"Проклят этот Тагил…": немцы-спецпоселенцы в Нижнем Тагиле в первом послевоенном десятилетии

    Появление большого количества граждан СССР немецкой национальности в г. Нижний Тагил связано с мобилизациями советских немцев "для нужд народного хозяйства" в период Великой Отечественной войны. При этом мобилизованные сводились в рабочие колонны (отряды), сочетавшие элементы военной организации, производственной деятельности и лагерного режима.

    По постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) от 13 ноября 1941 г. строительство второй очереди Новотагильского металлургического и коксохимического заводов, осуществляемое трестом "Тагилстрой", было передано в систему Спецпромстроя НКВД. Для этой цели был образован Тагильский ИТЛ (Тагиллаг), включавший 9 производственных лаграйонов¹ (впоследствии их количество и нумерация неоднократно изменялись), в которые наряду с контингентами заключённых в начале 1942 г. были направлены и мобилизованные в трудовую армию советские немцы. Первый эшелон с ними прибыл в г. Нижний Тагил 17 февраля 1942 г., а уже 2 марта все трудармейцы были сведены в стройотряды: № 18-74 (входил в 8-й район, основным производственным заданием которого являлось строительство и эксплуатация подсобных предприятий) и № 18-75 (9-й район – лесозаготовительные работы)², через которые в 1942–1946 гг. прошло 6518 советских немцев³. Кроме того, вероятно в феврале 1943 г. на заводе № 63 Наркомата боеприпасов (Высокогорский механический завод, ВМЗ) была организована рабочая колонна из мобилизованных немцев (512 чел.), в основном женщин, которые кроме работы на основном производстве были заняты на лесозаготовках в районе посёлка Висимо-Уткинск⁴.

    Условия жизни и труда советских немцев-трудармейцев Тагиллага в 1942–1946 гг. подробно освещены в научных⁵ и публицистических работах, однако последующий 10-летний период их пребывания на спецпоселении остаётся практически неизученным. В данной статье затрагиваются проблемы, связанные с установлением численности, анализом нормативной базы и юридического статуса, характеристикой трудовой деятельности и образа жизни немцев-спецпоселенцев на примере Нижнего Тагила и прилегающих к нему территорий. К концу войны режим содержания мобилизованных немцев начал постепенно смягчаться. Вооружённая охрана (наряду с плохим питанием и тяжелейшими условиями труда и быта), провоцировавшая возмущение в среде трудармейцев, была снята в феврале 1945 г., когда в соответствии с приказом начальника Тагиллага М.М.Царевского лагучастки мобилизованных немцев были переведены на самоохрану. В декабре 1945 г. отдельным трудармейцам "в случае необходимости или в порядке поощрения" был разрешён выезд к семьям на время отпуска, а также для поездки за семьёй, переводимой к месту работы, во все районы СССР кроме Московской и Ленинградской областей, пограничных районов, а также территорий, находившихся под временной оккупацией немецких войск⁶.

    Победа в Великой Отечественной войне способствовала росту у трудармейцев ожиданий скорой демобилизации и возвращения в места прежнего проживания, перевода на работу по специальности или поступления в учебные заведения, которые, однако, не спешили сбываться. Надежды на изменение статуса мобилизованных советских немцев ярко выразил Э.Я.Ликай, один из трудармейцев Тагиллага, который в августе 1946 г. писал И.В.Сталину: "Я потерял за время войны родителей, потерял сестёр своих, сам трудился, имея среднее образование, на общих физических работах, потому что военная обстановка этого потребовала. А сейчас, спрашивается, почему я не могу работать по специальности, а должен сенокосить? Я считаю, я этим не даю Родине то, что мог бы дать. Я хочу усовершенствоваться, поступить в вуз, в Магнитогорске, имею ли я на это право и должны ли меня отпустить? Если должны, то почему отдел кадров не отпускает на учёбу"⁷.

    Этот и другие подобные вопросы своих граждан советское правительство не оставило без ответа. С целью удержания депортированных народов в местах выселения во второй половине 1940-х гг. был установлен особый режим спецпоселения, который характеризовался запретом на перемену места жительства, административным контролем и регулированием деятельности некоторых категорий граждан и членов их семей. Официально статус спепоселенцев за депортированными немцами был закреплён постановлением Совнаркома СССР № 35 от 8 января 1945 г. "О правовом положении спецпоселенцев", запрещающим самовольные отлучки за пределы района расселения под угрозой лишения свободы на срок до 10 лет. Однако расписки бывших немцев-трудармейцев Тагиллага свидетельствуют, что ознакомление их с данным постановлением произошло только в августе 1948 г.

    Ужесточение режима спецпоселения произошло по указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 г. "Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдалённые районы Советского Союза в период Отечественной войны", согласно которого немцы поселялись в местах своего нынешнего проживания навечно, а побег со спецпоселения карался двадцатью годами каторжных работ. К этому же периоду относится и выделение различных категорий учёта немцев-спецпоселенцев: "выселенные", "репатриированные", "мобилизованные" и "местные".

    Выборочный анализ личных дел спецпоселенцев, хранящихся в архиве Информационного центра УВД Свердловской области (АИЦ УВД СО), показывает, что к категории "выселенных" относились все граждане СССР немецкой национальности, депортированные из европейской части страны в 1941 г.; к "репатриированным" – ­оказавшиеся в 1941 г. на оккупированной противником территории и прошедшие через сеть проверочно-фильтрационных лагерей после освобождения этих районов Красной Армией; к "мобилизованным" – советские немцы, не подвергшиеся депортации и мобилизованные в 1941 г. в Красную Армию или в 1942–1945 гг. в трудармейские формирования; к "местным" – граждане, проживавшие, как это могло бы следовать из названия категории, не только в Свердловской области, но и во всей азиатской части СССР, избежавшие депортации и мобилизации.

    Любопытно, что в соответствии с указом 1948 г. "мобилизованные" и "местные" немцы, которые никогда не подвергались выселению, совершенно необоснованно были лишены права возвращения к прежнему месту жительства и требования своего имущества. Этот факт уже в 1954 г. сотрудники отдела спецпоселений Управления КГБ по Свердловской области расценивали как "нарушение социалистической законности"⁸.

    Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 июля 1954 г. в режим спецпоселения вносились некоторые послабления: спецпоселенцам предоставлялось право проживания в пределах Свердловской области и право свободного передвижения в любой пункт страны по служебным командировкам.

    В Тагильском районе становление системы спецпоселения советских немцев началось несколько позже, чем в других регионах СССР. Только в марте 1946 г. из Тагиллага выделился строительно-монтажный трест "Тагилстрой", в состав которого был передан практически весь контингент мобилизованных немцев, насчитывающий к тому времени 4392 чел. При этом всех их ознакомили с содержанием указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 декабря 1941 г. о том, что самовольный уход с предприятия будет рассматриваться как дезертирство, караемое лишением свободы на срок от 5 до 8 лет. Несмотря на это, в 1946–1948 гг. каждый десятый работник треста "Тагилстрой" – бывший трудармеец – дезертировал с производства, не возвратившись из предоставленного ему отпуска (см. табл. 1).

Таблица 1

Причины убыли немцев – работников треста "Тагилстрой" в 1946–1948 гг.*

    *     Подсчитано на основе выборки в 1063 чел. по картотеке архива ОАО "Тагилстрой".

    **   В первую очередь подразумевается выезд для воссоединения с семьями, оставшимися в местах депортации.

    *** Предполагается санкционированное органами МВД воссоединение с семьёй, перевод на другое предприятие или арест.

    Одновременно с отъездом бывших трудармейцев к своим семьям в Среднюю Азию или Сибирь происходил и обратный процесс – перевод членов семей спецпоселенцев в г. Нижний Тагил. Он наряду с естественным приростом приводил к постоянному увеличению численности немецкого населения в тагильском районе: в 1946 г. – около 5000 чел., в 1951 г. – 6927, к 1954 г. – около 7600 чел.

    В 1946 г. бывшие трудармейцы стройотряда №18-74 размещались в 22 бараках на пяти лагерных участках и в 20 коммунально-бытовых зданиях⁹. Позднее были образованы спецкомендатуры, в которых немцам-спецпоселенцам необходимо было ежемесячно (с 1954 г. – два раза в год) регистрироваться. В тагильском районе к началу 1954 г. насчитывались 8 комендатур, включающих спецпосёлки Кирпичного завода, карьера "Зайгора", карьера "Шайтанка", ВМЗ, УВЗ, "I площадка", "II площадка" и леспромхоза "Каменка".

    В этих посёлках к 1 января 1954 г. проживали 1980 семей (14,6 % всех немецких семей, находившихся на территории Свердловской области). Это были 5116 взрослых немцев-спецпоселенцев, достигших 16-летнего возраста¹⁰, из них: выселенных – 4536 (16,8 %), мобилизованных – 304 (6,1 %), местных – 149 (7,7 %), репатриированных – 127 (1,6 %). Кроме немцев в тагильском районе на спецпоселении проживали 78 выселенцев из Крыма, 1 "оуновец", 4 литовца, и 14 чел., учтённых по категории "другие"¹¹.

    После передачи в трест "Тагилстрой" немцы-спецпоселенцы в основном были заняты на тех же производствах, что и в 1942–1945 гг. Бывшие трудармейцы стройотряда № 18-74 (в декабре 1945 г. их численность составляла 3934 чел., в том числе 963 женщины)¹² в основном трудились на подсобных предприятиях "Тагилстроя": кирпичном заводе, щебёночном карьере "Зайгора", песчаном карьере "Шайтанка", деревообделочном комбинате, заводе металлоконструкций (ЗМК-2), ремонтно-механическом и шиноремонтном заводах, арматурном дворе, шлако-цементном и бетонно-асфальтовом комбинатах¹³. Рабочие расформированного отряда № 18-75 (в декабре 1945 г. – 208 чел.)¹⁴, размещённого в 38 км от Тагила, были заняты в леспромхозе "Каменка" и автотранспортной колонне. 250 бывших трудармейцев, в 1945 г. переведённых в г. Кушву на строительство Гороблагодатского рудника, вошли в состав 1-го стройуправления "Тагилстроя". Кроме того, немцы были заняты в принадлежавших тресту подсобных хозяйствах в деревне Шиловка и селе Петрокаменское (Пригородный район Свердловской области) и совхозе Аксариха (Камышловский район Свердловской области)¹⁵.

    В июле 1951 г. немцы-спецпоселенцы были трудоустроены на 16 предприятиях г. Нижнего Тагила (см. табл. 2), работая на которых многие из них стали квалифицированными рабочими, специалистами – техниками, десятниками, инженерами и прорабами строек.

    Однако нередкими были случаи нецелевого использования квалифицированных специалистов "на чёрных работах" как в Тагиллаге НКВД в 1942–1946 гг., так и в "Тагилстрое" после 1946 г. Например, ещё в ноябре 1943 г. в рапорте на имя начальника политотдела треста приводились факты, когда "электросварщик работает на земляных работах, газо- и электросварщик, подручным слесаря и т.д."¹⁶. Можно упомянуть и тот факт, что известный учёный-востоковед А.К.Арендс, крупнейший исследователь средневековых персидских рукописей, владевший семью восточными и европейскими языками, до 1947 г. трудился разнорабочим, а затем инструментальщиком на карьере "Шайтанка"¹⁷.

    В работах исследователей особо подчёркивается (вероятно, на основании приказа Л.П.Берии № 0083 от 12 января 1942 г.), что мобилизованные немцы в 1942–1945 гг. из руководящих должностей могли рассчитывать только на посты бригадиров, и то лишь "в порядке исключения"¹⁸. Однако реальная действительность, заключающаяся в катастрофической нехватке инженерно-технических и административно-хозяйственных работников, далеко отставала от намерений гулаговского начальства, и поэтому трудармейцы занимали в Тагиллаге достаточно высокие руководящие должности. Например, в 1945 г. из 10 колонн стройотряда № 18-74 шесть возглавлялись мобилизованными немцами; на Кирпичном заводе трудармейцами были три начальника цеха, главный механик, начальник пожарной охраны; в стройотряде № 18-75 – начальник культурно-бытовой части, заместитель главного бухгалтера, бухгалтер отдела общего снабжения, бухгалтер столовой, заведующие магазином, пекарней, столовой и т.д., не говоря уже о большом количестве мастеров, бригадиров, десятников¹⁹.

Таблица 2

Распределение немцев-спецпоселенцев по предприятиям Нижнего Тагила в июне 1951 г.*

    * Таблица составлена на основе справки о количестве спецпоселенцев, расселённых в г. Нижний Тагил и районе на 1 июля 1951 г. // АИЦ УВД СО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 6. Л. 35–35 об.   

    Такое положение сохранялось и в конце 1940-х – первой половине 1950-х гг. Так, к началу 1953 г. из 800 ИТР и служащих треста "Тагилстрой" 111 чел. (13,9 %) были немцами²⁰. Однако постоянные чистки неблагонадёжных и ограничения на учёбу лиц немецкой национальности приводили к постоянному уменьшению их доли среди ИТР. Например, в одном из списков неблагонадёжных работников треста "Тагилстрой" из 85 чел., освобождённых от руководящей работы в 1949 г., 30 (35 %) являлись немцами-спецпоселенцами²¹.

    Тяжёлые материальные условия первого послевоенного десятилетия, усиленные негативным моральным воздействием режима спецпоселения, не могли не способствовать глухому недовольству, иногда прорывавшемуся наружу. Например, технолог механического завода треста "Тагилстрой" Н.Н.Амбони в 1947 г. писал жене: "…что касается овощей и фруктов, то на них бешеная цена… Проклят этот Тагил, в этом отношении здесь никогда ничего не будет… Ты, конечно, скажешь, люди же живут. Да, живут, но только потому, что они привязаны как на цепях и поэтому живут, а если бы не это многие давно уехали б"²².

    Надзор за настроениями в среде спецпоселенцев и за соблюдением ими режима проводили как административные органы, так и негласная агентура. Официальный контроль за компактно проживающими спецпоселенцами осуществляли старшие бараков, десятидворок и доверенные лица из самих спецпоселенцев, которые должны были ежедневно проверять наличие закреплённого за ними контингента и раз в неделю докладывать о произошедших изменениях коменданту спецкомендатуры.

    К 1 июля 1951 г. в Свердловской области насчитывалось 2345 старших бараков и десятидворок, основной задачей которых являлось выявление склонных к побегам лиц и предотвращение случаев нарушения режима. К потенциальным дезертирам относились "лица, в большинстве своём в прошлом судимые за побеги, находившиеся в бегах, вновь прибывшие, особенно из мест лишения свободы, высказывающие побеговые намерения, морально разложившиеся, плохо трудоспособные и временно не работающие"²³. Однако побеги в начале 1950-х гг. превратились в явление чрезвычайное (по Свердловской области в 1951 г. было 11 побегов, в 1952 г. – 5; все бежавшие были задержаны), поэтому основное внимание в работе низового административного аппарата уделялось выявлению случаев нарушения режима спецпоселения: самовольных отлучек за пределы района проживания, несвоевременной явки на регистрацию и т.д.

    Так, 21 января 1953 г. старший барака одного из посёлков тагильского района сообщил, что три немца-спецпоселенца без разрешения коменданта выехали в г. Невьянск. Произведённой проверкой самовольный выезд подтвердился, на виновных было наложено административное взыскание – арест (вероятно, сроком 3–5 суток)²⁴. Однако зачастую в спецкомендатурах не реагировали на подобные незначительные нарушения режима. Упоминавшийся выше Н.Н.Амбони в августе 1947 г. без каких-либо последствий "выезжал в дом отдыха на Выйскую плотину и находился в самовольной отлучке 10 дней"²⁵.

    Тайную агентуру составляли резиденты, агенты, секретные осведомители и содержатели явочных квартир, основная задача которых состояла в изучении поведения, связей и антисоветских настроений спецпоселенцев. Так, в 1953 г. работникам Нижнетагильского городского отдела МВД удалось завербовать двух агентов из числа немцев, "Николаева" и "Егорова", с целью "глубокого изучения спецпоселенцев, работающих в тресте "Тагилстрой", среди которых они имеют большие связи". В результате среди спецпоселенцев было выявлено "18 человек, прибывших из западной зоны Германии, 10 человек из Польши и Франции, 15 человек, имеющих родственников за границей, и других". Агенты сообщали, например, о Г.Г.Даммере, который до мобилизации работал прокурором одного из кантонов АССР немцев Поволжья и был антисоветски настроен. Или о Н.И.Шоне, который в годы войны попал в плен и служил в немецкой армии. По утверждению агентов, Шон "восхвалял условия жизни у американцев и антисоветски высказывался"²⁶.

    Как показывает дело того же Н.Н.Амбони, осуждённого 16 апреля 1948 г. по 58-й статье на 7 лет ИТЛ, к антисоветским могли быть причислены высказывания о нелепости депортации сотен тысяч немцев из Поволжья под предлогом их нелояльности, в то время как на стороне Германии воевали представители многих народов СССР; о недостаточном продовольственном обеспечении населения в период войны и первые послевоенные годы; о необходимости скорейшего снятия режима спецпоселения и т. д.

    Освобождение со спецпоселения происходило постепенно в соответствии с нормативными актами 1954–1955 гг. (см. табл. 3), снимающими ограничения режима спецпоселения с какой-либо категории советских немцев, зачастую "без права возвращения имущества, а также без права возвращения в места, откуда был выселен"²⁷.

Таблица 3

Снятие ограничений режима спецпоселения с немцев, проживающих в Свердловской области*

    * Таблица составлена на основе справки отдела спецпоселений УМВД Свердловской области за 1956 г. // АИЦ УВД СО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 6. Л. 337–338.

    Таковы были итоги десятилетнего периода в истории советских немцев. Из-за принадлежности к "не той" национальности они подвергались различного рода притеснениям и ограничениям в правах, наиболее ярко воплотившимся именно в установлении режима спецпоселения. Несмотря на это, они продолжали честно трудиться на благо города, для большинства из них ставшего новой Родиной.

Сергей Разинков, кандидат исторических наук, доцент кафедры документоведения и права Нижнетагильской государственной социально-педагогической академии. г. Нижний Тагил

Примечания:

    ¹ Муниципальный архив социально-правовых документов г. Нижний Тагил (МАСПД). Ф. Тагиллага. Оп. Приказы начальника Тагилстроя-Тагиллага НКВД. 1942 г. Д. 1. Л. 5-6.

    ² Там же. Д. 3. Л. 36.

    ³ Подсчитано по материалам электронной базы данных, созданной в лаборатории исторической информатики НТГПИ под руководством д.и.н. В.М.Кириллова на основе картотеки трудармейцев Тагиллага.

    ⁴ Герман А.А., Курочкин А.Н. Немцы СССР в трудовой армии (1941-1945). М., 1998. С. 141; Нижнетагильский городской исторический архив (НТГИА). Ф. 166. Оп. 1. Д. 13. Л. 167, 183.

    ⁵ См.: Кириллов В.М., Климова Н.В. Советские немцы и спецотряд 18-74 // Книга памяти. Екатеринбург, 1994; Кириллов В.М. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала. 1920-е - начало 50-х гг. Ч. 2. Нижний Тагил, 1996; Он же. Советские немцы в Тагиллаге // Репрессии против российских немцев. Наказанный народ. Нижний Тагил. С. 146-149.

    ⁶ МАСПД. Ф. Тагиллага. Оп. Приказы начальника Тагилстроя-Тагиллага НКВД.
1945 г. Д. 1. Л. 113.

    ⁷ Там же. Оп. Личные дела трудармейцев. Личное дело Ликай Э.Я. Л. 8.

    ⁸ Архив информационного центра УВД Свердловской области (АИЦ УВД СО). Ф. 12. Оп. 1. Д. 6. Л. 315.

    ⁹ МАСПД. Ф. Тагиллага. Акт сдачи-приёмки Тагилстроя-Тагиллага НКВД СССР в систему Наркомтяжстроя СССР. Приложение 1. Л. 18.

    ¹⁰ В тагильском районе проживало 2503 спецпоселенца, не достигших 16 лет, подавляющее большинство которых по национальности были немцами.

    ¹¹ Подсчитано по сведениям о количестве спецпоселенцев, расселённых в районах Свердловской области на 01.01.1954 г. // АИЦ УВД СО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 6. Л. 325-325 об.

    ¹² МАСПД. Ф. Тагиллага. Оп. Приказы начальника Тагилстроя-Тагиллага НКВД. 1945 г. Д. 1. Л. 123.

    ¹³ НТГИА. Ф. 229. Оп. 1. Д. 446. Л. 5.

    ¹⁴ МАСПД. Ф. Тагиллага. Оп. Приказы начальника Тагилстроя-Тагиллага НКВД. 1945 г. Д. 1. Л. 126.

    ¹⁵ Там же. 1943 г. Д. 2. Л. 116.

    ¹⁶ Там же. Л. 116 об.

    ¹⁷ Архив ОАО "Тагилстрой". Оп. 1 (служащие). Личное дело Арендс А.К.

    ¹⁸ Герман А.А., Курочкин А.Н. Указ. соч. С. 75; Бруль В.И. Немцы в Западной Сибири. Ч. 2. Топчиха, 1993. С. 53.

    ¹⁹ МАСПД. Ф. Тагиллага. Оп. Приказы начальника Тагилстроя-Тагиллага НКВД. 1945 г. Д. 1. Л. 125.

    ²⁰ Кириллов В.М. История репрессий… Ч. 2. С. 26.

    ²¹ Подсчитано по: Кириллов В.М. История репрессий… Ч. 2. Приложение 4.
С. 226-232.

    ²² Государственный архив административных органов Свердловской области (ГААОСО). Ф. 1. Оп. 1. Д. П-46763. Л. 23.

    ²³ АИЦ УВД СО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 6. Л. 189.

    ²⁴ Там же. Л. 313.

    ²⁵ ГААОСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. П-46763. Л. 60.

    ²⁶ АИЦ УВД СО. Ф. 12. Оп. 1. Д. 6. Л. 303-304.

    ²⁷ Там же. Ф. 20. Оп. 1. Д. 61078.

Оригинал статьи в журнале "Веси"

Главная страница