Трагедия инженера Жукова

    Есть люди, жизнь которых может служить примером всякому, кто сделал выбор в пользу честного служения Отечеству. Судьба не щадит их, каждый день испытывает на прочность, а они, несмотря ни на что, продолжают выполнять свой профессиональный долг, повинуясь традициям настоящих русских интеллигентов, сделавших себя сами.

К.Е. Жуков в 1910-е годы

К.Е. Жуков в 1910-е годы

его жена Александра Бородулина

его жена Александра Бородулина

    Один из них – тагильчанин Константин Ефимович Жуков, стоявший у истоков строительства промышленных предприятий нашего города. Он был сыном обычного крепостного крестьянина Рязанской губернии. Его отец после освобождения от крепостного права самостоятельно выучился грамоте и стал работать на железной дороге. В конце ХIХ века железнодорожное строительство в России стремительно развивалось. Служба в этой отрасли считалась престижной. Ефим Жуков изучал технические журналы, знакомился с новинками и вскоре стал одним из лучших мастеров Московско-Рязанского участка. И куда бы он ни ездил по делам, рядом с ним всегда был сын Костя, у которого рано проснулся интерес к наукам. После окончания сельской школы, а затем двух училищ, кои он закончил на "отлично", юноша задумал почти несбыточное – поступить в Петербургский институт инженеров путей сообщения имени императора Александра I. Это был русский Гарвард того времени, пользовавшийся широкой поддержкой правительства. Достаточно сказать, что во время защиты дипломных проектов нередко присутствовал сам император, а сама защита проходила в Зимнем Дворце.

отдел организации труда "Тагилстроя". В центре (второй ряд) сидит в белой рубашке К.Е. Жуков, первый слева в этом же ряду в косоворотке сидит будущий конструктор ракетных двигателей на жидком топливе А.М. Исаев.

отдел организации труда "Тагилстроя". В центре (второй ряд) сидит в белой рубашке К.Е. Жуков, первый слева в этом же ряду в косоворотке сидит будущий конструктор ракетных двигателей на жидком топливе А.М. Исаев.

    Костя выдержал нелегкий конкурс – из 900 лучших учеников средних учебных заведений в институт было принято только пятьдесят. Закончил он этот престижный ВУЗ с отличием в 1910 году. Это было блестящее образование, открывавшее большие перспективы. Работать Константин начал, как и его отец, на различных участках железных дорог.

стучатся

стучатся

    В годы, предшествующие Первой мировой войне, Россия производила много зерна и вела широкую торговлю хлебом. В связи с этим важным экономическим обстоятельством началось применение новых технологий по сушке, хранению и транспортировке пшеницы. Государственный банк России, в ведении которого находилось зерновое дело, поставил перед собой стратегическую цель – создать целую сеть мощных элеваторов по многим железным дорогам. К.Е. Жуков горячо увлекся новым для него делом, перешел в систему Госбанка и в 1916 году был уже заведующим Заволжского района по постройке элеваторов. Но – "вихри враждебные веют над нами".

    Революция и Гражданская война заставили Константина Ефимовича отойти на время от зернового дела. Ему приходилось строить дороги для доставки дров в холодную Москву и другие города. После войны он вновь вернулся к элеваторному строительству. Теперь оно стало заботой Госбанка СССР. В двадцатых годах ему поручили проектирование и строительство крупнейшего в стране Николаевского портового элеватора. Эта была очень сложная задача. Он начал заниматься ее решением с самого начала и до конца – от выбора места и технического проекта до технологии обработки зерна – и добился успеха.

    Как опытного строителя его заметили в начале 1930 года и назначили главным инженером строительства ВАТО (Всесоюзного автотракторного объединения). Согласитесь, очень высокий пост. Казалось бы, работай и развивайся на благо родной страны. В этом и есть обычное человеческое счастье для талантливого инженера. Однако уже в сентябре 1930 года К.Е. Жуков был арестован по расстрельной статье №58-7 и обвинен в "умышленном удорожании ненужных стране сооружений" (речь идет о так называемом "деле" Промпартии, Госбанка и т.п. (надуманные дела). Расстрел, по счастью, ему заменили десятью годами Карагандинского концлагеря. При этом заметим, что строительство Николаевского элеватора продолжалось, и в 1936 году ИзоГИЗ даже выпустил открытку "Николаевский элеватор". К.Е. Жуков где-то купил целую пачку этих открыток и рассылал их своим знакомым.

    В Караганде Жуков строил железную дорогу, а в конце 1931 года его переправили в Нижний Тагил. Хозяин "Тагилстроя" М.М. Царевский собирал кадры по всей стране и ссыльного "врага народа" назначили начальником строительства железных дорог горы Высокой и Уралвагонстроя, а спустя несколько месяцев – главным инженером строительства огнеупорного завода. Через год он уже становится начальником отдела организации работ "Тагилстроя".

    С юности Константин Ефимович занимался фотографией, знал ее технологию, имел несколько фотоаппаратов, в том числе один – для стереоскопических съемок. И где бы он ни был – в Петербурге, Москве, Самаре – всегда делал путевые фотозарисовки. Прибыв в Тагил из Караганды, он отправил письмо жене в Москву и попросил немедленно приехать к нему и непременно захватить с собой фотоаппарат и принадлежности: "Здесь выявляются большие темы и возможности заняться этим делом. Я видел ванночки из папье-маше… Захвати пластинки и негативы", – пояснял он.

здесь будет новый цех (у теодолита начальник "Тагилстроя" М.М. Царевский.

здесь будет новый цех (у теодолита начальник "Тагилстроя" М.М. Царевский.

    Громадная стройка, развернувшаяся восточнее старого Тагила, была безумно трудным делом: с плохо проработанными проектами, хроническим отсутствием материалов, с неумелыми строителями (вчерашними раскулаченными крестьянами), голодом и частыми смертями, с десятками тысяч заключенных. М.М. Царевский дал ссыльному осужденному Жукову дом по ул. Дзержинского (ныне Ломоносова), персональную бричку, огромную по тем временам зарплату. И было, за что. Константин Ефимович обучал строительной азбуке самого Царевского, не считая других руководителей. Хорошо владея иностранными языками, он, кроме основной службы, проводил занятия с молодыми специалистами, делая инженерами техников. Умело подбирал кадры. Кстати, следует отметить, что в его отделе в 1933 году некоторое время работал будущий коллега С.П. Королева, главный конструктор жидкостных ракетных двигателей, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственных премий Алексей Михайлович Исаев.

    Несмотря на заслуги, на свою высокую должность К.Е. Жуков оставался нереабилитированным ссыльным и фотографировать никакие "большие темы" не мог. Ему разрешалось снимать сюжеты домашнего быта и воскресные прогулки. В 1936 году он решается на отчаянный шаг и пишет заявление хозяину Тагиллага М.М. Царевскому. Его стоит процитировать, чтобы понять, как тяжело было жить этому талантливому инженеру под ярмом сталинского деспотизма: "Пятый год я работаю на вверенном Вам строительстве. Вы давали мне разнообразные ответственные поручения и по производству, и по проектированию. Электронная версия historyntagil.ru. И всякий раз я с полной готовностью и максимальной энергией старался выполнить поручаемое мне дело и оправдать Ваше доверие, полагая, что это служит лучшим доказательством моего добросовестного и искреннего стремления как гражданина Советского Союза помогать делу Партии и Правительства. Я просил бы Вас, товарищ начальник, возбудить вопрос в соответствующих инстанциях о снятии с меня клейма отверженного и уравнении и восстановлении в правах наравне со всеми гражданами Советского Союза, что дало бы еще более энергии в честном выполнении возложенных на меня обязанностей. Жуков К.Е. – начальник группы проектирования и организации работ Тагилстроя". Ответа он от генерала не получил.

    Беда еще была и в том, что с тридцатых годов он стал прихварывать, быстро уставать. Донимала злокачественная анемия. И хотя его ум оставался острым, болезнь жестоко изматывала его. В трудовой книжке чередуются записи – то благодарности и премии, то выговор за утерю удостоверения личности, то вновь премия.

    В конце сороковых годов К.Е. Жуков перебрался в новую квартиру по ул. Ленина, устроил в одной из комнат небольшой верстачок, что-то мастерил, много читал. По воспоминаниям его знакомых, имел энциклопедические знания. Но это не мешало инженерам нового поколения, в становление которых он вложил много сил, смотреть на него свысока. Их не интересовали ни его опыт, ни он сам. Уйти бы на пенсию, но и ее он "не заработал", считаясь до сих пор ссыльным политическим преступником.

    В 1955 году управляющий трестом "Тагилстрой" П.Д. Гиренко попытался ему помочь и обратился со следующим письмом к министру: "Почти с самого начала строительства НТМЗ работает инженер Жуков К.Е. Он активно участвовал в строительстве завода в должности руководителя работ в первые трудные годы по сооружению основных предприятий, транспорта, жилья и цехов завода, а именно – Огнеупорного, Коксохима, ТЭЦ, Бандажного цеха, Первой и второй домны, мартена, прокатного стана и многих других, начиная с января 1932 года, и затем, во время слияния "Тагилстроя" с "Волгостроем" (1942-46 г.г.), когда "Тагилстрой" находился в ведомстве НКВД-МВД. Тов. Жуков, 73 лет, при 45-летнем стаже инженерной работы, в том числе 23 года без перерыва на строительстве объектов черной металлургии, не получает повышенной пенсии, по возрасту ему не хватает девяти месяцев. Уволить тов. Жукова было бы несправедливо. Просим вашего ходатайства перед Министерством соцобеспечения в виде исключения о применении к тов. Жукову Положения о повышенной пенсии по возрасту".

    Ответа министерства мы не знаем, но Константину Ефимовичу пришлось еще работать то мастером цеха кирпичного завода, то мастером на лесопилке, то, по ходатайству директора Горного техникума Б.А. Горнового – преподавателем, чтобы добрать этот отнятый ГУЛАГом стаж. В результате летом 1956 года его, наконец-то, отправили на заслуженный отдых, но с мизерной пенсией. Что тут скажешь? Как любил повторять один из генсеков, получив ни за что орден Победы: "Заслужил!"

    В апреле 1958 года Константин Ефимович умер. Только после смерти его вдова с большим трудом добилась реабилитации этого замечательного человека и прекрасного инженера. Полузаброшенная могила на Рогожинском кладбище заросла травой. Никто не знает, что здесь лежит прах одного из ведущих строителей Тагила.

    Прошло уже более полувека после ухода из жизни К.Е. Жукова. У бывших соседей случайно сохранилось несколько фотоальбомов с его снимками. Здесь портреты покойной жены, поездки на природу, пейзажи, встречи с тагильскими друзьями. В общем, обыкновенные жанровые снимки. Они дают нам возможность увидеть, как жил и отдыхал в тридцатые годы талантливый русский инженер. Особенно удачен снимок 1935 года, сделанный на его квартире. Скромный стол украшают редкие тогда термосы. Хлеб. Огурцы. А во взгляде жены Александры Степановны видим тревожное ожидание, которое, кажется, поселилось в глазах навсегда. И возникает ощущение, будто только что стучали в дверь. Вечерние или ночные стуки в те годы предвещали беду. Как писал Осип Мандельштам, люди жили, "под собою не чуя страны".

Главная страница