Почему диверсанты Скорцени не дошли до Нижнего Тагила и Свердловска
(из архивов контрразведки)
Согласно плану «Барбаросса», утверждённому Гитлером в декабре 1940 г., германский вермахт должен был разбить вооруженные силы Советского Союза в ходе кратковременной кампании. После завершения блицкрига на линии Волга – Архангельск военное командование планировало обустроить заградительный барьер против азиатской России, а индустриальный Урал должен быть сокрушён и парализован массированными авиационными ударами бомбардировщиков дальнего действия.
Однако фашистский план молниеносной войны, составленный без учёта реальной мощи и резервов СССР, потерпел крах. Война с самого начала приняла ожесточённый и затяжной характер. Под влиянием данных о массовой эвакуации советской военной промышленности на Восток задачи вермахта дополнились уничтожением уральского промышленного потенциала путём крупной экспедиции на Урал силами двенадцати танковых и моторизированных дивизий. Опасения германского Генштаба в отношении важности уральских заводов были обоснованны.
Танковая промышленность Советского Союза за четыре военных года выпустила 98 тысяч единиц бронетехники. При этом только с конвейера Уральского танкового завода в Нижнем Тагиле сошло 27 тысяч «тридцатьчетвёрок»1, что позволило СССР в конечном итоге обогнать Германию и её сателлитов в производстве бронетехники, а также не зависеть от поставок союзников. Благодаря чёткой работе танкового конвейера в Нижнем Тагиле, к 1944 г. Кировский завод (Челябинск) и Уралмаш (Свердловск) были освобождены от планов по производству средних танков в пользу тяжёлых и самоходных артиллерийских установок.
Важным условием наращивания военной продукции стала недосягаемость Урала для вражеской авиации. Новые немецкие бомбардировщики Юнкерс-88 и Хейнкель-111 имели возможность отбомбить Урал в период 1942–1943 гг. и вернуться на базовые аэродромы в междуречье Дона и Волги. Но только без истребительного сопровождения. Бытует утверждение, что якобы Гитлер давал указание маршалу авиации не жалеть бомб для уральских заводов и рудников, но Геринг за весь период военных действий на Восточном фронте не рискнул осуществить подобные фантазии фюрера, резонно опасаясь массовых потерь самолётов в русском тылу. Ни одна вражеская бомба так и не взорвалась на Урале.
* * *
Смелый и весьма опасный проект с условным наименованием «Ульм» по уничтожению оборонной промышленности Урала родился в недрах Главного управления безопасности рейха (РСХА) когда со всей очевидностью провалился и сам план «Барбаросса», и всякие дополнения к нему. Когда реально встала угроза существования самого «тысячелетнего» рейха. После проигранных сражений под Сталинградом и Курском в полосе 450–360 восточной долготы ведомство рейхсфюрера СС Гиммлера, осознав стратегически решающее значение военно-промышленного комплекса Урала, разработало план проведения широкомасштабных диверсий на 60-м меридиане. Первоочередными целями должны были стать танковые, боеприпасные и металлургические заводы Урала. С учётом того, что указанные предприятия усиленно охранялись ВОХР и частями НКВД, подрыву подлежали в первую очередь электростанции и магистральные ЛЭП, с тем, чтобы надолго обесточить производство военной продукции. По данным бывшего диверсанта Павла Соколова: «По замыслам нашего руководства, группе "Ульм" ставилась задача десантироваться с воздуха на Урале, мелкими группами разойтись по намеченным маршрутам, держа связь с Центром по радио, а затем в назначенное время, одновременно вывести из строя линии высокого напряжения, питающие энергией промышленность Уральского региона. Это должно было вызвать не только временную остановку заводов, но и выход из строя многих производств металлургического профиля»2.
В августе 43-го в недрах «Цеппелина»3 семьдесят отобранных агентов приступили к специальной подготовке в местечке Освитц в пригороде города Бреслау. Кандидатов в спецотряд отбирали среди военнопленных, бывших военнослужащих Красной армии, но стержнем проекта должны были стать полтора десятка идейных противников большевиков из числа белоэмигрантов и их потомства. Каждому курсанту выдали «айнзатцбух» (служебное удостоверение) VI отдела РСХА с личной фотографией в форме СС. Тридцать наиболее успешных диверсантов в конце 43-го прибыли в село Печки близ древнего русского города Псков для завершения подготовки, во время которой тщательно изучали подробные цветные карты Урала. Если на теоретических занятиях диверсантов обучали специфике подрыва мостов и высоковольтных ЛЭП, паровых турбин и другого оборудования электростанций, то на Псковщине они опробовали новые виды пластичной взрывчатки при подрыве железнодорожной инфраструктуры.
По свидетельству бывшего наёмника Соколова, во второй половине 1943 г. всю группу «Ульм» представили штурмбанфюреру СС Отто Скорцени: «…к нам вышел рыжий молодец со шрамами на щеке, подержался за руки, задал пустые вопросы, и на этом аудиенция закончилась». Действительно, исполнение амбициозного проекта было возложено на лучшего диверсанта Германии, который спустя тридцать лет похвалялся: «Спланированная рейхсфюрером СС Гимлером операция «Ульм» была нелёгкой. Речь шла об уничтожении больших доменных печей Магнитогорска, а также одной или двух электростанций, снабжающих электроэнергией громадные металлургические и химические комбинаты этого региона… Что касается Магнитогорска, то именно благодаря «Цеппелину» я смог воссоздать план города и главных промышленных комбинатов [Урала]…»4.
Передовая (Северная) группа парашютистов-диверсантов из семи человек под руководством 35-летнего белоэмигранта И.Н.Тарасова имела задание приземлиться «в 80-м квартале Свердловской области, восточнее города Кизела». Взглянем на карту: если от Кизеловских угольных копей преодолеть 100–150 км уральского плоскогорья, то попадём на равнину в районе Нижней Туры и Верхотурья с удобными выходами на старую Горнозаводскую железнодорожную магистраль Пермь – Нижний Тагил. В лесах и на железной дороге диверсантам предписывалось проводить диверсионно-террористическую деятельность, опираясь на «многочисленных красноармейцев-дезертиров и немецких военнопленных».
Северная группа на специально подготовленном трёхмоторном самолёте с дополнительными топливными баками вылетела с рижского военного аэродрома. В Пскове его дозаправили под завязку. Через семь часов полёта на Восток агентов-парашютистов сбросили ночью 18 февраля 1944 г. в лесной чаще5.
Вновь обратимся к воспоминаниям члена Южной диверсионной группы бывшего обершарфюрера (фельдфебеля) Соколова.
Наш вылет должен был состояться через двое суток. Где-то часа в три пополудни, мы облачились в тёплую одежду: меховые штаны, куртки, белые маскхалаты, надели парашюты и погрузили на автомашину заранее упакованные грузы (10–12 мест). На аэродроме нас подвезли к "Юнкерс-252", который был значительно больше типового транспортника "Ю-52", имел другие моторы, а главное, десантирование производилось не через боковую дверь, а через аппарель в нижней части фюзеляжа, в открытом состоянии отвисавшую, подобно нижней челюсти крокодила. Посредине "челюсти" проходил отполированный жёлоб, по которому спускались грузы и люди. Ухватиться за что-либо было нельзя, задержаться тоже, и севший, или лёгший на брюхо в этот жёлоб, катился до самого вылета в пространство. Перспектива неприятная, так как этот жёлоб был длиной метров пять, а путь в "никуда" составлял не короткое мгновенье прыжка из люка, а несколько секунд томительного страха. Мы быстро занесли по трапам аппарели свои грузы и сели на скамейки, находившиеся вдоль бортов, в центральной части фюзеляжа. Начался прогрев двигателей. Моторы неоднократно запускались, затем глохли, запускались снова. Затем наступила довольно длительная пауза, пилот объявил о неполадках в одном из двигателей и переносе вылета на следующий день. Грузы оставили в самолёте, а люди вернулись обратно. Было уже темно, в кузове грузовика мы изрядно продрогли, несмотря на тёплое обмундирование. Командир группы Ходолей по этому случаю приготовил "грог", израсходовав на это фляжку спирта из НЗ и где-то сохранившийся стручок жгучего балканского перца. Всё это, разбавленное несколько водой и подогретое до 500, представляло адскую смесь, после принятия которой, пациенты почувствовали себя, как в бане на верхней полке, и рухнули в беспробудном сне. Спали мы довольно долго. Я проснулся от того, что на меня вскочил верхом какой-то человек и начал на мне гарцевать. Я сразу ничего не мог понять. Когда я пришёл в чувство, то узнал в моём наезднике Ходолея. Смеясь и подпрыгивая, он объявил, что пришло распоряжение прекратить операцию "Ульм" и немедленно выехать в Германию. Так мы и не узнали причину столь неожиданного финала нашей авантюры, не узнали ничего и о судьбе группы Тарасова. Скорее всего, её провал и стал для нас спасительной соломинкой6
Вылет Южной группы, одетой в форму младших командиров Красной армии, под руководством 40-летнего хауптшарфюрера СС Бориса Ходолея планировался сразу после приёма радиограммы из советского тыла от передовой группы с задачей десантироваться на 200–400 км южнее «северных» для уничтожения заводов Свердловска, Челябинска…
К слову сказать, сын полковника Русской императорской армии Павел Павлович Соколов (1921–1999), поступивший на службу к немцам по согласованию с болгарскими коммунистами, рвался на Родину и намеревался перейти к русским сразу после заброски. Однако в его случае СМЕРШ перехватил инициативу, и Соколов угодил в руки военной контрразведки сразу после приземления на парашюте в конце 44-го под Архангельском. После отбытия 10 лет в исправительно-трудовых лагерях Соколов, повинуясь выстраданному душевному стремлению, принял советское гражданство, окончил Иркутский институт иностранных языков и четверть века преподавал в школе, оставив нам подробные воспоминания о том времени. Тогда же, в начале 44-го, всем членам Южной группы неожиданно предоставили внеплановые отпуска с записью: Die Ausreise ist vom Reichsfuerer SS genehmigt (по личному распоряжению рейхсфюрера СС), тем самым стыдливо прикрывая провал авантюры, именуемой «Ульм7».
С 26 по 29 февраля радиоконтрразведка Уральского военного округа зафиксировала безответные позывные немецкого разведцентра, Северная группа диверсантов провалила задание полностью, её члены не смогли сообщить даже о своём приземлении.
По-видимому, не зря в Нижнем Тагиле затемнение домов и предприятий действовало до окончания войны. У населения в 41-м были изъяты электролампы средней и большой мощности, ограничено их количество и применение в быту. На семью полагались один электропатрон и маломощная лампа, пользоваться которой можно было только при плотно завешанных окнах. За нарушение светомаскировки следовали жёсткие санкции. Тем временем, 28 февраля начальник Нижне-Тагильского отдела НКГБ полковник А.Ф.Сененков получил циркулярное указание №3\19080.
Управление НКГБ своим № 21890 от 13 октября 1943 г. ориентировала Вас о том, что немецкая разведка в Берлине подготавливает для заброски в наш тыл диверсионную группу «Ульм». Состав группы комплектуется из военнопленных-электротехников и электромонтажников, родившихся или хорошо знающих Свердловск, Нижний Тагил, Кушву, Челябинск, Златоуст, Магнитогорск и Омск.
По этому поводу нами получены от НКГБ СССР дополнительные указания о том, что 8 февраля 1944 г. участники группы «Ульм» из Германии доставлены в город Ригу. Руководителем этой группы является некий Семёнов8.
Участники группы «Ульм» снабжаются ядом, отравленными коньяком и папиросами, а также получают маски, предохраняющие от мороза, резиновые перчатки, кремни, батареи и лампочки, по-видимому, для карманных фонарей.
Возможно, что сама группа или груз для неё будет перевезён на самолётах, так как для них были заказаны ящики и парашюты для сбрасывания груза.
Заброска диверсионной группы «Ульм» намечается в северные районы Советского Союза.
Ориентируя Вас о вышеизложенном, предлагаю принять самые активные меры розыска и своевременного изъятия участников группы в случае появления их на территории Свердловской области, а также усиления охраны и пропускного режима на промышленных предприятиях и охраны пищевых блоков...
С настоящим указанием ознакомить первых секретарей райкомов ВКП(б)...
Начальник Управления НКГБ по Свердловской области
Комиссар ГБ 3 ранга \Борщев\9
Сей документ свидетельствует о том, что советская контрразведка своевременно получала данные об общих целях и задачах подготавливаемых врагом диверсий в глубине России. Пройдет время и, может быть, мы узнаем, как и какими действиями советских разведчиков внутри немецких цитаделей сверхсекретная операция «Ульм» обрекалась на провал.
* * *
Только спустя три месяца оставшиеся в живых диверсанты узнали от чекистов, что их сбросили в Юрлинском районе Молотовской области (540 вост. д., ныне Пермский край). Возможно, что пилоту не хватило топлива на триста километров до расчётной точки, или он просто просчитался в условиях зимней ночи. Однако, скорее всего, немецкий ас запаниковал и испугался «точки невозврата», не дотянув даже до Камы.
18 февраля 1944 г. в Приуралье разыгралась настоящая трагедия. Сброшенных на парашютах диверсантов и их грузы раскидало по тайге в радиусе нескольких километров. Первым в ту ночь погиб радист Юрий Марков из белоэмигрантов. Запутавшись в кромешной тьме в ветках деревьев, он намертво затянул петлю парашютных строп на своём теле.
Командир Южной группы Игорь Тарасов приземлился на родную землю жёстко и обездвиженный вскоре обморозил ноги. Боясь окончательно замёрзнуть, он стал усиленно согреваться спиртом. От полного бессилия и одиночества решил отравиться приданным штатным средством, но после спирта смертельный яд даже двойной дозы (вот, насмешка судьбы) действовал как… слабительное. Вконец измучившись от поноса, обезвоживания организма и головокружения, он застрелился, оставив записку с описанием своих страданий и пожеланием: «Пусть сгинет коммунизм. В моей смерти прошу никого не винить».
Бывший красноармеец-военнопленный, участник боевых действий на озере Хасан ранее трижды раненый Халим Гареев тоже сильно обморозился в ту ночь и застрелился в одиночестве. Четвёртый диверсант, он же второй радист Анатолий Кинеев, дождался таёжного рассвета и даже пытался выйти на связь с разведцентром. Безрезультатно – немецкая техника не работала. Позже гангрена обмороженных конечностей и пуля «сердобольного» сослуживца оборвала его затянувшиеся мучения.
Оставшихся в живых диверсантов настиг голод. Чтобы найти друг друга в условиях глубокого снежного покрова им понадобилось несколько суток. От безысходности ели трупное мясо. Первым нашли тело командира… Факты каннибализма были задокументированы чекистами в ходе расследования. Иногда архивисты Свердловского Управления ФСБ между собой называют неординарные материалы с фотографиями человеческих останков делом «людоедов».
В начале июня, когда закончились все найденные немецкие консервы и подсохли лесные тропы, выжившие парашютисты потопали к жилью в юго-западном направлении. Настороженное местное население отказалось продавать «лесным» красноармейцам продукты даже за приличные деньги. Одичавшая и деморализованная троица вынуждена была сдаться властям в Бисеровском районе Кировской области.
Проведённое отделом контрразведки СМЕРШ Наркомата обороны Уральского военного округа расследование установило, что бывший подпоручик врангелевской армии и полицай германских оккупационных сил Н.М.Стахов (1901–1950, умер в лагере), бывшие военнопленные Андреев, Грищенко и их погибшие сослуживцы являлись теми самыми «долгожданными» диверсантами Скорцени из ведомства Гиммлера.
В ходе следственных действий арестованные показали свердловским чекистам останки погибших парашютистов, схроны с тротилом, оружием и рациями. К уголовному делу было приобщено значительное количество взрывчатки, бикфордова шнура, взрывателей и боеприпасов, вполне бы удовлетворившее какой-нибудь партизанский отряд в лесах Белоруссии. Исследуя взрывчатку и взрыватели, эксперты НКГБ сделали вывод о приготовлении к «подрыву и поджогу крупных объектов».
Следователи СМЕРШ отметили, что Северная группа была продумана и отлично экипирована, от саней, лыж и валенок до аптечек и альпийских защитных очков. Главное, что заброшенные диверсанты были адаптированы к работе с населением и властями. Каждый был снабжён комплектом добротно фальсифицированных советских документов, красноармейских и трудовых книжек, справок фронтовых госпиталей. Изъятый «общак» включал около полумиллиона рублей. Напомним, что тогда за сотню на рынке можно было купить буханку хлеба, а в дальнем селе и не одну.
По разработанной в разведцентре легенде, «военнослужащие Красной армии» добирались домой после излечения в госпиталях на законных основаниях. У одного из них был паспорт с тагильской пропиской со штампом от 2 марта 1943 г. Рядовой красноармеец Андреев должен был убедить патрули, что направляется после ранения к месту жительства в Нижний Тагил для окончательного выздоровления. В немецкой спецшколе чувашскому колхознику оставили даже прежнюю фамилию, благо она одна из самых распространённых в России.
Приобщённые к уголовному делу изготовленные немцами паспорта хорошо сохранились. Настолько качественно они были изготовлены, что даже спустя 70 лет не удалось найти следов ржавления под скрепками. Хотя исключительная немецкая рациональность подводила, да попросту «палила» заброшенных агентов. Все советские документы, как правило, носимые у сердца, скреплялись обычными стальными скобами. Такое крепление от пота и атмосферного воздействия через некоторое время оставляло на документах неизгладимые следы ржавчины. А немецкая сталь не ржавела.
По замыслу организаторов одним из диверсантов Северной группы должен был стать «настоящий» тагильчанин, который до призыва в Красную армию и пленения на фронте работал на строительстве Уралвагонзавода. Но «ульмовец» Капинос не добрался до Пскова, будучи отчисленным с тремя другими несостоявшимися агентами-парашютистами в концлагерь, якобы по причине чрезмерного увлечения спиртными напитками.
* * *
Выжившие в зимней приуральской тайге горе-диверсанты были осуждены на 15, 10 и 8 лет за «измену Родине» и принадлежность к немецко-фашистским диверсионно-разведывательным органам, как составной части армии противника. После отбытия наказания вышедшие на свободу П.А.Андреев и Н.К.Грищенко просили власти о реабилитации, однако им в этом было отказано.
Организатор и руководитель ряда эффектных акций немецких частей специального назначения Отто Скорцени спустя годы всё же был вынужден признать операцию «Ульм» «абсурдной», так как у него «не было возможности быстрого уничтожения чего-нибудь в районе Урала»10.
Таким образом, открытые и изученные материалы позволяют исследователям Отечественной войны считать, что заброска Северной диверсионно-террористической группы по плану «Ульм» явилась одной из наиболее дальних (восточных) точек на континенте11. Однако, низкий уровень идейной подготовки диверсантов, набранных из военнопленных Красной армии и белоэмигрантской среды, а также незнание реалий советского тыла, привели операцию по проникновению агентов-парашютистов немецко-фашистских спецслужб в глубокий русский тыл с целью нанесения значимого ущерба военно-промышленному комплексу СССР к полному краху12.
Примечания:
1 В период с 18.12.1941 до 25.05.1945 на УТЗ (УВЗ) произведено 25,9 тыс. (15013 – Т-34-76 и 10890 – Т-34-85) танков, а к декабрю 1945 г. – 27 тыс. См.: История танкостроения на Уральском танковом заводе № 183 им. Сталина: [Рукопись] / Под редакцией Ю.Е.Максарёва // Музей ОАО «НПК "Уралвагонзавод"». 1946. Т. 2. Кн. 2. С. 9, 14.
2 Соколов П. Ухабы. Рукопись. Красноярск, 1991 // http://www.memorial.krsk.ru›memuar/ sokolov/ 1-77.htm.
3 Предприятие Цеппелин (Unternehmen Zeppelin) – разведывательно-диверсионный орган гитлеровской Германии, созданный в марте 1942 г. в структуре VI управления РСХА по инициативе В.Шелленберга для работы в советском тылу с задачами: политическая разведка, диверсионная деятельность, создание сепаратистских национальных движений. Наибольшую известность получила подготовка покушения на Сталина в 1944 г.
4 Скорцени О. Неизвестная война. Минск, 2012. С. 262.
5 Архив УФСБ России по Свердловской области. Ф. 2. Оп. 1. Д. 170 (арх. № К-9017). Л. 70–92.
6 Соколов П. Ухабы. Рукопись. Красноярск, 1991 // http://www.memorial.krsk.ru›memuar/sokolov/ 34-35.htm.
7 Там же.
8 Семёнов Михаил Александрович (1894–1965) – уроженец Санкт-Петербурга, окончил Павловское военное училище, адъютант командира лейб-гвардии Егерского полка, штабс-капитан в Добровольческой армии Деникина. В эмиграции возглавил отдел Союза русской национальной молодёжи монархической направленности, в период II мировой войны формировал славянские части вермахта и разведывательно-диверсионного органа РСХА «Цеппелин» в г. Бреслау, за что отмечен высшими наградами Германии, штурмбанфюрер СС (полковник). После войны скрывался в Западной Германии и Бразилии.
9 Архив УФСБ России по Свердловской области. Ф. 2. Оп. 1. Д. 177. Т. 1. Л. 34, 34 об.
10 Скорцени О. Неизвестная война. Минск, 2012. С. 263.
11 По данным УФСБ Республики Коми, в июле 1943 г. два немецких самолёта сбросили 12 парашютистов и 10 контейнеров с оружием в Кожвинском районе Коми АССР (570 в. д.) с целью уничтожения моста через Печору, освобождения немецких военнопленных. После сбора группы её руководитель белоэмигрант Николаев был убит в спину, а остальные сдались. Операция была подготовлена Абвером, руководитель которого адмирал Канарис был отстранён от службы в феврале 1944 г.
Интересно, что американские разведывательные самолёты длительное время безнаказанно совершали полёты на высоте 20 км. над территорией Советского Союза, пока части ПВО под Свердловском не сбили U-2 Ф.Пауэрса 1 мая 1960 г., тем самым остановив массовые нарушения государственной границы СССР в условиях холодной войны.
12 Более подробно см.: Кашин В. На службе у государства. Органы госбезопасности города Нижний Тагил: люди, судьбы, факты. Нижний Тагил, 2008. С. 203–249.
Владимир Кашин, сотрудник отдела в городе Нижнем Тагиле УФСБ России по Свердловской области.
г. Нижний Тагил
Оригинал статьи в журнале "Веси"