Одна из легенд комбината
В 1978-1979 годах начали разрабатывать новый участок, подальше от Черноисточинского шоссе (примерно в километре), чтобы уйти от разрастающегося Гальянского массива. Находившиеся рядом отработанный карьер закрыли и засыпали (рекультивировали) пустой породой. А на территории между новой чашей и жилыми кварталами возвели защитные отвалы, возвели гаражи.
Я уже имел опыт работы в системе главного механика НТМК, но года три осваивал новое для меня производство, знакомился с людьми, участвовал в ремонтах. Затем перешел на дробильно-сортировочную фабрику, По технологии она была продолжением карьера, обеспечивала дробленым известняком аглоцехи, цементный завод и конвертеры НТМК.
Тогда наше подразделение работало круглосуточно, в три смены. Трудностей было немало. Вместо ожидаемых поверхностных запасов пришлось 3-4 горизонта (по 10 метров каждый) добывать вскрышу, а план по добыче не корректировали, требовали его обязательного выполнения. С 1978 по 1983 годы всю ответственность за освоение карьера взяли на себя опытные и энергичные руководители цеха: начальник А. Каменных и его заместитель Е. Шакуров, которые практически сутками жили там, уходя домой в девять, десять часов вечера.
Примерно с 1983 года ситуация стабилизировалась, заданные объемы выполнялись, у людей поднялись заработки и настроение, хотя проблем меньше не стало. Новые рулевые Б. Кротков, А. Сафьянов с помощью директора Высокогорского железного рудника Г. Николаева внесли свой вклад. В комплексе нового карьера были предусмотрены мехмастерская, открытая ремонтная площадка с козловым краном и административно-бытовой корпус, построенные в 1984 году.
В то же время Гальянский карьер объединили с Главным рудником открытых работ, что положительно сказалось на обоих подразделениях. В Главном - не только вырабатывали последние открытые запасы железной руды (со стороны шахты “Магнетитовая”), но и добывали известняк для аглофабрики. Цвет он имел яркий - сахарно-белый. Гальянское же сырье не такое красивое, сероватое - лучше по качеству. И сам его источник считался перспективным, ведь среди потребителей были не только высокогорские аглофабрики, но и цементный завод (где из нашего известняка получали цемент марки до 500), и НТМК.
Когда закончился век Главного карьера, на Гальянку пришло много опытных кадровых машинистов экскаваторов, буровых установок, электриков, слесарей. Система рудника открытых работ приобрела хорошую ремонтную базу.
Запомнился начальник Главного карьера В. Романов - спокойный, требовательный, хорошо знающий свое дело, вне работы - большой любитель и энтузиаст физкультуры и спорта. Для службы механика того же участка, возглавляемой Григорием Калягиным, в которую входили В. Ершов, потомственный горняк В. Зимин, Б.И. Уткин, H.Е. Уткин, не существовало безвыходных ситуаций в любых сложных авариях и ремонтах. Они подходили творчески, с выдумкой, находили рациональные решения, облегчающие труд слесарей, машинистов экскаваторов. Заместитель главного механика всего предприятия Л. Мальков (бывший в молодости машинистом экскаватора и знавший сложности работы) всегда отмечал механиков Главного карьера.
Григорий Акинфиевич поощрял и поддерживал инициативу подчиненных. Так, в 1983 году на ремонтной площадке Главного карьера собирался новый экскаватор ЭКГ-5А №106 УЗТМ. Известные в цехе сварщик В. Пузырников и бригадир(он же потом и старший машинист-технолог этого экскаватора) М. Воробьев а процессе сборки внедрили шесть предложений, которые облегчали работу и упрощали ремонт отдельных узлов. Такие “мелочи” не были предусмотрены в уралмашевской конструкции, но Воробьев и Пузырников, знавшие досконально предыдущую модель ЭКГ-4,6 №103, постарались устранить ее недостатки на новой аналогичной машине.
Другой пример такого мастерства - замена бегунковой шестерни на поворотном круге. Машинист экскаватора №25 Г. Бобров с помощником сняли старую и поставили новую, используя широкую длинную толстую доску в качестве рычага и кусок швеллера как опору. Обычно с этим справлялись четыре человека. Ни за что не поверил был, что можно сделать подобную операцию вдвоем, если бы не видел это собственными глазами.
Уже 13 лет я не работаю на Гальянке. Однако события, пройденные испытания остаются навсегда в памяти вместе с благодарностью и уважением к людям, которыми шли рядом. Это Р. Могжанов - спокойный, рассудительный начальник дробильно-сортировочной фабрики. Знанием дела он способен убедить и руководителя выше себя рангом, и рабочий коллектив настроить на трудовой подъем.
А такие ситуации возникали. 25 декабря 1983 года пришел Г. Николаев, собрал всех и сказал: “Выручайте рудник: Лебяжинская и Высокогорская аглофабрики из-за аварий не смогут выполнить годовой план по дроблению известняка. Надежда на вас. Вы свой сделаете 26-го, 27-го числа. Сможете за четыре дня “подтянуть” все предприятие? Для этого каждую смену надо дробить по 1500-2000 тонн при норме 900-1000".
Прикинули - сделать можно, если поток сырья из карьера будет обеспечен. Но вызывала опасения лента 1200мм основного транспортера №1 от дробилки, длиной всего 100 метров, при этом большой износ, множество стыков, клепка на клепке. Что и сказали директору рудника. На другой день привезли нам два рулона новой ленты, напрямую со склада НТМК, минуя высокогорские. Восемь часов ушло на замену. Наши опытные слесари ДСФ работали по-ударному - бригадир В. Живущев, А. Ларьков, молодые Гордеев Саша, Кислов Володя, Храмцов Паша, Обыденнов Саша, сварщик Виктор Хуснояров. И карьер, и фабрика выполнили дополнительные обязательства, помогли комбинату.
Конечно, на ВГОКе люди всегда умели трудиться по-стахановски, открывали “второе дыхание” в безвыходной ситуации. В тот момент и коллектив Гальянского карьера показал, что может выручить а трудную минуту.
Летом 1986 года на участке отгрузки известняка произошла серьезная поломка на экскаваторе погрузки ЭС-3 №22. Это была одна из самых старых машин, можно сказать, уже дважды списанная. Из-за большого износа отверстий оборвались почти все болты соединения гусеничной рамы с рамой поворотного круга. Зазор отверстий достигал 65-80 мм. Ситуация сложилась напряженная, грозившая простоем аглофабрик. Ни о какой замене техники речи не шло: запасного экскаватора не было на руднике. Их не хватало во всех подразделениях, потому старичок двадцать второй еще оставался в строю. Сроку на ремонт дали один месяц.
Подобные работы за всю жизнь предприятия случались один, два раза и велись на площадке Главного карьера, не торопясь, с помощью самодельного токарного приспособления. За давностью лет оборудование забросили, переломали и забыли. Экскаватор предстояло “лечить” на месте поломки - на погрузке, где нормальную ремонтную площадку трудно сделать. Привезли из Главного карьера механизм. Наш слесарь и очень хороший токарь Виктор Федюнин (за трудовые успехи не раз отмечавшийся наградами), осмотрев то, что осталось от станка, сказал: “Если капитально переделать, должно получиться”. Возились с ним дней десять. Всех слесарей, сварщиков ДСФ привлекли для этого. Хотя люди и ворчали, что есть у них свои обязанности, сделали новую усиленную раму. Сам Федюнин заново наточил половину деталей для приспособления, сварили опорную раму рядом с экскаватором для станка. И этим нехитрым изобретением Виктор Николаевич восстановил экскаватор. Просверлит одно, совместное отверстие, выточит для него болт с натягом, вставит, закрутит гайкой на М48 с шайбой. Станок передвигают на следующее отверстие, снова - по той же схеме. И так 18 передвижек, 18 совместных отверстий плюс 18 болтов, все разные по диаметру посадки в зависимости от величины износа отверстий. Ушло еще 20 дней. Ю. Прохоров, бывший тогда начальником производственного отдела, приезжал чуть ли не каждый день, торопил, требовал отчета.
Мне, как исполняющему обязанности главного механика подразделения, пришлось много побегать по нашему комбинату, НТМК, заводу им. Куйбышева, чтобы достать токарю все необходимое - резцы, металл, поковки на все болты, гайки, шайбы. И вот трудности остались позади, машина запущена в работу. Тут вновь не обошлось без подвоха. За месяц ремонта шпальная клетка просела в грунт, и экскаватор массой в 200 тонн никак не хотел сойти своим ходом, словно прирос. Посоветовавшись с Н. Баженовым (он тогда был начальником Гальянского карьера), решили привезти груженый полностью БелАЗ, чтобы исключить пробуксовку, подцепили трос к поперечной балке. БелАЗ тянул, а машинист экскаватора Валентин Бушуев уперся ковшом а землю с другой стороны и при включенном моторе двойной тягой стащил его с клетки. На этом ремонт благополучно закончился.
Вот такие люди на руднике открытых работ.
Еще один урок, который усваивали все от рабочих до начинающих мастеров и руководителей, - взаимопомощь. В цехе к каждому относились с большим уважением. Это выражалось в бескорыстной поддержке, внимании, простоте в обращении.
Труд в карьере легким не назовешь, все твое - большой план, нехватка людей, техники, сплошная белая пыль (кстати, очень вредная для здоровья) стоит туманом. Летом - жара за 30 градусов, зимой - морозы за минус 40.Добавляют забот быстро прибывающая подземная вода, проливные дожди, необходимость постоянного ремонта дорог для экскаваторов, БелАЗов и другой техники, большие расстояния между ними. На аварии вызывают днем и ночью. После смены оставаться на три, четыре часа - не редкость. Агрегатам требуется ремонт, несмотря на выходные и праздники. В этих условиях цех справляется с объемами добычи известняка и создает заделы на будущее. Ответственность за выполнение обязательств - характерная черта коллектива.
Юрий СЕМЯНОВ.