Тайна Соснового острова раскрыта?

    Одна из народных легенд связывает чеканку Акинфием Демидовым фальшивой серебряной монеты с островом Сосновый, находящимся и поныне в южной части Черноисточинского пруда. В ней, в частности, говорится о том, что на острове находилась демидовская дача под странным для Урала названием "Калисто", там Демидов предавался утехам со своей любовницей, а в последующем убил ее, там же шла чеканка серебряной монеты.

    Кроме того, тагильским историкам и краеведам широко известна история возникновения Черноисточинского пруда. Он возник при строительстве в 1726 году Акинфием Демидовым молотового завода на реке Черный Исток, вытекающей из озера Черное. Данная версия берет свое начало в документах Берг-Коллегии, куда Акинфий обратился с просьбой о разрешении строительства нового завода. Поддержана эта версия была авторитетом академика Палласа, побывавшего в 1770 году в этих местах.

    Кажется, что эти две легенды связывает только география. Однако, это далеко не так. Поисками "Черного озера" пытались заниматься многие историки и краеведы, ни в коем случае не сомневающиеся в его наличии. Ближе всех к разгадке подошел А. Пичугин. В своих работах по истории Черноисточинска он связывает местоположение "озера" с одной из трех известных на дне пруда "ям".

    Но настоящее открытие сделал другой тагильский любитель истории – Алексей Хлопотов. Изучая топографию рельефа дна Черноисточинского пруда, он обратил внимание на то, что нет никаких оснований говорить о существовании на месте современного пруда естественного озера или хотя бы болота в прошлом. Вместе с тем, им установлено, что до момента пуска в действие в 1848 году известного Ушковского канала, соединившего пруд с рекой Черной, уровень воды в означенном пруду был таков, что нынешние острова Сосновый, Воровской и остальные были не более чем прибрежными мысами и возвышенностями. Другими словами, во времена Акинфия Демидова никакого острова Сосновый не было и в помине.

    Дальше – больше. А. Хлопотов обратил внимание на наличие весьма странных элементов рельефа на дне – так называемых и известных всем местным рыбакам "ям". Яма – ямой, но рядом с ними и между находятся столь же странной формы отмели. Подобный перепад глубин дает все основания говорить о его искусственном происхождении. Сравнив "ямы" с формой и размерами затопленного ныне Андреевского медного рудника 1720 года, находящегося в черте северо-западной окраины современного Нижнего Тагила, А.Ю. Хлопотов сделал вывод о том, что данные ямы являются затопленным в 1726 году и доселе не известным железным рудником. "Отмели" по соседству с "ямами" – лишь отвалы пустой породы.

    За эту версию говорит очень большое содержание железа в воде Черноисточинского пруда – об этом известно практически всем, кто использует его воду для питья.

Ручной станок для чеканки монет XVIII века

Ручной станок для чеканки монет XVIII века

    Кроме того, начиная с 1807 года, в районе Черноисточинских лесных дач упоминается целый ряд небольших титано-магнетитовых месторождений. Первые из них – Шайтанское и Березовское, затем новые месторождения обнаруживаются на горе Билимбаевой, у речки Егорова Каменка, под Широкой горой, близ речки Малой Березовки и близ горы Хламнушки. Если на карте провести черту через центры этих месторождений, то "ямы" Черноисточинского пруда окажутся как раз на ней. При этом, по документам Виниуса, серебро находится как раз в образцах магнетитовой руды.

    Изложенные факты дают основания нам предполагать наличие на месте современного Черноисточинского пруда железного рудника, руды которого в приповерхностном слое коры выветривания естественным образом были обогащены и содержали некоторое количество серебра, пригодного для извлечения и последующего использования.

    Действовать такой рудник мог как раз в интересующий нас период. Работы на нем велись исключительно людьми, принадлежащими к старообрядческой общине. За ее наличии в этом месте говорит открытие в середине 1970-х годов затопленного между современным островом Сосновым и отрогами Белой горы староверческого кладбища. В то время шло строительство гидроузла, и уровень воды в пруду был понижен примерно до отметки, соответствующей таковой в середине XIX века, т.е. до момента наполнения пруда водой из реки Черная. Это понижение уровня и открыло старое кладбище.

    Единственный выгодный способ реализации добываемого из магнетита серебра заключался в чеканке монеты. Вот что пишет по этому вопросу И. Шакинко: "Чеканил или нет Демидов в Невьянске свои деньги? С этим вопросом автор обратился к заведующему нумизматическим отделом Эрмитажа профессору И.Г. Спасскому – крупнейшему в нашей стране специалисту по русским монетам – и попросил высказать свои соображения. Вот что он ответил:

    – К сожалению, в целом ряде исторических романов содержатся ляпсусы относительно истории русских денег, и с такими недоразумениями очень трудно бороться – печатному слову верят. К числу порожденных и распространенных мифов относятся и "демидовские рублевики Анны Иоанновны", упоминаемые в романе Е. Федорова!..

    Для чеканки доброкачественной крупной серебряной монеты тогдашней 77-й пробы требовался не закуток в темном подвале, а целое предприятие с лабораторией и громоздкими механизмами. Такого сложного оборудования, по мнению профессора Спасского, в Невьянске в то время не могло быть.

    Второй аргумент И.Г. Спасского, выдвинутый им против легенды о чеканке демидовских денег:

    – Через мои руки прошли многие тысячи рублевиков и полтин царствования Анны Иоанновны, а в богатой коллекции поддельных русских монет имеется лишь отвратительное литье фальшивомонетчиков из плохого металла или коллекционерские переделки.

    Таким образом, профессор Спасский не обнаружил монет, которые можно было отнести к демидовской чеканке. Если бы демидовские рубли имели хождение, они наверняка бы осели в какой-нибудь коллекции. (Или в Невьянске научились так подделывать монеты, что их невозможно отличить от казенных). Что же касается первого аргумента, то он не совсем убеждает: в первой половине XVIII века здесь делали такие машины, которые удивляли всех и в России, и в Европе. Так или иначе, но пока нет никаких убедительных доказательств реального существования монетного двора Акинфия Демидова".

    Как видим, опираясь лишь на почти современное нам художественное (!) литературное произведение, многоуважаемый Игорь Шакинко ищет "монетный двор" Демедова совсем не там географически, совсем не в то время, и, самое главное, он ищет... не те деньги!

    Второй аргумент профессора И.Г. Спасского просто принимается И. Шакинко на веру и не анализируется. А между тем "демидовский фальшак", по нашей версии, действительно было невозможно отличить от казенного! Не удивляйтесь... Попробуем разобраться, в чем тут дело.

    В самом начале очерка мы не зря упоминали про денежную реформу Алексея Михайловича, талеры– "ефимки" и Андрея Денисовича Виниуса. Дело в том, что еще будучи во главе Сибирского к Почтового приказов Андрей Андреевич Виниус подобно своему отцу внушил Петру I идею денежной реформы. Долго уговаривать Петра не пришлось, он очень хорошо "покупался" на европейские примеры и понимал выгоду от проведения "политики меркантилизации".

Монетный двор XVII века со старинной гравюры

Монетный двор XVII века со старинной гравюры

    Для одномоментной реформы в петровской России не было ни сил, ни средств, да и последствий возможных по горькому опыту опасались. По этой причине денежная реформа была постепенной – Венец ее совпал с 1704 годом, именно в этом году началась чеканка в России полновесной рублевой серебряной монеты из своего же серебра. Источником этого серебра были сибирские Нерчинские рудники. Известны они стали еще до того, как Андрей Андреевич Виниус стал руководить Сибирским приказом, и единственное, что Виниус мог с ними сделать, это либо начать эксплуатировать, построив завод, либо "забыть" об их существовании, ссылаясь на всевозможные сложности заведения завода и извлечения из руды драгоценного металла...

    ...Затягивание решения вопроса по Нерчинску было выгодно Виниусу в свете предстоящих крупных закупок талеров в Голландии. Находясь на русской службе, Виниусы не забывали об интересах своей первой родины и собственном интересе при совершаемых торговых операциях, не случайно ведь голландский друг Андрея Андреевича Виниуса – бургомистр Амстердама Николай Битсен – был "по совместительству" главой голландской Ост-Индийской компании, которая в особом представлении не нуждается.

    Однако с Нерчинскими рудниками России опять не повезло. Добыча серебра на них была весьма незначительна и не регулярна... По разным оценкам, из серебра собственных, Нерчинских рудников, было примерно 5-10% от всего объема серебряного монетного чекана. Все остальное перечеканивалось из талеров. Мало того, при проведении Петром I денежной реформы западноевропейский талер послужил образцом в отношении монетной стопы и пробы сплава для серебряного русского рубля...

    ...Напомним, что талеры, полуталеры и другие крупные иностранные серебряные монеты принимались в подати, но в обращении в России их не было. Одновременно подати взимались старой серебряной копейкой – таким образом шло изымание из оборота устаревшей высокопробной русской монеты, которая также прямиком шла в плавильные печи.

    Зря профессор И.Г. Спасский нагоняет так много жути за соответствие качества металла. Его слова вполне справедливы относительно рублей Анны Иоанновны или Елизаветы Петровны, но никак не для петровских.

    Да и кто сказал, что Демидов должен был чеканить именно русские рубли? Фальшивомонетничество каралось во все времена самым жестоким образом. Что бы произошло в случае, если бы "фальшак" был бы опознан? Как контролировать выработку и следить за утайкой? Тут действительно волей-неволей придется сажать своих работников в башню и держать руку на рычаге системы затопления.

    На самом деле, все было намного проще и элегантнее. Демидовские старообрядцы на Веселых горах шлепали не рубли, а... талеры!

Сергей ПУДОВКИН.

    Литература: Газета "Тагилка" от 16.12.2010. №23(107).

Главная страница