Игорь Юркин. ТУЛЬСКИЙ ЗАВОД ДЕМИДОВЫХ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ - СЕРЕДИНЕ XVIII СТОЛЕТИЯ
300-летию первого завода Демидовых посвящается
Строительство Никитой Демидовым в середине 90-х гг. XVIII в. своего первого вододействующего завода на р. Тулице – событие, если взять его изолированно, достаточно скромное – явилось ключевым в истории становления грандиозного демидовского хозяйства.
К сожалению, серьезного внимания этот завод никогда не привлекал. Обусловлено это в первую очередь двумя причинами. О начальном периоде становления предприятия мало известно, даже дата его строительства в литературе называется разная. Основной же период функционирования завода приходится на XVIII столетие - время, когда идет действительно несравнимое по масштабу и значимости промышленное освоение Демидовыми Урала, как бы затмившее в глазах историков промышленную жизнь старой Тулы.
Между тем история Тульского завода достойна внимания хотя бы уже потому, что позволяет более полно и объективно представить становление и структуру демидовского хозяйства в первые полстолетия его существования. Изучение ее особенно актуально в связи с приближающимся юбилеем завода – фактически, юбилеем приобщения Никиты Демидова, а в его лице и демидовского рода, к большой металлургии.
Истории демидовского завода в Туле и посвящен этот очерк. Впрочем, не всей – строительство и первые годы существования предприятия в нем не затронуты, поскольку являются темой особой статьи автора1. Кроме того, мы ограничиваемся, если можно так выразиться, "биографическими" аспектами темы, оставляя в стороне производство. Автор надеется, что вопросы, оставленные за пределами настоящего очерка, послужат предметом отдельной публикации.
Завод на рубеже столетий
В истории завода отсчет нового века начался со второго его дня, с царского указа от 2 января 1701 года1, долгим эхом отозвавшегося в зареченских слободах Тулы. Указ в комплексе решал несколько важнейших для Демидовых вопросов, определявших судьбу его дела, казалось, на долгие годы. Начинающий заводчик получил ряд значительных льгот и пожалований. Ему, жене, и детям разрешалось:
- Тульским заводом, данным первоначально на 20 лет "вместо денежного жалованья, владеть впрок бессрочно";
- покупать к этому заводу "для того железного дела" землю и крестьян, регистрируя покупки в Пушкарском приказе;
- поднять заводскую плотину, увеличив площадь пруда и затопив при этом необходимое количество земли, которую обещено было компенсировать в полуторном размере;
- пользоваться (безоброчно) Щегловской засекой: участком длиной 5 верст, поперек – на ширину засеки, а также несколькими полянами. Засечный лес разрешалось сечь для выжига из него древесного угля, сначала одну его половину, сбергая вторую "для всякого опасения от приходу неприятельских людей", а после восстановления леса на "высеченных" участках - и вторую;
- искать и копать руду в Малиновой засеке;
- в любых ведомых в Пушкарском приказе засеках искать новые руды, а также места на реках, "пристойные" для строительства новых заводов. О найденных "рудных местах" следовало бить челом и, после осмотра на местности чиновником из приказа, ждать разрешения на эксплуатацию2.
Итак, указ окончательно закреплял завод за его строителем, решал вопросы его расширения, обеспечения рудой, топливом, землей и рабочей силой, определял процедуру утверждения за владельцем новых заводских и рудных мест.
Что же представляло из себя предприятие, для развития которого открывались столь блестящие перспективы?
К сожалению, сведения о начальном периоде существования Тульского завода (до 1702 г. включительно) практически отсутствуют. Неизвестно даже число домен и молотовых на нем. Б.Б. Кафенгауз указал на донесение Демидова 1702 г. (октябрь), в котором тот заявлял, "что у него на Тульском заводе запасено угля достаточно "на две домны и две молотовые"3. Но цитированный текст, на что обратил внимание сам публикатор, не содержит прямого утверждения о наличии на заводе в это время именно такого числа этих сооружений. Нельзя исключить, что указание на количество металлургических печей и передельных цехов – только способ, позволяющий дать наглядное представление об объеме заготовленного топлива.
Значительная часть заводской продукции поступала в казну. Представление о номенклатуре казенных поставок в начале XVIII века дают материалы переписки, возникшей в 1737 г. в связи с недоплатой Никите, а позднее Акинфию Демидовым денег за воинские припасы, поставленные ими артиллерийскому ведомству, начиная с 1702 г. Здесь приведены установленные указом 1701 г. цены на продукцию Тульского завода. В перечне присутствуют как литые чугунные изделия (пушки, гранаты ручные, гранаты большие, ядра весом от четверти до 2 фунтов и выше, плиты), так и изделия из железа (железо связное и прутовое, железные кованные доски для дверей, изготовленные по образцу бердыши "с топорки путные")4.
Большая часть перечисленного - военные заказы. Именно они определяли заинтересованность государства в развитии демидовского завода в оправдание предоставленных его владельцу многочисленных льгот.
И все же эйфория, вызванная царским указом от 2 января, очень скоро пошла на убыль: Петр потребовал возвращения одного из самых ценных новогодних подарков. 21 июня 1701 года у Демидова было отнято дарованное всего полгода назад право вырубки леса в Щегловской засеке – лес, по мнению Петра I, следовало сохранять для нужд кораблестроения5.
Нет сомнения, что это событие в сильнейшей степени способствовало изменению стратегических планов Демидова, а именно – переориентации на восток страны. В Тульском крае не было таких возможностей для дальнейшего расширения металлургического производства, какие открывались на Урале. Несмотря на наличие рабочей силы (как неквалифицированной, так и обученной), близость рынков сбыта и другие преимущества Российского Центра в качестве базы большой металлургии, Урал был несравненно богаче природными ресурсами, и прежде всего лесом. Энергичные усилия Демидова принесли результат: указом от 4 марта следующего, 1702 г., ему был передан на Урале казенный Невьянский завод в Верхотурском уезде6.
В ведении казны
Новый завод не просто потеснил Тульский. Демидов был вынужден смириться с намерением Петра забрать Тульский завод в казну и закрыть его. И на этот раз причиной такого решения было, по-видимому, стремление сохранить леса с деревьями ценных для кораблестроения пород.
События 1703 - 1713 гг., связанные со сменой владельца Тульского завода, изучены недостаточно.
Один из начальных эпизодов – соответствующее распоряжение Петра I (возможно, устное), переданное Ф.А. Головиным руководителю Адмиралтейского приказа Ф.М. Апраксину 14 апреля 1703 г. Из распоряжения следует, что завод останавливался не тотчас: владельцу дозволялось дожечь наличный запас угля и сделать две партии железа: 3 тыс. пудов полосного для тульских оружейников и еще какое-то количество для строительства кораблей. Ни жечь, ни покупать новый уголь Демидову разрешено не было - для контроля за соблюдением запрета предлагалось назначить особых целовальников.
Через неделю завод предписано было принять в свое ведение елецкому воеводе. Вместе с двумя посадскими (из числа лучших) он должен был подсчитать находившиеся на заводе запасы угля, и после его израсходования "те заводы все разорить, и домны разломать"7.
Неизвестно, в каком объеме это распоряжение было реализовано. Имеются упоминания о казенных расходах на Тульский завод, произведенных в 1704 и 1705 гг.8 – значит предприятие в это время существовало. Но в какой-то период оно просто пришло в совершенный упадок: в приводимых Л.Г. Бескровным данных о выпуске в начале XVIII в. Тульским заводом пушек и боеприпасов сведений за 1704 г. нет вообще9, возможно потому, что завод в это время снизил их производство до минимума или даже бездействовал.
5 августа 1706 г. Демидову было сообщено о переводе Тульского завода из ведения Адмиралтейского приказа в Оружейную палату. Предприятие, находившееся в это время в запущенном состоянии, было приказано починить и отстроить10. И это распоряжение, и сам факт информирования Демидова о судьбе как-будто утраченного им завода свидетельствуют о том, что бывший заводовладелец все еще сохранял с ним достаточно тесную связь и, в какой-то степени, права на него. Формальным основанием для сохранения этой связи могла служить задержка выплаты денежной компенсации: 4,5 тысячи рублей, в которые предприятие было оценено, Демидов получил в два приема - в 1707 и 1709 гг.
Хотя, по С.И. Елагину, передача Тульского завода в казну относится к 1709 г.11, уже первая выплата компенсации за него послужила толчком для принятия Никитой достаточно серьезных решений.
Лишившись Тульского завода, Никита Демидов основные усилия сконцентрировал на развитии уральской части своего хозяйства12. Но целый ряд соображений склонил его к мысли о целесообразности параллельного развития хозяйства и в Сибири, и в старом металлургическом Центре. Во-первых, часть продукции, оставшуюся от казенных поставок, Демидов реализовывал на внешнем и внутреннем рынке и, как всякого частного заводчика, состояние этого рынка и возможность гибкого регулирования степени "включенности" в него весьма его заботили. То же касалось и казенных заказов: обладая производственными мощностями лишь на Урале, поневоле приходилось отказываться от некоторых из них, например, военных, требовавших быстрого исполнения. С другой стороны, обладание заводами в двух экономически и географически самостоятельных районах страны страховало владельца от катастроф в случае резкого ухудшения условий функционирования предприятий в одном из них, усиливало ощущение защищенности дела, устойчивости положения.
Демидов, вероятно, достаточно скоро убедился не только в желательности сохранения и закрепления своих позиций в Тульском районе, но и в возможности этого. Для него было очевидно, что управление удаленными друг от друга заводами – дело при наличии толковых и преданных помощников вполне осуществимое. Поэтому он, не отказываясь от получения компенсации за Тульский завод, одновременно пытался вновь закрепиться в Центральном металлургическом районе.
Достичь этого можно было двумя путями: добиваясь возвращения Тульского завода и строя в этом районе новые заводы. Важный практический шаг по второму пути – начало строительства нового завода на р. Дугне в Алексинском уезде, предпринятого Никитой с сыном Григорием13 в год получения первой части компенсации за Тульский завод. Приводимые в литературе даты его основания различны, но наиболее авторитетные исследования называют 1707 год14. На вероятную связь строительства завода в Дугне с фактом покупки казной Тульского завода обратил внимание П.Г. Любомиров15. Хотя разрешения поставить новый завод Демидов просил еще в 1701 г., активизацию его шагов в этом направлении правомерно связывать с событиями на Тульском заводе. Выплата части компенсации за него, совершившаяся спустя столь длительное время после принятия решения о покупке и закрытии, свидетельствовала о том, что колебания казны относительно судьбы этого предприятия завершились. И, похоже, не в пользу Демидовых. Надежда вернуть Тульский завод становилась все более эфемерной, поэтому ничего не оставалось, как начинать строить новый.
Тем не менее, наряду со строительством Дугневского завода, Демидов все же продолжает предпринимать усилия с целью возвращения завода на Тулице. Они увенчались успехом только шесть лет спустя: 26 января 1713 г. указом Адмиралтейства Тульский завод снова был передан его прежнему хозяину16.
Не исключено, что этому предшествовали другие решения казны. Гамель, не ссылаясь на источник, сообщает о планах использовать площадку демидовской мануфактуры в качестве места для нового казенного завода (будущего Тульского оружейного). В подписанном Петром указе о строительстве его местоположение оговорено не было. Рассматривалось несколько вариантов размещения. Один из них принадлежал самому Никите Демидову. Другой точки зрения придерживался ведавший в Туле "все оружейное дело вообще" кн. Г.И. Волконский, намеревавшийся, согласно Гамелю, "купить для казны у Никиты Демидова железный завод его на речке Тулице..., полагая, что в проволочном отделении оного можно было бы поместить точильные и вертельные машины"17.
Из этого сообщения следует, что во второй половине 1711 – начале 1712 гг.18 завод, по Гамелю, уже принадлежал Демидову. Данное утверждение следует понимать буквально: в тексте прямо говорится о намерении казны его купить19. Увязать это с указом от 26 января 1713 г. можно, предположив существование наряду с ним других, близких по смыслу, но более ранних решений.
Тем не менее сам Никита, вспоминая впоследствии (в 1720 г.) передачу ему Тульского завода, ссылался, как на основополагающий, именно на адмиралтейский указ 1713 г. Уже в феврале этого года он был исполнен: "В прошлом де 1713-м году в феврале месяце по присланному его великого государя указу из Санкт-Петербурха, из Адмиралтелской канцелярии, бывшей камисар Григорей Племянников отдал ему на Туле Тульские железные заводы со всем строением и принадлежащие ка оным заводам всякие инструменты, и железные руды, и уголье, и мастеровых людей, описав все имянно, и те де заводы против вышеописанного со всем по описи у него, Племянникова, он Демидов, принял, а по приему ево явилось мастеровых людей разных мастерств тридцать пять человек"20.
С февраля 1713 г. начинается новый этап истории Тульского завода – этап развития предприятия, вновь ставшего собственностью Никиты Демидова.
После возвращения
Январский указ 1713 г. поставил, наконец, точку в затянувшейся истории перехода Тульского завода из одних рук в другие. Материальные претензии сторон были исчерпаны с возвратом казне суммы, полученной Демидовым незадолго до того21. А вскоре, заплатив отступное, он еще и закрепил за собой право собственности на занятую заводом бывшую ямскую выгонную землю.
Напомним, что по указу 1701 г. Демидову разрешалось затопить расширяющимся заводским прудом земли в районе Ямской горы. Это были расположенные "против Старого Городища и под Ямскою слободою луг и болото", принадлежавшие Ямской слободе. Обещанный ямщикам компенсационный землеотвод задерживался, ямщики же, по всей видимости, противились передаче своей земли прежде получения компенсации. Не исключено, что вплоть до 1714 г., к которому относится излагаемый ниже документ, Демидову так и не удалось поднять заводскую плотину: во всяком случае, тот компромисс, юридической фиксации которого он посвящен, позволял увеличить затопление только в будущем. Итак, в 1714 г. ямщики, "поговоря... меж собя с ним камисаром Никитою Демидовым полюбовно", дали ему "на себя" запись, заявив в ней, что "Никите тое землю поступились", обязавшись "в той земле... впредь с ним, Никитою, не спорить", и полностью взяв на себя хлопоты в связи с обещанным им (с целью компенсации) перемеживанием стрелецкой земли. Никита, в свою очередь, должен был заплатить ямщикам 600 рублей за затопление луга и болота плюс еще 100 за затопленные огороды. Хотя денежная выплата предназначалась "челобитчикам на волокиту и на почтовую гоньбу, на всякие харчи", то есть не являлась платой за землю, которая Демидову не продавалась. Ямщики намерены были полученные деньги поделить между пострадавшими: "а что у кого сколько явитца той огородной земли под тое плотину, и что в потопе будет, и за тое землю те деньги делить нам по мере посаженна, измерев в круглую сажень"22.
Итак, Демидов снова и на этот раз более уверенно, закрепился на своем Тульском заводе. Каким же заводом был в последние 12 лет жизни основателя?
Выше отмечалось, что история металлургической мануфактуры на Тулице в период, начинающийся после передачи Никите Антуфьеву Невьянского завода, привлекало сравнительно малое внимание исследователей – изучение детства и отрочества промышленного Урала представлялось им несравненно более интересным и важным. Между тем, в первой четверти XVIII в. металлургическое производство Урала не заняло еще ведущего места в России. По данным, например, труда И.К. Кирилова "Цветущее состояние Российского государства" на Урале находились лишь 25 из упомянутых в нем 63 металлургических заводов23.
К сожалению "биографический" материал истории завода в этот период весьма скуден. Зато связанные с заводом события довольно рельефно высвечивают фигуру самого Демидова. Налицо два процесса: достаточно бесцеремонные попытки местной власти вмешаться в управление демидовским хозяйством, с другой – решительное противодействие заводчика этим попыткам.
Как до передачи демидовского завода в казну, так и после его возвращения в частное владение, он состоял в ведении артиллерийского ведомства24, то есть Демидов был обязан на основании нарядов из Приказа артиллерии поставлять ему железо, орудия и снаряды25. Иммунитет Демидова (в плане управления заводом) от местной власти вызывал недовольство последней. Князь Н.М. Вадбольскии, представлявший одну из ее ветвей26, неоднократно пытался проучить и приручить Никиту, прибегая для этого подчас к самым грубым приемам: опечатывал дом Демидова, организовывал битье в нем стекол, избил однажды сына его Григория, которого вместе с сестрой продержал с колодниками на Оружейном дворе две недели и т.д.27. Хотел Вадбольский скорее всего просто поставить слишком самостоятельного Демидова на место. Характерно, что столкнование с Вадбольским приходится примерно на 1715 – 1717 гг. – период, когда еще не забылось положение, при котором права Демидова на Тульский завод были иными, существенно более скромными.
Несмотря на препятствия, чинимые Вадбольским и непрерывные доносы фискалов28, Демидов чувствовал себя в Туле вполне уверенно. На Вадбольского, впрочем, вынужден был ехать жаловаться в Петербург. Прочих же представителей властей подчас демонстративно игнорировал, как, например, поступил при их попытке вмешаться в его конфликт с другим заводчиком – Баташевым.
Тульский оружейник Иван Баташев жил в Оружейной слободе, по-видимому, недалеко от Демидова29 и служил одно время у него приказчиком30. В 1709 г. он задумал построить на Тулице, верстах в полутора-двух от демидовского завода, мельницу. Приобрести нужный ему участок не мог, хотя деньгами и располагал. Демидов же еще в 1701 г. получил право приобретать земли для Тульского завода. На его имя и была совершена сделка, через два года после которой он дал Баташеву запись, объявляющую, на чьи средства куплена земля, и передающую эту землю Баташеву, его жене и детям "впредь для владения".
Вполне добрососедские отношения, однако, изменились после пуска Иваном Баташевым в 1717 г. поставленного, вероятно, на месте мельницы вододействующего завода. Не церемонясь с конкурентом, Демидов поднял воду в своем пруду, что привело к "подтопу" рабочих колес баташевского завода. По жалобам Баташева была направлена комиссия, которой вменялось в обязанность на месте выяснить, нельзя ли уменьшить высоту демидовской плотины с тем, чтобы ликвидировать причиняемые Баташеву неудобства. Очень показательно поведение в этой ситуации Демидова: он не только не оказал содействия высшей среди оружейников власти, но даже не пустил на территорию своего завода желавших осмотреть его плотину представителей Оружейной конторы31.
Завод при Акинфии Демидове
Во второй части XVIII века металлургия Урала развивалась ускоренными по сравнению с другими регионами страны темпами. Это обстоятельство отнюдь не способствовало привлечению внимания исследователей к судьбе построенного еще в предыдущем столетии первого предприятия Демидовых в Туле. Некоторое равнодушие историков усугублялось еще и тем, что в демидовском хозяйстве завод этот был далеко не самым крупным.
После смерти Никиты Демидова (ноябрь 1725 г.) все принадлежавшее ему недвижимое "имение" перешло по наследству к его старшему сыну Акинфию (1678-1745). В течение 20 лет именно он являлся хозяином Тульского завода32.
Важным событием в середине 30-х гг., затронувшем заводы Демидовых, была проверка расчетов с казной – так называемое Следствие о партикулярных заводах. Начато оно было по именному указу императрицы Анны от 4 августа 1733 г.33, обязавшей президента Коммерц-коллегии барона П.П. Шафирова проверить выплату заводчиками десятинного налога и торговой (таможенной) пошлины.
Работу следствия возглавил Шафиров. Обследование заводов Центрального металлургического района поручили Василию Васильеву – секретарю Конюшенной канцелярии, введенному за день до императорского указа в штат Коммерц-колегии на должность ассесора34. Снабженный особой инструкцией в первых числах октября 1733 г. он был уже в Туле. Ревизию металлургических производств начал с завода Демидовых. Акинфий находился в это время в Москве, задержанный для разбирательства по доносам "в серьезном деле". Приближение ревизоров многих перепугало, что не удивительно: в подписанной императрицей инструкции был пункт, угрожавший смертной казнью тем, кто рискнет утаить от следователей что-либо важное. Управляющий демидовским заводом Семен Пальцов бежал, но был пойман. Под караулом его доставили к следователю и допросили. Пальцов показал, что первоначально завод платежа с домен и молотов не производил, платил же налог лишь с 1722 г.35, но исправно, по 1 коп. с пуда36. Сборы с молотов и некоторые другие в казну не вносились37.
Приехав на завод, Васильев, согласно полученной им инструкции, обязан был "запечатать все заводские книги, записки и письма" и по завершении допросов заводских служащих и мастеров тщательно их изучить38. Но письменной документации на Тульском заводе нашлось немного – лишь черновые записи, фиксировавшие объем произведенной продукции за период, начиная с 1713 г., но за все годы подряд. Васильев действовал в таких случаях "по расположению", то есть на основе сведении мастеров и документальных данных за известные годы. Расхождения с цифрами, которыми располагала Берг-коллегия, были весьма значительными. Так, за период с 1720 по 1733 гг. на Тульском заводе было выплавлено, согласно ведомости Берг-коллегии (составленной по сказкам, предоставлявшимся владельцами), 656796 пудов чугуна, по подсчетам же Васильева, основанным на вышеназванных приемах - 811840 пуд39, то есть на 23,6% (почти четверть) больше. Демидов, по его подсчетам, утаил от казны более 85 тысяч рублей40.
Среди захваченных и опечатанных заводских бумаг Васильев нашел записку хозяина завода, осведомлявшегося, забраны ли у некоего Алексея Попова его (Демидова) письма. Этот Попов, он же Игнатьев, оказался некогда служившим у Демидова писарем. Приставленный провинциальной канцелярией для помощи Васильеву Яков Самсонов указал на того же Игнатьева, как на человека, который "может многую интересную утайку знать за Демидовым и за прикащиками его". Кое-что, слышанное им от Игнатьева, он рассказал: сообщил о завышении цен, по которым заводчик продавал металл казне, о сокрытии от налогообложения железа, передававшегося для продажи служащим в приказчиках родственникам - С.И. Пальцову (шурину) и Ф.П. Володимерову (зятю)41.
Обследование всех предприятий района потребовало немалого времени: в Петербург Васильев явился только 27 октября 1734 г.42. Но ведомость с результатами проверок ревизор представил раньше. Уже 30 августа 1734 г. президент Коммерц-коллегии обратился к императрице с просьбой назначить особую комиссию для окончательного решения дела. Была создана "Комиссия следствия о заводах". Возглавил ее тот же П.П. Шафиров43. Среди прочих в ней был допрошен и Игнатьев, своих обвинений в адрес хозяев доказать не сумевший. Комиссия поручила провести следствие на местах: необходимо было (в Туле – Васильеву) разыскать и расспросить лиц, на которых ссылался Игнатьев. Но и это дополнительное следствие результатов не дало, обвинения писаря были признаны ложными44.
Сам Акинфий Демидов во время следствия безвыездно находился в Центральной России – Петербурге, Москве, Туле. Он был задержан в Москве осенью 1733 г. не только по доносам, но и во избежание возможных препятствий с его стороны действиям ревизоров. Шли месяцы, минул год, пошел следующий. Отсутствие личного присмотра начинало сказываться на состоянии огромного хозяйства, особенно уральской его части. Наконец, именной указ императрицы Сенату от 13 марта 1735 г. разрешил "Демидова отпустить от Москвы к заводам, чтобы он мог их исправить и в добром порядке содержать"45.
Однако в этот период Акинфий не раз оказывался в Туле. Так он находился здесь осенью 1735 г., когда был арестован ведшим особое следствие лейбгвардии Преображенского полка капитаном Лавровым. Акинфий просидел больше двух недель – с 14 до 29 ноября46 под охраной двух, а позднее трех солдат. Режим содержания был довольно суров, причем принимались меры, чтобы Акинфий "о себе куды надлежит, что он содержитца под арестом, не писал". Поэтому писать за него на высочайшее имя пришлось находившемуся в Туле сыну Прокофию47.
Ко времени, когда заводом владел Акинфий Демидов, относится наиболее раннее из известных нам изображений предприятия на "Плане города Тулы и оружейных заводов" конца 30-х гг. XVIII в., хранящемся в РГАДА48. Рисунок недостаточно детализирован, схематичен. На нем изображена плотина длиной 234 саж. (505 м.) и шириной от 12 до 8,8 саж. (от 26 до 19 м.). Длинного языка, узкой полосой уходящего в акваторию Демидова пруда, - характерной детали более поздних планов – на этом рисунке нет. От плотины отходят 4 русла. В общих чертах конфигурация гидросети совпадает с составом и взаимным расположением ее элементов на более точных поздних планах (например, плане Парфентьева). Близ западного русла сооружений не показано, не нарисован здесь и прорез – возможно, вода в соответствующее русло поступала через трубу. Второе русло идет от прореза, на которой изображена конструкция, напоминающая ларь. Восточнее непосредственно на плотинной насыпи показана вытянутая вдоль нее постройка размерами 19,5 х 5 саж. (42,1 х 10,8 м.). Ориентируясь на более поздние планы, можно предположить, что это угольный сарай. Далее – еще один прорез с ларем, ниже которого по обе стороны русла изображены две вплотную прижатые к плотине квадратные в плане постройки размером 6x6 саж. (13,0 х 13,0 м.), судя опять же по более поздним планам – молотовые. Рядом от плотины начинается четвертое русло, над которым на насыпи находится неизвестного назначения постройка размерами 5x5 саж. (10,8 х 10,8 м.) – возможно, мельница. Наконец, два состыкованные друг с другом неизвестного назначения сооружения (большее в плане примерно 20 х 5 саж.) показаны близ 3 и 4-го русел непосредственно над прудом.
Прочие, несомненно существовавшие здесь в это время сооружения (например, домна), на плане не изображены. Нет на нем и господского дома, о котором известно по крайней мере с 1741 г. в связи с пожаром, нанесшем ему большой ущерб49. Этот пожар уничтожил и весь наличный на заводе запас угля – следовательно, и упомянутые выше угольные сараи. При Акинфий Демидове на заводе существовала еще и контора (также не изображенная на плане) - под названием "ызбы, где отправляютца ево... заводцкия дела" она упомянута в одном из документов февраля 1730 г.50.
Остановка завода
Не меньшую трудность, чем установление даты "рождения" Тульского завода Демидовых, представляет и определение времени его остановки.
В литературе приводятся цифровые данные о выплавке чугуна на Тульском заводе по 1739 г. включительно51. Есть сведения об остановке в 1744 г. доменного производства. Домна простояла по инициативе самого хозяина в общей сложности 9 месяцев 20 дней до самого конца года52. Таким образом, в начале 1744 г. она действовала – следовательно, окончательная остановка доменного производства на заводе относится ко времени никак не раньше 1744 г. Попробуем уточнить это время.
В посвященных истории отечественной металлургии XVIII в. монографиях Н.И. Павленко даты остановки Тульского завода нет. Но из рассеянных по тексту замечаний можно заключить, что закрытие его состоялось не раньше смерти Акинфия Демидова (август 1745 г.) и не позднее указа Сената о генеральном уничтожении железных, стекольных и винокуренных заводов, расположенных на расстоянии менее 200 верст от Москвы (август 1754 г.)53. Даты, приводимые в прочих работах, как правило, тяготеют к этому хронологическому интервалу. Гамель остановку завода связывает с названным сенатским указом: "тогда, - пишет он, - между прочим уничтожен и Демидовский завод на Тулице"54. Б.Б. Кафенгауз годом остановки называет 1755-й55. В упомянутом Н.Е. Бранденбургом56 сенатском указе 1755 г. (день и месяц автором не уточнены) по поводу Тульского завода отмечено "неимение на нем более десяти лет доменного действия". Вычисляемая отсюда дата остановки – 1745 год или более ранняя.
Как было отмечено, окончательная остановка доменного производства до 1745 г. маловероятна. С другой стороны, нет оснований и "омолаживать" обсуждаемую дату (как это делает Б.Б. Кафенгауз): в указе Берг-коллегии от 22 августа 1754 г. по поводу упомянутого в нем "покойного... Акинфия Демидова в Тульском уезде на речке Тулице железного водяного завода" прямо сказано, "что на оном доменного действия не бывает"57.
Таким образом, наиболее правдоподобной представляется точка зрения, относящая окончательную остановку домен Тульского завода Демидовых к периоду между августом 1745 и августом 1754 гг., то есть ко времени, когда все заводы Акинфия Демидова находились в общем владении его наследников58.
Но это не означает обязательной остановки на заводе других металлургических производств. После прекращения выплавки чугуна на нем некоторое время могли продолжать работать молотовые. Это вероятно уже потому, что в XVIII веке переработка чугуна нередко отставала от его производства, и на заводе мог накопиться какой-то его запас. Кроме того, имеются исходящие от Г.А. Демидова (будущего владельца предприятия) прямые сведения об изготовлении железа на Тульском заводе в 1750 - 1752 гг.59.
К 1754 г. завод, судя по цитированному сенатскому указу, бездействовал полностью. И не удивительно, что, прося своего дядю С.И. Пальцова организовать в Туле проковку железных досок для кирас, Н.А. Демидов предлагает ему разместить заказ на заводе его зятя Андрея Баташева. О находящемся же в его совместно с братьями владении бывшем отцовском заводе даже не упоминает60.
Остановка завода произошла из-за все возраставших трудностей с обеспечением его углем61 - обстоятельства, положившего предел развитию всей подмосковской металлургии. Проблема снабжения завода топливом заявила о себе еще в 1701 г., в истории с пожалованием Никите Демидову засечного леса. Со временем острота ситуации возросла. Имеются сведения о неоднократных простоях домны в 30-х гг. XVIII в. из-за отсутствия угля. К этому времени промышленность, использующая "огнедействующие" технологии, довела наконец леса Центральной России до состояния, когда "дровяной кризис" стал неизбежным. В подтверждение того, насколько глубокое влияние на экономику региона он мог оказать, приведем мнение Ж. Лакоста, полагавшего, что в Европе "обозначавшийся с XVI в. "дровяной кризис" по своему воздействию сравним с переживаемым нами нефтяным кризисом"62.
Тульский завод в период раздела наследства А.Н. Демидова (1745 – 1757 гг.)
Подобно отцу, Акинфий Демидов решил передать заводы в собственность одному из сыновей, в данном случае младшему Никите. Но действие завещания было приостановлено вскоре после его смерти, наступившей 18 августа 1745 г. Указом от 30 сентября императрица Елизавета повелела президенту Берг-коллегии генерал-майору Томилову описать все оставшееся от покойного имущество. В июле 1747 г. он рапортовал об окончании работы63. Не исключено, что именно с этим обследованием связан "План вододействуемого железного заводу в Тульском уезде на реке Тулице покойного действительного стацкого советника Акинфия Демидова", хранящийся в сенатских делах в РГАДА64.
Первая попытка раздела имущества оказалась неудачной, и осенью 1748 г. временно было установлено общее управление всеми демидовскими предприятиями. Новый, подготовленный Григорием Демидовым, вариант после увязок и корректировок создал основу для раздела, осуществленного на основании именного указа в октябре 1757 г. под началом сенатора А.Б. Бутурлина. В "особые владения" братья вступили 1 мая 1758 г. В состав полученной Григорием Демидовым второй (Ревдинской) части, помимо трех железных, четырех медных и одного кожевенного заводов на Урале и в Казанском уезде, а также "запустелого соляного промысла" близ Соликамска, вошел старейший демидовский Тульский завод со 124 душами крепостных и приписных крестьян. К Григорию отошли и некоторые из принадлежавших отцу вотчин, включая находившиеся в Тульском уезде65.
Непонятно по какой причине, но в перечнях домов, отошедших по разделу к каждому из братьев, не упомянут ни один из тульских домов Демидовых. Между тем, помимо дома при заводе, в Туле у Акинфия был по крайней мере еще один – в Оружейной слободе, построенный им самим на старом отцовском дворовом месте66. Можно было бы предположить, что дома при заводах в сопровождавших разделах документах не упоминались, поскольку автоматически переходили в собственность нового владельца предприятия, однако, каждый дом представлял собой подлежащую разделу собственность, и поэтому должен был оцениваться, а значит описываться.
Григорий стал владельцем Тульского завода, а также земли, на которой тот стоял, производственных и хозяйственных построек, господского дома. Но кое-что из находившегося на заводе движимого имущества (остатки сырья, продукция) было поделено. Предметом раздела явились и хранившиеся здесь двое часов.
Нам не известно, когда на Тульском заводе была выстроена часовая башня, но при Акинфий Демидове она уже существовала67. На момент раздела часы, установленные на этой башне (уточнено –деревянной), действовали. Они были железными "с медными колесами и с прочтею ж медною оправою". Имели 8 колоколов: часовой (42 пуда), получасовой (12 пудов), и еще 6, "которые четверти бьют", весом от 4 пудов до совсем маленького – в 30 фунтов. Общий вес колоколов составлял 66 пудов (1,08 т.). При осмотре часов экспертами, в качестве которых были приглашены оружейные мастера – приборный Иван Алифанов (Лифанов) и замочный Максим Горлушкин, механизм "с прибором" был оценен в 150 руб., колокола же, из расчета 8 рублей за пуд сплава, - 528 руб., итого 678 руб. По результатам жеребьевки в ходе раздела они отошли в третью часть, то есть к Н.А. Демидову. Колокола позднее были проданы68.
О местонахождении еще одних – "больших" – часов известно, что они помещались в какой-то "палатке" при заводе. По описи Томилова они представляли: "часы большие железные со всем принадлежащим прибором и с медною оправою...; ко оным часам железный вал с принадлежностями, во оном валу весу 43 пуда". Эти часы были оценены много дороже, чем первые: "часам с принадлежащим к ним прибором - 300 рублей, к тем часам курантовому железному стану с ыимеющимися при нем молотами с прибором – 100 рублей, в том стану медному курантовому валу, который весу 42 пуда, по 17 рублей пуд – 714 рублей, итого 1114 рублей". Они по результатам жеребьевки попали во вторую часть – к наследникам Г.А. Демидова. Интересы Прокофия Демидова, которому часов не хватило, предполагалось соблюсти передачей ему другими участниками раздела 597 рублей. Дело тянулось долго – экземпляры реестра с итоговыми финансовыми подсчетами стороны получили лишь в марте 1765 г.69.
Не только судьба часов затягивала завершение раздела. Хотя его "бумажный" этап к концу 1757 г. был в основном закончен, через полтора года (в августе 1759-го) Григорий и Никита все еще жаловались на действия старшего брата, мешавшие исполнить утвержденное решение. Жаловался на него младший брат и в 1762 г.70. Судя по тульским материалам, у Григория были претензии и к Никите Акинфиевичу. В письме к нему от 1 октября 1758 г. Григорий Демидов сетует, что тульский дом и все в нем находящееся движимое и недвижимое имение "и поныне не раздельно и мне не опростано", в связи с чем слезно просит с тульским разделом учинить конец и мне оное опростать"71.
За еще не разделенным тульским имуществом присматривали двое приказчиков: Савелий Хотев и Яков Дьяков. Второй был занят копированием общих дел, первый – имел "у себя на руках общие припасы"72. В письме к Хотеву от 10 января 1760 г. Н.А. Демидов напоминает служителю, что тот оставлен "при тульском доме для отдачи артиллерийских припасов. Токмо оные еще не приняты, да и не принимаются"73. Как видим, кое-что из остатков заводской продукции еще предстояло сдать в казну. Однако дело не продвигалось – напрасно Григорий в октябре 1758 г. уговаривал находившегося в Москве Никиту заняться этим делом и "исходатайствовать из артеллерии приемщика", убеждая брата в двойной пользе: и определенный к этому делу приказчик наконец освободится, и прибыль будет74. По-видимому, часть изделий так и не была реализована – немалое количество ядер и бомб было обнаружено в комнатах нижнего этажа заводского дома во время его описи в 1779 г.75.
Кроме продукции, на остановленном заводе оставались запасы сырья, а именно, железной руды (но не угля!). По разделу часть ее досталась Никите Акинфиевичу Демидову, который пообещал отдать ее двоюродной сестре Акулине Даниловой, также заводчице. Но ее попытка забрать руду натолкнулась на неожиданные препятствия со стороны находившегося на заводе приказчика Петра Чиркова, действовавшего от имени Павла Григорьевича Демидова, племянника хозяина руды76.
Взаиморасчеты сторон затянулись на долгие годы: Н. А. Демидов и в 1766 г. претендовал на получение от наследников брата Григория 15310 рублей77.
После окончательной остановки завода его постройки просуществовали около трех десятилетий. Жизнь в некоторых из них еще теплилась – так, до самого конца продолжали действовать хлебные мельницы. Облик предприятия в позднейший период позволяет представить его подробная опись78.
В 1779 г. бездействовавший завод был продан в казну, а через три года постройки его разобраны до основания.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Юркин И.Н. К датировке основания Тульского заводы Никиты Демидова (в печати).
2. Кафенгауз Б.Б. История хозяйства Демидовых в XVIII - XIX в.: Опыт исследования по истории уральской металлургии. М.; Л., 1949. Т. 1. С. 495, 496. Опубликованный здесь указ датирован 18 января 1701 г. и адресован тульскому воеводе И.А. Игнатьеву. Но в начале текста имеется ссылка на другой, более ранний указ. Здесь сказано: "В нынешнем 1701 году генваря в 2 день пожаловали мы, великой государь, по имянному нашему, великого государя, указу туленина... Никиту Демидова..." и т.д. Кому был адресован первый указ – не сообщается. Возможно, речь идет о жалованной грамоте Демидову. Говоря в дальнейшем об указе от 2 января, используем при ссылках на текст, излагающий его указ Игнатьеву.
3. Там же. С. 88, 111.
4. Бранденбург Н.Е. Материалы для истории артилерийского управления в России: "Приказ артиллерии" (1701 - 1720 г.). СПб., 1876. С. 170 - 172.
5. Кафенгауз Б.Б. Указ соч. С. 90. В Европе для строительства галер в начале XVII века использовали древесину до 10 пород деревьев: сосны, дуба, ореха и других. В это время, резюмирует Ф. Бродель, "для строительства всякого флота, неважно в какой стране, уничтожаются огромные лесные массивы" (Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV - XVIII вв. Т. 1. Структуры повседневности: возможное и невозможное. М., 1986. С. 387).
6. Кафенгауз Б. Б. Указ. соч. С. 93.
7. Там же. С. 158.
8. Елагин С.И. История русского флота. Ч. II. СПб., 1864. Прилож. С. 391 и 394.
9. Бескровный Л.Г. Производство вооружения и боеприпасов на русских заводах в первой четверти XVIII в. // Исторические записки. М., 1951. Т. 36. С. 108,109.
10. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 158.
11. Елагин С.И. Указ. соч. Прилож. С. 406.
12. Впрочем, дела в Туле оставались у него и помимо затянувшегося прощания с Тульским заводом. Укажем в качестве примера на запись в расходной книге неокладных выдач Приказа артиллерии за 1704 год, в которой под датой 18 марта отмечена выплата "ружейного дела мастеру Никите Демидову за дело фузей четырех тысяч девяти в указанное число к прежней даче к тысеча ко штистам к осмидесят рублем в достальные в семьсот в двадцать в пять рублев в тринатцать алтын в две деньги треть двести сорок один рубль двадцать шесть алтын полторы деньги" (Архив Военно-исторического музея артиллерии инженерных войск и войск связи (АВИМАИВиВС). Ф. 2. "Канцелярия главной артиллерии и фортификации". Оп. 1. Д. 3. Л. 212. Как видим, Демидов все еще принимал участие в организации исполнения некоторых заказов казны на наиболее традиционную для тульских оружейников продукцию.
13. Вопрос, кто именно – Никита или его сын – был инициатором его строительства, не вполне ясен - см. Юркин И.Н. Материалы для биографии Григория Никитича Демидова (? - 1728) // Промышленные династии тульского происхождения. Тула, 1993. С. 25.
14. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 167, 186. Струмилин. С.Г. Избранные произведения. История черной металлургии в СССР. М., 1967. С. 147. Павленко Н.И. История металлургии в России XVIII века: Заводы и заводовладельцы. М., 1962. С. 95.
15. Любомиров П.Г. Очерки по истории металлургической и металлообрабатывающей промышленности в России (XVII, XVIII и нач. XIX вв.): Географическое размещение металлопромышленности. Л., 1937. С. 48.
16. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 158.
17. Гамель И.X. Описание Тульского оружейного завода в историческом и техническом отношении. М., 1826. С. 47.
18. Волконский приехал в Тулу 2 августа 1711 г. (Гамель И.X. Указ. соч. С. 45); указ о строительстве Оружейного завода был подписан 15 февраля 1712 г. (Там же. С. 46). Предложения Волконского, судя по контексту, должны относиться к периоду между этими датами.
19. О том, что до указа 1713 г. Демидов в какой-то форме пользовался Тульским заводом, говорят и другие факты. В сентябре 1712 г. в амбарах демидовского двора в Москве находилось 17 тыс. пудов железа, по поводу которого Демидов показал, что оно "привезено из-под Тулы" (Рожков В.И. Доносы фискалов на Никиту Демидова: Из истории отечественного горнопроизводства в царствование Петра I. 1711 - 1717 гг. // Русская старина. 1887. Г. 54 (апрель, май, июнь). С 332). Если в виду имелся не Дугневский завод, находившийся от Тулы в десятках верст и даже называвшийся подчас Алексинским (по уезду). (Там же. С. 331), то это железо могло иметь только одно происхождение – собственно тульское.
20. АВИАИВиВС. Ф. 2. Он. 2. Д. 15. л. 2 - 2 об.
21. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 158.
22. Государственный архив Тульской области (ГАТО). Ф. 187 (Первый Тульский оружейный завод). Оп. 1. Д. 408. Л. 5 - 5 об.
23. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 182.
24. 12 мая 1715 г. Демидов добился указа "ведать его, Никиту, с детьми со всеми железными заводы во всяких делах, кроме разбойных и убивственных, в канцелярии в Санкт-Петербурге, под ведением генерал-лейтенанта, и от лейб-гвардии подполковника князя В.В. Долгорукова, а в Сибирской и других губерниях и в приказах его, Демидова, с детьми не ведать" (рожков В.И. Указ. соч. С. 340). Но хотя в тексте и говорится о "всех железных заводах", нельзя исключить (судя по контексту), что имеется в виду лишь уральская часть его промышленного хозяйства.
25. Бранденбург Н.Е. Указ. соч. С. 165.
26. Сенатским указом от 16 марта 1715 г. ему, "под командой" у Я.В. Брюса, велено было "ведать оружейное дело в Туле на месте непосредственно" (Гамель И.X. Указ. соч. С. 51, 52).
27. Бранденбург Н.Е. Указ. соч. С. 167.
28. См. о них указ. соч. В.И. Рожкова.
29. Во всяком случае на позднейших (конца XVIII в.) планах дворовые места их, разделенные улицей, находятся напротив друг друга - см., например, ГАТО. Ф. 734. Оп. 1. Д. 79.
30. Павленко Н.И. Указ. соч. С. 490.
31. Там же. С. 117.
32. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 187.
33. Рожков В.И. Берг-компания на магнитной горе Благодати в Сибири и на Медвежьих островах в Лапландии: (Материалы к истории горного промысла в России в царствование Анны Ивановны) // Горный журнал. 1885. № 5. С. 244,245.
34. Павленко Н.И. Развитие металлургической промышленности России в первой половине XVIII в. М., 1953. С. 412; Рожков В. И. Берг-компания... С. 245.
35. Согласно Кафенгаузу (Указ. соч. С. 174) - с 1720 г.
36. Рожков В.И. Берг-компания... С. 246.
37. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 174.
38. Рожков В.И. Доносы фискалов... С. 245, 246.
39. Павленко Н.И. Развитие металлургической промышленности... С. 415.
40. Рожков В.И. Берг-компания... С. 246.
41. Там же. С. 246, 247.
42. Там же. С. 247; Павленко Н. И. Развитие металлургической промышленности..^. 414.
43. Рожков В.И. Берг-компания... С. 249-251.
44. Там же. С. 256.
45. Кафенгауз Б. Б. Указ. соч. С. 174; Рожков В. И. Берг-компания... С. 250.
46. Его арестовали, заметим, меньше, чем за месяц до указа от 12 декабря того же 1735 г. – первого из решений верховной власти, оправдывавших Демидова по некоторым из предъявленных ему в начале следствия многочисленных обвинений.
47. ГАТО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 3538. Л. 1, 1 об. В этом году он, кстати, довольно долго жил в Туле, занимаясь отчасти и делами по заводу, так, 7 августа давал затребованные казной сведения о наличии на нем готового железа (ГАТО. Ф. 55. Оп.1. Д. 3612. Л. 29 об.).
48. Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 248. Оп. 160. Д. 51. Л. 1. Существует еще один план Тулы (Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 349. Оп. 39. Д. 2470 "План города Тулы и с прожектом"), производный либо от первого, либо вместе с ним от какого-то нам не известного. Обозначения объектов и текст экспликации на планах отличаются, подчас - существенно. Совпадают на листах только восточные границы, при этом территория, изображенная на плане РГВИА, несколько меньше. Не исключено, что он более поздний. Об этом может свидетельствовать то обстоятельство, что генерал-майор Фаминцын назван в его экспликации "бывшим" владельцем мельницы на Упе, тогда как в экспликации плана из РГАДА этого уточнения нет. Изображение демидовского завода на плане РГВИА еще более схематизировано, чем на его предполагаемом предшественнике. Некоторых деталей - например, постройки на плотине близ начала восточного русла - здесь нет. Трудно сказать – отражение ли это реальных изменений состояния объекта или неточность, внесенная при копировании.
49. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 199.
50. ГАТО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 2099. Л. 4 об.
51. Павленко Н.И. Развитие металлургической промышленности... С. 70.
52. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 197; РГАДА- Ф-1267. Оп. 1. Д. 146. Л. 13 об.
53. Павленко Н.И. История металлургии... С. 94, 466.
54. Гамель И.X. Указ. соч. С. 59.
55. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 208, 241, 249. Та же дата указана на карте, помещенной в его работе на вклейке между стр. 264 и 265. Ссылка на источник, как и у Павленко, во всех случаях отсутствует.
56. Бранденбург Н.Е. Тульский оружейный завод в 1756 году: (Материалы для истории оружейных заводов в России) // Оружейный сборник. 1882. № 2. С. 27 (Пагинация отдела "Смесь").
57. ГАТО. Ф. 55. Оп. 1. Д. 175. Л. 71.
58. В романе Евгения Федорова "Хозяин каменных гор" (заключительная книга трилогии "Каменный пояс") находим рассказ о посещении Тулы Николаем Никитичем Демидовым (1773-1828). Читаем: "На берегу Тулицы по-прежнему работал старый демидовский завод, но былая слава его минула. Ко времени воцарения Павла Петровича в Туле рядом с демидовскими уже возникли новые заводы". И далее: "... хозяин воочию убедился: старый демидовский завод хирел, да и все заводишки превосходил своим размахом производства государственный оружейный завод" (Федоров Е.А. Каменный пояс: Роман-трилогия. Кн. 3. Хозяин каменных гор. Фрунзе, 1988. С. 285, 286). Из контекста следует, что события разворачиваются в 1797 году. Автор, как видим, подарил Тульскому заводу Демидовых лишних полвека "активной" жизни. Впрочем, это не единственная неточность в цитированных фразах. Н.Н. Демидов хозяином Тульского завода никогда не был: по разделу тот отошел Г.А. Демидову и позднее принадлежал его потомкам. Завод рядом с демидовскими был построен только один баташевский. И, наконец, едва ли уместно сравнивать масштабы производства на металлургических заводах (демидовском и баташевском) и на заводе металообрабатывающем (казенном оружейном).
59. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 202.
60. РГАДА- Ф. 1267. Оп. 1. Д. 88. Л. 5.
61. Павленко Н. И. История металлургии... С. 94.
62. Бродель Ф. Указ. соч. С. 39.
63. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 218, 219, 236, 237.
64. РГАДА. Ф. 248 (Сенат). Оп. 160. Д. 4281.
65. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 238 - 240.
66. Там же. С. 239 - 241. Используя данные "Описи генеральной" 1747 г. Б.Б. Кафенгауз пишет (с. 229), что в Туле, помимо казенных палат при заводе, у него были "дома и лавки в городе". Именно "дома" - во множественном числе, и именно "в городе", то есть не считая дома заводского. Но приводимая им общая цифра оставленных А. Демидовым дворов с каменными домами (9, включая Тулу) в совокупности с перечнем этих домов (в Москве 3, Петербурге 2, по одному в Казани, Нижнем, Ярославле и Серпухове) места для нескольких домовладений в Туле как будто не оставляют - баланс не сходится, даже если считать, что в Туле у Демидова было только два каменных дома.
67. Там же. С. 229.
68. РГАДА- Ф- 1267. Оп. 1. Д. 251. Л. 236, 237, 234 об.
69. Там же. Л. 236, 237. Не ясно для какой постройки предназначались большие часы. Возможно, их готовили на смену тем, что находились на часовой башне, а возможно – для какой-то из городских колоколен, например, для одного из тульских храмов, состоявших под патронажем Демидовых. Первый претендент среди них – церковь Николо-Зарецкая (Демидовская). Учитывая, что последующая судьба больших часов неизвестна, обратим внимание на тот факт, что они попали в руки потомков Григория Демидова, похороненного в этой церкви.
70. Кафенгауз Б.Б. Указ. соч. С. 238.
71. РГАДА. Ф. 1267. Оп. 1. Д. 23. Л. 1 об.
72. Там же.
73. РГАДА. Ф. 1267. Оп. 1. Д. 90. Л. 62.
74. РГАДА Ф. 1267. Оп. 1. Д. 23. Л. 1 об.
75. ГАТО Ф. 187. Оп. 1. Д. 206. Л. 15.
76. РГАДА. Ф. 1267. Оп. 1. Д. 22. Л. 1.
77. РГАДА. Ф- 1267. Оп. 1. Д. 251. Л. 234 об.
78. Юркин И.Н. Тульский завод Демидова по описи 1779 г.: последний "портрет" утраченного памятника материальной культуры России // Педагогические проблемы гуманитаризации высшего технического образования: Экспресс-информация из опыта учебно-научно-методической работы кафедры гуманитарного образования (тезисы докладов на XXIX науч.-техн. конференции проф.-препод. состава ТулПи). Тула, 1993. С. 6 - 9.