Судьба Нижнетагильского Скорбященского женского монастыря при советской власти
А.В. Ефанов
В начале XX в. в Нижнем Тагиле существовал женский Скорбященский монастырь, расположенный на Малой Кушве у пруда рядом с Невьянским трактом. Еще в 1855 г. на этом месте архимандрит Израиль, настоятель Отенского монастыря, находившегося под древним Новгородом, заложил крест камнями из Иерусалима. В 1864 г. на средства купца Сергеева здесь была возведена каменная кладбищенская церковь [1].
В 1883 г. у церкви стали собираться женины для того, чтобы основать монашескую обитель. По ходатайству архимандрита в том же году им выделили две десятины земли, а церковь освятили во имя иконы Богородицы Всех скорбящих Радость и приписали ко Введенскому храму. Первой руководительницей немногочисленной общины была - Мария Навзорова [2].
На просьбы женщин об открытии монастыря местные церковные власти долго не давали разрешения. Лишь спустя 20 лет, в 1904 г., община была преобразована в монастырь. Около 150 сестер во главе с игуменьей Марией (Феозвой Крузе) жили в нем перед революцией. Помимо отправления церковной службы, сестры трудились в цветочной, белошвейной, чеботарной мастерских, изготовляли кирпич, занимались скотоводством, земледелием и огородничеством. При монастыре также действовала школа. В 1904-1913 гг. рядом со Скорбященской церковью был построен большой Вознесенский храм. По описанию, территория монастыря простиралась от двухэтажного кирпичного дома у речки Малая Кушва, где находилась школа и жил священник - до кладбища за алтарями церквей. Кроме храмов, на ней располагались кирпичные кельи, трапезная, сарай и скотный двор. Дела шли успешно, но наступили тяжелые для монастыря годы.
Революционные события привели к его закрытию. Произошло это10 ноября 1920 г. В тот день Предсовтрударм потребовал от Нижнетагильского уездного исполкома освободить монастырь от монахинь для размещения на его территории лагеря принудительных работ. Монахини были выселены, и 23 ноября в монастыре уже разместились 420 заключенных [3].
Однако монастырское хозяйство "как образцовое" решено было сохранить. 16 ноября уисполком постановил на основе созданной ранее из послушниц монастыря трудовой общины организовать женскую трудовую коммуну "Улей". Члены ее жили на ул. Тагильской в доме, принадлежавшем Гаряеву. Монахини бывшего монастыря как лишенные избирательных прав не состояли в коммуне. Через год после открытия, 30 ноября 1921 г., уездный земотдел постановил реорганизовать коммуну в кооператив, "уладив все разногласия". Но поскольку этого не произошло, 9 декабря коммуну решено было ликвидировать [4].
Несколько дольше сохранялся основанный одновременно с коммуной церковный приход. 16 ноября 1920 г. состоялось его первое заседание, на котором около 270 прихожан постановили сохранить за собой монастырские храмы. Однако, когда 23 ноября в образованный на месте монастыря лагерь привезли заключенных, храмы закрыли и обнесли проволочными заграждениями. Несколько монахинь, живших в подвале под Вознесенским храмом, были выгнаны оттуда. Хотя соседство церквей с концлагерем было противоестественным и даже опасным, прихожане все-таки добились их открытия и 4 января 1921 получили разрешение уисполкома проводить в храмах богослужение. На втором заседании прихода, состоявшемся 16 января, был избран его совет, в который включили игуменью закрытого монастыря Марию, ее соратницу монахиню Валентину и отца Леонида (Черепанова) - бывшего монастырского священника. Было решено добиваться регистрации прихода [5].
Люди приспособились к необычным условиям и в течение почти двух лет сосуществовали рядом с лагерем, пока летом 1922 г. его не закрыли в связи с нерентабельностью и высокой смертностью заключенных. Имущество и земля были переданы в распоряжение уездного отдела народного образования для создания на этой базе "детского городка" [6].
Такую идею пробивал педагог Исидор Васильевич Яшников. Он решил таким образом расширить работу школы-коммуны №2 и собрать в одном месте до 225 детей из различных детских домов Тагила. Лето и осень 1922 г. ушли на подготовку городка, а открытие произошло 5 декабря [7].
Если начальство бывшего концлагеря мирно уживалось с церковным приходом, то жители детского городка сразу выбрали стратегию, направленную на его закрытие. Уже 22 декабря они жаловались управляющему Уральской облконторой по делам кустарной и мелкой промышленно - промысловой кооперации М.Суворову на то, что монахини и прихожане обзывали их, стращали Божьими карами и что им очень мешали колокольный звон и производимые на кладбище при церкви похороны. Еще одно письмо педагоги городка направили уже в Нижнетагильский исполком 11 января. Документ был составлен по результатам общего собрания педагогов и детей городка, на котором они в очередной раз потребовали закрыть приход и передать церкви в их распоряжение, обосновывая эту просьбу недостатком помещений "для работы и житья". Прихожане, в свою очередь, также несколько раз обращались к властям, настаивая на том, что церкви были нужны живущим в этом районе железнодорожникам. К тому же рядом с ними располагались два кладбища. Последнее письмо подписали тогда около 350 чел. [8]
Назрел конфликт, вмешаться в который обязаны были местные власти. Дело поручили культсекции горсовета, направившей своих представителей на место его действия. 3 февраля на заседании секции большинством голосов решили храмы передать детскому городку. Чтобы сохранить видимость законности, 20 февраля было инициировано собрание членов профсоюза железнодорожников. Перед голосованием произнесли установочную речь "о пролетарских детях-сиротах" и о светлом будущем. В результате 288 чел. проголосовали за передачу храмов городку и только 22 - против [9].
Окончательное решение было принято Нижнетагильским горсоветом 30 марта 1923 г. Рассмотрев протоколы собраний и заслушав "мнение от населения, именующего себя прихожанами монастырских церквей", горсовет, "ставя выше интересы воспитания детей", постановил "церкви немедленно закрыть, возбудить ходатайство на продажу утвари и имущества и полученные деньги потратить на Детский городок". Отсутствие официальной регистрации пригорода, которой так и не смогли добиться верующие, упростило властям процедуру его закрытия. Посланный милиционер выполнил решение горсовета [10]. Так была поставлена точка в 40-летней истории Нижнетагильского Скорбященского монастыря, его храмов и прихожан.
Последние сведения о тагильских монахинях относятся к февралю 1932 г. - времени уже ничем не прикрытых репрессий по отношению к церкви. Тогда в Тагильском и Верхотурском районах осуществлялась агентурная разработка ОГПУ под кодовым названием "Историческая гниль". В ее ходе были арестованы 10 монахинь, которых обвинили "в бытовых разговорах о том, что при царском, режиме не было очередей, церкви не закрывали и верующих не заставляли отказываться от своих убеждений". В итоге монахиням дали по три года ссылки в Казахстан и Сибирь, а остальных освободили "за недоказанностью состава преступления" [11]. История развивается извилистыми путями. В 1993 г., через 70 лет после закрытия, сохранившиеся храмы бывшего Скорбященского монастыря возвратили церкви. Летом 1998 г. вновь начал действовать монастырь.
ПРИМЕЧАНИЕ:
1. Павловский С. Нижнетагильский Скорбященский женский монастырь // Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1905. №11. C.351.
2. Нечаева М.Ю. Первые тагильские монахини Мария Невзорова, Феозва Крузе и Татьяна Деева // Нижний Тагил в лицах. Общественные деятели Тагила XIX - начала XX в. Н.Тагил, 1998. С.67-79.
3. ОДААНТ. Ф.99. Оп.1. Д.61. Л.16об.; Ф.301. Оп.1. Д.1. Л.1.
4. Там же. Ф.99. Оп.1. Д.61. Л.20; Ф.89. Оп.1. Д.34. Л.22,42; Д.52. Л.7об.-8об.
5. Там же. Д.130. Л.1-2об., 15-16.
6. Там же. Д.266. Л.99.
7. Там же. Ф.141. Оп.1. Д.138. Л.52,58,64 .
8. Там же. Ф.99. Оп.1. Д.130. Л.5,6-7об.,20-20об.,22-22об.,38-38об.
9. Там же. Л.27,29.
10. Там же. Л.31.
11. Нечаева М.Ю. Указ. соч. С.78-79.
Ефанов А.В. Судьба Нижнетагильского Скорбященского женского монастыря при советской власти // В сб.: Тагильский край в панораме веков, Екатеринбург, 1999, стр. 87-91.