Построение "основ социализма" и лишенцы. 1929-1936 гг.
При проведении перевыборов Тагильского горсовета в 1928/1929 гг. количество лиц, лишенных избирательных прав, по сравнению с 1926/1927 гг., увеличилось на 69,4 %. Во время самой перевыборной кампании дополнительно выявили и лишили избирательных прав 81 человека. С увеличением количества лишенцев росла подача жалоб о восстановлении в избирательных правах. В 1928 г. в Нижнетагильский горизбирком поступила 81 жалоба и ходатайство, из которых 17 было удовлетворено, отказали в 53 случаях, в 11 - затребовали дополнительные документы. Применительно к масштабам республики в 1925/1926 гг. через ВЦИК СССР прошло 469 жалоб и заявлений, в 1929 г. - уже 35,5 тыс. заявлений о восстановлении в избирательных правах.
Накануне 1929 г. подводилась черта в борьбе против нэпа, намечались жертвы-лишенцы в соответствии со стратегией индустриализации, коллективизации и культурной революции. В 1929 г. процесс лишения избирательных прав тесно вплелся в систему репрессивных мер, связанных с коллективизацией и ликвидацией крестьянства как экономически самостоятельного класса. В постановлении СНК СССР от 21 мая 1929 г. лица, лишенные избирательных прав за систематическое применение наемного труда в сельском хозяйстве или на предприятии, в промысле, официально назывались кулаками. В Нижнем Тагиле горизбирком в 1929 г. составил пять списков лишенцев, в каждом из которых насчитывалось примерно 200 чел. Число лишенцев в Нижнетагильском округе достаточно точно показывает докладная записка "Характеристика хода и итогов перевыборов низового соваппарата Тагильского округа" в окружной исполком от 30 марта 1929 г. (табл. 1).
Таблица 1 Лишение избирательного права в 1928/1929 гг., по сравнению с 1926/1927 гг.
Категория лишенцев, абс. | Год | Увеличение | ||
1926/1927 | 1928/1929 | В абс. | В % | |
Частные торговцы | 1303 | 1567 | 246 | 18,9 |
Служащие и агенты полиции | 585 | 750 | 165 | 28,2 |
Служители религиозного культа | 489 | 640 | 151 | 30,9 |
Лица, прибегающие к наемному труду | 344 | 441 | 97 | 28,2 |
Пораженные в правах по суду | 295 | 316 | 21 | 7,1 |
Живущие на нетрудовые доходы | 247 | 275 | 28 | 11,3 |
Умалишенные | 76 | 128 | 52 | 68,4 |
Члены семей, материально зависимые от лишенцев | 965 | 1163 | 198 | 20,5 |
Всего | 4304 | 5780 | 1476 | 34,3 |
Лишенцы, помимо устранения от выборов, не имели права быть членами профсоюзов и занимать должности в органах власти. Не быть членом профсоюза означало: не иметь работы, доступа к покупке продуктов по заборным книжкам кооперативов, обслуживанию в предприятиях общественного питания. Кроме того, советская власть продолжала политику ограничения гражданских прав принятием новых законов и постановлений. Законодательство Российской республики угрожало верующим и церкви, карая принудительными работами, ликвидацией и конфискацией имущества те религиозные и церковные организации, которые рискнули присвоить себе права "юридических лиц". Постановлением ЦИК и СНК СССР от 13 октября 1929 г. в перечень поражения гражданских прав были внесены дополнения: "право носить почетное звание" и "родительские права". В 1930 г. этот кадастр пополнился положением о лишении "права на пенсии, выдаваемые в порядке социального страхования и государственного обеспечения, и на пособие по безработице, выдаваемое в порядке социального страхования". Стоит ли говорить о том, что даже это отнюдь негуманное законодательство повсеместно нарушалось в сторону ужесточения мер против любого проявления инакомыслия.
Почти все ограничения в правах, относящиеся к сфере уголовного законодательства, имели прямую связь с политикой. Десятки тысяч граждан России, а затем СССР, лишались гражданских прав на многие годы за то, что представляли потенциальную угрозу власти. В 1929-1930 гг. прошла новая волна лишения избирательных прав. Динамика этого процесса в Нижнем Тагиле в 1928-1936 гг. выглядит следующим образом (табл. 2):
Таблица 2 Лишение избирательного права в Нижнем Тагиле 1928-1936 гг.
Права \ Год | 1928 | 1929 | 1930 | 1931 | 1932 | 1933 | 1934 | 1935 | 1936 (до 5 декабря) |
Отняты | 817 | 9 | 515 | 55 | 71 | 7 | 714 | 29 | 93 |
Возвращены | - | 5 | 79 | 60 | 35 | 3 | 77 | 65 | 83 |
Из общего списка в 1821 чел. к 5 декабря 1936 г. права были возвращены 407 (22,4 %).
Комплектование новых списков лишенцев происходило теперь в основном за счет крестьянского, "кулацкого" элемента, увеличилось число внесенных в списки торговцев, появилась новая и весьма значительная категория "кустари, ремесленники и старатели". Неуклонно возрастало число лишенцев из "служителей религиозного культа" – свидетельство политики воинствующего безбожия и культурной революции. Тактика "текущего момента" решила сразу несколько задач: выкачивание у населения средств для финансирования индустриализации (за счет ограбления крестьян, конфискации имущества торговцев, предпринимателей, кустарей, ремесленников, выбивания золота у старателей); обеспечение возводимых объектов рабочей силой за счет кулаков-спецпереселенцев; подавление любого протеста в деревне.
Лишенцев, используемых в качестве дешевой рабочей силы на промышленных объектах Нижнего Тагила, привозили сюда в эшелонах. Среди них были: раскулаченные, мобилизованные в трудармию (тыловое ополчение), вербованные под угрозой раскулачивания ОГПУ-НКВД, административно-ссыльные и др. По материалам областного архива, в Свердловской области насчитывалось около 30 тыс. лишенных избирательных прав, в Нижнем Тагиле – 1821 чел. (список по городу 1936 г.). Однако это не полные данные. Основная масса вновь образующегося населения города была представлена жителями сел и деревень Уральской области. В целом же география происхождения лишенцев весьма обширна. Рассмотрим выборку из 514 человек. Из различных районов Урала прибыли 365 чел., из Сибири -28, европейской части СССР - 47, из Казахстана и Алтая - 5, из Башкирии и Татарии - 18, Удмуртии и Чувашии - 6, из Москвы и Московской области -4, с Украины - 9, из Белоруссии - 3, с Дальнего Востока, из Латвии, с Кавказа и других мест - 29 чел.185
В 1930 г., согласно Инструкции ВЦИК от 20 октября этого же года дело ведения списков лишенцев было передано в административные отделы исполкомов, которые обязывали завести личное дело на каждого лишенного избирательных прав. К пополнению списков активно прикладывали руки опергруппы полномочного представительства ОГПУ по Уралу. Административный отдел Нижнетагильского горсовета опубликовал грозное объявление: "Доводится до сведения всех лиц, лишенных избирательных прав, проживающих в г. Нижнем Тагиле и вновь прибывших в период 1930 г. из других местностей, что таковые обязаны с 13 по 19 ноября включительно зарегистрироваться в городском административном отделе. Лица, не зарегистрировавшиеся в указанный выше срок, и скрывшие, что они лишены права голоса, согласно ст. 69 Конституции РСФСР и принимавшие участие в отчетно-перевыборной кампании, подлежат уголовной ответственности по ст. 91 УК". НКВД РСФСР и Административное управление Уральского областного исполнительного комитета в циркуляре № 47 напоминали: "Административные отделы должны помнить, что лишение избирательных прав - это политическая смерть гражданина со всеми вытекающими отсюда последствиями…"
Учитывая суровость принятых мер, власти пытались несколько смягчить и упорядочить практику лишения избирательных прав. В марте 1930 г. ЦИК СССР постановил: "Разъяснить, что дети лиц, лишенных избирательных прав, достигшие совершеннолетия с 1925 г. и лишенные избирательных прав только потому, что они в прошлом находились на иждивении этих лиц, должны быть восстановлены в избирательных правах, если они в настоящее время занимаются общественно-полезным трудом". Получили избирательные права и те, кто имел доход от вкладов в сберкассы и процентов от госзаймов.
В циркуляре № 47 под грифом "НКВД РСФСР Административное Управление Уралоблисполкома" сообщалось о недопустимости "перегибов" на почве лишения избирательных прав, приводились примеры незаконных действий. В частности, отмечалось: "Были массовые случаи лишения избирательных прав середняков и даже бедняков по всякого рода поводам. Достаточно середняку иметь сельскохозяйственную машину, которой он обрабатывает свою землю, его лишали избирательных прав, лишали середняков, которые выступали с критикой тех или иных мероприятий местных органов власти, как "антисоветский элемент". Лишали избирательных прав, сводя личные счеты. В материалах Облисполкома есть заявление одного середняка, которого лишили избирательных прав в результате того, что он вызвал на социалистическое соревнование по сдаче излишков хлеба члена сельского совета. Вынужденный принять вызов и вывезти хлеб этот член совета, затаив злобу, добился лишения вызвавшего избирательных прав. Примеров, подобных вышеуказанным, можно привести много.
В целях пресечения произвола при исполкомах были созданы комиссии по проверке дел лишенцев и раскритикованы случаи личной мести. Однако, в реальности с начала 1930-х гг. положение лишенцев становится хуже. В ходе начавшейся индустриализации-военизации промышленности директора большинства предприятий Нижнего Тагила обращались с массовыми запросами в комиссии по делам избирательных прав с целью предоставления социально-политических характеристик на рабочих и служащих, военкоматы проверяли на предмет "классово-чуждого элемента" призывников.
Поток обращений в избирательные комиссии, многочисленные вопиющие случаи нарушения гражданских прав и протесты россиян заставляли власти делать новые формально-правовые шаги. 30 октября 1931 г. Президиум ВЦИК принял постановление "О запрещении государственным учреждениям и организациям требовать от граждан представления справок о наличии избирательных прав" (в случае прописки на жительство, взятия на учет органами труда, поступления в учебные заведения и т. п.).
Однако пункт 3 постановления гласил: "Предложить прокурору республику дать указания своим местным органам о необходимости возбуждения преследования в уголовном порядке в отношении всех лиц, давших ложные сведения о наличии у них избирательных прав и пользующихся в связи с этим правами, им не принадлежащими". Появление данного постановление было скорее маскировкой реальной жесткой политики, что подтверждает непрекращающийся поток запросов из учреждений и предприятий по поводу классового происхождения работающих там. Росли пухлые тома справок о социальном происхождении граждан г. Нижнего Тагила и района. Кульминация потока этих пришлась на 1933-1934 гг.
С 1923 г. в материалах горсовета Нижнего Тагила появились списки призывников, "отведенных от допуска" в ряды РККА по классовым и моральным признакам Тагильской городской комиссией содействия призыву (в одном списке 112 чел., в другом - 514 чел.). Комиссией был разработан типовой документ - "Запрос о социально-политической характеристике допризывника", который не подлежал разглашению и использовался все 1930-е гг. Особенно многочисленны были запросы военных организаций и справки о социальном происхождении допризывников в материалах горсовета 1936 г. Вот пример такого документа (в сокращенном виде): "В целях предупреждения проникновения в Воздушные силы РККА социально-чуждых и морально неустойчивых элементов, на основании указаний ЦК ВКП(б) и директивы заместителя начальника Политуправления РККА от января 1935 г. войсковые части должны вести проверку данных о социально-имущественном положении и происхождении состоящих в РККА военнослужащих и их родственников через соответствующие райсоветы (горсоветы) по месту жительства военнослужащего и его ближайших родственников. Прилагая при сем чистый бланк спецанкеты, прошу Вас путем тщательной проверки вопросов, указанных в данной анкете, заполнить ее подробными ответами на командира Воздушных Сил РККА тов. Баширова Степана Андреевича, заверить анкету Вашей подписью и печатью райсовета (горсовета), после чего спецанкету возвратить мне…" Такова суть типового послания начальника Политотдела войсковой части председателю горсовета.
Новым этапом в ухудшении положения лишенцев стал 1933 г., когда были введены паспорта и обязательная прописка в городах. В больших городах лишенцев не прописывали ни при каких условиях, исключения бывали очень редки. В Нижнем Тагиле проблема решалась несколько проще - многие тысячи лишенцев проживали в спецпоселках с запретом перемещаться за их территорию.
Лишенцев не только регистрировали, на них составляли черные досье и периодически переселяли с места на место. Так, в 1933 г. по Нижнему Тагилу был составлен "Список антисоветского контрреволюционного элемента, подлежащих выселению" (так в подлиннике В.М.К.) на 247 чел. Все эти люди были лишены избирательных прав по разным основаниям и в разные годы, высланы в ссылку или бежали от нее, и теперь вновь объявлялись "врагами революции", выгонялись из города. Интересен адрес некоторых из выселяемых в Нижнем Тагиле - барак № 15 (болото). Казалось бы - куда уж дальше?
В этом же 1933 г. административные органы снова проявляли "заботу" о лишенцах - появился типовой документ, где четко излагались все пункты обоснования лишения избирательных прав. Уралобком в своих директивах "категорически" обязывал райисполкомы "…организовать быстрое и правильное рассмотрение жалоб трудящихся и повести решительную борьбу с нарушениями революционной законности".
Как уже говорилось выше, преобладающим контингентом лишенцев в 1930 г. стали крестьяне - "кулаки", проживавшие на Урале в спецпоселках и занятые в разных отраслях хозяйства. С 1933 г. и далее начали частично восстанавливать права спецпереселенцев. На основании статьи 41 инструкции ВЦИК о выборах в советы от 1 октября 1934 г. НКВД Нижнего Тагила представило в горизбирком список на 83 поселенца с целью возвращения им права голоса. Согласно постановлению Президиума Свердловского облисполкома от 3 ноября 1934 г. были восстановлены в избирательных правах 901 чел., работавшие в золотоплатиновой промышленности Ивдельского, Исовского, Нижнетагильского и Кабаковского районов (из них по Нижнетагильскому району 134 чел.). В то же время список лишенцев по Нижнему Тагилу возрос с 1934 г. до 1530 чел. и 650 чел. - по сельсоветам района, в 1935 г. в целом по Нижнему Тагилу и району было лишено избирательного права 2304 чел., в 1936 г. список по городу насчитывал 1500 чел.
Наиболее подробная и полная инструкция по лишению избирательных прав появилась 2 октября 1934 г. Градация оснований для лишения избирательных прав в период с 1918 по 1934 гг. претерпела значительные изменения. Электронная версия historyntagil.ru. В Конституции РСФСР 1918 г. было восемь общих оснований -"категорий" (например, "лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли") и 24 конкретных категории (типа: "частные торговцы, торговые и коммерческие посредники, духовенство, монахи" и т. п.). После выхода в свет инструкций 1919 и 1921 гг. число первых достигло 10, вторых - 29. Конституция СССР 1924 г. и РСФСР 1925 г., инструкции 1925, 1926, 1929, 1930 гг. количество общих оснований увеличили до 12, а конкретных категорий - до 61. Инструкция 1934 г. свела общие основания к трем, зато количество категорий возросло до 72. Кроме того, подробно (в 14 пунктах) разъяснялось, кто может быть лишен избирательных прав.
Первая массовая волна лишения избирательных прав крестьян, связанная с коллективизацией, прошла в 1929-1931 гг. Вторая пришлась на 1933-1934 гг., и достаточно четко выделилось две категории крестьян-лишенцев -раскулаченные и неплательщики налогов. Практически все крестьяне-лишенцы характеризовались властями как "кулаки". Механизм лишения отличался чрезвычайной гибкостью, и в сферу действия инструкции об ограничении в правах попали широкие слои крестьянства. Те хозяйства, которые никак нельзя было назвать кулацкими, облагались заведомо невыполнимым налогом и разорялись. Поводом для установления хозяйству твердого задания стало даже родство с раскулаченными. Это дало возможность распространить такой вид репрессий на всю деревню. По замечанию исследователей, "даже вступление в колхоз не было гарантией спокойного существования: до 23 % семей лишенцев, которые в 1930-1931 гг. стали колхозниками, были исключены позднее как враждебные элементы, обложены налогом с последующей конфискацией имущества и лишением прав".
Инструкция от 2 октября 1934 г. несколько смягчила положение крестьян. Согласно пункту "а" этого документа избирательных прав лишались: "Земледельцы, скотоводы, кустари и ремесленники, применяющие наемные труд, сезонный или постоянный, в таком объеме, который расширяет их хозяйство за пределы трудового". Примечание таким образом, объясняло признаки "трудового хозяйства": "…подсобный характер наемного труда и обязательное участие в повседневной работе наличных трудоспособных членов данного хозяйства".
В течение всего периода существования практики лишения избирательных прав в Нижнем Тагиле наиболее массовым отрядом лишенцев были торговцы, предпринимали и члены их семей; второй по численности группой являлись, до начала коллективизации, служители религиозного культа; третьей – лишенные избирательного права по суду (как по чисто уголовным, так и по политическим мотивам); далее шли – полиция, жандармерия, стражники и белые офицеры, члены следственных комиссий и др.
В 1930-е гг. приоритеты политики поражения в правах заметно изменились. На видное место по количеству лишенцев выдвинулись категории кулаков и спецпереселенцы – более 40 %; кустарей, ремесленников и старателей – 6 %. Внутри каждой группы лишенцев также была заметна определенная динамика – доля торговцев и предпринимателей постепенно снижается (с 83% в 1924 г. до 42% в 1929-1936 гг.). То же самое происходило со священнослужителями и лишенцами по суду, а вот "подлинных бывших" -полицейских, жандармов и белых офицеров - выявляют все более скрупулезно: процент первых поднялся от 1924 к 1928 г. с 0,6 % до 4,6 %, в 1930-е гг. поддерживался на уровне 5,6 %; вторых - поднялся с 0 до 5,6 % в 1930-е гг. (см. табл. 4).
Судя по списку 1924 г., репрессии коснулись в большой степени настоящих и бывших торговцев и предпринимателей, менее - членов их семей. Так, лишенных избирательного права в возрасте до 25 лет насчитывалось всего 5 чел., от 26 до 45 лет - большинство - 72 чел., от 46 до 60 лет - 54 чел., от 61 до 65 - 16 чел. и старше - 8 чел. Вполне очевидно, что из активной жизни исключался наиболее зрелый по возрасту и социальному опыту слой людей. Этот вывод согласуется с мнением А. И. Добкина, который проанализировал списки лишенцев по Ленинграду и Свердловску конца 1920-х гг. Он замечает, что доля родившихся в 1879-1889 гг. среди лишенцев крупных городов составляла около 40 %, что в два раза превышало долю этих возрастов среди взрослого населения города; а удельный вес родившихся в 1890-х гг. - в 1,5 раза. Кроме того, он считает, что процент лишенцев среди "бывших" (чиновников, полицейских, предводителей дворянства, офицеров белых армий) с 1922 по 1925 гг. стремительно рос почти до 30 %, а с 1925 по 1930 г. - упал до 3-4 %. В Нижнем Тагиле эта тенденция не прослеживалась, видимо, по той простой причине, что такого рода представителей "бывших" в провинциальном горнозаводском центре неизмеримо меньше, чем в губернских и столичных городах, а многие из них попадали в категорию административно-выселенных. Следует также заметить, что в период с 1924 по 1930 г. быстро росла среди лишенных избирательных прав численность членов семей, находившихся на иждивении лишенцев. В 1927 г. по Нижнетагильскому округу среди всех лишенных избирательного права членов семей лишенцев - около 35 %. Ситуация несколько изменилась после выхода уже упомянутого нами мартовского (1930 г.) постановления ЦИК СССР. Однако, судя по спискам призывников, отстраненных от набора в РККА, детям лишенцев легче не становилось. Рассматривая "Список лиц, принадлежащих к классово-чуждому элементу и морально разложившихся, не допущенных к призыву в 1933 г. Нижнетагильской городской комиссией содействия призыву" (на 112 чел.), мы видим, что "морально разложившихся" среди них всего 5 чел., а преобладают сыны кулаков - 57 чел., лишенцев - 10 чел., "твердозаданцев" - 9 чел., связанных с чуждым элементом (лишенцами, торговцами, кулаками и др.) - 7 чел. и т. п.
Достаточно непросто решается вопрос об общем количестве лишенных избирательных прав с 1924 по 1936 г. Судя по картотеке личных дел лишенцев, хранящихся в архиве, всего лишенных избирательного права по Нижнему Тагилу насчитывалось 1821 чел. Однако дела на них, как известно, были заведены только с 1930 г. и не включили в себя материалы 1924-1929 гг. Исходя из данных официальных таблиц Нижнетагильского горизбиркома, в период с 1928 по 1936 г. права были отняты у 2310 чел.. возвращены - 407 чел. В Нижнем Тагиле, по нашим расчетам, за период с 1924 по 1936 г. было лишено избирательных прав чуть более 2300 чел. (что согласуется с цифрами горизбиркома), в районе - более 700 чел., в округе к концу 1920-х гг. - около 6000 чел. Но есть во всех этих расчетах весьма значительный пробел, связанный с численностью раскулаченных-спецпереселенцев в городе, районе и округе. Судя по материалам фонда Нижнетагильской городской инспектуры государственной статистики, спецпереселенцы в городе стали оформляться в статистических сведениях на общих основаниях по линии ЗАГСов только с 1 августа 1935 г. Следовательно до того их и не включали в число лишенцев. Поэтому число лишенцев по Нижнему Тагилу может быть увеличено в десятки раз. Эта проблема, возможно, будет решена только после появления более-менее точной цифры численности спецпереселенцев в Нижнем Тагиле.
Как известно, Конституция 1936 г. формально упразднила рассматриваемый нами репрессивный акт по отношению ко всем гражданам, вне зависимости от их социально-классового происхождения. На деле же это было иллюзией, мифом, как и вся официальная законодательно-правовая система того времени. Возникшие за годы советской власти основные идеологические, политические, экономические и социальные структуры государства и общества не позволяли воплотить "правильные слова" Конституции в жизнь. Практика лишения избирательных прав, как и другие виды репрессий, нанесла удар по экономически весьма активному слою населения, приведя к его маргинализации. Пострадал последний оплот российской семьи - семьи духовенства и интеллигенции. В результате остались люди сломленные, покорные новой власти. Произошли нравственный надлом общества, смена ценностных установок. В процессе развития "лишенческого процессе" отрабатывалась фискальная система - система налогов и доносов. Избирательные комиссии и административные отделы исполкомов приняли активное участие в выявлении "бывших", "социально-чуждых", "эксплуататоров", накопив огромные опыт к моменту репрессий 1930-х гг. Органы ОГПУ-НКВД, горизбиркомы, рабкоры и иные инстанции образовали непроницаемую сеть отлова людей. И, видимо, не случайно, "секретный" документ о запрещении разглашать имена рабкоров был найден нами именно в материалах органов, решавших вопросы лишения избирательных прав. Вот его текст: "…Разглашение должностными лицами имен корреспондентов, а равно содержание заметок, передаваемых ими для расследования, является наравне с разглашением не подлежащих оглашению данных дознания следствия или сведений, не подлежащих оглашению, уголовно наказуемым преступлением: виновные привлекаются к ответственности по 104 ст. п. "в" или по 117 ст. УК…" (за подписью председателя Верховного суда РСФСР Стучки).
В результате такой длительной подготовки скрыться от возмездия врагам советской власти было просто некуда. "Бывшие", нашедшие для себя "экономические ниши" - места дворников, билетеров, работников железной дороги и т. п. - все время были на учете и поэтому их легко отлавливали в 1937, 1938, 1941 и в другие годы. Им было суждено до конца жизни находиться под подозрением и контролем. Один из ярких примеров - судьба таких людей с началом Великой Отечественной войны. Осенью 1941 г. на закрытом заседании исполкома Нижнетагильского горсовета принимается постановление "О переселении некоторой части населения из Нижнего Тагила в районы области". В нем говорится: "Переселить из Нижнего Тагила сроком до 5 декабря 8 тыс. чел., не затрагивая рабочих военно-промышленных заводов, предоставив свободную жилплощадь для расселения рабочих танковой промышленности (неквалифицированные рабочие и служащие и работники канцелярского труда), занимающихся частным промыслом и лиц, связанных с сельским хозяйством, имеющих в городе жилплощадь". На 8 декабря 1941 г. комиссией было утверждено к выселению 2183 семьи - 5389 чел., выехало 602 семьи или 1513 чел. Заглянув в списки, подготовленные для увольнения их за пределы города, мы обнаруживаем там служивших в белой армии, детей кулаков, репрессированных органами НКВД и т. п. (см.: Приложение 13 к главе 3 Ч. 2. Приложения). Таким образом, за строкой грозного постановления военного времени стоят все те же - бывшие лишенцы.
По материалам "Истории репрессий в Нижнетагильском регионе Урала. 1920-е – начало 1950-х гг." Кириллов В.М. Нижний Тагил: Урал. гос. пед. ун-т, Нижнетагильский гос. пед. ин-т, 1996.