Металл для победы
Совет Народных Комиссаров СССР дал задание Наркомату черной металлургии в короткие сроки организовать Производство ферросплавов на Урале. Выбор пал на Тагильский металлургический завод имени В.В. Куйбышева.
В нашей стране ферросплавы получали на южных металлургических заводах в электропечах - на базе никопольских и чиатурски.х марганцевых и хромистых руд. Никопольские месторождения оказались в руках врага, а Чиатура была отрезана от центра страны. Поставки ферросплавов в восточные районы страны прекратились. Потребность же в них возросла. Фронт требовал боевую технику, особенно танки, одетые в мощную броню. Создать такую броню можно было из легированных сталей, а для этого необходимы ферросплавы.
Получив задание, городской комитет партии созвал на совещание директоров металлургических предприятий, секретарей райкомов партии и партийных комитетов, на котором была доведена до их сведения директива Совнаркома. Горком партии потребовал отречься от прежних понятий и со всей настойчивостью браться за новое дело.
С помощью ученых-металлургов и геологов была произведена переоценка залежей хромистых и марганцевых руд Сарановского и Полуночного месторождений. Несмотря на их бедность, было принято решение об их разработке. Первое время добыча велась вручную. На металлургические заводы руда доставлялась с большими трудностями. Так, Полуночное месторождение находилось в 25 километрах от железной дороги, за топями и болотами. Для автомашин пришлось строить лежневую дорогу. Несмотря на неимоверные трудности, металлургические заводы получали ферромарганцевую руду. В 1941 году ее было добыто около пяти тысяч тонн. А с окончанием строительства железной дороги от Ивделя до Полуночного, в 1942 году заводы получили 70 тысяч тонн руды.
Проблема руды в какой-то мере была решена, предстояло поломать голову над технологией выплавки феррохрома в доменной печи. Однажды, еще в 1890 году, на том же Тагильском заводе была предпринята попытка получить ферросплав в доменной печи непрерывным процессом, чтобы избежать "закозления". Ничего не вышло. Из-за легкоплавкости шлака, которого получалось в пять раз больше металла, выпустить из горна не удавалось. С тех поп технология шагнула далеко вперед. Да и кадры не сравнить с теми.
Как вспоминает академик Академии наук Казахской ССР В.В. Михайлов, бились вокруг одной проблемы: как поднять температуру в горне доменной печи? Специалисты собрались в Институте металлургии Уральского филиала Академии наук СССР. Пригласили главного доменщика Главуралмета Б.К. Высоцкого... Сосредоточили внимание на одном вопросе: от каких факторов зависит температура в горне? Скептики считали наивным обсуждать работу одного горна без всей доменной печи - этого сложного агрегата. А потом стали раздаваться предложения опробовать работу горна в идеальных условиях. То есть задать необходимую температуру первичного шлакообразования, при котором шлак, как и металл, находится в жидком виде. Затем процесс регулируется добавками шихты, повышающими температуру. На том и сошлись. Проанализировали результаты лабораторных исследований, провели расчеты тепловых балансов горна и всей доменной печи. Не выходили из лаборатории несколько суток, считали вариант за вариантом. Наконец, получили обнадеживающие теоретические расчеты.
Теперь уверенность в успехе надо было вселить в коллектив. Прямо на заводе собрали представительное совещание. На нем присутствовали ученые-металлурги В.В. Михайлов, Г.В. Гайдуков, М.А. Брылев, Б.К. Высоцкий, директор завода Н.И. Гончаренко, главный инженер В.И. Герасимов, начальники смен, мастера, горновые, газовщики, составители шихты. Очень верную мысль высказали доменщики: повысить температуру горна можно путем особого подбора и дробления шихты, а также борясь с потерей тепла в самой доменной печи.
- А еще, - добавил секретарь парткома С.И. Саканцев, - надо провести разъяснительную работу, убедить всех, от кого зависит успех в деле, в том, что мы также находимся на переднем крае. Нет феррохрома - нет танков, орудий, самолетов, боеприпасов для фронта.
Доменный цех принял прибывший из Макеевки инженер Л.Г. Шумаков, работавший там в такой же должности.
Еще одно совещание у Директора завода Н.И. Гончаренко. На этот раз уже производственное. Уточняются детали перед плавкой, утверждается график подачи шихты, расстановка людей, подготовка ковшей для приема шихты и металла. В.В. Михайлов распределяет обязанности среди ученых: кто на каком участке технологии должен сосредоточить свое внимание.
Секретарь парткома С.И. Саканцев пригласил всех на расширенное заседание парткома, чтобы рассмотреть разработанные мероприятия и придать им силу партийного решения. Присутствовала также бригада доменщиков, которой поручалась первая, опытная плавка. Партком утвердил план проведения опытных плавок и исполнителей.
И вот на смену заступили обер-мастер С.И. Дементьев и старший горновой Григорий Усольцев. Место у горна заняла и подручная горнового комсомолка Фаина Шарунова. И еще одна неожиданность. В мире не было такого: женщина-горновая. Кое-кого это смутило. Только не саму Фаину. Она просилась на домну еще до войны. Тогда к ее просьбе отнеслись с иронией. Теперь, когда все годные к военной службе мужчины были призваны в армию, а многие молодые ребята ушли на фронт добровольно, Фаина не просилась, а требовала. Ей объясняли: работать у горна очень трудно и опасно, тут нужна сила. Да ж с огнем шутки плохи. Но Фаина и знать ничего не хотела, стояла на своем: ставьте к печи.
Руководство цеха, в конце концов, уступило. Но вот вернулись в цех старики. Увидели на площадке девчонку в широкополой войлочной шляпе, цыкнули: "А ты что здесь?" "Работаю", - отвечала невозмутимая девчонка. И как ни в чем не бывало, брала лопату и становилась у канавы, по которой выпускался шлак или жидкий чугун. Она упорно пробивала кайлом летку, из которой упругой струей вырывался огненный поток. Фаина безотказно выполняла любую работу. Со временем старики смирились. Сперва Шарунова была подручной горнового, потом стала горновым, затем - старшим горновым. Наконец, была назначена мастером на доменной печи.
Вместе с обер-мастером С.И. Дементьевым, горновым Григорием Усольцевым, комсомолке Фаине Шаруновой было доверено выдать первую плавку феррохрома. И они с честью оправдали это доверие. Плавка прошла успешно. Конечно, прежде всего, большая заслуга в этом старого кадрового доменщика, обер-мастера коммуниста Семена Ивановича Дементьева. За двадцать дней проведения опытных плавок Семен Иванович почти не бывал дома. Только раз в неделю уходил с печи, чтобы попариться в баньке, натопленной "по-черному". Почти каждый день появлялась на площадке жена с горячей едой. За опыт, добрый характер Семена Ивановича уважали в цехе, любовно называли "батей".
Под стать Дементьеву был и горновой Григорий Усольцев. Бывало, отработает смену, устанет, но домой не идет: присядет неподалеку от литейной канавы и наблюдает за тем, как смена готовится к очередному выпуску феррохрома. И когда бригаде было трудно, он молча подключался на помощь.
Первая плавка феррохрома в доменной печи была проведена 30 августа 1941 года. Но прежде почти сутки ушли на подготовку печи. В чем она заключалась? Чтобы печь разогреть и улучшить текучесть феррохрома, была проведена плавка чугуна с малым содержанием хрома и большим содержанием кремния. Через сутки стали постепенно добавлять в шихту сарановскую хромистую руду, внимательно следили за температурой в горне. К концу дня 30 августа наступил момент выпуска феррохрома. На площадке собрались ученые, руководители завода, партийные работники. Лица возбужденные, озабоченные. Вдруг доменная печь не подчинится расчетам?
Сосредоточенный, молчаливый, Семей Иванович кивнул головой подручным, и все взялись за висевший на цепи лом, сняли, дружно направили в летку. Удар! Еще удар! Летка пробита. Огненный поток жидкого металла устремился в канаву.
- Пошел! - радостно закричали доменщики.
Все возбужденно шумели, хлопали друг друга, поздравляли с большой победой.
Правда, хрома в чугуне той плавки было еще маловато - 9,2 процента. Добавление хрома вводилось постепенно. Дирекция, партком завода имени В.В. Куйбышева доложили городскому комитету партии: с 29 августа по 13 сентября 1941 года выдано 39 плавок феррохрома общим весом 519,1 тонны, содержание хрома в сплаве от 30 до 50 процентов.
19 сентября акт по сдаче технологии производства феррохрома в доменном процессе был утвержден. С тех пор страна стала получать феррохрома 60-90 тонн ежесуточно, что позволяло приступить к выплавке специальных сталей.
В период освоения плавки феррохрома из Магнитогорска в Нижний Тагил приехал известный ученый-металлург академик М.А. Павлов. Он не верил в успешный исход, был встревожен, хотел чем-то помочь. Дождавшись выпуска чугуна, М.А. Павлов подошел к Семену Ивановичу, крепко обнял его и расцеловал. Таким же образом он поздравил Григория Усольцева и Фаину Шарунову. Потом крепко сжал в своих объятиях руководителя бригады Уральского филиала Академии наук СССР В.В. Михайлова, и на глазах старого ученого блеснули слезы - слезы радости.
- Ну, мой юный коллега, - сказал он, - я почти на пятьдесят лет старше вас, но готов учиться у вас смелости и дерзанию в науке.
За разработку и внедрение в производство технологического процесса выплавки углеродистого феррохрома в доменном процессе группе ученых и инженеров 10 апреля 1942 года была присуждена Государственная премия СССР.
Не менее сложные проблемы пришлось решать при освоении выплавки легированной стали. Мартеновские печи на тагильских заводах выплавляли простые углеродистые стали. Теперь же предстояло освоить сложнейшие по своему составу и по своим механическим качествам - легированные стали. Для этого хотя бы на половине мартеновских печей надо было иметь "кислую" подину, что требовало существенной переделки. При этом не обошлось без урона. Была потеряна треть мощностей мартеновских печей. В результате до конца 1941 года было недодано 40 тысяч тонн стали. Это не могло не беспокоить как самих металлургов, так и городской комитет партии.
Поиск продолжался. Начальник мартеновского цеха Ново-Тагильского металлургического завода Г.А. Петров, опытные сталевары И.С. Шалимов. А.К. Гусаров, А.Н. Галганов, умело регулируя температурный режим, стали получать легированную сталь любых марок в мартеновских печах с основным подом. Городской комитет партии созвал совещание сталеваров, на котором Петров, Шалимов, Гусаров и Галганов рассказали, каким путем они шли к своему успеху. На заводе имени В.В. Куйбышева их опыт применили начальник мартеновского Цеха Н.А. Куделько, сталевары Евдокимов, Жалуницын и Климов. Их примеру последовали металлурги Уральского вагоностроительного завода - мастер Архиреев, сталевар Крюков. Освоив плавку легированной стали в печах с основным подом, металлурги Нижнего Тагила уже в первом полугодии 1942 года получили прибавку сталеплавильных мощностей на 40 процентов. Без переделки мартеновских печей тагильские металлурги научились варить десятки марок легированной стали, в том числе и броневой.
Была сдержана еще одна важная победа.
Смонтированный к тому времени эвакуированный с Кировского завода бронепрокатный стан был полностью обеспечен заготовками. А с прокатом броневых плит и броневого листа надо было спешить, так как на Уралвагонзаводе был в основном закончен монтаж эвакуированного авиационного завода, для производства самолетов требовался броневой лист. И металлурги дали его.
В середине сентября до нас было доведено решение Государственного Комитета Обороны, обязывавшее развернуть на Уралвагонзаводе производство танков Т-34. Благодаря решительным действиям городского комитета партии, коллективы предприятий были готовы к выполнению и этого ответственного задания.
Прибывший на Уралвагонзавод нарком танковой промышленности В.А. Малышев рассмотрел и утвердил схему размещения эвакуируемого танкового завода, производство вагонов приказал свернуть. 25 сентября были собраны последние 22 вагона, и конвейер временно замер. Начался демонтаж оборудования вагонного производства, площади высвобождались для монтажа оборудования танкового завода.
В ноябре все эшелоны прибыли в Нижний Тагил. Оборудование сгружалось и сразу же подавалось на монтаж. Работали день и ночь, без сна и отдыха. Включались станки, фрезеровщики сразу же приступали к обработке деталей. Вскоре из запасных частей, доставленных танкостроителями, и из бронированных плит, прокатанных в Нижнем Тагиле, были собраны первые боевые машины.
Поначалу не все ладилось. То с отливкой, то с поставкой деталей не справлялись, то со сборкой башен не все получалось. В требуемый график не укладывались. Только в феврале 1942 года впервые справились с заданием. 1 марта руководство завода рапортовало Государственному Комитету Обороны: требуемое количество танков фронту отгружено.
Все больше и больше уходило из заводских ворот боевых машин. Особенно резко возросла их сборка после прибытия на завод из Киева руководимого академиком Е.О. Патоном, коллектива Института электросварки. В короткие сроки была внедрена автоматическая сварка броневых плит под слоем флюса. Сваренные таким образом башни оставалось только ставить на корпус.
Серьезные трудности пришлось преодолевать и при выпуске самолетов ИЛ-2. Здесь допускался большой брак при штамповке и термической обработке броневых листов, пока была отработана, как следует, технология.
В считанные месяцы Нижний Тагил превратился в кузницу боевой техники для фронта. Фронт получал самолеты ИЛ-2, грозные "тридцатьчетверки", снаряды для "катюш". Много производилось другой боевой техники, различных боеприпасов.
Вспоминая то суровое и героическое время, я вновь и вновь преклоняюсь перед металлургами Нижнего Тагила. Беспримерный подвиг совершили у горна доменщики завода имени В.В. Куйбышева, сталевары у мартеновских печей, танкостроители. Они внесли достойный вклад в нашу славную Победу.
Г.А. КОЗЛОВ, первый секретарь Нижнетагильского городского комитета партии в годы войны.
Литература: Газета "Тагильский рабочий" от 17.01.1985.