилений по поводу того, что в "глубоком тылу" столичных театров рождаются и процветают профессиональные и народные театры. Невиданный размах художественной самодеятельности стал нормой нашей жизни; стало очевидным, что один из лучших способов правильно организовать досуг трудящихся - привлечь их в кружки любителей прекрасного. Здесь можно воспитать вкус. Здесь расширится кругозор, появятся новые интеллектуальные интересы. Что касается спектаклей, показанных на сцене Кремлевского театра, увиденное было интересно и даже поучительно. Например, я убедилась, что не надо бояться постановки в самодеятельности больших спектаклей: многоактный балет, вроде "Эсмеральды", конечно, очень труден для осуществления, но зато в нем легче выявить способности того или иного исполнителя, найти особенности каждой индивидуальности, показав лучшие стороны творчества самодеятельных артистов... Заслуга постанов-шиков "Эсмеральды" В. Вычегжанина и В. Белобородова в том и состоит, что они очень хорошо знают каждого участника спектакля, очень умело подчеркивают их положительные стороны и с большим искусством скрывают недостатки. В спектакле много приятного. И прежде всего исполнительница заглавной партии - лаборантка Л. Полякова, обладающая сценической выразительностью и хорошей танцевальной техникой.
Художественный руководитель Дворца культуры Э. Иванский оказался превосходным Клодом Фролло - темпераментным, артистичным. Конструктор В. Гудков - Квазимодо и педагог А. Житников - Феб, как и полагается, выглядят сценическими антиподами. Несовпадение отталкивающей внешности и внутренней красоты Квазимодо, очарования лица и нищеты духа Феба выявлено исполнителями убедительно и драматично. Для очень способной танцовщицы - оператора М. Хакимжановой партия Флер де Лис все же трудна, и, мне кажется, что в интересах одаренной исполнительницы и, пожалуй, всего спектакля надо поискать способы облегчения танцевальных задач. Интересной показалась в эпизоде "Таверна" техник-строитель Н. Лопатенко. Она танцевала Цыганку зажигательно, смело и сильно. Но еще удачней выступила она в "Барышне и хулигане". Этот балет вообще показался мне самым большим достижением уральцев. Да и два других одноактных балета произвели еще лучшее впечатление, чем "Эсмеральда".
"Штраусиана" и "Болеро" Равеля отлично "монтировались" с "Барышней и хулиганом", представляя коллектив в различных аспектах.
"Барышня и хулиган" - хореографическая новелла по мотивам одноименного киносценария В. Маяковского на музыку Д. Шостаковича. Она поставлена В. Белобородовым (композиция К. Боярского). Не столь уж сложная классика и танец-гротеск, острота драматургии, удачное оформление, сделанное И. Ручновым, хорошее звучание оркестра под руководством Э. Ревинзона - все это радовало в спектакле.
Исполнительница Эсмеральды здесь танцует Барышню, и надо сказать, что это превосходная работа Л. Поляковой. В ней есть неведение и чистота юности, воля и вместе с тем твердость характера. Она лирична и мужественна, эта хрупкая Барышня, любовь к которой сделала из Хулигана Человека. А. Житников - Феб, Поэт в "Штраусиане", здесь - Хулиган, и это тоже его самая удачная роль: он и танцует хорошо, и выразителен в игровых эпизодах, и полон сострадания к своему бесшабашному герою, чья смерть открывает глаза его дружкам: если не он, то они уйдут от деспотии своего Вожака (его очень выразительно исполняет учащийся В. Мелентьев) и станут настоящими людьми...
Н. Лопатенко в роли Уличной просто великолепна: исполнительница не боится вызвать антипатию к образу, который она создает с большой силой. И наконец - "Болеро". Необычно, интересно, убедительно. Вот три слова, которыми можно характеризовать этот спектакль, сочиненный пермским балетмейстером М. Газиевым и поставленный в народном театре Г. Малхасянцем и В. Белобородовым. Они услышали и увидели в этой гипнотизирующей, чарующей музыке Равеля силу, настойчивость, нарастание народного гнева... И создали балет большого идейного накала. Спектакль "Болеро" - повесть о пробуждении революционного самосознания масс. Это содержание облечено в форму лаконичную и художественную, отвечающую музыке. В "Болеро" много символики - ясной и убедительной. Небольшое соло - Сострадание, Жажда, Угнетенный, а также Мать, потерявшая ребенка, - все персонажи появляются из массы и почти сразу в ней растворяются. И в этом тоже символ: народ един, монолитен, сплочен. Одним словом, перед нами - массовое действие, созвучное современности, с отличными танцевальными и режиссерскими находками.
Публика одобрительно принимала одноактные балеты, и в частности "Болеро". Вообще, спектакли нижнетагильцев собрали не только широкую публику, но и вызвали большой интерес среди профессионалов. Гости Москвы имели настоящий успех: их много раз вызывали, награждая горячими аплодисментами.
И. Тихомирова, заслуженная артистка РСФСР.
Музыкальная жизнь, 1965, 2 авг.
ТАК РЕШИЛИ ПРОБЛЕМУ
Однажды вечером в программе "Время" по Центральному телевидению показали сюжет об Уралвагонзаводе. На этот раз речь шла не о вагонах, не о технике или технологии. Директор завода Иван Васильевич Окунев рассказывал о том, как уралвагонзаводцы решили проблему детских садов.
Как и на всех предприятиях страны, такая проблема много лет существовала на Уралвагонзаводе. Немало женщин, не имея возможности устроить детей в дошкольные учреждения, увольнялись с работы. И вот, в 1959 году эту проблему сняли с повестки дня. За год выстроили и сдали в эксплуатацию 12 детских комбинатов на несколько тысяч мест. И тысячи женщин-матерей вернулись на завод.