"Вторая площадка"

    Когда приходится вспоминать что-нибудь из жизни спецпоселка "Вторая площадка", молодые люди с удивлением спрашивают: "Что это такое? Где эта площадка? Кто там живет?" Когда-нибудь, может, в XXIII веке, наши потомки, юные краеведы, по обнаруженным в раскопках ржавым и погнутым спинкам раскладушек, сваренных из стальной полосы и уголков, пластмассовым тюльпанчикам из волокнита, найдут местонахождение этого поселения. Подсказываю – "Вторую площадку" следует искать там, где сблизились НТМК и KP3.

Шахматный матч

    Как краеведы наших дней ищут в архивах и музеях любые сведения о Демидовых, публикуют свидетельства о том, что ели и пили заводчики, так краевед XXIII века попытается найти информацию о том, как жили рабочие. Ему предстоит еще узнать, что эти поселения, названные спецпоселками, были предназначены для насильственного заселения спецпереселенцами. В учебниках истории СССР нет этих слов. Не было поселков и на общедоступных картах города и области.

    Спецпереселенцы – это в основном бывшие рачительные и бережливые крестьяне, день и ночь работающие на благо своей семьи, умело используя скот, землю, постройки. Сотни тысяч семей таких крестьян-"кулаков" были в 30-е годы XX века раскулачены, без суда и следствия лишены имущества и насильно вывезены в другие области, в тайгу, где намечалось строительство заводов. Таким местом стал и Нижний Тагил.

    Так рядом со стройкой (не нужен транспорт для тысяч рабочих) появились поселки одноэтажных деревянных бараков без водопровода, с уличными многоместными туалетами и выгребной ямой.

    В мемориальном издании "Книга памяти", составленном В.М. Кирилловым, находится ценнейшая фотография пейзажа с видом на спецпоселок "Вторая площадка", замечательно снятая в 1935 году.

    Через годы возле бараков рядами взгромоздились разномастные строения сараев, дровяников, хлевов с сеновалами: люди в тесных комнатах не могли содержать все необходимое для жизни, а в сараях можно было держать коров, коз, поросят, хозинвентарь и двуручную тачку – единственный личный транспорт. "Вторая площадка" – большой поселок, поэтому там находились ясли, детсад, клуб, магазин, больница, баня, комендатура и школа.

    Школа, словно составленная из трех двухэтажных бараков под одной крышей в виде буквы "Н", работала на два поселка: наш и ТЭЦ. Здание деревянное, с кирпичными печами-голландками. Туалет – с выгребной ямой. Столовой не было, воду носили на коромыслах. Школьников до войны было много: по три группы каждого класса до 7-го.

    В 1942 году в 9-м и 10-м классах никого не осталось, ребята ушли на фронт или на заводы. Помню, что ученикам младших классов в военные годы давали "бутербродики" – ломтики белого хлеба (50 г). Это было лакомство – в продаже по карточкам только черный хлеб. Еще – заваривали кипятком еловые иголки и заставляли школьников пить этот отвар.

    Ученики ходили с концертами в госпитали к раненым бойцам, собирали посылки с теплыми вещами на фронт, заготавливали дрова для школы, работали на уборке картошки и овощей в колхозах. Вспоминаются уже немногие эпизоды из школьной жизни, но шахматный матч, состоявшийся весной 1942 года, в памяти сохранился.

    Черный от грязи снег тогда почти сошел. Время – около 23 часов, поселок погрузился в сплошную темень, только иногда мрачным багровым заревом вспыхивают всплески раскаленных доменных шлаков, выливаемых в шлаковые отвалы совсем недалеко. Света от этого зарева достаточно, чтобы проходить через лужи редким прохожим. Рабочие первой смены пришли в 20 часов и теперь спали, вторая – ушла на работу в заводы.

    А в одном из классов опустевшей школы над шахматными досками склонились несколько восьмиклассников, у нас был шахматный турнир. Среди участников – я, Глеб Чумак и мой новый друг Юз Герчиков. Мои довоенные друзья Гриша Прокопенко и Петя Чубенко после седьмого класса ушли на завод.

    С учениками играл и молодой преподаватель математики кореец Владимир Пак. Он появился в школе в начале учебного года, представился нам, назвал свое настоящее корейское имя, которое мы тут же забыли, но запомнили, что оно означает "Владеющий миром", и поэтому он по-русски назвался Владимиром. Говорил учитель с сильным акцентом и вскоре получил кличку "А пулюс бе".

    Он рассказывал, что родился и учился в корейском районе на Дальнем Востоке, увлекся математикой и решил учиться в МГУ. Не зная русского языка, на перекладных и попутных поездах, без билета, добрался до Москвы, используя существовавшие тогда льготы для нацменьшинств, поступил в МГУ на математический факультет. Изучать самостоятельно русский язык ему было трудно, так как вместо русско-корейского словаря приходилось использовать корейско-японский и японско-русский. В 1941 году он получил диплом об окончании университета, но в начале войны его выслали из Москвы как "потенциально опасный элемент": предполагалось, что корейцы были расположены к враждебной нам Японии.

    Жил он одиноко в учительском бараке, перебивался с хлеба на воду на свою зарплату, так как никаких подсобных ресурсов у него не было. Но к своей работе относился добросовестно, ученики его любили. Он обращался с нами по-товарищески, как равный. Объясняя материал, так увлекался, стараясь донести строгий ритм логических умозаключений до нашего ума, что грязную тряпку для стирания с доски машинально совал в карман, потом искал ее и с удивлением находил там. Мы хохотали вместе с ним. Также с большим увлечением он играл в шахматы, оставаясь после уроков в школе.

    И на этот раз разыгрывались особо интересные партии, мы задержались в школе допоздна. Глеб жил недалеко, он сходил домой и принес горшок вареной картошки с солью на всех. Электронная версия historyntagil.ru. И хотя дежурная уборщица потребовала, чтобы мы немедленно ушли, так как ее 12-часовая смена давно закончилась и она обязана закрывать школу, все ее требование пропустили мимо ушей – были увлечены игрой.

    А когда собрались уходить, обнаружили, что двери школы действительно закрыты на ключ. Растерялись. Что делать? Ломать дверь нельзя. Единственный телефон заперт у директора. Пришлось распечатать окно на первом этаже от зимней упаковки и прыгать на улицу: до земли около полутора метров. Первым прыгнул наш уважаемый преподаватель, он же руководил прыжками учеников. Прикрыли кое-как окно и разошлись по домам.

    Родители за нас не волновались: не было никаких нападений на людей, да и многие после 12-часовой смены не часто видели своих детей. Мне же почему-то до сих пор помнится этот давний эпизод, и о школе остались самые светлые воспоминания.

Киприян ПАНКРАТЬЕВ.

Литература: Газета "Тагильский рабочий" от 01.08.2012.

Без кухни, зато с печкой

    Меня до глубины души тронула заметка "Шахматный матч на "Второй площадке". Нет, я не шахматистка и по возрасту много моложе автора. Но я родилась на "Второй площадке" в 26-м бараке и прожила там до пяти лет.

    Может, и были деревянные бараки, но стены нашего состояли из камыша и какого-то раствора. Мы, дети, расковыривали стены, таскали эти соломины, и за это нас ругали. Жили бедно, раскладушек не было, спали на полатях, сундуках, топчанах, на полу на матрацах из деревянной стружки. Зимой скотину переводили в комнату: дети на полатях, а под полатями куры, козы, свиньи.

    Вокруг барака были огромные канавы с деревянными мостиками, и весной вода шла, как на мельнице. Зимой мальчишки катались на металлических изогнутых трубах, летом ходили купаться на "брызгалку" – это в каком-то цехе НТМК была установка с водой, которая била струями.

    Упоминаний о "Второй площадке", как и о поселках ТЭЦ и Пионерском почти не осталось. Лишь "Первая площадка" и Красный Бор, тоже уже не существующие поселки, сохранили свои названия в трамвайных остановках.

    Когда бараки стали ликвидировать, нас в 1952 году переселили на Новую Кушву в лучшее жилье. Там были одноэтажные восьмиквартирные шлакоблочные дома с отдельным входом и открытой верандой. Однокомнатные квартиры были по 15 квадратных метров, без кухонь, ванн и туалетов, зато с печкой и подпольем на 100 ведер картошки. Печка стояла таким образом, что перегораживала комнату на две половины, как бы отделяя место для кухни, где размещались умывальник, столик, дрова, уголь, помойное ведро, ведро с чистой водой, тумбочка с продуктами.

Надежда ЗЯТЬКОВА.

Литература: Газета "Тагильский рабочий" от 08.09.2012.

Главная страница