Мастер Генри Инглис
По свидетельству известного краеведа Александра Федуловича Кожевникова, первый тагильский фотограф в нашем горнозаводском провинциальном поселке появился в начале шестидесятых годов ХIХ века. Им был англичанин Генри Инглис. Демидовская администрация в 1853 году (по другим источникам – 1858-м) пригласила его как мастера поковок крупных деталей по договору на пять лет, дав при этом приличный оклад в 1500 рублей серебром в год, ассигновав 300 рублей на обратную дорогу и предоставив квартиру для проживания. А.Ф. Кожевников нашел, что по окончании срока найма Инглис перестал работать на заводе и открыл свое "дело" – фотографический салон. Этот салон располагался в собственном доме предприимчивого англичанина на Вые, прямо через дорогу напротив нынешнего здания рудоуправления. Так, практически почти одновременно с пермяками, тагильчане узнали, что такое фотография. Согласитесь, наличие собственного мастера, делавшего снимки на бумаге, изменило менталитет жителей и стало важным историческим событием. Возможно, аппаратуру и материалы Инглис получал из Англии или Франции, стоявших тогда на пике фотодостижений. На обороте снимков Инглиса всегда была надпись, опоясанная ремнем и пряжкой: "Henry Inglis. Photographer, Nigney Tagil" (Генри Инглис, фотограф, Нижний Тагил). Почему он выбрал в качестве своего клейма такой рисунок, а не некую музу или хотя бы орнамент, никто не знает. Есть ли значение у этого символа – тоже. Может быть, ремень – это намек Инглиса на его претензию на получение рыцарского звания (символ рыцаря – ремень) за внедрение в медвежий угол "варварской России" такой новинки, как фотография? Впрочем, сама жизнь Инглиса – тоже загадка. Как отмечал еще один тагильский краевед С.В. Бараев, это была жизнь, "основанная на преданиях". В частности, неизвестно точно, в какие годы он работал в Тагиле фотографом, когда и куда отбыл из него и сколько лет прожил.
Клеймо фотографа Генри Инглиса
Портрет пожилой женщины
Как бы ни сложилась судьба талантливого англичанина, а творчество его было плодотворно. Работы Инглиса выполнены в традиционной манере, размер их не велик. Клеймо этого мастера встречается нечасто. Причиной тому могла быть малая прочность фотографического слоя при той давней технологии. Но принадлежность снимков этому автору (если они не имеют клейма) можно определить по используемому заднику (фону), по возрасту изображенных лиц известных дам. В те годы группы для фотографирования выстраивались в одну линию, без пространственного их расположения. Ведь глубина резко (четко) изображаемого пространства тогда была невелика и из-за невысокого качества объектива и по иным оптико-фотографическим причинам. Например, вы могли добиться увеличения глубины за счет применения большей диафрагмы, но это автоматически повлекло бы за собой увеличение выдержки, что нежелательно.
В конце 1870 года русский фотограф-изобретатель И.В. Болдырев на заседании специальной комиссии продемонстрировал свой способ "обыкновенным" (т.е. простым портретным) объективом фотографировать группу, протяженную в глубину "от 6 до 18 аршин" (от 4 до 12 метров). Ему удалось при этом получить четкое (резкое) изображение всей группы, что стало, как сказали бы сейчас, инновационным достижением. Но воспользоваться им смогли немногие, так как этот засекреченный автором изобретения способ демонстрировался "в присутствии главного фотографа Генерального штаба русской армии Д. Лаптева". Надеемся, сие отступление было полезным и неутомительным, а теперь вновь вернемся к господину Инглису.
Именно он стал автором известного портрета Дмитрия Петровича Шорина, который в 60-70- годах позапрошлого века был куратором строительства Александро-Невской церкви. Не случайно он изображен с ее чертежом. И портрет его выглядит строго, и взгляд его целеустремлен, как и на семейном фотоснимке. Личность это деятельная и знаменитая. Достаточно сказать, что его интересы были связаны всю жизнь с историей, краеведением и археологией. Портрет его младшего брата Николая Петровича Шорина, управителя Нижнетагильского и Салдинского заводов (1812 -1888 гг.), тоже большая удача фотохудожника. Мы видим на снимке сурового, вполне достойного человека, который в крепостное время добился вольной и стал правой рукой Главного уполномоченного заводов Тагильского округа генерала В.К. Рашета. Если последний уезжал куда-то по делам, то в его отсутствие управляя всеми предприятиями округа Н.П. Шорин.
Снимок, сделанный Генри Иглисом в шестидесятые годы прошлого века: семья служащего Тагильского завода М.Н. Богатырева (фото из семейного архива инженера центральной лаборатории металлургического комбината К.С. Касьяновой, правнучки М.Н. Богатырева).
А вот фотография супружеской пары заводского служащего. Особенно неплохо удалась передача характера дамы с ее самоуглубленным взглядом. Да и второй, композиционно похожий снимок неизвестной супружеской пары, тоже хорош. Однако и в изображении женских лиц у Инглиса есть свои вершины. Уникален по внутреннему содержанию судьбы портрет пожилой женщины, который мог бы сделать честь любому современному мастеру. Спокойная поза, темное длинное платье, такой же темный тяжелый платок с кистями, которым укрыты усталые плечи и руки, свисает чуть ли не до пола. Голова покрыта чепцом. Единственная пестрая деталь – узорчатая скатерть на столике. Уголок книги, лежащей на коленях. Так и хочется сказать: "Жизнь пройти – не поле перейти". И при этом – никакой рисовки, никакого позирования. Размер снимка меньше ладони, но удивительное дело – при долгом рассматривании он словно увеличивается и оживает! Несомненно, это одна из лучших работ талантливого англичанина.
К сожалению, старые и старинные тагильские снимки не всегда балуют нас особым разнообразием композиционных находок. И все же, рассматривая их, испытываешь удивительно теплое чувство встречи с людьми, коих ты никогда не знал. Попытаться угадать их судьбу, проникнуть в их жизнь – задача куда более увлекательная, чем разгадывание современных кроссвордов и сканвордов. Ведь перед нами – не созданный живописцем образ, а человек, действительно существовавший когда-то, с его конкретным физическим обликом, заботами и мыслями. Не говоря уже об одежде, иерархическом статусе и манере поведения. Когда-то Николай Васильевич Гоголь сказал: "Клянусь, человек стоит того, чтобы его рассматривали с большим любопытством, нежели фабрику или развалину".
Но не все фотографии Инглиса можно считать хорошими. Два групповых снимка семьи Богатыревых, сделанные в середине 1860-х годов, не совсем радуют своим качеством (глава семьи Михаил Никанорович, штейгер (горный мастер), смотритель Высокогорского железного рудника, его жена – мещанка города Алапаевска, и их дети – Федя и Аня). И вина в этом не мастера, а оборудования, потому что оптика того времени, состоящая всего из одной линзы, не могла дать достаточно четкое изображение групповых снимков. История этой семьи чрезвычайно интересна – именно с ней связана "тагильская находка" (так называют письма Карамзиных о гибели на дуэли А.С. Пушкина). С портретами тех, кто является частью родового древа этой семьи, мы еще встретимся – все достойные люди, занимающие почетное место в истории нашего города. Электронная версия historyntagil.ru. Те же читатели, кто хотел бы поближе познакомиться с тайнами "тагильской находки", могут прочитать весьма любопытную статью краеведа Майи Петровны Рыжовой во второй книжке журнала "Родина" за 1997 год.
Приводим небольшой отрывок из этой статьи: "В страхе за судьбы детей она (Ольга Федоровна, внучка Михаила Никаноровича) сама бросает в огонь записные книжки отца, в которых упоминались его знакомые ("связь с буржуями") и их адреса … Летят в печь фотографии и среди них изображение памятника на могиле Федора Михайловича в Сан-Ремо ("связь за границей"). А также снимок Демидовых – Елима Павловича и его жены, урожденной княжны Воронцовой-Дашковой, Софии Илларионовны вместе с родственником Богатыревых Павлом Павловичем Шамариным. Сжигаются старые, почти столетней давности, книги, где была учтена финансовая деятельность Демидовых. Мало что осталось от некогда богатого архива Богатыревых. Но остался альбом в красно сафьяновом переплете, который она сжечь не могла…". А семейный снимок Богатыревых счастливо сохранился в архиве Киры Семеновны Касьяновой, дочери Ольги Федоровны и правнучки Михаила Никаноровича.
Заканчивая рассказ о Генри Инглисе, хотелось высказать еще одну мысль. Многие считают, что делать портретные снимки довольно легко. Полемизировать на эту тему не стоит. Возьмите фотоаппарат и попробуйте понять, что не все так просто. Вообще, портретных снимков с давних лет сохранилось достаточно много, но в своем большинстве они выглядят довольно стандартно. А удача подстерегает того автора, кто умеет видеть. Когда оригинальность натуры совпадает с оригинальным мышлением фотомастера, тогда и приходит творческий успех.